Хозяйка квартиры показала на чемоданчик. – Тот, кто придумал эту сказку, написал правильную историю. Место расположения озера? Якутия, горы. Как проверить, существует ли водоем, о котором известно только узкому кругу местных жителей? Интернета нет, о нем и не мечтают. Придется самому лететь. Куда? Длина Верхоянского хребта чуть меньше полутора тысяч километров, карты нет. Каким образом в Москве узнали о существовании живой водицы? Тут своя сага. На платформе станции метро «Комсомольская» стало плохо пожилой женщине, у нее сердце остановилось. Несчастная умерла. «Скорая» ехала, да задержалась. Конец! И тут… Танечка, можете за меня продолжить? Я уже поняла, что будет дальше. – Попытаюсь. Из толпы вышел мужчина характерной внешности, представитель какого-то коренного народа Севера, вынул пузырек, произнес: «Однако помочь надо», – и вылил содержимое на умершую. – Да вы просто ясновидящая, – засмеялась Зинаида. – Когда прикатили врачи, дама ела пирожок, вокруг толпились люди, они рассказали докторам про чудодейственное лекарство, показали на спасителя. Он привез в столицу лекарство от всех недугов, о котором никому нельзя сообщать. Ну, и далее про озеро. Как вам это? – Прекрасный сюжет для телемыла, – сказала я, – есть, правда, несколько нестыковок. Почему доставщик лекарства не ушел, когда мертвая ожила? С какой стати он растрепал всем в метро о секретном препарате? Кстати, место отлично выбрано. Станция «Комсомольская» расположена у трех столичных вокзалов, а еще это пересадочный узел. Там всегда народ клубится, и москвичи, и гости столицы. Идеальное место для распространения слухов. Полагаю, что «покойница» и «житель Севера» убедительно изобразили сценку «Воскрешение». Гениальная пиар-акция. Зинаида погрозила мне пальцем. – Танюша! Таких, как вы, раз, два и обчелся. Многие им поверили. И последний штрих. Поскольку вода капает на золотой самородок и в углублении скапливается, храниться она может исключительно в сосуде из этого металла. Жидкости за год собирается мало. Стоимость лекарства заоблачная, оно доступно только богатым. И… Морина посмотрела на меня. – Поэтому многие о нем мечтают, – договорила я. – Да, – согласилась Зинаида, – сейчас бы сказали: получился продукт с хорошо продуманной историей и прекрасной рекламной акцией. Алексей предлагал лекарство тем, в ком был уверен, брал огромные деньги. Моей маме-то водичка помогла, она ее пила и прожила намного дольше, чем обещали врачи. Думаю, тут дело в ее уверенности, что ей дают нечто волшебное. Прошли годы. Нина овдовела, я ее очень жалела, понимала, что подруге скоро станет трудно материально. Но Кропоткина жила по-прежнему. Зинаида на секунду прервалась, посмотрела на часы и продолжила: – Не у каждой женщины есть такая подруга, как моя Нинуша. Вот у Маргариты не было такой до знакомства с нами. После того как у Юрия Сергеевича и Михаила Григорьевича завязались близкие отношения, муж пригласил Воробьевых на мой день рождения и предупредил: – Отмечать будем на даче, дом большой, есть где остаться гостям на ночь. Михаил уточнил место нахождения фазенды. Они с женой, услышав название «Ручеек», засмеялись, потом врач воскликнул: – Ну, так просто не бывает. Оказалось, что Воробьевы недавно купили дом в поселке… Ручеек. Мало этого, дача находится в минуте ходьбы от нас. Только-только закончили там ремонт и собрались на днях переехать. – Удивительное совпадение, – согласилась я. Зинаида подошла к буфету и выдвинула ящик. – Собрались гости на мой праздник. И новое удивление! Выяснилось, что Михаил и Кропоткин давно знакомы, более того, они друг к другу направляют пациентов. Нина подружилась с Марго. И мы трое стали неразлучными. Так вот, в день своей смерти Нина приехала ко мне. Я спросила: – Ты на несколько дней? – Завтра уеду, – ответила Кропоткина. – Не помешаю? – Конечно, нет, – сказала я. – Света и Сонечка прикинулись, что у них какие-то дела в Москве. Просто им не хочется за городом сидеть, в столице веселее. – Мне надо кое с кем поговорить, – вдруг заявила подруга, – я отойду на часок. Нина ушла и пропала. Нет ее и нет. Обед прошел, полдник. Но я не волновалась, подумала, наверное, она к Марго забежала, да и застряла там. А уж когда к ужину время подошло, я решила сама к Воробьевым сходить, благо они рядом жили. Хозяйка порылась в ящике, вынула блистер и выщелкнула таблетку. – Очень для меня тяжелые воспоминания, поэтому я нервничаю, говорю о событиях не по порядку. Я знала, что Алексей долго болел, сражался за свою жизнь, но недуг победил. После похорон Кропоткина я забрала Нинушу на некоторое время к себе, не стоило ей одной в квартире оставаться. А она тогда, едва в дом войдя, попросила: – Налей кофейку и ликерчику. Я не любительница алкоголя, а Нина с удовольствием им баловалась, но только сладким: наливка, ликер, вино вроде «Токайского». Ну и под кофеек и рюмочку она рассказала: когда Алексей понял, что скоро умрет, он ей все свои тайны открыл. Оставил ей сейфы с золотыми монетами, драгоценностями, флаконы с водой горного озера. Полностью ввел жену в курс дела, оставил контакты ювелира, что «тару» делал. Зинаида махнула рукой и посмотрела на часы. – Сказку про горы Якутии она не повторила, где воду брать, чтобы золотые флаконы наполнять, промолчала, думаю, просто дистиллированную воду в них наливали. Но чего не знаю, того не знаю. А вот про все остальное мне известно. Так вот, вернемся в ужасный день кончины подруги. Я у Нины тогда спросила: – Ты куда собралась? К Воробьевым? Кропоткина ответила: – К ним непременно забегу, но потом, сначала мне надо в Дом творчества писателей. Зинаида потерла лоб и посмотрела на часы. – Неподалеку от Ручейка литераторы жили, там было нечто вроде санатория для них. Нинуля сказала, что приехала не только ко мне, вернее, даже не столько ко мне, сколько к человеку, который жил в доме отдыха. Он уже несколько раз брал «слезы», причем по нарастающей. Один флакон, затем два, три… Никогда Нину не подводил, расплачивался сразу, не просил отсрочки. Надежный покупатель. А сейчас он заказал аж двенадцать штук. Нина давно поняла, что он не себе берет, перепродажей занимается. Да ей-то что? Привезла она чемоданчик, в него как раз дюжина упаковок помещается, и пошла к писателям, потом решила к Маргарите зайти. Я обрадовалась, что Кропоткина не у меня все время проведет. Хотела порядок в шкафах навести. Юрий Сергеевич по делам уехал, девочки были в городе, Игорь вроде на речку ушел. И Нина отправится по своим делам. Кропоткина ушла, я начала вещи перекладывать. И все успела сделать. Смотрю на часы, думаю: почему подруга не возвращается? Пошла к Маргарите, та обрадовалась: – Хорошо, что ты тут, Нина от писателей злая вернулась. Оказывается, она договорилась о встрече там с мужчиной, который покупает… И замолчала. Я спросила: – «Слезы горного озера»? Воробьева кивнула. – Ты знаешь? Мне смешно стало. – Конечно. Но не предполагала, что ты в курсе. Мы с тобой до сих пор на эту тему не беседовали. А я не разглашаю чужие тайны. Маргоша зашептала: – Я тоже язык за зубами держу, если чей-то секрет знаю. Муж к Леше покупателей направлял. Нинуша к нам приехала через некоторое время после похорон мужа, ну и Михаил Григорьевич стал ей помогать. Сегодня она потопала к писателям, там постоянный покупатель жил. Привезла ему двенадцать флаконов, а мужик уехал! Нине не позвонил, не предупредил. Она вернулась очень расстроенная, выпила чаю и пожаловалась: – Устала. Я ей велела идти в мою спальню, она выходит окнами на восток, после полудня в ней прохладно. Зинаида опустила голову. – Вот что я услышала от Марго. – Почему вы нам эту историю сразу не рассказали? – удивилась я. Зинаида ответила: – Да зачем? Какое отношение она имеет к появлению Федора? – Чемоданчик с флаконами куда делся? – спросила я. – Ох, Танечка, вы в корень вопроса зрите, – отпустила мне комплимент хозяйка. – Но зачем вам эта информация? Тело Нины нашел Игорь. Маргарита рассказала мне, что Кропоткина легла спать часа в три, а в пять к чаю не вышла. Воробьева ее не будила, она сначала сбегала к молочнице, та возле сельпо творогом торговала. Взяла свеженький, вернулась, решила запеканку сделать. Рассказывает она мне все это, и вдруг! Вопль из спальни: – Мама!!! Мы с Марго бросились на зов, не поняв, кто кричит. Влетели в комнату. А там! Игорь держит Наума. Зинаида посмотрела на часы. – Шок! На кровати Марго. – В постели была Маргарита? – повторила я. – Но вы только что сказали, что беседовали с Воробьевой и вместе с ней вбежали в комнату! Хозяйка закивала: – Да, да. Я объясняю, что тогда увидела. Лежит Маргоша. Одета в свою пижаму, уютную такую, с изображением кошек, такие костюмы для сна привез из ГДР мой муж. Один для меня, другой для моей подруги. В наших магазинах таких было не купить. Маргоша и Нина один размер носили. Вот я и решила, что на кровати лежит Воробьева. Почему не вспомнила, что та рядом стоит? Не знаю! Испугалась… О боже! Маргарита лежит на спине, на лице у нее подушка, которую держит… Наум, а его за пояс держит Игорек. Я ахнула. Наум бросил думку на пол и давай кричать: – Это не я, честное слово, не я. Просто хотел снять подушку. Гляжу на Наума, а у того на руках… садовые перчатки. Игорь в брата вцепился, лицо у старшего парня страшное. И тут, как по заказу, в окно заглядывает местный участковый. – Здрассти, Маргарита Львовна, Михаил Григорьевич дома? Я хотел его попросить для моей мамы врача найти. А что у вас тут произошло? И завертелось колесо. В тот день вечером хлынул дождь, лил потом сутки. Плохо помню, как события развивались, мне в такую погоду всегда не по себе, вроде Игорь спросил: – Тетя Зина, на столе в спальне твоя сумка или тети Нины? И тут до меня доехало! Марго жива! На кровати лежала Нина в ее пижаме! И она умерла! Кропоткину задушил Наум! У меня в голове туман, я ответила: – Дом мой и сумка тоже.