— Поэтому вы продолжали оставаться в доме мистера Ханта? Но разве не было логичнее пойти в полицию и во всем признаться? Она вздрогнула и посмотрела на помощника детектива измученным взглядом, будто та спросила что-то неподобающее: — Вы даже сейчас смотрите на меня как на психически больную? Что было бы, если бы я пришла раньше? Ответьте себе честно, детектив Кларк, чтобы вы стали делать, услышав, все что я вам сказала? Думаю, что скорее всего сделали бы все, чтобы меня забрали в психиатрическую клинику, где из меня сделали бы овоща….Я до последнего надеялась, что все закончится хорошо и полиции будет чем заняться, кроме поисков какой-то там ненормальной…. Кристофер помог мне стать другой, и я очень боялась, что из-за моих необдуманных действий мы оба можем пострадать. У него испортиться репутация, а я отправлюсь на лечение. Эвелин спрятала лицо в своих ладонях и тяжело вздохнула. От ее слов накрывало каким-то тоскливым безумием, но в этом была часть правды. Ронда понимала, что девушке напротив нее, необходима психотерапевтическая помощь возможно даже с применением психотропных препаратов. Но также понимала и все опасения, которые высказала потерпевшая. Кларк не знала, что еще следует спросить, ведь у нее не было большого опыта в ведении допроса. Казалось, что перепуганная девушка поведала ей обо всем и пазлл сложился в единую картину. Однако возникало ощущение двойственности. Конечно, то что поведала Эвелин звучало еще как правдоподобно, с учетом того, она была больна пограничным расстройством личности. Но с другой стороны, оставалось еще много вопросов требующих прояснения. Почему Кристофер сказал, что не видел ее? Неужели только по той причине, что она бросилась ему под колеса и он опасался за свою репутацию? Но ему ничего бы не угрожало, если бы он набрал 911, разве что штраф. Однако, что если парень понимал всю опасность, которая грозила спасенной девушке. Если бы он сказал как есть, то Блейк с большей вероятностью, действительно бы закрыли в психиатрической клинике. А учитывая ее депрессивное состояние и расстройство личности, то провела бы она там не меньше полугода. Однако Крис не только поступил благородно, но еще и нашел способ помочь ей изменить свое отношение к жизни. — Я вам все сказала, пожалуйста, отпустите его, — прошептала Эвелин. Ронда вдруг поняла, что девушка дрожала и была запугана не Кристофером, а ее пугало то, что их могут разлучить. Будто бы кто-то опять отнимет весь смысл своей бренной жизни. Это вызывало сочувствие внутри молодой помощницы детектива. Впрочем, сейчас следовало узнать, как продвигаются дела у Гейла, чтобы соотнести их показания друг с другом. — Хотите кофе? — устало спросила Ронда. Эвелин посмотрела на нее с удивлением и медленно кивнула в ответ на странное предложение. — Давайте прервемся, я сейчас вернусь, — Кларк поднялась со своего места и выскочила из допросной как ошпаренная. Ей нужно было срочно увидеться со своим боссом, чтобы он дал ей дельный совет о том, что им следует делать дальше. Вести допрос Эвелин было бессмысленно, так как она даже если и соврала, то ее ложь укладывалась в логику происходящего. Ронда на автомате подошла к другой двери и глухо постучала, отвлекая Гейла, который все еще вел разговор с Кристофером. Детектив был раздражен тем, что его прервали. Он вышел в коридор и гневно взглянул на ассистентку, но увидев ее растерянный вид, понял что-то пошло не так. Схватив ее за плечо, они отошли за угол, где Ронда быстро поведала ему о том, что рассказала потерпевшая сторона. Гейл выругался матом и яростно ударил кулаком по стене. — Это все, что она сказала. Если все так, то единственное, что мы можем ему предъявить — причинение вреда по неосторожности, и то если Эвелин решит написать заявление. А больше никаких других доказательств у нас нет. — Черт возьми…. Я сам поговорю с ней. Девчонка покрывает его и нужно выбить из нее признание. Думаю, стоит припугнуть ее, сказать, что закроем в психбольнице, — вмиг становясь жестоким, проговорил детектив. — Нет, ты не можешь давить на нее. Она и так напугана. Я не думаю, что ее запугал Кристофер, скорее она боится нас. Нужно найти другой способ, если он вообще уместен… — У нас нет на это времени. Если этот ублюдок виновен в смерти тех девушек, то пора бы ему уже ответить по заслугам! Эта девица единственный свидетель, который может дать показания против него. Придется заставить ее говорить любыми способами. Ронда скрестила руки на груди и вдруг перегородила ему дорогу, не давая подойти к комнате, где сидела Эвелин. Она понимала, что напарник будучи прямолинейным и грубым, только навредит и без того запуганной до смерти бедной девушке. Хоть она и обещала себе, что будет прокладывать карьеру любой ценой, но на деле же не смогла отключить эмпатию. Вспомнив все то, что ей рассказали про Блейк, она сочувствовала и разделяла ее боль. — Гейл, нет, я не пущу тебя. Если ты надавишь на нее, то боюсь, что она совсем слетит с катушек. Будем действовать иначе, осторожно и постепенно. Выберем другой путь. В конце концов, мы ухватились за эту ниточку, а вдруг все вообще не так? Давай проверим другие варианты… — Ты совсем свихнулась? То с энтузиазмом бежишь искать преступника, то даешь заднюю, когда он уже здесь? Нет, я намерен допросить ее чего бы мне это не стоило. Моя карьера сейчас на волоске. Чед будет в ярости, если все затеянное не даст результатов. Да, дело не только в карьере! Как ты не понимаешь? — А если все не так? Ты сломаешь ее и боюсь, что в следующий раз не будет Кристофера, который спасет ее от глупости. Гейл решил, что больше не будет ее слушать, поэтому резко отпихнул к противоположной стене и пошел в комнату, где сидела Эвелин. Но Ронда быстро пришла в себя и со смертельной хваткой впилась рукой в плечо. Фаррелл развернулся, не ожидая такой наглости. Он посмотрел в глаза своей практикантке. Она за последние несколько дней стала для него не таким уж и далеким человеком. Он видел в ней способную ученицу и даже был рад, если бы та решила остаться после своей практике в качестве напарника. Но тут все планы рухнули, когда птенец оперился и решил выскользнуть из гнезда чуть раньше. Кларк пошла против него и тут же оказалась в списке тех с кем он никогда за один стол не сядет. — Что ты творишь? Совсем чокнулась? Отпусти. Я завтра же напишу жалобу, и тебя отправят как можно дальше отсюда, так что будешь до конца жизни работать патрульной. — Уж лучше так, чем быть безмозглым чурбаном. Пойдете к ней и позову начальника полиции и скажу, что вы предвзяты и давите на свидетеля, таким показаниям никто не поверит… На его лице заиграли желваки. Это было предательство, которое сложно было понять. Гейл фыркнул и отпихнул от себя эту соплячку, а сам подошел к двери, но остановился. — Гейл…. — беспомощно произнесла Ронда. — Ну, пожалуйста, доверься мне еще раз. Не надо допрашивать ее, только не сейчас. Я переживаю в первую очередь за тебя! Блейк в таком плачевном состоянии, судья сразу поймет, что мы давили на свидетеля. Если это его план, то значит, ты идешь у него на поводу. Думаешь, она случайно оказалась здесь? Да нет же! Каким бы профессионалом он не был, но понимал, что Ронда права, во всяком случае, в этом деле точно. Он вздохнул. Поимка Кристофера теперь стоила ему профессиональной репутации. Они бы в любом случае его отпустили. Вопрос заключался в том, на каких условиях: либо как подозреваемого, под залог и с множеством ограничений, либо принесли извинения и больше никогда не донимали его. Появление Блейк и впрямь выглядело подозрительно, так, словно это и была ловушка, которую придумал Крис. Гейл отступил от двери. — Я знала, что вы поступите правильно, — Кларк улыбнулась. Тут раздались громкие голоса из коридора. Эта ночь уже перестала удивлять, поэтому Гейл выскочил в приемную, где столкнулся с начальником полиции. Его взгляд испепеляюще скользнул на детектива. — Ты, живо за мной, — прохрипел Чед и направился в кабинет. Гейл не знал, что именно послужило такой реакции, но предпочел не задавать лишних вопросов. Он зашел за начальником полицейского участка в его просторный кабинет, где на стенах, помимо герба штата красовались еще и почетные грамоты от мэра за хорошую службу. Мужчина сел в кресло и жестом приказал последовать его примеру. Он посмотрел на детектива и сказал: — Поступил звонок из больницы. Пропала молодая женщина….блондинка. Кажется, мы взяли не того. — Этого не может быть! Агент ФБР составила профиль преступника и все сходится. Когда пропала женщина? Что случилось? — Это ты и должен выяснить, а не сидеть, тут сложа руки. К журналистам уже попали последние новости, и они устроили столпотворение в больнице. Я отправил парочку ребят, чтобы все уладить. А ты езжай туда и выясни подробности. — А что делать с мистером Хантом и мисс Блейк? — А разве у нас есть основания для их задержания? Впрочем, пока не выяснишь, что там случилось с пациенткой, думаю, лучше их оставить пока здесь, мы можем удерживать их под стражей 48 часов. Вдруг все-таки кто-то из них имеет отношение к этому. Разведите их по разным камерам, так, чтобы не могли переговариваться, и как можно скорее езжайте в больницу. Допроси там всех и эту, девчонку Ронду, возьми с собой, она может быть полезна. Ох, Гейл, если мы совершили ошибку с задержанием Ханта, то нам уже точно не избежать последствий. Общественность будет в ярости. — Да, я понимаю. Но давай не будем делать пессимистичные прогнозы. Я скажу офицерам, чтобы отвели этих двоих в камеры, а сам поеду и разберусь с тем, что же там случилось. Детектив быстрым шагом вышел и кабинета. Он отдал приказ полицейским рангом пониже, а сам подозвал к себе Ронду и они отправились в больницу. По дороге хмурый от всего происходящего Фаррелл посвятил ее в детали происходящего. Это обоим показалось странным совпадением, что в больнице пропала именно молодая девушка блондинка. — Кто-то обеспечивает ему алиби? — наклонив голову набок, спросила Кларк. — Или мы задержали не того и настоящий убийца пришел в ярость. В любом случае, пока не осмотрим место преступления, то не будем делать поспешные выводы. — И все же, что он вам сказал, пока я допрашивала Блейк? — Сказал, что я устану извиняться. И все, козел больше ничего не говорил. Адвокат хорошенько промыл ему мозги, пока я брал паузу. Боюсь, что дело рассыпается прямо у нас в руках. Если девчонка сказала правду, на счет аварии, то все встает на свои места. Это даже звучит правдоподобно. Но я все равно не верю…. Мое чутье говорит, что этот Хант не такой уж и дурак. Уверен, что они сговорились и эта девка, скрывает гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. — Я думаю, что если отправить ее на лечение в клинику, то возможно она придет в себя и потом сможет дать правдивые свидетельские показания, — сказала Ронда. — И кстати, прости, что не дала тебе ее допросить. Просто не хочу чтобы хороший коп, потерял работу. — Оу, то есть ты беспокоишься за меня? — А что еще остается делать? В конце концов, жены у тебя нет, детей тоже, так что вот и приходится молодой практикантке переживать за старого ворчуна, — усмехнулась она и поправила волосы. Они приехали в больницу, где возле входа толпились репортеры, которые приехали за сочной кровожадной сенсацией. Скорее всего, кто-то рассказал им про задержание доктора Ханта, а потом еще и про то, что исчезла пациентка. Поэтому кровопийцы готовы были пойти на все, чтобы разнести жуткие новости в массы. Полицейские вышли из машины, где уже находилась пара патрульных машин. Гейл подошел к знакомым ребятам из участка и спросил: — Что случилось? — Да вот, пока вы допрашивали подозреваемого, поступил звонок из больницы и нам сообщили, что из палаты пропала пациентка. Все бы ничего, если бы только тут не околачивалась подозрительная девушка. Говорят, она пришла к доктору Ханту, но уже после того как его задержали, она каким-то образом пробралась в больницу. Охрана выпроводила ее, а потом на обходе, медсестра обнаружила, что женщина исчезла из своей палаты. Может забрать ее в участок и там допросить? — Спасибо, Майк, но дай сначала взгляну на место преступления. Они зашли в больницу, минуя толпу из журналистов. На первом этаже в приемной происходило какое-то безумие. Врачи обеспокоенно сновали туда-сюда, администратор разрывалась между телефоном и пациентами, а бедный главврач разговаривал с охранником и требовал не пускать журналистов. Гейл решил подойти к нему и предъявить удостоверение, после чего подняться в палату, где и пропала девушка, чтобы провести осмотр. Но вдруг двери лифта открылись, заливаясь слезами со всхлипами, вдруг выскочила медсестра вся перепачканная в крови. — Там….там! О боже! Там наверху… Там тело! — закричала она привлекая всеобщее внимание. — Что? Где? — тут же подбежал к ней Гейл. — Мэм, прошу успокойтесь и расскажите, что вы увидели? — Наверху…. На крыше… — никак не могла собраться она. Фаррелл посмотрел на Ронду и кивнул ей. — Побудь с ней, а я осмотрю крышу. Эй, вы, — он указал на какого-то медбрата. — Пойдемте, проводите меня. Тот послушно кивнул и поспешил проводить детектива на последний этаж. Они поднялись на лифте и оказались на последнем этаже перед лестницей на крышу. Гейл достал пистолет и сказал парню спускаться вниз. Он полагал, что убийца может быть еще где-то рядом, поэтому нельзя было подвергать гражданских опасности. К тому же требовалось сохранить место преступления в первозданном виде, до приезда криминалистов. Сам же скользнул вперед по коридору и прислушался к посторонним звукам. Убедившись, что впереди никого нет, плечом выбил дверь на крышу и выскочил вперед. Ночная тишина и потрясающий вид на город, где горело столько маленьких огней, что ненароком можно было потерять дар речи от красоты, нарушило окровавленное тело, что лежало посередине. Гейл подбежал к телу и тут же склонился над ним, чтобы прощупать пульс. Пульса не было, а поверхность кожи была мертвецки холодной. Девушка лежала на животе, голову ее размозжили об поверхность крыши с невероятной жестокостью. Даже детектив не был готов к такому зрелищу, потому поморщился и отпрянул. Он поднялся, подошел к краю и судорожно втянул ноздрями свежий воздух. А дальше пришлось действовать по протоколу…. Глава 18 Вина, не требующая доказательств. Он лежал на так называемой койке в комнате предварительного задержания, которая находилась в участке, куда его приволокли. Настроение было просто невероятно счастливым. Под нос насвистывал любимую песню и никак не мог стереть улыбку со своего лица. Теперь после допроса, Кристофер точно знал, что у полиции на него ничего нет, кроме разве что подозрений в похищении Эвелин. Однако все могло разрешиться одним лишь телефонным звонком, тот должен был поступить в полицию в районе девяти утра следующего дня после задержания. Тогда бы все встало на свои места, ведь они заранее проговорили план дальнейших действий, если вдруг его задержат копы. Крис был уверен, что Эвелин выполнит свою часть плана, что снимет с него все обвинения. «Ха, этот придурок Фаррелл, хотел бы я увидеть его лицо, когда она позвонит. Вот будет забавно. Как же он выбесил меня во время допроса! Так и хочется разбить его кривые зубы об пол! Просто полная жесть, ну ничего, месть это же то, что нужно подавать постепенно и изящно» По коридору раздались шаги, на горизонте показался полицейский. Кристофер сразу же выпрямился и с интересом посмотрел на дежурного. — Что такое? Зачем пожаловали? — уточнил блондин. Без лишних комментариев молодой парень в полицейской форме приблизился к камере и открыл дверь. Он посмотрел на Кристофера и сухо сказал следовать за ним. Тот факт, что на него не надели наручники и говорили сугубо формально, без каких-либо обвинительных слов, подтверждали, что все идет в соответствии с задуманным планом. Его вывели в просторный коридор, где с мрачными выражениями лиц, неподвижно стояло несколько человек. Детектив Фаррелл, его комнатная собачка — Кларк, адвокат что, по всей видимости, всю ночь так же провел в участке, и еще двое — его родители. Странная компания, но учитывая обстоятельства, то все было логично. Кристофер лениво потянулся и помахал рукой, прежде всего детективу. — Доброе утро! Какие же у вас тут твердые кровати, совсем не выспался, — зевнул он. — Ну, зачем меня привели? — Хотели принести свои извинения за задержание. С вас были сняты все подозрения, вы можете быть свободны, — тоном, которым можно было заживо закопать в землю, произнес Гейл. — Я же говорил, что вы устанете извиняться, — хихикнул Крис и перевел взгляд на родителей. — Мам, пап, это чудовищное недоразумение. Простите, что бросил тень позора на нашу семью, — тихо добавил.