У Светы от горя потемнело в глазах. Ну как так, опять почерк! Не видать ей поездки в «Артек» как собственных ушей! Выберут же Сазонову, и она поедет в «Артек», а Света останется в городе на всё лето. Милиционер заметил, что что-то не так, и наклонившись, спросил: — Ты чего погрустнела? В «Артек» не хочешь? Света подняла на него глаза, полные слёз от обиды: — Я очень хочу в Артек, дядечка милиционер, очень хочу, но у меня плохой почерк. Милиционер улыбнулся, показывая жёлтые неровные зубы, отчего лицо его в глубоких оспинах, стало ещё некрасивее, и сказал успокаивающе: — Ну не переживай ты так! Тебя как зовут? Вижу, что ты послушная девочка, и учишься, наверное, хорошо. Хочешь, я тебя выберу? — Меня Света зовут! Света! Дяденька милиционер, выберите меня! Свете захотелось прыгнуть ему на шею, так она была счастлива. Только вчера мама рассказывала папе на кухне, что какая-то Галка перешла работать в РОВД и теперь как сыр в масле катается. А папа ещё спросил: — И что она там делает? А мама ответила: — Да бумажки какие-то переписывает! И вот, Света тоже, как незнакомая ей Галка, будет сидеть в милиции, и переписывать бумажки, и за это её отправят в «Артек». И выберут её, Свету, а не Сазонову или Риту, хотя Риту и без того могли выбрать, папа у неё тоже милиционер, он даже приходил к ним в школу на классный час, рассказывал, как работается в милиции, как они преступников ловят и стоят на страже советских граждан. — Света, только ты никому об этом не рассказывай, хорошо? Очнувшись от сладких мечтаний об «Артеке», она спросила: — Даже маме? — И маме тоже! Зачем раньше времени ей говорить? Вот устроишься, получишь путёвку, тогда и скажешь, лады? Приходи завтра на это место в три часа дня. Придёшь? От всех этих новостей голова пошла кругом так, что Света чуть не забыла про сберкассу. Нащупала в кармане платья деньги и книжечку, фух, не потеряла и бросилась со всех ног успеть до перерыва. Когда вернулась, Лёня уже был дома, пришёл из техникума. — Пожрать есть что? Разогрей! — приказал он и ушёл к себе в комнату. Накрывая на стол, Света представляла себе, как все в классе, особенно училка по русскому, удивятся, что на такую важную работу выбрали не её любимицу Сазонову, а Свету, потому что она лучше, несмотря на почерк. — А мама где? — спросила она отца, когда тот вернулся домой. — Забыла, что ли? На родительском собрании она! А ведь и правда забыла! Думала целый день о счастливом случае, который с ней произошёл, и даже не вспомнила, что мама пошла получать её табель за третью четверть. И только она об этом подумала, как в двери заскрежетал ключ — мама вернулась. Мама никогда не рассказывала Свете, что говорили на родительском собрании, только если её, Свету, ругали. Ритины родители ей все пересказывали, потому Света потом от Риты узнавала, кого там ругали, кого хвалили, даже если хвалили её, тоже узнавала от Риты. Мама зашла мрачная, сбросила молча туфли, надела тапочки и пошла переодеваться в спальню. Ленька как раз вышел из своей комнаты и прокомментировал ехидно: — Получишь сейчас! Как пить дать получишь! Света засуетилась, расставляя тарелки на столе. — Ты не хочешь мне ничего рассказать? — первое, что спросила мама, обращаясь к Свете, когда они уже поужинали. — А что? — То есть, ты не знаешь? — мамин тон не предвещал ничего хорошего, — ну тогда неси мою сумку из прихожей. Достав из сумки табель, мама раскрыла его, но показала не Свете, а отцу: — На, полюбуйся! Уже больше половины четвёрок! Скоро до троек докатится! Отец промолчал, и тогда мама, обернувшись к Свете, вдруг закричала: — Я чуть со стыда под землю не провалилась, когда тебя назвали вместе с двоечниками! Света в ужасе схватила табель и быстро пробежала глазами третий ряд оценок. Нет, такие, как она и думала! Русский язык — «четыре», Русская литература — «четыре», это понятно, все истории, географии — «пять». Подняла на маму удивлённые глаза. — Учительница по русскому языку при всех сказала, что натянула тебе «четыре», так и сказала — «натянула». Она специально, понимаешь, специально пришла на собрание, чтобы рассказать о тебе. Говорит, что нужно было бы поставить «три», но она тебя пожалела. — Мама, но я… — начала было Света. — Я не хочу с тобой разговаривать! Слышишь? Пока ты не исправишь свой чёртов почерк! Мама встала и пошла в большую комнату, тогда Света не выдержала и крикнула ей в спину: — Меня берут в милицию на работу! Мама всё у неё выпытала, расспросила о милиционере так, будто бы он преступник какой-то, а не милиционер: как одет, какая причёска, где встретила его. А потом позвонила Ритиным родителям. Из кухни Света слышала, как мама рассказала Ритиному отцу все, что узнала от Светы. «Ну, всё, теперь должность займёт Рита», подумала она. Возможно, Ритин отец не знал о том, что можно устроить дочь переписывать документы, но теперь он точно знает, и, хотя Рита и подруга, Свете стало ужасно обидно. Через полчаса к ним пришёл Ритин отец, дядя Вася, в спортивных штанах и выцветшей футболке с олимпийскими кольцами, да ещё и не один. С ним был милиционер в форме, но не тот, кого Света встретила возле сберкассы, а в фуражке, которую он сразу же снял и повесил на вешалку. — Давай, Светланка, рассказывай! — велел ей дядя Вася. Света рассказала ещё раз. Ритин отец кивал и говорил только: «да, да, хорошо», вопросов не задавал, а другой милиционер задавал и очень сложные: — Какого цвета глаза были у милиционера? А нос? А рот? А погоны на нём какие были? А когда Света в своём рассказе дошла до того места, что завтра они с некрасивым встретятся, и Света пойдёт работать в РОВД, дядя Вася с другим милиционером переглянулись. — Ты не переживай, я же рядом буду! — слышала Света, как Ритин отец прощался с мамой в коридоре, — Света девочка умненькая, а мы её подстрахуем. Мама закрыла за гостями дверь и, вернувшись на кухню, больше не сердилась на Свету. — Ты завтра сходи на встречу с милиционером, дядя Вася просит. Это очень важно! Отец, молча сидел рядом, а потом спросил у мамы: — Может, ты на завтра возьмёшь отгул, побудешь дома? — Ну что ты, не могу! У нас сейчас так строго с этим! Ничего страшного, она умная девочка, справится, — и тут же, вспомнив, спросила у Светы, — ты за квартиру заплатила? Когда Ленька и родители ушли в свои комнаты спать, Света раздвинула диван в большой комнате и постелила себе, но не спалось. Лежала и думала, что же не так с тем некрасивым милиционером, и почему это Ритин отец пришёл про него расспрашивать, да и не один. Потом мысли её перескочили на Риту. Света думала, что завтра с утра всё-таки сделает уроки, сходит на встречу, всё выяснит у некрасивого милиционера и пойдёт к Рите за новой книгой. Эх, жаль, что отец Рите всё сегодня рассказал, наверное, и не получится завтра удивить подругу, что Света пойдёт работать в милицию и потом уедет по путёвке в «Артек». С этой мыслью она и уснула. Дождь начался ещё ночью и утром лил уже в полную силу. Мама вернулась с работы через час: — Отпросилась! — объявила она с порога Свете. Отец тоже остался дома, а Леньку отправили в техникум, хотя тот и сопротивлялся. Такого хорошего утра у Светы ещё не было. Они позавтракали всей семьёй, не спеша, да ещё и без Леньки. Разве это не здорово! А потом пришёл Ритин отец и сказал Свете: — Ничего не бойся! И ей сразу стало страшно. Мама тоже разволновалась: — Может ей не ходить? — Да ты что?! — изумился дядя Вася. — Мы этого маньяка полгода уже ловим! И вдруг такая удача! Нет, она пойдёт и сделает всё как надо, правда, Светик? А мы от лица всей милиции объявим ей благодарность и отправим в «Артек»! Теперь слушай и запоминай… И Света, которую трясло так, будто она замёрзла, слушала, что ей ничего не надо делать, просто прийти на площадь и встать там, где она видела некрасивого милиционера. И всё! — Ты поняла?! Ничего не делай! Ничего ему не говори! Просто стой! Дальше мы сами! Ровно в пятнадцать ноль-ноль, как и договаривались, Света с маминым японским зонтом встала напротив сберкассы и простояла так пятнадцать минут, иногда оглядываясь по сторонам. На площади было многолюдно для плохой погоды: молодой человек в ветровке с поднятым воротником гулял с собачкой, женщина катала на месте коляску, укачивая младенца, дяденька под зонтом прогуливался туда-сюда, кого-то ожидая, а через большое окно сберкассы на Свету смотрел Ритин отец в чёрной болоньевой куртке и кепке, надвинутой на глаза. А дождь всё усиливался. Милиционер так и не пришел, ни через полчаса, ни через час. Света замерзла страшно, на месте уже не могла стоять, ходила под зонтом туда-сюда, пока к ней не подошел дядя Вася. — Ну, всё, Светланка, спасибо, — сказал он и добавил, размышляя о чем-то своем, — значит не в этот раз.