Сатан поморщился, протянул было руку, но отвернулся и с размаха хлопнул себя по колену. – Бред!.. Мы ненавидим тех надменных чистеньких сволочей, что засели на небесах… ненавидим настолько люто и безумно, что никто из нас… никогда!.. Азазель произнес тихо, с сочувствием: – Да, ты прав. Но если куш просто безумно огромен? – Нет, – отрезал Сатан. – Нет настолько огромного! – Да? – спросил Азазель. – А если даст победу над небом? Сатан запнулся на полуслове, лицо из гневно-багрового стало бледным от ярости, с минуту сверлил Азазеля испепеляющим взглядом. – Как? – прохрипел он лязгающим голосом. – Изменить баланс, – ответил Азазель. – Баланс сил. Соотношение. Небо всегда было заведомо сильнее. Так было, и так… должно было оставаться вечно. Сатан взглянул исподлобья. – Продолжай. – Так длилось тысячи лет, – сказал Азазель. – Небо оставалось прежним, да и зачем ему меняться, там победители! Однако Ад развивался. Не так быстро, как люди, но все же… К тому же, ты знаешь, побежденные вообще развиваются быстрее, у них тлеет, даже разгорается огонь реванша. А то и, говоря красиво, как мне свойственно, полыхает и взывает! И с каждым поколением взывает все ярче, потому что обида кажется громаднее, а прошлые деяния, даже ошибочные, овеяны романтикой и героизмом… – Короче, – прервал Сатан в нетерпении. – Не растекайся! – Именно в Аду, – закончил Азазель, – у кого-то родилась смелая до безумия идея воспринимать Небеса не как нечто однородное, но поискать какие-то щели… – Кто? – потребовал Сатан. – Некто, – ответил Азазель скромно. – Не спеши. Ад меняется, Сатан, мой старый надежный враг. Молодые амбициозные лидеры иные задачи решают лучше нас. – Ты об этом случае? – И об этом, – согласился Азазель, – и вообще. У нового поколения больше методов. Сатан покачал головой, не сводя с него взгляда. – А ты? – Я вечно молод, – сообщил Азазель горделиво, – красив и наряден. Сатан поморщился. – Я вот никого не предавал! Я взбунтовался открыто! А здесь твое новое поколение меня предало, если верить тебе, что я делать не собираюсь! – Вообще-то подданные твои, – напомнил Азазель с предельной скромностью, даже глазки опустил, – но почему сразу предательство? Может быть, просто искусный маневр? Никто из нас не определит сразу, предательство или военная хитрость!.. Такое, сам знаешь, узнается только после завершения операции. Сатан взглянул остро. – А какой маневр задумал ты? В какой момент предашь? Азазель вскинул в удивлении брови. – А я и не клялся тебе в верности. Мы идем бок о бок против общего врага, потому что порознь одолеют тебя и меня, но вместе у нас весомый шанс… Глава 7 Михаил слушал их напряженный торг, стараясь не пропустить ни слова. Азазель говорит убедительно, умеет, и эта дикая идея насчет совместной операции Неба и Ада начала казаться сперва осуществимой, а потом и до жути реальной, пугающей. Да и не предательство это ни со стороны Брия или Ада, те в целом ничего не знают о заговоре. В нем, как сказал Гамалиэль, только Уриил и Иехоэл со стороны Небес, а со стороны Ада Брулефер и Велиал с Агиросионом. Остальные архангелы, а также серафимы, престолы и прочие ангелы, не ведают о предательстве, как и в Аду князья и властелины земель и кланов не знают о вероломстве Брулефера, Агиросиона и Велиала. Союз двух архангелов и двух или трех Князей Ада, понятно, ситуационный, даже меньше, чем временный. Конечно, из Ада не сумеют сразу ударить по Брию, но попытаются захватить власть над землей и всеми населяющими ее народами, а это и есть полная победа мятежников и военный триумф. Люди всегда были яблоком раздора, Сатан низвергнут за то, что отказался поклониться человеку и признать его властелином вселенной, так что понятно, он враг, но и ангелы Брия человека ненавидят почти все, но не смеют этого выказать. Одни просто приняли повеление Господа, другие делают то, что велено, но не больше… Голоса Азазеля и Сатана на кухню доносятся то тише, то громче, Михаил напрягал слух, хотя кухня и гостиная составляют одно целое, но он на всякий случай старался держаться в той части кухни, откуда выступ закрывает гостиную. Однако обострившийся слух ловит каждое слово, а через некоторое время по ту сторону стены начал видеть их обоих, сперва смутные очертания, потом все ярче и резче, и наконец стена стала вроде мутного стекла, за которым видна гостиная. Видно, как Азазель неспешно налил в фужер коньяк, на этот раз на самое донышко, и уже смаковал медленно и с чувством, Сатан наблюдал за ним в нетерпеливом раздражении, в какой-то момент дернулся, уже багровый от ярости, но снова с великим усилием сдержал ярость. – Говоришь, два архангела и два Князя Ада? – Да. – Так и не скажешь, кто они? Азазель широко улыбнулся. – Сатан, ноша властелина уже не по плечу? Так поговаривают. Многие готовы ухватить твою черную корону Тьмы. Сатан сказал тяжело, с трудом выцеживая слова сквозь стиснутые яростью челюсти: – Что… ты… хочешь? Лицо Азазеля стало серьезным. – Не поверишь, но я предпочел бы… ты не поверишь… чтобы властелином Ада оставался ты. Сатан продолжал сверлить его ненавидящим взглядом, а в голосе прозвучало откровенное недоверие: – Почему? – А ты подумай, – предложил Азазель. – Все просто. Они хотят захватить власть как в Брие, так и в Аду. Нарушить, так сказать, установившееся равновесие. А мир людей и человеков как раз между ними! – Естественное желание, – буркнул Сатан. – А ты мог бы половить рыбку в мутной воде. Ты на это мастер. А я тебе даже мутить воду не дам, не то чтобы еще и рыбку… Азазель отмахнулся с видом потомственного аристократа, которому предлагают заработать продажей поштучно рыбы на базаре. – У меня другие места ловли. В общем, эти ребята от желания перешли к действиям. К активным, как здесь говорят, хотя, по мне, если действия, то уже активные, не так ли? Сатан раздраженно отмахнулся. – Не отпрыгивай! Или уже мутишь? – Главное, – сказал Азазель уже очень серьезным голосом, – планируют очень скоро ввести в мир людей такую армию, что здесь все рухнет, и мир окажется в руках демонов. Сатан сказал со злорадством: – А-а, вот что тебя беспокоит! Азазель ответил так же серьезно: – Ты прав. Мне без разницы, кто захватит власть в Брие, как и без разницы, уж прости, кто свергнет тебя и сядет на трон властелина. Но не безразлично, что будет здесь у людей. – Ну да, ты же здесь! Азазель покачал головой, голос прозвучал очень серьезно, таким Михаил слышал у него всего несколько раз: – Потому что ради этого мира Всевышний сотворил все, в том числе и ангелов. И если здесь случится что-то необычное, может вмешаться… А как вмешивается, сам знаешь. Сатан спросил едко: – Ты все еще веришь, он не забыл про эту игрушку? – Думаю, – ответил Азазель сухо, – для него мир людей не игрушка. И я бы не стал рисковать, пытаясь ее сломать. Если не забыл о мире человеков, то гнев его может испепелить всех нас, не оставив даже пепла. – А что думают заговорщики? Азазель пожал плечами: – Уверили себя, что этот мир брошен. Им так думать приятнее, вот и убедили себя… А раз так, можно попытаться изменить установленный порядок. Я, кстати, тоже считаю его устаревшим, но так кардинально менять бы не стал. Я, можно сказать, постепенник. Сатан бросил зло: