«С утра до утра!..» И мы стали работать. Ходили в совхоз на сбор поздних огурцов и капусты. Ты не думай, мы не только за деньги работали. Мы и бесплатно. Например, в детском саду. И городской сквер убирали… Правда, это не всем понравилось. Может быть, именно из-за этого у нас и началась ссора. Валька, к примеру, как только мы шли на бесплатную работу, всегда убегал. Один раз в воскресенье рано утром Маргарита привела пас в совхозный сад на уборку осенних яблок. Все ребята пришли в резиновых сапогах, а я в туфлях — они сразу промокли от росы. Димка заметил это, снял сапоги, протянул мне и сказал, чтобы я переобулась. Вот был моментик — он стоял босой на мокрой холодной траве и протягивал мне сапоги с шерстяными носками. Я не решалась их взять. Ребята окружили нас и открыли рты от удивления. «Во, Сомов дает!» — засмеялся Лохматый. «Лыцарь», — подхватил Валька. «Львиное сердце!» — вставил Рыжий и зашелся мелким смехом от собственного остроумия. «Долго мы еще будем стоять и женихаться? — вдруг зло оборвала их Шмакова. — Мы пришли, кажется, работать. Ведь так, Димочка?..» Кое-кто снова захихикал, а Димка не обратил на это никакого внимания, бросил мне сапоги и ушел. Я натянула Димкины носки — они были еще теплые от его ног — и влезла в сапоги. Знаешь, дедушка, как мне было весело! — Ленка рассмеялась: — Весело-весело! Может, оттого, что Димка отдал мне сапоги? — Она хитро посмотрела на Николая Николаевича. — Нет, пожалуй, просто оттого, что в саду было очень красиво. Второй раз за этот день Николай Николаевич услышал ее смех. Ему нравилось, что она забыла про то, что эти ребята прозвали ее чучелом, что бросила в него портфелем только за то, что он предложил ей вернуться в школу… Она все-все забыла и снова была счастливой. А Ленка все еще смотрела куда-то вдаль, заглядывая в свое недавнее прошлое, которое ей явно было по душе. Перед нею возникла чудная картина… Сад, увитый паутиной. Сотни кружевных гамаков, гамачков, подвесных дорог сплелись между яблонь, лежали в траве и накрывали кустарник. Ребята разбежались по саду, и каждый кричал, что у него самая интересная паутина. Их голоса, наподобие птичьих, радостно и возбужденно звенели среди деревьев. Потом все стали собирать яблоки. И Ленка собирала, а сама все время исподтишка следила за Димкой: как он ловко лазал по деревьям, как смело прыгал, как быстро пробегал из одного конца сада в другой в ослепительных красноватых лучах солнца. Они работали до самого обеда. А в конце работы развели костер и пекли яблоки. Рыжий — на спор — голыми руками вытаскивал из огня девчонкам печеные яблоки… — А потом, дедушка, случилась странная-странная история. Помнишь, мы работали на фабрике детской игрушки?.. Ну, мы там из папье-маше клеили морды зверей. Николай Николаевич кивнул. — Так вот, тогда на фабрике я впервые поняла, что люди не все одинаковые. Да, да, не улыбайся. Я вдруг увидела, что то, что для меня хорошо, для Шмаковой, например, смешно, а для Мироновой просто глупо. Я должна была насторожиться, но я не обратила на это никакого внимания! — Выражение лица у нее было до крайности удивленное. — Ну, слушай дальше, что из этого вышло… — Ленка возбужденно вздохнула и продолжала: — Мы уже кончили работу. Я доклеила морду зайца, хотела для просушки поставить ее среди остальных на полку, которая тянулась вдоль стоны, а потом передумала и примерила морду на себя. В это время вернулся Димка — он ходил получать деньги за нашу работу, — ну и все, конечно, бросились на него: «Ну как, получил?» «Сколько?» «Выкладывай! Не томи! Душа горит!» Они его толкали, пытаясь влезть к нему в карман, приставали, канючили. «Рыжий! Тащи копилку!» — закричал Димка, отбиваясь от наседавших ребят. У нас в это время была уже копилка — такая здоровая зеленая кошка с дыркой в голове. Рыжий поставил перед Димкой копилку… и началось! Димка полез в карман, долго что-то там колдовал, наконец выхватил руку, помахал над головой красненькой десяткой и бросил ее в копилку. «Свои!» — заорал Лохматый. «Пять рублей!» — крикнул Димка и снова опустил их в копилку. «Кровные!» — восхищался Рыжий. «Трудовая копеечка!» — поддакнул ему Попов. Димка поднял над головой еще десятку и помахал ею в воздухе. Ленка показала, как Димка помахал деньгами. Ей не сиделось, она вскочила, каждая жилка на ее лице трепетала от восторга. — Он крикнул: «Десятка!» — и бросил их в копилку. «Ух!» — ухнули все хором. Рыжий попросил у Димки, чтобы тот дал ему бросить монету в копилку. Димка дал ему рубль, и Рыжий бросил. И тогда все закричали: «И мне! И мне! И мне!» И он всем давал, и все по очереди бросали. А потом Димка протянул рубль мне и сказал: «Брось и, ты, заяц». А я от радости, что он мне дал этот рубль, так схватила его, что он разорвался пополам — половинка осталась у Димки, половинка у меня. «Вот разиня! — возмутился Валька. — Это же деньги. Их рвать не надо!» Я испугалась и не знала, что делать. Но Димка, как всегда, пришел мне на помощь. «Ничего, — успокоил он всех, — потом склеим. Бросай, заяц, обе половинки!» Я бросила. «И кончай работу! — приказал Димка. — Давайте халаты». Ребята сняли халаты и побросали их Димке. «А тебе, заяц, как самому храброму, я поручаю охрану этого замечательного сундука с драгоценностями», — сказал Димка, протянул мне копилку, а сам ушел относить халаты. Я схватила копилку и закричала: «Я храбрый заяц! Самый храбрый на свете заяц!» Рыжий надел морду тигра и зарычал на меня: «Ры-ы-ы!» «Ой, не боюсь! Ой, не страшно!» — Я оттолкнула Рыжего. А Шмакова нацепила морду лисицы и пропела тоненьким голоском: «Зайка серенький, зайка беленький… Мы тебя перехитрим! Мы у тебя сундучок с драгоценностями отнимем!» — И она ущипнула меня. Я не ожидала этого — мы ведь играли — и крикнула: «Ты чего больно щиплешься?..» «А если не больно, то зачем же щипаться!» — рассмеялась Шмакова. А в это время другие ребята тоже нарядились в маски зверей, и меня уже плотным кольцом окружили морды волков, медведей, крокодилов. Они прыгали, рычали, наскакивали на меня и рвали из рук копилку. А какой-то медведь — по-моему, это был Попов — крикнул как Шмакова: «Зайка серенький, зайка беленький… Мы тебя перехитрим!» Волк — Валька несколько раз сильно дернул меня за косу. А я испугалась по-настоящему, как будто меня окружали не люди, а настоящие звери. «Не надо! Хватит!» — Я хотела снять маску, но у меня ничего не получалось, потому что они беспрерывно меня толкали. «Попался, зайчишка!» — пропела Шмакова. «Мы тебя, заяц, задере-ем!» — завопил Лохматый и крутнул меня.