Боже… начинается… Я шагнула к его креслу, остановилась возле его коленей. Это и вправду происходит, происходит на самом деле!.. – Пожалуйста, сними одежду. – Прямо здесь? – Я оглядела комнату. – А мы не можем хотя бы… ну, пригасить свет? Он выдвинул небольшой ящичек, скрывавшийся под столом, и достал дистанционный пульт; нажав одну кнопку, он приглушил свет, нажав другую – включил медленную протяжную песню, из тех, от которых невольно начинают вращаться бедра. – Ну, – сказал он, – продолжим. Я на несколько секунд прикрыла глаза и сделала глубокий вдох, чувствуя, как виски все еще жжет язык и горло. – Ты хочешь, чтобы я… разделась? Для тебя? Прямо сейчас? Актер улыбнулся, откидываясь на спинку кресла: – Да. Я это обожаю. Сделайэтосделайэтосделайэто! Я расстегнула блузку, мои дрожащие пальцы с трудом находили пуговки, и одновременно я сбросила с ног туфли. Я собираюсь устроить стриптиз. Для кинозвезды! Взгляд актера следил за моими руками, когда я распахивала шелковую блузку. Я посмотрела на себя. Черт! Конечно, кружевной бежевый лифчик был не из худших, слава богу, но при этом я натянула на себя не подходящие к нему черные трусики! О ужас! – Э-э… в общем, насчет моего белья… не знаю, как тут быть… мне бы следовало… Актер рассмеялся: – Знаешь, что мне больше всего нравится в этом сценарии? Отсутствие парадного белья. Ты хоть представляешь, насколько это сексуально – столкнуться с реальной женщиной, на которой ее обычное… белье? Можно?.. Он выпрямился и положил ладони на мои бедра, разворачивая меня спиной к себе. И что теперь? Актер расстегнул молнию моей юбки, позволив ей упасть на пол. А потом я ощутила его крепкие пальцы под эластичной лентой трусиков, которые начали сползать по моей заднице, по бедрам… – Впечатляет, – сказал он, изучая плотную эластичную ткань. – Я говорю о твоей потрясающей попе, ты можешь просто убить ею мужчину. И тут же он одарил долгими поцелуями сначала одну половинку моего зада, потом вторую, а его ладони при этом гладили меня. Потом актер взялся за спинку моей блузки и потянул ее вниз. И забросил блузку за кресло. Теперь он занялся застежкой моего бюстгальтера. – Ты великолепна, ты это знаешь? Твоя кожа, твоя попа, – сказал актер, снова разворачивая меня лицом к себе, и моя грудь уткнулась в его лицо. К этому времени я уже настолько повлажнела, что с трудом сдерживалась, чтобы не оседлать этого красавца. И еще… еще я почему-то хихикала. – Что смешного? – спросил он, и его карие глаза посмотрели на меня снизу вверх, а слегка щетинистый подбородок прижался к моему животу. – Ты. Все это, – ответила я, теперь уже смеясь открыто, и мои ладони легли на его волосы, на те самые волосы. – Ты смеешься надо мной? – спросил он, снова откидываясь на спинку кресла и приподнимаясь, чтобы снять джинсы. – Ох, я ничего дурного не имела в виду. Он улыбнулся, стягивая с себя рубашку. Для мужчины пятидесяти с чем-то лет он был весьма худощав, не слишком мускулист, но отлично сложен. Я заметила белые волоски посреди черной поросли на его груди, кожа под которой была загорелой и крепкой. А его член был одним из лучших, что я видела, он был готов к бою. Актер положил руку на свой пенис, а его взгляд скользил по моему телу. – Потрогай себя, Соланж, – сказал он. Ты можешь это сделать. Я медленно провела рукой по своему животу, напряженному, подтянутому. Я старалась не думать о десятках супермоделей, которых этот человек мог видеть перед собой, сгорающих от страсти. Скольких из них он сделал матерями? У скольких из них были следы косметических подтяжек? Были ли среди них такие, кому уже за сорок? Носили ли они утягивающее белье? Но в поведении звезды все говорило лишь о том, что он наслаждается тем, что видит. Мои пальцы скользнули во влагалище. Я закрыла глаза; его внимание стало уж слишком пристальным. Ты можешь это сделать. Я снова открыла глаза и, следуя его руководству, превратилась в ту уверенную в себе, сексуальную женщину, какой он меня считал. Пока мои энергичные пальцы занимались своим делом, актер достал все из того же маленького ящичка презерватив, быстро натянул его на член и сдвинулся немного вниз в кресле, жестом подзывая меня поближе. – Соланж, я хочу, чтобы ты меня как следует трахнула, – сказал он, и я села верхом на его бедра, а мои пальцы уже едва шевелились. Вряд ли я когда-либо хотела чего-то сильнее; каждый дюйм моего тела, от затвердевших сосков груди до ослабевших коленей, желал трахнуть этого мужчину, вобрать его внутрь себя. Несколько секунд я нависала над ним, мои пальцы направили головку его мужского достоинства к моей мокрой киске. А он сжимал мои бедра, направляя меня, и наконец я опустилась на него, дрожа с головы до ног. Его губы сложились в идеальное «О» от крайнего восторга, брови сосредоточенно сдвинулись к переносице, как у человека, ловящего каждое мгновение наслаждения и запечатлевающего его в памяти, словно он снимал фильм глазами, записывал все подробности. Я начала приподниматься и опускаться, чувствуя, как его член двигается внутри меня, добирается до глубочайшей точки, проснувшейся, ожидающей… – Только посмотри, как ты… как ты меня имеешь, – пробормотал актер, и его ладонь слегка шлепнула меня по левой ягодице в тот момент, когда он вонзился в меня со всей силой. Я буквально потерялась в потоке сильных и нежных ощущений, пенис актера прижимался к самым чувствительным точкам внутри меня, снова и снова, пока он не довел меня до оргазма. При этом мужчина водил руками вверх-вниз по моим бедрам, а его ногти впивались в мою плоть. Он трахал меня все сильнее, а может, это я трахала его. Я только то и знаю, что чем крепче он сжимал мои бедра, чем сильнее нажимал на клитор, тем труднее мне становилось сдерживать прилив, уже захвативший и мое тело, и мой ум. – Боже, до чего же ты здорово трахаешься! – прорычал актер, поднимая одну руку, чтобы сжать мою грудь, в то время как большой палец другой руки принялся ласкать клитор. И тут я ощутила первый спазм, начавшийся внезапно, и сразу – второй, третий. Моя кожа горела, голова откинулась назад, когда следующая волна подняла меня к небесам, в некие новые сферы наслаждения, и там я могла только смеяться, пока с победоносным выражением на лице мужчина врывался в меня, а его напряженный пенис добирался невесть куда. * * * Потом мы свернулись калачиком на ковре, именно калачиком, по-другому и не скажешь. Но лишь после того, как еще раз занялись сексом. А потом порезвились еще и под душем, где актер исследовал мою уже уставшую киску своими знаменитыми губами. Насытившись, мы наконец устроились на кровати королевских размеров в спальне этого роскошного номера, и нас прервала только служба доставки в номера. Оттуда позвонили, чтобы получить подтверждение заказа, сделанного актером за несколько минут до того. Там хотели знать, какие именно печенья и пирожные следует доставить. – Не знаю, давайте все, что у вас есть, – ответила знаменитость, косясь на меня. Позже, после того как актер накормил меня шоколадным пирожным, кусочком пирога с клубникой и ломтиком чизкейка с маракуйей, он встал и принялся рыться в карманах своей одежды, разбросанной по полу. Вернувшись ко мне, он торжественно положил в центр моего обнаженного живота маленькую пурпурную коробочку. – Победителем объявляется… – прошептал он, поднимая крышку с орнаментом из золотой фольги, – ты! Когда он мастерски изобразил шум ликующей толпы, я рассмеялась и осторожно достала из коробочки подвеску Шага шестого и прижала ее к груди, делая преувеличенно благодарный вид. – Это мне? О, спасибо, огромное спасибо! – промурлыкала я. – И мне бы хотелось поблагодарить Академию, и, конечно, моего агента, и всех тех, кого в таких случаях принято благодарить, и простых людей, конечно же… – А как насчет твоего партнера? – Кого? Ну нет, я намерена все принять на свой счет! – ответила я, делая вид, что выталкиваю актера из-под луча прожектора и посылая воздушные поцелуи воображаемой толпе. – Ладно, как пожелаешь, Соланж Фарадей, – сказал актер, снова привлекая меня к себе. – Как пожелаешь. Глава двенадцатая Кэсси Я согласилась помочь в тренировке Эвана в забавах втроем по трем причинам: во-первых, Матильда была права. Я не решилась включить любовь втроем в список своих фантазий, несмотря на то что мне всегда хотелось попробовать нечто в этом роде. Во-вторых, мне нравились и Эван, рыжий парень, которого мы должны были тренировать, и Полин, член общества С.Е.К.Р.Е.Т., которой предстояло быть второй женщиной в троице. Полин была проказливой, стройной и ребячливой. Ведь именно то, как кокетливо и сексуально она держалась со своим мужем, когда я впервые увидела ее в кафе, и подтолкнуло меня к С.Е.К.Р.Е.Т., пробудило во мне любопытство и желание обрести такую же сексуальную уверенность, как у нее. В-третьих, мне хотелось сравнять счет с Джесси после его Шага с Соланж. И это, пожалуй, было главной из причин. Я понимала, что веду себя слишком по-детски, к тому же Джесси снова переиграл меня, великодушно предложив подвезти к Особняку в вечер нашей тренировочной сессии, как будто для него это не имело особого значения, как будто парню, с которым вы спите, и полагается быть настолько щедрым, чтобы доставлять вас туда, где вы, скорее всего, займетесь сексом не с ним, а с кем-то еще, а может, даже и не с одним. Джесси просто сказал, что ему все равно нужно по каким-то делам быть в Гарден-Дистрикт, а потому ему ничего не стоит отвезти и меня. С того самого момента, когда он увидел меня рядом с Уиллом несколько недель назад, он постоянно встречал меня после работы на своем грузовике. Вот и сегодня я нашла его в полуквартале, перед булочной. – Привет, – сказала я, запрыгивая в кабину. Мы почти не разговаривали по дороге к Особняку. Я не стала рассказывать Джесси о том, что должно произойти этим вечером. Я точно так же серьезно относилась к правилам общества, как и сам Джесси: никакой болтовни, никаких сплетен. Но когда мы подъехали к Особняку, Джесси спросил, знаю ли я, чья «ауди» стоит на подъездной дорожке. Я сказала, что, наверное, машина моего рекрута. – Когда это ты успела кого-то завербовать? – спросил Джесси, поворачивая на парковку. – В прошлом году, в Одюбон-парке, вместе с Матильдой. Она положила глаз на одного парня, а мне понравился его друг. И тут я увидела это: легкую вспышку ревности, едва заметно исказившую лицо Джесси; его ноздри чуть расширились, взгляд устремился в землю. – Ну что ж. Тебе лучше поспешить, – сказал он. – Не заставляй парня из «ауди» ждать. Я наклонилась к Джесси, чтобы поцеловать его в щеку, но в этот момент он отвернулся, чтобы поправить боковое зеркало. В другой жизни, в моей прежней жизни, я никогда бы не оставила его дуться в грузовике. Я бы обязательно постаралась добиться примирения. Но на этот раз я просто сказала: – Спасибо, что подвез, – и сразу вышла из кабины, захлопнув за собой дверь, и направилась к Особняку. * * * Ради большего веселья мы с Полин выбрали зал под названием Гарем, с его арками и колоннами, неярким золотым светом, океаном покрывал и подушек и матрасов размером с цирковую арену. Когда я пришла, Полин была уже в туалетной рядом с джакузи и держала в руке бокал шампанского. Эта комната была небольшой, но весьма богато обставленной; на столиках перед зеркалами стояли десятки флаконов и баночек с косметикой, кремами и духами, а вдоль стен красовались обитые бархатом кресла и скамейки. – Ты не возражаешь, если я немножко выпью? – спросила Полин. – Мне хочется слегка расслабиться. – Конечно не возражаю. Хорошая идея, – ответила я, наливая и для себя из бутылки, стоявшей в ведерке со льдом около раковины. – Волнуешься?