– Да, – прохрипела я, – не… останавливайся. Боже, я тебя ненавижу! Тихий смешок, который вырвался у Эммета, добил меня окончательно. Его пальцы такие проворные, нежные и умелые. И тут он опустил голову мне между ног. Провел языком по внутренней стороне бедра, и я задрожала. Вцепилась ему в волосы, не думая о том, что ему могло быть больно. Это уже слишком, а он все продолжал. Черт возьми, да он просто прирожденный талант, ну или просто внимательный и смелый. Да пофиг. Пусть он просто не останавливается. Меня накрыл жар, и настроение вдруг поменялось. Мне захотелось громко ругнуться, заорать на него, на этого чертова ботаника, который даже тут блещет своими талантами, хотя наверняка еще ни разу не отлизывал женщине. Я первая. Это осознание накрыло меня со всей непредвиденной мощью, и тут он провел кончиком языка по клитору. Я застонала, глубоко и беспомощно, я просто скулила от страсти. Я потерялась в сбивчивом дыхании и гигантском давлении, которое во мне скопилось. Потерялась в руках Эммета, которые он положил мне на бедра, впился в мою кожу, когда я прохрипела его имя, и в ту же секунду забыла, кто я такая. То, что он со мной вытворял, выходило за грань моей фантазии, и его имя – единственное, о чем я думала в тот момент, когда напряжение во мне достигло апогея, и я под его мягкими прикосновениями кончила так, как еще никогда в своей жизни. Я дрожала и тряслась, а оргазм накрыл меня такой мощной волной, что мир на мгновение потерял все краски. А потом он снова обрел цвета, свет стал ярче. Я заморгала, на меня уставились блестящие карие глаза, и наши губы соприкоснулись. Энергия покинула мое тело, а Эммет обхватил руками мою голову и не отпускал, пока целовал меня: очень осторожно, выжидающе, с легкой улыбкой на своих безупречных губах. Мне хотелось снова и снова проводить по ним кончиком пальцев, до тех пор, когда совсем перестану что-либо чувствовать. Я закрыла глаза, а он поцеловал меня в уголок губ. Простыни захрустели, когда он рухнул на кровать рядом со мной, а когда я открыла глаза, то он уже просто смотрел на меня, подперев голову рукой. Задумчиво, довольно, чуть ли не с гордостью. – Тебе было нормально? – спросил Эммет, и мне тут же захотелось его треснуть. – Нормально? – переспросила я. – Ты спрашиваешь, понравилось ли мне, спустя две секунды после того, как я испытала самый мощный в своей жизни оргазм? Уши Эммета стали пунцовыми, и мне это пришлось по вкусу. Спустя пару секунд до него дошло, что это комплимент, который как комплимент не задумывался, или все-таки да – не знаю, я была не в состоянии ясно мыслить. Я посмотрела на его рот, растянувшийся в улыбке, и увидела, как эта улыбка становится шире, лукавей, и тут мне пришел конец. Я больше не могла думать, не могла связать в голове ни одной мысли, лишь Эммет, Эммет, Эммет. – Или тебе оценку поставить? – Не знаю… – Итак. – Я постаралась придать голосу серьезную интонацию и тоже приподнялась на локте. Внизу живота все еще продолжались радостные пляски, но я заставила себя игнорировать последние волны оргазма. Мой взгляд скользил по его лицу: от высоких скул к четко очерченным бровям, потом к гладкому лбу и густым ресницам. Мне хотелось дотронуться до каждой реснички и провести пальцем по веерообразным теням, которые отбрасывал на его лицо теплый свет. Мне нельзя думать о том, как он прекрасен. – Хорошая работа. Заслуженная пятерка с минусом, если уж хочешь знать оценку наверняка. Я подождала его реакции, и крошечный мускул, дрогнувший на его лице, был красноречивей всяких слов. Увидев немой вопрос в его глазах, я засмеялась. – Ты серьезно? Давай еще, спроси, почему не твердая пятерка! – Ха-ха, – произнес Эммет, но его голос звучал слегка уязвленно. – Я поверить не могу. – Во что? – В то, что сегодня ты впервые… Господи, почему мы раньше этим не занимались?! На лице Эммета словно в калейдоскопе менялись эмоции. Сначала сбитый с толку, потом недоверчивый, но больше всего мне понравилась нахальная ухмылка, в конце концов воцарившаяся на его лице. – Ну все, хватит на меня так самодовольно смотреть! – Тебе понравилось, – счастливым голосом произнес он. Эммет выглядел таким довольным и гордым, и все лишь потому, что он сделал счастливой меня. – Здрасте, приехали, – ответила я. – Началось, успех ударил тебе в голову. Больше никогда тебя хвалить не буду! – Это мы еще посмотрим. Я не хотела, чтобы Эммет увидел, но не смогла скрыть довольную ухмылку. Все-таки он невозможный, и когда он начинал вот так со мной флиртовать, я не могла поверить, что этот человек раньше густо краснел, едва взглянув на меня. – Где ты изучил вопрос? – Какой? – Не придуривайся! – На эту тему есть блоги. И книги. – Ты невозможный! – Думаю, оно того стоило. Я уткнулась лицом в плечо Эммета. – И вообще, почему на тебе так много одежды? – Да я как-то еще не получил сатисфакции… – Я могу это исправить. – Да ладно? Правда? – Эммет умолк, когда я поцеловала его, глубоко и с языком. Когда я повалила его на подушки, он сверкнул на меня глазами. Мне хотелось, чтобы это никогда не заканчивалось. Чтобы нам никогда не пришлось покинуть эту странную параллельную вселенную, в которой мы оказались вдвоем. Вне времени и пространства. А главное – без конца. Я должна была догадаться, что конец наступит гораздо раньше, чем мне бы этого хотелось. Глава 34 Два дня спустя папа заехал за нами после обеда, чтобы вместе посетить стройку «Окдейл-Эстейтс». Опасаясь, что повиснет неловкое молчание, я специально приготовила темы для разговора, однако папа и Эммет еще в машине начали рассуждать про световые инсталляции Джеймса Таррелла и растущую потребность в балконах при проектировании городского пространства. Как это было прекрасно. Моя нервозность немного улеглась, по крайней мере, до тех пор, пока мы не оставили позади пригороды Ванкувера и не направились в южном направлении. Я напряглась, когда папа свернул с шоссе на повороте к Уайт-Року. – Я давно сам не ездил на стройку, – сказал папа. – Это всегда сложно, когда на объекте еще живут люди. Не уверен, что жильцы уже знают о продаже участка. Да уж, это, без всяких сомнений, одна из теневых сторон нашей профессии: мы должны следовать исключительно интересам застройщика, при этом осознавая, что наш проект отнимет дом у огромного количества людей. Я нервно сглотнула: – А где находится участок? – Чуть подальше, скоро приедем. – Папа коротко взглянул в зеркало заднего вида и включил поворотник. В том месте, где я когда-то свернула, подвозя Эммета. Так, это еще ничего не значит. Вокруг Уайт-Рока полно маленьких поселений. Какова вероятность, что для строительства объекта с землей сровняют именно этот трейлерный парк? Ничтожно мала, так ведь? – В принципе, это идеальный участок для закрытого жилого комплекса. Уайт-Рок и остановки транспорта до центра города находятся всего в нескольких километрах. Молодые семьи и все, кто хочет сбежать от суеты большого города, будут здесь отлично себя чувствовать. Участок окружен лесом, здесь много ферм с полями и лугами. Поверить не могу, что это всего в нескольких километрах от Ванкувера! Удивительно, правда? – Папа бросил взгляд на Эммета, сидевшего рядом с ним. Эммет кивнул. Даже если мы с ним сейчас мыслили в одном направлении, по его лицу трудно было это заметить. – Я вырос недалеко отсюда, – сказал он папе. У меня сжался желудок. – Правда? – Да. В крошечном местечке Коузи Гров. Скоро будем проезжать мимо. Папа не ответил, и тут мне все стало понятно. Он покрепче вцепился в руль. – Ох… интересно. – Он лишь на долю секунды повернул лицо к Эммету. – Наша стройка как раз в Коузи Гров. – Папа затормозил, увидев указатель с названием места, и включил поворотник. Меня начало мутить. – Там сейчас находится старый трейлерный парк. Воцарилась тишина. Эммет вцепился пальцами в ремень безопасности. Папа повернул джип к въезду. Треснувший асфальт, открытый шлагбаум, выцветший указатель. Абсурдное повторение дня, когда я отвозила Эммета домой. Эммет усмехнулся. Беспомощный, растерянный смешок. – Это какая-то шутка? – Его взгляд обратился сначала на папу, а потом на меня. Темные глаза Эммета скользили по моему лицу. Он словно искал подтверждения тому, что мы его разыгрываем. Я не могла пошевельнуться. Не могла вымолвить ни слова. Разучилась дышать. – Я не знал, что тебе знакома эта местность. – Папа припарковался, а потом посмотрел на Эммета. – Такие проекты – самые сложные. Если бы я мог, то, конечно, не стал бы отнимать у людей, которые и так живут на грани нищеты, последнее, что у них осталось, – их дом. Через три недели сюда приедут первые экскаваторы, а люди, скорее всего, еще не догадываются о том, что их ждет. Этим семьям придется нелегко, но участок принадлежит городу. Покупатель приобрел землю просто по смешной цене, городская администрация, очевидно, просто хочет поскорее избавиться от проблемного района. «Окдейл-Эстейтс», без сомнений, улучшит имидж всего муниципалитета. – Замолчи! – Папа и Эммет вздрогнули, услышав, с каким отчаянием я прокаркала эти слова. – Папа, прекрати, ты не понимаешь! Папа развернулся и посмотрел на меня словно на сумасшедшую. Дыши. Гиллз, дыши, черт возьми! Именно Коузи Гров… Этого не может быть. – Эмбер? – обратился ко мне папа, но я не отреагировала. Тишину пронзил металлический звук ремня безопасности Эммета.