Я бы умер, про вечность забыв. Только Смерть умереть разве может? Я бы крылья сложил тебе вслед, Жаль, но время вернуть невозможно. Я летал по земле, я кричал! Как молитву шептал твое имя. Только вот, весь мир замолчал. Навсегда ты его покинула. Глава 7. – Неужели ничего нельзя придумать? – наверно, в сотый раз спросила Анжела у Дэймона. Девушка сидела на кровати, в своей комнате. Их маленький пикник закончился на грустной ноте и после истории Самаэля они разошлись практически сразу. Впрочем, это было вовремя – даже у костра, в жарких объятиях Дэймона, Анжела начала подмерзать. – Ничего, – в сотый раз терпеливо ответил ей Хэвенли. – Но почему? – не сдавалась девушка. – Ангелы бестелесны, разве они не могут проникнуть в ад? – Не могут, так же, как и Падшие не могут долететь до небес. Ад придуман людьми, а не Создателем. Именно поэтому у ангелов нет в нем власти. – Людьми? – удивилась Анжела. Она знала, что ад, как и рай, у каждого свой, но о том, что первый придумали люди, не подозревала. – Да. Людей создали свободными, но не грешными. Я уже говорил, что вы имеете великую силу выбирать. И это относится к тому, что будет с вашими душами. Ад, хоть и существует на самом деле, но создан он лишь человеческим чувством вины, осознанием наказания и страхом. А демоны, как отражение ангелов, лишь населили его, как населяют небеса. – Ты хоть понял, что только что сравнил людей с Создателем? – вскинула брови Анжела. – Ведь Он создал небеса, а мы ад. Эта мысль показалась ей несколько крамольной. – В какой-то степени все люди творцы, – пожал плечами Дэймон. Он в подобном ничего крамольного не видел. Люди действительно могли творить свое будущее, могли творить свои эмоции и, в конце концов, могли творить себе подобных. И это не считая того, что и личный рай, по сути, они творили себе сами. Свобода – великое достояние, но и тяжелая ноша. И хотя бы поэтому люди заслужили Землю, что бы там ни говорил Азазелл. – Так если ад создан чувством вины, то значит те, кто его не испытывают, попадают в рай, несмотря на все свои преступления? – задумчиво почесала подбородок Анжела. Как там говорится? Раскайся, и тебе все простят? – Люди не ангелы, они не могут не иметь каких-то чувств, – усмехнулся Дэймон. – Даже если тебе кажется, что у тебя нет совести, поверь, тебе только кажется. Твоя душа знает лучше тебя, где ты был виноват, и что заслужил на самом деле. А рай, как следствие раскаяния, возможен только если раскаявшись, человек искупит свой грех, и сам простит себя. В противном случае... думаю, ты поняла. Ему не слишком нравились эти разговоры об Аде. Наверно потому, что в его текущем состоянии Падшего ад был реальней, чем когда бы то ни было прежде. – Это и справедливо и несправедливо одновременно, – развела руками Анжела. С одной стороны ей действительно претила мысль о том, что человек, погубивший много жизней, может в один момент пожалеть об этом, и попасть туда, куда другие стремятся всю свою жизнь. С другой же, если чувство вины в тебе слишком сильно, и ты склонен к самобичеванию, то можешь попасть вниз даже за однажды украденную в детстве конфетку. Впрочем, наверняка для подобных случаев есть какие-то ограничения. – Это свобода, – Дэймон развел руками в ответ. – И что же, нельзя как-то помочь Самаэлю? Найти какого-то демона, заключить сделку, – выпалила девушка и сама себе ужаснулась. Интересно, если можно, то кто будет заключать эту самую сделку? И посильна ли окажется цена? Видимо, просмотр популярного телесериала ее ничему не научил. – Демоны не заключают сделок, – покачал головой Дэймон. – И путь наверх, на землю, для них очень сложен. Ад это не проходной двор. Его врата закрыты, а попасть внутрь может лишь душа, или Падший. Первая, чтобы мучиться целую вечность, а второй, чтобы окончательно утратить связь с небесами, потерять все ангельское и мучить. – Но ведь демоны как-то находят дорогу наверх. Пусть это сложно, но если они делают это... – Анжела! – Дэймон закатил глаза. – Азазелл же сказал. В аду небеса кончаются. И даже если некоторым демонам удается выбраться... что это меняет для нас и для Самаэля? Или ты думаешь, что кто-то из них захватит с собой его возлюбленную? По доброте душевной? Сомневаюсь, ведь даже у ангелов нет души. Анжела обиженно поджала губы. Последний и единственный раз они ссорились из-за ловко продуманного плана Люцифера. Сейчас же он был далеко, однако это не меняло того факта, что вот-вот они сделают это снова. – Прости, – смягчился Дэймон, увидев ее лицо. – Просто ты хочешь невозможного. Мне бесконечно жаль Сэма, но мы ничем не можем ему помочь, кроме как дружеской поддержкой. – Но ведь после почти наступившего Конца Света все врата пошатнулись, – уже не так жарко возразила Анжела. Она запомнила слова Аза. – Да, пошатнулись, – подтвердил Дэймон. – И это плохо. Сейчас все Стражи разбираются с последствиями заварушки, устроенной Люцифером, отлавливая сбежавших демонов. Отчасти поэтому Азазелл так спокойно ошивается в Сэнт Хиллз, а Самаэля еще не вернули на небеса. – Отчасти? – Отчасти. А другая часть заключается в том, что Самаэль и Аз чертовски сильны, и лучше дать им время одуматься, прежде чем принимать какие-то действия по их принуждению. Действительно, вернуть Ангела Смерти в нужное русло будет весьма проблематично. Особенно если он решит сопротивляться. А судя по его состоянию, он точно решит. – Но даже несмотря на пошатнувшиеся врата Ада, проникнуть туда невозможно? – вздохнув, еще раз уточнила Анжела. Упрямства ей было не занимать. – Совершенно, категорически, абсолютно невозможно, если ты не Падший, или не умершая душа, – сверкнув изумрудами глаз, подтвердил Дэймон. – Или ты хочешь отправить туда меня с Крисом? Он злился, но не на Анжелу. Он знал Самаэля с момента начала своего существования. А еще он остро чувствовал всю несправедливость того, что с ним произошло, и от этого тьма подступала к нему слишком близко. Как они могли поступить так со своим Ангелом? Как могли допустить подобное? Ярость и гнев волнами захлестывали его. Он ненавидел лживые небеса за все это и злился на себя за собственное бессилие. – Нет, разумеется, нет! – воскликнула девушка. Она знала, как Дэймону трудно иногда бывает держать себя в руках здесь, на земле, а уж ад... Нет, пожертвовать Дэймоном, или Крисом она не была готова, ради чьего бы то ни было счастья.