Она вытащила из глубины фургона две тележки и стала складывать в них кастрюли и противни. Закончив, положила сверху стопку полотенец и подкатила одну тележку ко мне. – Поехали, – сказала незнакомка, и мы покатили каждая свою тележку к дорожке. Дальше начинался крутой подъем, который героически преодолевала Моника, добравшаяся только до половины. Казалось, она идет против ветра. Девчонка взглянула на меня, а потом на дорожку. Я старалась не смотреть на шрамы, но они как магнитом притягивали мой взгляд. – О боже, – вздохнула она, – иногда кажется, что весь чертов мир ополчился против тебя! – Да, так бывает, – согласилась я, думая обо всем, что случилось со мной этим вечером. Девчонка повернула голову, посмотрела на меня и улыбнулась. Ее глаза засияли, и шрамы словно исчезли. – Вперед! – сказала она, взявшись за ручку тележки. – Во всяком случае, катиться назад будет намного легче. Ее звали Кристи Палметто. Мы познакомились на полпути к вершине, когда остановились перевести дух. – Мейси? – переспросила она, услышав мое имя. – Как универмаг?[2] – Да, – отозвалась я, – но это не совсем имя, скорее семейное прозвище. – А мне нравится! – сказала Кристи. – Я собираюсь поменять имя, как только уеду туда, где меня никто не знает, и смогу начать новую жизнь. Мне всегда хотелось иметь какое-нибудь необычное имя. Стану Вероникой. Или Бланкой. А Кристи – это банально. «Может, и так», – мысленно ответила я, снова взявшись за тележку. Уже за первые пять минут знакомства я поняла, что Кристи – это не просто светлые кудряшки и синие глаза, она особенная. Когда мы наконец дошли до боковой двери, из нее выглянула Делия в красном фартуке с надписью «Уиш кейтеринг», с припудренными мукой щеками. – Это канапе с ветчиной? Или гритс с креветками? – Канапе, – ответила Кристи, прислоняя свою тележку к стене дома и взглядом приказав мне сделать то же самое. – Или гритс. Определенно, или то, или другое. – Определенно, – простонала Делия, вышла и стала рыться в тележках. Кристи прислонилась к стене, скрестив руки на груди. – Этот подъем меня чуть не убил. Надо подогнать сюда фургон, иначе не успеем. – Если бы кое-кто не опоздал, то успели бы, – напомнила ей Делия, поднимая крышку кастрюли. – Я ведь уже извинилась, – ответила Кристи и добавила, обращаясь ко мне: – У меня был острый приступ «нечего надеть». Все не нравилось. У тебя такое бывает? – Кроме того, здесь очень строгие правила, обслуживающие машины не должны заезжать в сад. Трава очень нежная, – напомнила ей Делия. – Мои ноги тоже не железные, – ответила Кристи. – А если мы быстро, то никто не заметит. В открытой двери показалась Моника с противнем в руках. – Грибы? – спросила она. – Тефтельки, – не оборачиваясь, ответила Делия, – поставь три противня в духовку и подготовь еще три. Моника медленно развернулась и удивленно посмотрела на духовку, а потом опять на Делию. – Тефтельки? – Моника, ты делаешь это каждые выходные, – вздохнула та, – постарайся хоть что-то запомнить, ради бога, умоляю! – Все она помнит, – фыркнула Кристи. – Просто злится, что я опоздала, и демонстрирует свой протест. Она не способна прямо выражать свои чувства. – Тогда помоги ей, – усталым голосом сказала Делия. – С тефтельками, а не с выражением чувств. – Хорошо, – миролюбиво сказала Кристи, толкнула дверь и вошла в кухню. Делия наконец заметила меня. – Привет, – слегка удивленно поздоровалась она. – Мейси, верно? – Да. Может, сейчас не лучшее время… – У нас всегда не лучшее время, такая уж это работа, – с улыбкой отозвалась Делия, – но я сама ее выбрала, так что жаловаться не имеет смысла. Что ты хотела? – Я просто подумала… – начала я и осеклась. Глупо задерживать Делию, они и так опаздывают. О чем я подумала? Может, она предложила мне работу просто из вежливости? Но я уже все равно здесь, и мне нечего терять. – Я просто подумала, – повторила я, – что, может, ваше предложение еще в силе. Ну, о работе. Прежде чем Делия успела ответить, в дверях снова появилась Кристи. – Тефтельки поставила, можно все-таки подогнать машину? Делия оценивающе посмотрела на дорожку и перевела взгляд на окна дома. – А ты сможешь сюда заехать? Скорее всего, нет. – Подумаешь, небольшая горка. – Кристи закатила глаза и добавила для меня: – Я не слишком хороший водитель, но хотя бы это признаю. Делия снова окинула взглядом дорожку и дом, как бы взвешивая все «за» и «против», и вытащила из кармана ключи. – Как только подъедешь, разгружайся как можно быстрее. Если кто-то что-то скажет, притворись, что не знала о правилах. – О каких еще правилах? Кристи протянула руку за ключами, однако Делия отвела руку и отдала их мне. – За рулем будет Мейси. Возражения не принимаются. – Ладно, давайте быстрее, – поспешно согласилась моя новая подруга, развернулась на каблуках и устремилась к выходу. Я не могла оторвать от нее взгляд. Сапоги, волосы и короткая юбка были тут ни при чем. Кристи просто лучилась энергией и радостью жизни. Я сразу это заметила, потому что в последнее время мне самой этого очень не хватало. Делия тоже проводила ее взглядом, затем посмотрела на меня: – Если хочешь работать с нами, можешь приступать. Зарплата каждую вторую пятницу, и обычно расписание известно за неделю вперед. Тебе понадобится пара-другая черных брюк и несколько белых футболок или блузок. В понедельник у нас выходной. Если есть вопросы, то я отвечу на них позже, а то мы сегодня немного задержались. – Звучит заманчиво, – согласилась я. Кристи обернулась на полпути: – Мейси! Поехали! – Добро пожаловать на борт, – улыбнулась Делия. В библиотеке меня натаскивали две недели, здесь теория заняла ровно две минуты. – Самое главное, – говорила Кристи, пока мы выкладывали на подносы канапе с ветчиной, – знать, что разносишь, и убирать с подноса мятые салфетки. Никто не захочет брать еду с подноса, если там лежат грязные салфетки. Я кивнула. – Еще нужно запомнить, что тебя как бы нет. Ты просто несешь поднос, улыбаешься и говоришь: «Канапе с ветчиной и дижонской горчицей», – и идешь дальше. Старайся быть незаметной, гости должны видеть не тебя, а угощение. – Понятно. – Она имеет в виду, – пояснила Делия, появляясь за нашими спинами, – что официант должен уметь раствориться в толпе и не привлекать к себе внимания, ты ведь не в гости пришла, а на работу. Кристи протянула мне поднос с канапе и шлепнула на край стопку чистых салфеток. Стоя рядом с ней, я снова обратила внимание на шрамы, но заметила, кроме них, и блестки на коже, и серебряные колечки в ушах. – Начинай с краю. Если встретишь «индюка», остановись только на секунду, а потом улыбнись и продолжай идти, даже если он побежит за тобой. – Индюка? – переспросила я. – Это те, кто пытается слопать с твоего подноса все, что там есть, – пояснила она. – Существует правило: две штучки – и вперед. Если клиент тянется за третьей, ты просто уходишь, поняла? – Да, две штучки, и ушла. – Если он не дает тебе пройти, то это уже «хапуга». Такое поведение совершенно недопустимо, и ты имеешь полное право наступить ему на ногу. – Нет, не имеешь – вмешалась Делия. – Просто вежливо извинись и отойди в сторону. Кристи поймала мой взгляд и покачала головой. – Лучше наступить, – беззвучно, одними губами, произнесла она. В кухне царила суета. Делия носилась между духовкой и столом, Моника медленно распаковывала подносы с семгой, стейками, картофелем. Все кипело энергией, все двигалось в несколько раз быстрее, чем обычно, за исключением Моники. Работа в выездном ресторане оказалась полной противоположностью библиотеке. Здесь мне наконец представилась возможность отдохнуть от тишины, так действовавшей на нервы.