Короче – скрыла простыня зеркало, и синий свет тут же померк, а через пару секунд вовсе исчез. – Ффух, – выдохнул Вавила Силыч и вытер лоб короткопалой ладошкой. – Старая карга. Сто лет в обед, а все туда же. Родька, отпусти ты этого хвостатого уже, все закончилось. – Убью его – тогда и отпущу, – раздался из комнаты спертый вопль, и что-то громыхнуло и покатилось по полу. – Не вздумай! – рявкнул домовой. – Только эдакой пакости мне тут и не хватало. Это ведьмин кот, он после смерти здесь будет до конца времен ошиваться. Отпусти его, я сказал. И Вавила Силыч направился в комнату, последовал за ним и я, сразу включив в комнате свет. Клубок из драчунов распался, они стояли друг напротив друга, как бы прикидывая – закончить стычку или продолжить? Обоим досталось – у кота была окровавлена морда, Родька был весь какой-то всклокоченный. – Еще раз сунешься – точно удавлю, – погрозил кулаком Родька коту. – Мя-я-яррр, – насмешливо протянул кот и повернул голову ко мне. Я слышал, что эти животные очень умны, по заверениям кое-каких знакомых, они смышленее многих людей. Нынче ночью я в этом убедился. В фосфоресцирующих глазах Феофила был разум, может, и нечеловеческий, но разум. – Проваливай, – коротко приказал домовой и вытянул руку по направлению к балконной двери. – Родька, выпусти его. – Мя-я-я-я, – кот было двинулся в сторону коридора, но домовой погрозил ему невесть откуда появившейся в его руках короткой дубинкой. – Третий этаж, – заметил я. – Мне его не жалко совершенно, просто констатирую факт. – Эту тварь с двадцатого бросить вниз можно, – заверил меня Вавила Силыч. – Все одно жив останется. Родька подбежал к балконной двери, по шторе вскарабкался вверх и лихо открыл ее, повиснув на ручке. – Давай, – в голосе домового была неприкрытая угроза. – И хозяйке своей скажи – еще раз в своем дому ее увижу – беда будет. Я существо мирное, но мое не тронь. – Фррр, – презрительно сообщил нам кот, провел лапой по морде, стирая кровь. – Мя! Он неторопливо прошел по комнате, на пороге балкона обернулся и посмотрел на меня. Клянусь – он улыбался. До того я считал, что улыбка кота бывает только в книгах Кэрролла. Нет, не только. И это была очень, очень нехорошая улыбка. После Феофил потянулся, как черная молния взвился в воздух и сгинул в ночной темноте. – Я же говорю – эту пакость ни одна холера не возьмет, – Вавила Силыч громко выдохнул воздух. – Но хозяйка у него до чего наглая, а? Вот так, через зеркало, в дом человека. – А что она нарушила-то? – я подошел к балконной двери и закрыл ее. – Есть какой-то кодекс или свод правил приличия? – У любого дома есть хозяин, – сказал Вавила Силыч, озираясь. – Твоему – ты голова, а всему нашему подъезду – я. И только с нашего разрешения она может сюда войти. Так с давних времен ведется, таков покон. Слово хозяина открывает дверь – и никак иначе. – Слово? И все? То есть – никаких последствий для этой старухи, если бы она сюда вошла и меня убила, не было бы? – уточнил я. – В смысле – громом бы ее не поразило, в пепел бы она не обратилась и так далее? Все, что ей грозило, так это только нарушение моральных норм поведения, принятых в вашем обществе? – Ну, в общем, так, – подтвердил домовой. – Если бы этот кошак тебя царапнул и добыл кровь, то она смогла бы сюда попасть через лунную дорогу, ну а дальше – сам понимаешь. У нее твоя кровь была, та, что он намедни добыл – это как замок. А другая, полученная в твоем доме – это как ключ к нему. Одно с другим связал – и входи. – Тогда чего ей останавливаться? – устало спросил я его. – В нашем мире несогласие съедаемого давно уже не берется в расчет. При условии, что он слабее того, кто его ест. Плохо дело. Оказалось, что мой дом не такая уж крепость. Точнее – вовсе не крепость. – Куда мы катимся? – печально вздохнул домовой. – Еще лет сто назад ее за подобное свои же со света бы сжили. А сейчас всем на все наплевать. – Плохо дело, – печально заметил я, поднимая с пола стул. – Не оставит она меня в покое. – Это я виноват, – опустил голову домовой. – Не сообразил, что она через зеркало, лунной дорогой может пожаловать. Его еще вчера надо было простыней завесить. Средство простое, но надежное, проверенное. – Лунной дорогой? – я уже во второй раз за последние пять минут услышал это словосочетание. – Эта ведьма – она болотная, – пояснил Вавила Силыч. – Они же разные бывают, ведьмы-то. Какие на болотах живут и магию воды используют чаще других – те болотные. Лесные есть. Ну а больше всего деревенских. Теперь, пожалуй что, даже и городских. Но эта – болотная, потому у нее вода стоялая в лучших подругах. А стало быть – и лунный свет тоже, вода да луна – они, считай, как родные. Ну а через него дорогу от одного места до другого перекинуть можно запросто. Главное, чтобы в доме зеркало было, в котором лунный свет отражается. Кошак этот сегодня возле дома крутился, ну я его шуганул, понятное дело. А он, видать, и по карнизу успел пошастать, да зеркало и приметить. Я виноват, Александр, я. Не подумал, что старая хрычовка такой быстрой окажется, а потому тебя и не предупредил. Да еще как назло в сорок восьмой квартире трубу прорвало… Я вышел в коридор и увидел, что и вправду свет луны через кухонное окно падает прямиком на зеркало. Вот же. В жизни бы не подумал, что подобная мелочь может мне стоить жизни. И вот тут меня затрясло. В прямом смысле. Как видно – испуг добрался до центральной нервной системы, и она отказала. Клянусь – даже зубы залязгали. – Я теперь, наверное, вообще ни в какие зеркала смотреться не буду, – кое-как уняв дрожь, сообщил я, входя обратно в комнату. – Ну их нафиг. – Не сможешь, – Вавила Силыч уже вскарабкался на стул и приглядывал за Родькой, который разгребал последствия борьбы с котом. А именно – собирал осколки разбившейся вазы. – Бриться тебе надо. Причесываться. Да ты не паникуй. Я же тебе говорю – зеркало ей нужно большое, чтобы она пройти в него смогла, да еще то, в котором лунный свет отражается. В другое ей не попасть. – Успокоил, – сказал я и засмеялся. Как видно, смех мой домовому не очень понравился, потому что он внимательно посмотрел на меня и покачал головой. Ну, прощения просим. Все-таки не каждый день я в зеркалах мерзких старушек вижу, которым нужна моя сила и мое сердце. Ну сила пока не моя, но сердце точно мое. – Книгу тебе надо найти, – помолчав, сказал Вавила Силыч. – Без нее никак. – Какую книгу? – устало поинтересовался я, присаживаясь на диван. – Ведьмачью, какую же еще, – домовой ткнул пальцем в Родьку, который сметал в совок осколки. – Вон его бывшего хозяина. Была такая у него, и тебе она позарез нужна. – В самом деле? – заинтересовался я услышанным и перевел взгляд на Родьку. – Что, была у него такая книга? – Ага, – подтвердил тот. – Но она не только хозяина была, она ему по наследству досталась. – Вот-вот, – Вавила Силыч закивал. – Мне то же самое Савва сказал. Эта книга, она тому достается, к кому сила переходит. Как по наследству. А тебе-то сила дурняком досталась, случайно, вот и книгу ты не получил. А без нее никак. – Савва – он кто? – уточнил я. – Савва Никитич – он как я, – объяснил мне домовой. – Только из первого подъезда. Он в нашем доме самый старший, он еще те времена помнит, когда люди людьми владели. Вот как. – Если ты о крепостном праве, то вроде ничего и не изменилось с тех пор. Только называется это теперь по-другому, – не удержался я от колкости. – Извини. Подытожим – стало быть, где-то есть некая книга, без которой мне каюк? – Ну, каюк – не каюк, – уклончиво ответил домовой. – Просто те, кто был до тебя – они пределы своей силы знали. К чему и как ее применить – тоже. И все это в книгу записывали. Да и не только это, надо думать. Заговоры, наговоры, рецепты – да мало ли? Вон как ведьму от тебя отвадить, из нее наверняка узнать можно. Или убить ее, поганку такую, конечной смертью. – Верно-верно, – подтвердил Родька. – Хозяин что ни вечер, все в нее чего-то писал. – А самое главное, – понизив голос, сказал Вавила Силыч, – может, там написано, как силу к себе привязать? Вот это было уже что-то. В этот момент я понял, что меня томило весь день. Невозможность влиять на события. Я на самом деле не представлял, что мне делать. Не было ни одной зацепки, ни одной ниточки, за которую можно было бы потянуть. Теперь она появилась. – Ага, – дрожь окончательно ушла из коленей, и это меня порадовало. – Книга есть и лежит она где? Родион? – Дома, – невозмутимо сказал тот. – Но где точно – я не знаю. Мне хозяин запретил это знать. – Запретил знать? – в очередной раз удивился я. – Разве так можно? В смысле – не смотреть, куда он ее убирает? – Нет, – повертел головой он. – Мне можно сказать: «Этого ты знать не должен». И я не буду знать. Вроде как и объяснил, но в голове все равно это как-то не состыковывалось. Ладно, пес с ним. Не думаю, что там изба размером с коттедж олигарха, найду. Главное в эту избу попасть. – Хорошо, – я встал и прошелся по комнате. – Где книга лежит, ты не знаешь. Но где дом стоит, в котором эта книга находится, ты представляешь? – В деревне, – с готовностью ответил Родька. – Название деревни какое, остолоп ты мохнатый! – не выдержал Вавила Силыч. – Лозовка, – тут же ответил мой слуга. – Очень хорошо, – я присел на корточки рядом с ним. – А как туда добраться? – На поезде! – выпучил свои глаза-пуговки Родька. – Ох, он и быстро едет! Не то, что раньше. И дымом не воняет. А потом пешком, через лес и поле. Мы бились с ним еще минут пять, пытаясь вызнать, на какой вокзал они с бывшим хозяином прибыли, сколько времени были в пути, как далеко эта самая Лозовка от станции, в общем – хоть что-то еще. Увы, но впустую. Родька просто ничего не знал. Он мог перечислить все доски в заборе возле дома, но сказать, где именно этот самый забор стоит – не мог. Хорошо, что хоть название деревни знает. И на том спасибо. А дальше – «Яндекс» мне в помощь. А еще в какой-то момент мне стало стыдно. Говорю о чем угодно, а самое-то главное не сделал. – Родька, – я снова присел на корточки напротив своего помощника, который, выбросив осколки в мусорное ведро, вернулся в комнату. – Спасибо тебе. По сути, ты меня спас ведь. Прихватила бы меня эта ведьма прямо в кровати и на лоскуты порезала без твоей помощи. – Так, а как по-другому? – без всякого наигрыша изумился тот. – Я тебя защищать должен. – И вам, Вавила Силыч, спасибо огромное, – встав, повернулся я к домовому. – Пустое, – махнул рукой он. – Не хватало еще, чтобы всякая погань по моему дому шастала. Мне Витицких с пятого этажа хватает.