Он, кажется, не знал, как объяснить. — Дело в том, — продолжал он, — я тут размышлял… С тех пор, как ты спросил меня, является ли моя работа моей мечтой, меня беспокоит, что это не так. Ничто в моей работе не вдохновляет меня. Ничего творческого, значимого. Я зарабатываю большие деньги, хорошо заключаю сделки, но это всё не то, в сравнении с работой над моим домом. Я вижу, насколько ты решительно настроен идти за своей мечтой, вот и я испытываю что-то вроде того. Это меня вдохновляет. Мысль о том, что что-то во мне вдохновило его, была безумной. — Дерек, я смотрю на тебя и на все, что ты сделал, на все те прекрасные вещи, которые у тебя есть, на твой дом, машину, на все твои успехи, и думаю: «Это то, к чему я должен стремиться». — В жизни есть нечто большее, чем дом и хорошая машина. Это всего лишь материальные вещи. Я чувствую… — он покачал головой. — Я даже не знаю, что, черт возьми, я пытаюсь сказать. Думаю, я чувствую, что прожил очень спокойную жизнь. Это наверняка удобно и я благодарен за все, что у меня есть, но я не очень часто рисковал. Я начинаю думать, что именно это важно. — Так рискни сейчас. Еще не слишком поздно. Он притормозил и наклонился ко мне, чтобы выглянуть в окно с моей стороны. — Это один из них. С испанской архитектурой Возрождения. Я посмотрел на Белый дом с красной черепичной крышей. — Ух ты. Классный. — Он был построен в 1925 году и до сих пор имеет много оригинальных особенностей. Но он очень запущен. Это он о доме? Кроме заросшего газона и недостающей черепицы на крыше, мне не казалось, что он выглядел так уж плохо, но стандарты Дерека отличались от моих. — Мы можем войти внутрь? — Нет. Я не договаривался сегодня посмотреть его, — он посмотрел в зеркало заднего вида. — Движение. Нужно двигаться. Бросив еще один взгляд на дом, он двинулся вперед. — Когда-то давно я хотел стать архитектором. — Ты хотел стать архитектором? — я посмотрел на него с удивлением. — Да. Но мой отец сказал, что в строительстве не заработать много денег и мне лучше пойти в бизнес-школу. — И поэтому ты пошел в бизнес-школу. — Да. — Если бы у тебя была возможность все вернуть, ты бы сделал по-другому? Прежде чем ответить, он глубоко вдохнул и медленно выдохнул. — Трудно сказать. — Ты думаешь, что уже слишком поздно? Он немного рассмеялся. — Да. Я не собираюсь возвращаться в школу. Но если есть способ, которым я могу творчески использовать свои мышцы и одновременно получать прибыль, я бы рискнул. Возможно. — Как думаешь, ты сможешь получить прибыль от этого дома? — Да, — уверенно сказал он. — Они просят слишком много, но я могу снизить цену. Это все равно будет дорого, но у меня есть опыт в финансировании недвижимости, я много знаю о недвижимости в этой области и не тороплюсь. Я бы не спеша сделал все правильно. — Похоже, ты много думал об этом и не только за последние несколько дней. — Это то, о чем я думал последнее время, — признался он, когда мы въезжали на парковку в торговом центре. — Думаю, ты просто напомнил мне об этом. — Почему ты думал об этом, но до сих пор не сделал? — Ну, во-первых, страх. Нет гарантии, что я заработаю деньги. И дома здесь не дешевые, даже такие запущенные. Я не хотел прыгать выше собственной головы. Я видел, как это происходило, когда ребята пытались делать слишком быстро, или нанимали не тех людей, или принимали неправильные решения, или полностью недооценивали затраты, и прежде чем они это осознавали, проект полностью выходил из-под контроля, и они теряли все, — он заехал на парковку и выключил машину. — Мне не хотелось бы оказаться на их месте. Я не хочу потерпеть неудачу. — Дерек. Поверь мне. Ты не такой как те парни, — я бы хотел, чтобы у меня было больше слов, чтобы убедить его пойти на риск, потому что это, очевидно, то, что сделает его счастливым. — Я знаю, что мы не настолько давно знаем друг друга, но я искренне верю, что все, за что ты берешься, ты делаешь правильно. Иди еще раз посмотри на дом и прислушайся к тому, что тебе подсказывает интуиция. Он посмотрел на меня и улыбнулся. — Потому что твоя интуиция никогда не ошибается. — Именно. Твоя интуиция как вселенная скажет тебе, что делать. — О, Господи, — он открыл свою дверь. — Давай, выходим. Я решил не говорить ему, что мое чутье подсказывает, что ему нужно купить этот дом. По какой-то причине Дерек сдерживал себя от поступков, о которых он действительно мечтал всю свою жизнь. Может быть, это был страх неудачи или разочарования в глазах его отца, но я чувствовал, что он никогда не позволял себе быть тем, кем он хотел быть. Уж лучше рискнуть и сделать выбор, прислушиваясь к своему сердцу и внутреннему голосу, чем остаться ни с чем, потом жалея об этом. Чем больше я узнавал о Дереке, тем больше хотел ему помочь. Я чувствовал, что он просто показывал мне дорогу. * * * — Это не может столько стоить. Сто двадцать пять долларов за шорты? Дерек стиснул зубы. — Окей, пожалуйста, перестань смотреть на ценники. Просто не смотри. Я чувствовал себя ужасно. Мы были в Nordstrom (прим. Nordstrom — большой интернет-магазин, а также целая сеть традиционных торговых точек в США) уже час, и я даже ничего еще не примерил. — Но я… — Послушай, это необходимо. Тебе нужна одежда. — Но не такая дорогая. Эллен рассказывала мне об одном магазине под названием T. J. Maxx с хорошими вещами и за небольшие деньги. — Да. Это выйдет дешевле, но качество будет не таким хорошим. Вещи будут изнашиваться быстрее, а в ближайшее время, тебе и так придется тратить много денег. Посмотри на это как на инвестиции в себя. Я покачал головой. — Моя задница не стоит стодолларовых шорт. — Я не согласен. Ты просто примеришь, и, если они подходят, я куплю их тебе и еще что-нибудь из вещей, чтобы ты мог носить их летом. Потом мы, наконец, пообедаем, потому что я очень голоден, и, если ты будешь продолжать нервничать из-за ценников, я просто умру от голода. Возражения висели на кончике моего языка, но я остановился. Дерек сказал, что ему было приятно делать что-то для меня, и я знал, что он имел в виду, потому что мне тоже нравилось делать что-то для него. Я хотел, чтобы таких моментов было больше, чем я мог бы для него сделать. Я кивнул, но мне было очень неловко, что кто-то другой должен был заплатить за мою одежду, и не знал, куда себя деть, когда он рассчитывался своей кредитной картой. Дерек понял. — Вот, — сказал он, вручая мне пакет. — И не говори ни слова. Ты думаешь, я не понимаю, что ты чувствуешь? Я бы чувствовал то же самое. Но это инвестиции в будущее. Когда он так выразился, мне стало лучше. — Спасибо тебе. Мы пошли обедать, где я заказал что-то под названием Мac and cheese (прим. макароны с сыром по-американски, с добавлением жареного лука и бекона), о котором я никогда не слышал, но Дерек заверил меня, что это вкусно. Он был прав. Мне хотелось вылизать тарелку. Пока мы ели, я предложил ему попрактиковать русские слова и научил его еще двум: pozhaluysta и spasibo. Самым лучшим было то, что я заплатил за обед. Я настоял на этом, и, хотя Дерек сначала сопротивлялся, в конце концов, он уступил. Это стоило мне почти сорок долларов, но я никогда в своей жизни не был так рад тратить деньги. — Тебе не нужно было этого делать, — сказал он, когда мы подошли к машине. — Ты должен экономить свои деньги. Ты видел, сколько стоит тот ноутбук? — он имел в виду ноутбук, на который я пускал слюни в магазине Apple. — Я видел. И я обязательно куплю его, потому что планирую быть очень экономным с деньгами. Но это так ничтожно мало, что я могу сделать для тебя, а ты так помогаешь мне, я действительно хотел хоть как-то тебя отблагодарить. Через пару минут мы сели в машину, и он положил руку мне на ногу. — Ты многое делаешь для меня, Максим. Больше, даже чем ты думаешь. Никакие слова не могли сделать меня более счастливым. Глава 27