— Разве что неиспользованные дни отпуска, — ответила Кристина, не отрывая глаз от выставленных на столе садовых горшков. От ее шпильки Винстон смутился. — Нет, я ничего не собираю, — ответил он. — А у меня вот целая коллекция ножей для сигар. Увидишь где-нибудь такой — скажи мне. Кристина застряла у очередного стола, отчего Винстону и Поппе тоже пришлось остановиться. Здесь торговала пожилая пара, по случаю ярмарки одетая по моде шестидесятых годов. На столике лежало множество разноцветных предметов, в основном пластмассовых, из шестидесятых и семидесятых. Винстон отметил про себя, что это вовсе не садовая мебель. Он окинул взглядом соседний прилавок. Там продавались только маленькие глиняные фигурки в примитивистском стиле, показавшиеся ему знакомыми. — Это Лиза Ларссон, — сказала Кристина. — Но при таких ценах их купят разве что японцы. Оглядев покупателей, толпившихся у прилавка, Винстон действительно заметил мужчину и женщину азиатской внешности, вертевших в руках фигурки. Рядом с ними на земле стояла большая сумка-тележка. — Сюда приезжают торговцы антиквариатом со всего мира, — продолжала Кристина. — Мы наверняка столкнемся тут в проходах с кем-нибудь из экспертов «Шоу антикваров». — А вот и самый известный из них! — воскликнул Поппе и радостно замахал мужчине в болотно-зеленом блейзере с голубым платком на шее и ослепительной улыбкой на губах. — Фаббе, мы здесь! Толпа расступилась, чтобы пропустить мужчину. Он был в возрасте Поппе, почти абсолютно лысый, в очках необычной формы, в ярко-красной оправе, сделанных явно на заказ у дизайнера. Судя по взглядам и шепоткам в толпе, его все узнавали. — Поппе! Кристина! — громко воскликнул он и по очереди обнял их. — Как у вас дела? — Он изобразил на лице ужас: — Но вы с пустыми руками? — Да мы только что приехали, — извиняющимся тоном проговорил Поппе. — А это Петер Винстон, бывший муж Кристины, лучший полицейский Швеции. — Он слегка похлопал Винстона по плечу. — Фаббе — один из моих самых старых друзей… — Ну-ну, не такой уж я и старый! — рассмеялся тот, протягивая ладонь Винстону. — Ну хорошо, один из моих лучших друзей, — поправился Поппе. — Петер, ты наверняка видел его по телевизору. — Приятно познакомиться, — произнес Петер, когда они обменивались рукопожатиями. Да, он узнал этого человека по какому-то выпуску программы «Шоу антикваров», который однажды случайно посмотрел. Среди всех экспертов, оценивающих в программе антиквариат, Фабиан Андерле был самым заметным и ярким. Андерле повернулся к Поппе. — Как хорошо, братец мой, что я на тебя наткнулся, — сказал он. — Можно тебя на пару секунд? Хотел обсудить с тобой один вопросик. Не дожидаясь ответа, он оттащил Поппе в сторонку. — Ну вот, понеслось… — пробормотала Кристина скорее самой себе, чем Петеру. — Этот заход со слов «братец мой» стопроцентно означает, что он хочет одолжить денег. А теперь, когда он устроил так, что очередной выпуск «Шоу антикваров» будут снимать у нас в замке, Поппе не сможет ему отказать. Винстон слушал ее вполуха. Толпа прибывала, и вот-вот кто-нибудь наступит на его начищенные до блеска ботинки — это лишь вопрос времени. Он решил пойти и разыскать Аманду в киоске с мороженым: в конце концов, он приехал сюда исключительно ради нее. Внезапно гул толпы перекрыл прекрасно поставленный голос, отчего все в радиусе двадцати метров обернулись. — Быть не может! Неужели передо мной Шерлок Холмс Эстерлена собственной персоной? Среди людского моря обрисовалась хорошо знакомая фигура с поднятой в руке палкой. Человек был одет в вышитую рубаху до пола, на голове его красовалась панама, а через плечо была небрежно переброшена шелковая шаль. За его спиной виднелся невысокий тренированный мужчина с южной внешностью, одетый совершенно идентично. Это были Ян-Эрик Шёхольм и Альфредо, с которыми Винстон познакомился несколькими неделями раньше. — Петер Винстон, только такой истинный джентльмен, как ты, может ходить по такой жаре в костюме-тройке. Сам я чувствую себя как белый медведь в Африке. Сняв панаму, актер принялся обмахиваться ее полями. — Кристина, открой тайну: ему помогает справляться с жарой его холодная красота или ледяное спокойствие? Винстон смутился и стал переминаться с ноги на ногу. — Ты сделал нам такой роскошный подарок, Винстон, — продолжал Ян-Эрик, опираясь на руку супруга. — С тех пор как ты раскрыл убийство Джесси Андерссон, журналисты со всего мира просят у меня интервью. «Каково было ощущать себя подозреваемым в убийстве? Какой вклад вы внесли в расследование?» Надеюсь, ты простишь меня за то, что я слегка преувеличиваю свою роль во всей этой истории. Никто не хочет быть статистом. — Меня это абсолютно не смущает, — с улыбкой ответил Винстон. — Кстати, загадку мы разгадали вдвоем. Туве Эспинг работала со мной в паре. Без нее… Ян-Эрик замахал на него рукой. — Само собой, само собой. Каждому по заслугам и все такое. Но благодаря тебе я вернулся из пустыни забвения и вновь вознесся на Парнас. — Мы надеемся, что благодаря такому интересу Яна-Эрика пригласят на следующий год выступить в «Летних беседах», — вставил Альфредо. — Да-да, — отмахнулся Ян-Эрик. — Посмотрим, как дело обернется. Эти летние радиопередачи — нечто архаичное да и небезопасное. Достаточно вспомнить, чем все это закончилось для бедняжки Джесси. Актер сделал грустное лицо и выдержал театральную паузу. Кристина, уставшая от всего, связанного с убийством Джесси Андерссон, воспользовалась случаем, чтобы сменить тему: — А вы что здесь делаете? Мне казалось, вы решили заморозить всякий шопинг. — Так и есть, — выпалил Альфредо. — Я выставил Яну-Эрику ультиматум: с каждой новой купленной вещью выбрасываем одну старую. — Да, нелегко вам придется, — сказала Кристина. — Здесь так много интересного. Сама я ищу садовую мебель и чугунные горшки, а пока мы тут стоим и болтаем, все находки уходят. Я должна продолжить поиски. А Петер идет на встречу с Амандой. Она многозначительно посмотрела на Винстона. Ян-Эрик снова надел панаму. — Удачи в ваших поисках. Au revoir, красивые люди! Подмигнув Винстону, пожилой актер в сопровождении Альфредо проследовал дальше. Глава 2 Около одиннадцати Тедди Перссон прогулочным шагом вернулся обратно к своему тенту. Внутри у него все согрелось от кофе, он с довольным видом напевал себе под нос. Ярмарочный день пока шел на редкость удачно. А дальше будет еще лучше. Он похлопал по карману, в котором лежала чаша. Строго говоря, о китайском фарфоре он знал очень мало. Скупая наследство, можно столкнуться с чем угодно, так что лучше знать понемногу обо всем, а не наоборот. А если ты в чем-то не уверен, всегда можно загуглить. Кроме того, мода постоянно меняется. Расписные деревенские шкафы, которые он совсем недавно таскал по лестницам и продавал иностранным скупщикам за десятки тысяч крон, теперь не шли совсем. А вот тиковая мебель и латунные лампы, раньше без разбора сбрасываемые в контейнер, теперь продают на престижных аукционах в Нью-Йорке и Париже. Тедди достал из кармана чашу. До чего же она маленькая и неприметная! Сантиметров пять в высоту и сантиметров десять в диаметре. Единственное, что ему было известно о китайском фарфоре, — что цены на него в последние двадцать лет заметно подскочили, поскольку китайцы стали выкупать обратно свое культурное наследие. Едва заметив, как Китаец-Герт, дрожа от восторга, вцепился в эту штучку, он сразу догадался, что вещь ценная. Если он чему-то и научился за сорок лет работы с антиквариатом, так это считывать людей. Благодаря этой своей способности он уже получил предложение по поводу чашу — в пять раз больше, чем заплатил за всю витрину скаутов. С довольным видом Тедди разразился громкой кофейной отрыжкой. Павильон фирмы «Раск. Скупка имущества» раскинулся на лужайке у края ярмарочной территории — очень привлекательном месте, которое ему удалось застолбить только в последние годы. Плюсом являлась значительная площадь. Здесь можно было поставить большой тент и несколько столов, получив много места для товара. Особенно Тедди ценил возможность подогнать фургон-дом и припарковать его позади павильона, обеспечив себе постоянный доступ к еде, кофе и туалету, а главное, уединенное место для сделок. Подойдя к своему павильону, он заметил нечто такое, что заставило его громко выругаться. — Каждый год одно и то же, черт подери! Объектом его гнева стал стол с нераспакованными коробками, поставленный в проходе между тентами. Схватившись за столешницу, Тедди одним мощным движением перевернул его. Что-то загрохотало, когда коробки посыпались на землю. От этого звука из-под соседнего тента выскочил высокий бородатый мужчина. — Что ты делаешь, черт возьми? — Помогаю тебе с твоими товарами, Линдеман, — заявил Тедди. — Скажи лучше спасибо. Проход надо держать свободным. — Идиот ты конченый! — заорал Линдеман и толкнул Тедди в грудь. — Это ценные вещи! Тедди тоже толкнул его. — Да что ты об этом знаешь, кретин?! Я убью тебя! Мужчины сцепились в проходе между тентами. Они были похожи — и комплекцией, и возрастом. Можно было подумать, что это борются, стоя на задних лапах, два бурых медведя.