— Как жила без меня, родная моя? — спросил Валентин. — Жила, — неопределенно ответила вялая Катерина. Артем быстро глянул на нее, тут же отвел взгляд. — Ну и слава Богу, — удовлетворился ответом Валентин. — А у меня ужасная поездка была, ужасная! Не партнеры — негодяи. Нахальные, скользкие, трусливые… Все-таки припер я их к стенке. — Все твои требования выполнены, Валек, — напомнил Александр. — О деле, значит, — осознал намек Валентин. — Но я еще не разобрался с пленкой. Он развернул мятую бумагу, взял кассету и, растягивая строптивую пленку, стал рассматривать кадрики. По-видимому, ни черта не поняв, бросил кассету на стол и, бессмысленно глядя на Александра, в нерешительности потрогал себя за нос. Нарядный, жизнерадостный, благорасположенный ко всем иностранец влетел в шашлычную, как райская птица. Взмахнул руками (широкие рукава куртки — крылья), увидев честную компанию и, почти танцуя, направился к ним. Он подошел. Он сиял от счастья видеть их: — Счастлив видеть вас, Катрин. Здравствуйте, Александр. Хеллоу, Вэл! — а Артему приветливо поклонился. Не отвечая иностранцу, Александр спросил у Валентина: — Зачем он здесь? — Проверить пленку, — ответил Валентин и кинул кассету иностранцу. С криком: «Ап!» иностранец поймал ее и, только глянув, радостно подтвердил: — Это она! — Что ж, забирай ее, Джерри, — разрешил Валентин. Джерри положил кассету в карман, одарил всех, абсолютно всех — Валентина, Александра, Катерину, Артема — ослепительной улыбкой на двадцать четыре, по крайней мере, превосходных американских зуба и, извиняясь интонацией, объяснил необходимость тотчас покинуть их: — С каким удовольствием я бы посидел с вами! Но, но, но… Пресс-конференция в МИДе, — ринулся к выходу, чуть не налетел на Глеба с перегруженным подносом, и последним его словом было веселое слово: — Пардон! Глеб шмякнул поднос, заставленный в два слоя жестяными овалами с шашлыками, на стол и предложил: — Разбирайте. А я водки принесу. В буфете только польская водка и боле ничего. — Польская так польская, — согласился Александр, ощущая себя хозяином стола и, опередив всех, тоже неизвестно отчего оголодавших, быстренько хватанул с подноса порцию поприглядистее. Рассматривая баранину, посомневался вслух: — Не рискуешь с иностранцем, Валек? — Приходится платить за услуги, Сандро. А риск… Настоящее дело без риска не делается. — Какие такие услуги он тебе оказал? — настороженно поинтересовался Александр. — Ну, об этом пусть у нас с ним голова болит… — начал было Валентин, но замолк, потому что Глеб, ставя две бутылки на стол, перекрыл собеседника. Глеб сел, и Валентин продолжил: — Впрочем, расскажу, если хочешь, немного погодя. Выпьем, и расскажу. И стаканы принес Глеб. Не было в этом заведении рюмок, только стаканы. Слава Богу, гладкие, неграненые. Глеб разлил всем. Не помногу, граммов по шестьдесят. Катерина подняла стакан и, раскрутив в нем водяру, победительно рассмеялась. — Со свиданьицем! — возгласила она и, отсмеявшись, махнула до дна. Катерина сжевала необходимый как закусь малый кусочек, взяла, пока все принимали дозы, с Валентиновых колен кейс, порывшись в нем, извлекла большой конверт и протянула через стол Александру: — Помнится, я обещала тебе ответный подарочек. На долгую память, Сандро. На долгую, долгую память. Поспешно проглотив недожеванное, Александр взял конверт и спросил подозрительно: — Что там? — А ты посмотри, — беспечно разрешила Катерина. В конверте были замечательные восемнадцать на двадцать четыре цветные фотографии. …Голый Валентин в заграничном номере развлекался с голой дамочкой. Только на этой фотографии голая дамочка показала фотографу лицо. Голая Катерина смотрела в объектив и весело смеялась. И плотные шторы заграничного номера на этот раз были раздвинуты, открывая окно, за которым отчетливо читался неоновый лозунг: «Решения партии — в жизнь!» Рассмотрев фотографии, Александр собрал их в стопочку и вложил в конверт. — Ты спрашивал, Сандро, какую услугу мне оказал Джерри, — Валентин вежливо объяснил: — Вот эту самую. Ты, я думаю, консультировался по поводу этой пленочки с профессионалами. Куда им до Джерри! Мастер. Не правда ли, Сандро? Александр сидел, ни на кого не глядя, и методично постукивал конвертом по краю стола. — А магнитофонная запись? — наконец спросил он. Хватался за соломинку. — Да, ведь еще и магнитофонная запись! — почему-то обрадовался Валентин, отобрал у Катерины кейс, вынул миниатюрный магнитофон и включил его. На два голоса потекла английская речь. — Что ж, запись как запись. Только у тебя она с купюрами. А вот эта — без купюр. Вдруг английская речь без паузы, перешла в русскую. «— Убедительно, Валентин? — спросил незнакомый баритон. — Вполне, вполне, — ответил драматический тенор Валентина. — Теперь что говорить? — Скажем этому мудаку, что он — полный болт. — Или наоборот, — предложил баритон. — Скажем этому болту, что он полный мудак». Валентин выключил магнитофон. Щекой прижавшись к его плечу, хохотала, не стесняясь, Катерина. Александр отшвырнул конверт, конверт отлетел к стеклянной стене, налил стакан водки и, не отрываясь, выпил до дна. Встал, не то приказал, не то попросил: — Удави его, Глеб. — Мы с Артемом этим не занимаемся, — мягко, почти извиняясь, сказал Глеб. — У нас другая профессия. Кроме того, как ты совсем недавно мне напомнил, сегодня истек срок нашего контракта. Как договаривались, деньги на бочку, Александр. — Тварь! — выдохом произнес Александр. — Деньги! — уже сурово потребовал Глеб. Александр выдернул из внутреннего кармана пиджака запечатанную пачку пятидесятирублевок и брезгливо кинул Глебу. Тот поймал пачку, положил ее на стол и посоветовал на прощанье: — И не делай глупостей. Вокруг его мальчики. Насколько я понимаю, вы знак им давали, трогая себя за нос? Чтобы Джерри пустили? Так, Валентин? — Именно так, — подтвердил Валентин, а Катерина, блаженно улыбаясь, заключила: — Сандрик, ау! Александр рванулся к ней, но Артем был начеку: перехватив правую руку Александра, он сделал ему очень больно и усадил на прежнее место. — Сдали меня, сявки? — спросил Александр. — Нет. Просто мы с сегодняшнего дня на заслуженном отдыхе и ни во что не вмешиваемся. Отдыхать предпочитаем спокойно и тихо. То есть без драк и перестрелок. — Перекупили вас, — по своей воле продолжал сидеть Александр, никто его не принуждал. — Пока еще нет, — признался Глеб и обаятельно улыбнулся. — Шел бы ты отсюда, Сандро, а? — посоветовала Катерина. — Ты… Бикса рваная, — заорал вдруг Александр. — Спокойно, Александр, — попытался усмирить его Валентин. И попытка удалась потому, что из подопечного вышел пар. Весь. — Да, а что же ты свой ключ не забираешь, Сандро? — Какой ключ? — в беспамятстве спросил Александр. — От сейфа, в котором ровно пятнадцать тысяч. Мой гонорар за перевоз. Я его дарю тебе, — Валентин разыскал на столе ключ и протянул его Александру. Тот, не соображая ничего, ключ принял. — Сейф этот в том же банке, где хранятся наши с Катериной полтора миллиона. — Для начала новой жизни за границей — вполне сносно, — констатировала Катерина. Александр встал, подкинул на ладони ключ и пообещал: — Я этот ключ тебе на гроб положу, Кэт. Сунул ключ в карман и расслабленно направился к выходу. В отдаленном углу шашлычной из-за стола поднялись два крутых паренька и вопросительно посмотрели на Валентина. — Что ж, проводите на всякий случай! — громко объявил им о своем решении Валентин. Пареньки удалились следом за Александром. Катерина взяла со стола бутылку, прочитала этикетку, разлила по стаканам и тост произнесла: — По маленькой с устатку. Выпили с устатку. Не закусывалось чего-то. Артем прогулялся к стеклянной стене, подобрал брошенный Александром конверт и, вернувшись, чисто автоматически стал вытаскивать из него фотографии. — Дай сюда, — рявкнула Катерина. Артем испуганно протянул ей конверт. Она вырвала конверт, швырнула в еще открытый кейс, который помещался на коленях Валентина, и с треском захлопнула крышку. Валентин покосился на нее, потом перевел оценивающий взгляд на Глеба и Артема. — У меня к вам предложение, ребятки. Во избежание всяческих недоразумений мне бы хотелось обеспечить полную безопасность Катерины. Полную. Согласен на все ваши условия. Беретесь?