Еще совсем недавно Анжела стояла вот так же, глядя в небо, под проливным дождем. А на высоте рядом с верхушками сосен сцепились Крис и Дэймон, ударяясь крыльями и высекая искры света. Но то удивление, что она испытала тогда, впервые увидев Ангелов, узнав, что они живут среди людей и вполне могут быть материальны... все это не могло идти ни в какое сравнение с тем, что она испытывала теперь. Там в воздухе сейчас сражались не два Падших Ангела. Нет, то были Всадники, и сейчас Анжела видела это с пугающей ясностью. Это зрелище настолько поразило ее, что она замерла не в силах пошевелиться. Время будто застыло и каждая минута, каждая секунда этого ужасного сражения врезались ей в память с кристальной отчетливостью и во всех, даже самых мельчайших деталях. Один из них был огромен, ярко-алого цвета, точно сотканный из огня, с обжигающим взгляд мечом. От него будто исходили волны ярости, гнева, не сдерживаемые больше никакими барьерами и почти физически ощутимые. Он был полупрозрачен, словно призрак, но от этого не менее реален. Сквозь него, словно сквозь занавесь из песка, было видно Дэймона, чьи крылья покрывал ровный слой спекшейся крови, а черты лица утратили всякую человечность. И Анжела даже не смогла бы сказать, что было ужасней: вот этот его звериный оскал, вместо привычной, пускай иногда и язвительной, улыбки, или же багровый взгляд прозрачного, но плотнеющего с каждой минутой исполина. Противником его был точно такой же призрачный худой великан, но, в отличие от первого, достаточно медлительного, отчасти даже несколько торжественного, бесконечно быстрый и юркий, словно змея. Он был не огненным, а угольно-черным. На том месте, где у людей обычно располагается рот, у него зияла, казалось бесконечная, непроглядная тьма, которая поглощала даже свет яркого меча. Мир рядом с ним тускнел, словно из него забирали все краски, а вокруг расползалось сосущее чувство, леденящее кровь. Казалось, будто он поглощает все светлое и хорошее, что есть в этой жизни, заменяя это чем-то неправильным, неестественным. Несмотря на то, что Всадник Голода был на вид гораздо слабее Войны, высокий, неестественно худой и даже хилый, но, пожалуй, он внушал куда как больший страх. В отличие от алого исполина, одетого в богатырскую кольчугу, которую можно было легко разглядеть, несмотря на всю его полупрозрачность, этот был лишь в одной набедренной повязке. Под темной завесой его тела с выступающими ребрами и лопатками, алыми вспышками мелькали крылья. С удивлением Анжела узнала в этом внушающем ужас Всаднике Люцифера. На его лице играла насмешливая, горделивая улыбка, взгляд был полон презрительного торжества, а прежде угольные перья теперь тлели, вспыхивая пламенем при каждом слишком резком и быстром взмахе. Но и этот огонь поглощала его жуткая оболочка, состоящая из непроглядной тьмы и голода. Вот огромный огненный исполин замахивается своим обжигающе ярким мечом, чтобы нанести удар. Вот он тяжело опускает его на плечи черному великану, но тот легко и ловко выскальзывает из-под этой рубящей атаки, походя, словно высасывая из меча его силу, и пытается ударить в ответ, но, все же, промахивается. От их шагов дрожит земля, а с близстоящих деревьев сыплются сухие ветки, но при этом по всему видно, что начали они недавно, иначе Самаэль вряд ли был бы так спокоен, прилетев к Крису. К тому же, оба свежие, пылающие яростным задором, не нанесшие друг другу пока никакого вреда, но не оставляющие попыток к этому. И с каждым новым ударом, с очередным замахом, Всадники вокруг Дэймона и Люцифера становились все менее призрачными и более реальными, словно питая силу в их неукротимой битве. Вот Война, после нескольких неудачных ударов, все же смог задеть Голод мечом наотмашь, и тот упал на землю. Он уже успел подняться, когда раздался жуткий грохот и там, где он только что лежал, образовалась трещина, стрелой метнувшаяся за пределы поляны. Земля расступилась надвое, и Крис едва успел отдернуть от этого жуткого провала Анжелу, при этом упав с ней и прокатившись по влажной почве. В трещину сыпались иголки и камни, и, судя по звукам, она оказалась невероятно глубокой. – Их надо срочно остановить, – Крис решительно поднялся и скинул рубашку, выпуская свои крылья. – Ты не сможешь! – Анжела все еще в ужасе смотрела то на дерущихся Войну с Голодом, то на этот жуткий провал в земле. – Я же тоже Всадник. – Ты сейчас мало на них похож! – Кроме меня никто не сможет. Даже Самаэль им не указ. – Прошу тебя, Крис, не надо! – взмолилась Анжела. Как бы она не хотела им помочь, разнять их, она понимала, что Крису с ними уж точно не справиться, и им остается лишь молча наблюдать и ждать, пока все это закончится. А между тем Всадники наносили друг другу все новые и новые удары. К счастью, оба были примерно одинаково сильны, и каждый успевал предугадывать действия противника, но вряд ли так будет продолжаться долго. И действительно, очередной, вроде бы скользящий удар черной тонкой руки, и теперь уже Война отлетел на противоположный край и покатился по земле, одновременно, но безрезультатно, размахивая своим алым мечом. Анжела вскрикнула. Все-таки она ни на секунду не забывала, кто из них Дэймон. Пыли поднятой от удара было так много, что она заслонила собой свет солнца, а земля вспенилась волной, будто море, встав на дыбы. И все это сопровождалось ужасающим грохотом. – Спрячься! – Крис едва смог перекричать шум. Он указал Анжеле на деревья и уверенно взлетел. – Не надо! – девушка хотела остановить его, но было поздно. Крис белой стрелой взвился в воздух. Однако разнимать Всадников, вопреки ее опасениям, все же не стал. Вместо этого он быстро поднялся ввысь, удаляясь все дальше и дальше. Спустя минуту его уже едва можно было разглядеть на небе. А Всадники, даже не заметив того, что он пролетел мимо них, продолжали обмениваться своими чудовищными ударами и каждый был гораздо страшнее предыдущего. Следующие минуты, растянулись, казалось, на целые часы. Анжела не могла ничего видеть, так как пыль полностью заслонила от нее сцену битвы, и из этой серой пелены разносился лишь грохот, словно в небе бились два древних, грозных бога. А потом произошло нечто совершенно невероятное... Анжела видела все, точно в замедленной съемке, с самыми мельчайшими подробностями. Хотя это и случилось чрезвычайно быстро, но казалось, будто время замерло, уходя в бесконечность. Сначала появился Самаэль. Он стоял в нескольких метрах от девушки, среди деревьев, поодаль от самой поляны, и то появлялся, то исчезал, точно изображение на замятом кадре в старой кинопленке. Следом из занавеси пыли, что все еще витала в воздухе, на землю без чувств рухнул Дэймон. Анжела едва могла рассмотреть его, потому что песок застилал ей глаза, мешая даже дышать. Каким-то чудом он не провалился в трещину, упав на относительно ровный участок перекореженной рытвинами и валами земли, поляны. Все его лицо и тело было покрыто синяками и ссадинами, которые уже начали заживать. Образ Всадника окончательно исчез и теперь Дэймон был просто Дэймоном без этого огненного меча и дикой ярости воина. Он лежал без движения, и Анжела с криком бросилась к нему, спотыкаясь о комья земли, падая и снова вставая, желая как можно скорее оказаться рядом и убедиться, что он в порядке. Не успела она преодолеть хотя бы половину разделяющего их расстояния, как рядом с ним, с жутким треском упал еще кто-то, образовав воронку, в которую Дэймон едва не скатился, но все же, как-то удержался на краю, хотя по-прежнему пребывал без сознания. Пыль поднялась еще выше, и Анжела остановилась, закашлявшись, но после снова побежала, отчаянно пытаясь двигаться как можно быстрее и даже не пытаясь понять, что, или кто приземлился рядом с Дэймоном, образовав воронку. Еще пару раз она упала и окончательно разорвала джинсы, даже этого не заметив. Наконец, перепрыгнув через глубокую трещину, она все же оказалась около Дэймона. Взяв его за руку, Анжела попыталась нащупать пульс. Из-за нервов у нее никак не получалось этого сделать, даже несмотря на несколько месяцев волонтерства в больнице. С третьего раза ее палец все же ощутил заветные толчки крови, и девушка вздохнула с облегчением. За эти секунды ее сердце успело разлететься на сотни кусков и собраться обратно. Пока она бежала, все его раны успели зажить, и теперь Дэймон выглядел почти как спящий. Медальон, на удивление не потерявшийся в азарте битвы, был покрыт оседающей пылью. Брюки из некогда белых превратились почти в черные, крылья, вывернутые под неестественными углами, были покрыты слоем грязи вперемешку с засохшей кровью. Лицо и грудь так же были в буро-коричневых пятнах. Но даже в таком состоянии для нее он был прекраснее любого другого. – С ним все хорошо? Он перестал быть Всадником? – сзади послышался голос Криса. – Вроде да, – Анжела машинально обернулась, но тут же, покраснев, зажмурилась, – Ой! В облаке пыли из-за края внушительной, но все же, не такой большой, как была когда-то у Дэймона, воронки, показался Крис. И он был абсолютно голым. – Тогда нам надо убираться отсюда как можно скорее, – собственная нагота его совершенно не смущала, – конечно, мое Падение было не столь эффектным, как Дэймона, но некоторый шум я все же произвел. Не говоря уже о той заварушке, что была здесь до этого. Думаю, у нас есть не больше получаса на то, чтобы привести его в чувство и смыться. – Меня не надо приводить в чувство. Со мной и так все в порядке, – Дэймон закашлялся. Он только что очнулся и Анжела прижимала его к себе, радуясь, что самое худшее позади. Однако он был в этом не так уверен, ведь он не смог разобраться со своей проблемой. С тем, кто был причиной его гнева. Или все же смог? Дэймон покрутил головой, но из-за пыли было мало что видно, и в итоге он просто спросил: – Где Люцифер? – Скрылся, когда понял, что я собираюсь делать, – с сожалением сказал Крис, досадливо поморщившись. – И что же ты сделал? Дэймон еще полностью не осознал, что же в итоге произошло и почему все так резко прекратилось. С момента, когда тьма затопила его полностью, и он отдался в ее власть, превратившись во Всадника, его воспоминания были мутными, словно он смотрел на мир через алую пелену. – Спас этот чертов мир от грядущего Конца Света. Когда я увидел, как вы наносите друг другу удары, с каким грохотом, с какими катастрофическими последствиями, то я понял, что все это было частью хитрого плана Люцифера. И что вы вот-вот сорвете шестую печать. И тогда ко мне пришла идея. Если честно, я не был до конца уверен, что это вообще сработает, но это было все же лучше, чем ничего. – Что же за идея? – Дэймон попытался встать, опираясь на Анжелу, но был еще слишком слаб. – Как сделать себя Падшим. После этих слов Анжела поняла почти все, что ее смущало.