Рафаэль улыбнулся: — Ладно, давай помогу… Он попытался поставить брата на ноги, задача оказалась не из легких. Вильям все же весит больше восьмидесяти кило и никак ему не помогает. Настоящий мертвый груз. К тому же надо было постараться не задеть его раненое плечо. И все-таки ценой нечеловеческого усилия, от которого Рафаэлю прострелило спину, ему удалось поставить брата на ноги, и тот оперся здоровой рукой на его плечо. Однако через два метра Вилли опять начал заваливаться. — Твою мать! Это невозможно! — сквозь зубы процедил Рафаэль. — Ну же, давай! — Я сейчас умру… — Что ты плетешь? — Я подыхаю, Раф… Сердце Рафаэля болезненно сжалось, у него тоже едва не подкосились ноги. — Не болтай ерунды! — рявкнул он. — И давай поднимайся! — Не могу… Больше не могу… И в этот самый момент в столовой появился Фред. Он бросился к Рафаэлю и помог ему перенести молодого человека на диван. — Лучше не стало, — заметил он. — Стало хуже, — признал Рафаэль. — Но он справится! — Конечно, — согласился Фред таким голосом, словно приносил ему свои соболезнования. — Конечно… Вильям попил воды и снова закрыл глаза. Старший брат взял его руку в свою и стиснул так крепко, что едва не переломал младшему пальцы. — Все будет хорошо, братишка, — сказал он. — Парень ты крепкий, поправишься. — У меня такое ощущение, будто я попал под поезд, — прошептал молодой человек. — Под сраный поезд… и лишился всех сил. — Они вернутся. Через пару дней будешь как новенький. И сможешь тратить свои денежки как захочешь! Сможешь купаться в бассейне бабла! Загорать на Карибах, если тебе это в кайф! Прежде чем зайтись в приступе кашля, Вилли улыбнулся. Со вчерашнего дня он кашляет, как туберкулезник, это никуда не годится. Вдобавок каждый приступ отзывается нестерпимой болью в плече. Фред скрылся в кухне; час отбытия явно еще не пробил. В поисках кофе он принялся открывать все шкафы подряд. Потребность в тонизирующем, и побыстрее. Однако объекта своего желания он не нашел. — А ветеринарша где? — спросил он, просунув голову в гостиную. — Сейчас схожу за ней, — ответил Рафаэль. Он направился в спальню, включил свет. Разумеется, Сандра не спит. Лежит, укутавшись в одеяло. Судя по глазам, спала она не много. Встав на колени возле кровати, Рафаэль принялся снимать путы, стягивающие ее запястья. Узлы были такие тугие, что ему не сразу удалось развязать их. Наконец после нескольких минут борьбы он справился. — Подъем, док! Нам нужен крепкий кофе. Сандра под одеялом не шелохнулась. Рафаэль взглянул на нее с удивлением: — Давай двигай задницей. — Оставь меня на минутку одну. — Чего? — Иду! — раздраженно ответила она. — Две минуты. Рафаэль нахмурился: — Я не оставлю тебя одну. Поднимайся и приходи. Немедленно. — Нет. Он сделал глубокий вдох, чтобы сохранить спокойствие. — Ты одета, нет? Так какого черта? Она не отреагировала, отчего он потерял терпение и дернул на себя одеяло. Собрался было схватить ее за руку, но вдруг замер, недоверчиво глядя на расплывшееся по простыне пятно. — Ты что, обоссалась, что ли? — Да! — бросила она. — Доволен? Он промолчал, разглядывая ее с некоторой насмешкой. — Не очень-то легко пойти в туалет, если ты привязана к кровати! — Это верно, — улыбнулся Рафаэль. — Ладно, а теперь давай выходи… — Сперва я хочу переодеться. — О’кей. Даю тебе пять минут, не больше. Но я останусь здесь. Он отвернулся к двери и скрестил руки на груди. — И помни: не в твоих интересах шутить со мной, — предупредил он. Сандра достала из шкафа чистую одежду и торопливо переоделась. Чудовищное унижение. Ко всему прочему, она не отдавала себе отчета, что благодаря двум зеркалам — одному в оставшейся открытой дверце шкафа, а другому на внутренней стороне двери — Рафаэль воспользовался возможностью вовсю насладиться зрелищем. — Я закончила. — Тогда пошли, — сказал он, пропуская ее перед собой. — Как только приготовишь кофе, я дам тебе разрешение принять душ… Мне бы не хотелось оставлять тебя в столь жалком виде. Она испепелила его взглядом: — Тебе доставляет удовольствие видеть меня в таком состоянии, да? — Не совсем, — ответил Рафаэль. — По правде говоря, мне не доставляет удовольствия видеть тебя ни в таком, ни в любом другом состоянии! — Взаимно! — Молодая женщина покраснела. — Но очень скоро обоссышься ты. Она собралась выйти из спальни, но он преградил ей путь, просто вытянув руку. А потом осторожно закрыл ногой дверь. — Ты что сейчас сказала? — … — Что скоро я обмочусь, да? — Когда копы тебя возьмут и ты окажешься в тюрьме! Он расхохотался, она попыталась отступить, но он преградил ей путь другой рукой: — Ты что, думаешь, я боюсь тюрьмы? К твоему сведению, я провел в тюряге четырнадцать лет своей жизни. И пока что ни разу не обоссался. — Когда они в следующий раз бросят тебя в тюрьму, ты уже оттуда не выйдешь… Незаконное лишение свободы может дорого тебе обойтись. — В данном случае если я туда и вернусь, то за убийство. Она побледнела, он улыбнулся: — Но я туда не вернусь, чего бы я ни совершил… это я тебе гарантирую. Зато клянусь: если ты снова решишь доставать меня с утра пораньше, тебе придется провести очень плохой день. Сандра попыталась отстраниться, но он прижался к ней: — Я еще не закончил, так что не рыпайся… Если ты будешь все такой же нелюбезной, я брошу тебя в сарай и время от времени стану к тебе наведываться, чтобы слегка побаловаться с тобой… Хочешь, чтобы я с тобой побаловался, а, Сандра? Она опустила глаза: — Чего я хочу, так это чтобы ты убрался из моего дома. А попадешь ты в тюрьму или нет, мне плевать.