— Семь тысяч двести шестьдесят один рэ! — застонал от зависти Валька. — Теперь нам Сомова не одолеть. — Чепуха! — сказала Железная Кнопка. — Мы еще с Димкой разберемся. — Это еще зачем? — Шмакова подозрительно посмотрела на Миронову. — Объясняю, — ответила Железная Кнопка. — Все должно быть честно. У нас борьба справедливая. Мы предложим Сомову отказаться от Бессольцевой. Ну, а если он не согласится… — Да наплевал на вас Сомов! — усмехнулся Валька. — Мы ему про бойкот, а он сел в экипаж и уехал… Попробуй догони!.. В этот самый момент дверь парикмахерской открылась, и совершенно неожиданно для всех оттуда выплыла Ленка. Ее нельзя было узнать — так она преобразилась. Вместо косичек у нее была настоящая прическа, волосы непослушными мелкими колечками доходили до худеньких торчащих лопаток. Все ребята прямо обалдели от Ленкиного появления — на ловца, как говорится, и зверь бежит. — Ничего себе выступает! — с завистью сказала Шмакова. Первым пришел в себя Валька. Он сделал осторожный шаг к жертве и процедил, не разжимая губ: — Заходи с разных сторон! — и они двинулись на Ленку. Ленка тоже заметила ребят и бросилась было обратно. Только поздно: дорога отступления уже была перерезана — Рыжий стоял, облокотившись о дверной косяк парикмахерской, лущил семечки и лениво поплевывал себе под ноги. Ленка пугливо заметалась; глаза туда, глаза сюда: где же Димка? Он ведь тут ее ждал. Ребята подкрадывались к ней не спеша. Понимали, что ей некуда бежать, и не торопились. Один Васильев растерянно стоял в стороне. — А кто это там стоит? — крикнул Валька. — Что это за писаная красавица? Рыжий посмотрел из-под козырька и спросил, кривляясь: — Игде, игде? — Ребята, да она нас не замечает! — возмущенно закричал Лохматый, потрясая кулаками. — Какая гордая!.. — Леночка, это же мы, твои одноклассники! — пропела Шмакова. — А мы ей сделаем больно! Мы же вооружены… — Валька вытащил из кармана стеклянную трубочку, набил ее горохом. — «Мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути», — пропел он, прицелился и выстрелил. Ленка схватилась за щеку, ей показалось, что ее ужалила пчела. — Заметила! — удовлетворенно хмыкнул Лохматый. Ленка стояла как пригвожденная у белой стены парикмахерской, а Валька преспокойно ее расстреливал… в нос, в щеку, в губы!.. Ей хотелось зареветь от боли и обиды, но она почему-то продолжала неподвижно стоять, непроизвольно хватаясь за места, куда попадали горошины. А всем от этого было смешно, что она, как заводной человечек, которого дергали за ниточки, делала самые неожиданные и резкие движения. Дверь парикмахерской снова хлопнула, и на пороге появилась тетя Клава. Ее лицо было полно гнева. Она увидела своего сына, своего Толика, и хотела ему высказать то, что у нее накипело в душе: такой-сякой, хулиган, сбежал в кино, не попал в Москву, — но слова не успели сорваться с ее губ, потому что очередная порция горошин, предназначенная для Ленки, больно уколола тетю Клаву в руку. — Ты что хулиганишь? — набросилась она на Вальку. — Ах ты шпана бессовестная! — Тетя Клава, я не в вас, — оправдывался Валька, увертываясь от тети Клавы. — Я в нее! — Он показал на Ленку: — Она змея. Нашипела! — Ничего не понимаю, — все еще раздраженно сказала тетя Клава. — Что у вас происходит? — Она гадина, а ты делаешь ей прически! — закричал Рыжий и хотел садануть Ленку. — Ты что?! — Тетя Клава была в ужасе. — Толик!.. — Она схватила сына за руку. — Не мешай нам! — Рыжий вырвался из рук матери. — Мы же просто играем! — улыбаясь объяснил Валька. — Тетя Клава! Валька и Лохматый схватили Ленку и потащили, ее куда-то в сторону. Ленка упиралась. Она боялась уходить от тети Клавы. — Подымите ее! — приказала Железная Кнопка. — И несите как принцессу! Она же у нас красавица, — Шмакова засмеялась. — Рот до ушей, хоть завязочки пришей! — Крикнула Попову: — А ты чего застыл? Попов бросился на помощь Лохматому и Вальке, и они пытались втроем поднять Ленку. Та отчаянно сопротивлялась, и колечки волос метались и прыгали у нее на голове. — Димка-а-а! — сорвалась Ленка. Она закричала таким же истошным голосом, как на игрушечной фабрике, когда испугалась их звериных масок. Но на этот раз на ее отчаянный и печальный зов Димка не откликнулся. — А ну оставьте ее! — решительно вмешалась тетя Клава, расталкивая ребят. — Что за дурацкие игры! Вы ей прическу испортите! И вдруг Васильев бросился на помощь тете Клаве — откуда сила взялась! — раскидал в разные стороны Лохматого, Рыжего, Вальку и Попова и с криком: «Девчонок не бить!» — вырвал Ленку из рук ребят. Ленка оттолкнула Шмакову, которая стояла у нее на дороге, и побежала… Пересекла площадь и скрылась за углом. Все остальное произошло в одно мгновение. Лохматый сбил с ног Васильева. Миронова бросилась вдогонку за Ленкой, а остальные с криком и свистом унеслись за нею. — Толик! — закричала тетя Клава. — Вернись!.. Толик!.. Но Толик, конечно, не вернулся, увлекаемый злым ветром погони. Тетя Клава печально покачала головой: — Вот несчастье, не попали в Москву. Поди попробуй пойми их. Кто прав, кто виноват?.. — Она посмотрела на Васильева. — Ты не знаешь, за что они так на нее? — Не знаю, — мрачно ответил Васильев, отряхиваясь после падения. — Я так и думала… Вы все всегда ничего не знаете. — Тетя Клава скрылась в парикмахерской. И тут вновь появился Димка… и увидел Васильева. — А где остальные? — спросил он, едва отдышавшись. — Остальные?.. Известно где. Бессольцеву погнали. — Погнали?.. Эх, черт, не успел я, — сказал Димка. — А то у меня был к ним один разговор… — Про Бессольцеву? — спросил Васильев. — Про нее, — небрежно и самоуверенно ответил Димка. — Я бы им все карты перепутал. — А что хотел сказать? — заинтересовался Васильев. — Пока секрет, — Димка победно ухмыльнулся. — Значит, ты ей поможешь? — обрадовался Васильев. — Конечно, помогу, — кивнул Димка. — Неужели она предатель? — Васильев в сильном волнении посмотрел на Димку. — А ты не веришь? — осторожно спросил Димка. — Факты — вещь упрямая, — ответил Васильев. — Но я все равно почему-то не верю. — Она тебе нравится? — вдруг спросил Димка. Васильев смутился — круглые большие глаза за толстыми стеклами очков отвернулись в сторону. — Молчишь? — продолжал Димка. — Значит, нравится. — Миронова чокнулась: раз виноват, то расплата. Лохматый рубит, как гильотина. — И чего они на нее так взъелись? — осторожно спросил Димка. — Не на нее, а на предателя. Они никому бы этого не простили. — Васильев криво усмехнулся: — Даже тебе! — Ну, я-то их не боюсь, — ответил Димка и вдруг почему-то добавил: — Послушай, Васильев, а может, ей лучше уехать? — Уехать? — Васильеву это предложение явно не понравилось. — Совсем?!