— Последний шанс отступить. — Черта с два! Это тот ответ, на который я надеялся. Моя девушка — задира. Выйдя из машины, я хватаю ее и, прижав к дверце машины, впиваюсь в ее губы. То, что мы собираемся сделать, больше, чем просто татуировка. Я должен попробовать ее, прежде чем мы войдем внутрь. Эта мысль заставляет мой член напрячься в моих джинсах, и я знаю, что Пейсли чувствует его, когда я прижимаюсь к ней. Ее руки перемещаются на мою задницу, и она притягивает меня еще ближе, позволяя мне понять, что ей нравится это. Водитель проезжающей мимо машины сигналит, и мы отрываемся друг от друга. Не желая откладывать, я направляюсь внутрь с Пейсли. Кай сидит у стойки регистрации, положив ноги на прилавок, читая журнал. Прошло много времени с тех пор, как я был в своем собственном салоне, но Пейсли здесь в первый раз, и я наблюдаю за ней. Она осматривает серые стены, картины и эскизы татуировок — наши с Тиган работы. Ее пальцы проходятся по коже диванов в зоне ожидания. Она подходит к логотипу салона, который мы с Тиган нарисовали вдоль всей стены. Я жду ее реакции. Это место — моя гордость и радость. Наверное, это не то место, откуда мы получаем большинство наших доходов, но это то, что я люблю. Я открыл этот салон в первые три месяца, в течение которых я получал опеку над Тиган. Мне повезло в дерьмовой ситуации. Мы использовали немного денег из страховки, которую мы унаследовали после смерти моих родителей и денег от продажи дома, в котором я вырос, чтобы купить это место. Мы рискнули, и это сработало. Вместо того, чтобы брать деньги и вкладывать их или сдавать дом в аренду, мы реализовали другую идею. В то время это была небольшая тату-студия. Тогда я даже не умел делать татуировки. Я знал, что могу рисовать. Мы сдавали это место в аренду, пока я не научился. Это как-то держало нас на плаву. Я жду, пока Пейсли осмотрит каждый дюйм «Иглы и Чернила». Кай откладывает свой журнал и смотрит на меня. Я приветствую друга. — Эй, как дела? — Думаю, Тиган пытается установить мировой рекорд по количеству татуировок до полудня. Сегодня у нее более десяти клиентов. Она пытается внести свою лепту после потери дохода от склада. Мои руки сводит, когда я смотрю на нее. А что вас привело сюда? Слушая его, я слежу за Пейсли краем глаза. Я скучал по этому месту. Нанесения рисунка на чью-то кожу всегда действовало на меня терапевтически. Мне нужно вернуться сюда для себя, и чтобы Тиган не загоняла себя так, как сегодня. — Пейсли хочет сделать татуировку. — Да уж, лучше прикрыть это ужасное нечто на ее спине! Ничто в Пейсли не может быть ужасным. В то время как татуировка явно любительская, это часть ее и часть ее истории. В этом нет ничего ужасного. Хоть мы и будем перекрывать ее сегодня, это ее выбор, но это не значит, что я думаю, что это необходимо. Если она хочет, чтобы тату исчезла, то она исчезнет. — Заткнись и иди, посмотри, нужно ли Тиган что-нибудь. Сделай что-то полезное. Привыкший к моим перепадам настроения, Кай не обращает на мой тон никакого внимания. Он стоит, бормочет что-то о киске, влияющей на мой мозг, и уходит, вероятно, чтобы проверить Тиган. Он взъерошивает волосы Пейсли, проходя мимо нее, и что-то говорит ей. Когда он исчезает из поля зрения, Пейсли подходит ко мне. — Это место прекрасно! Работы потрясающие. Я притягиваю ее к себе и снова целую. Мне тяжело держать свои руки подальше от нее. — Готова? Огромная потребность прикоснуться к ней заставляет мои руки блуждать по ее спине. Кончики моих пальцев продвигаются вниз, пока мои руки не дотягиваются до ее задних карманов, и я притягиваю ее еще ближе. — Больше, чем готова. Неохотно оторвав руки от ее задницы, я направляюсь в свою комнату для татуировки и закрываю за собой дверь, когда мы оба внутри. Делать татуировку Пейсли – это личное. Мы не одни в салоне, поэтому я предпочел бы закрыться от других. Я хочу услышать каждый звук, который она издаст, пока моя игла будет касаться ее кожи. Я хочу видеть каждую реакцию, пока я работаю. Я настраиваюсь, пока она устраивается удобнее. Пейсли скрещивает, а затем расправляет ноги. Она барабанит пальцами по бедрам. — Нервничаешь? — Немного. Странно, что меня заводит то, что ты собираешься это сделать? Конечно нет! Я проливаю чернила, когда она говорит мне, что она на взводе. Пейсли, которую заводит все, что связано с ней и мной, горячая штучка. — Нет, и мой член встал от твоих слов. Осторожно, или нам придется на время забыть о татуировке. — Разве мы не можем сделать то и другое? Пейсли встает и подходит к двери. Как только она защелкивает замок, ее следующий шаг — опустить жалюзи. Я замираю, наблюдая за ней. Она снимает рубашку, затем опускает руки на пуговицу на шортах. Через минуту она стоит передо мной в конверсах и кружевном белье. — Эти стены очень тонкие, знаешь? Если мы это сделаем, тогда есть большая вероятность, что все там услышат. Никогда еще в моей жизни я не говорил девушке что-то, что могло бы отговорить ее от секса, но Пейсли другая. Мне нужно знать, что ей комфортно, прежде чем я смогу действовать. — Ну, тогда, я думаю, мне придется попытаться быть тихой. Хотя, я не уверена, что это возможно, когда ты внутри меня. Она снимает обувь, спускает стринги и расстегивает лифчик. Увидев, как она наклоняется над столом, я бросаю все свое оборудование. Все еще в своем кресле на колесиках я придвигаюсь, чтобы оказаться прямо позади нее, это дает мне прекрасный вид на ее задницу и киску. Мы должны сделать это быстро, учитывая то, где мы находимся и зачем мы здесь, но я не могу упустить возможность завести и подразнить ее, а также почувствовать ее вкус на моем языке. Мои руки скользят по внутренней поверхности ее ног, и она изо всех сил пытается сдержаться. Я заставляю ее расставить ноги еще шире, а затем двумя пальцами раздвигаю уже влажные губки и использую другую руку, чтобы почувствовать тепло. Мои ладони двигаются к ее заднице, когда мое лицо опускается, и мой рот впивается в ее киску. Я люблю попки, и эта поза работает на меня. Я полностью накрываю ее губами, и мои руки впиваются в ее ягодицы. Я пробегаю пальцами по каждому дюйму нежной кожи, пока мой язык двигается вверх и вниз по ее складочкам. Ее вкус наполняет мой рот. Пейсли извивается, пока я облизываю ее и сосу. Я эгоистичен, хочу попробовать ее, но мы должны спешить. Ее вкус подсказывает мне, что она близка к оргазму. Моя рука поглаживает ее кожу, прежде чем шлепнуть. Ее тело слегка подпрыгивает, но я не выпускаю ее из своих рук. Я поглаживаю то же место, и она издает чувственный стон. Я уверен, что все в салоне могут его услышать. — Тсс. Тише. Я сопровождаю свои слова другим твердым прикосновением руки к ее коже. Она стонет в ладонь, и я чувствую, как она кончает мне на губы. Прежде чем она сможет отдышаться, я резко встаю и хватаю ее за бедра. Я освобождаюсь от своих джинсов, не утруждая себя их снятием. Моя рука скользит по ее спине, когда я погружаюсь в нее одним жестким ударом. Она отталкивается от меня, и это только побуждает меня взять ее быстрее и сильнее. Я почти полностью выхожу, и снова, и снова вбиваюсь в нее. Я поднимаю одну ее ногу, чтобы положить на стол, и это позволяет мне продолжать двигаться глубже. Моя рука зарывается в ее волосы. Пейсли такая мокрая, такая теплая и настолько тугая, что все остальные мысли, кроме нас, полностью покидают мой разум. Ее крики приглушены. Я хватаю ее одной рукой за бедро, и мои пальцы проникают в ее плоть, ощущение, движения внутри нее, сокрушает все мое тело. Я наклоняюсь вперед и целую ее шею, прохожусь по спине. Мой язык облизывает ее кожу, и я покусываю ее нежную кожу. Ее руки сильнее сжимают стол, так, что ее пальцы белеют от напряжения. — Берк. Черт возьми, Берк. Она стонет мое имя, как молитву, и это посылает всплеск прямо к моему члену. Когда она поворачивается, я вижу явное удовольствие, написанное на ее лице. — Ты так глубоко. Никто никогда не заходил так глубоко. Я увеличиваю темп. Наши тела двигаются с такой агрессией, что я боюсь, что мы сломаем стол, к которому прижимается ее тело. Мои стоны заполняют комнату, когда я приближаюсь к финишу. Наши тела друг против друга, Пейсли и мое, мы теряем контроль на пике оргазма. Мой нос наполняет аромат возбуждения Пейсли. Она кончает на мой член, когда я изливаюсь в нее. Мои руки блуждают по ее коже, и я ощущаю ее вокруг себя, пока мы задерживаем дыхание. Пейсли откидывает голову назад, и я улыбаюсь, видя довольный взгляд на ее лице. Она раскрывает мне сторону, которую я никогда не знал. Никогда раньше я не ценил этот вид удовольствия. Никогда раньше я не чувствовал эти эмоции и связь, трахнув женщину. Только она помогла мне это почувствовать. Только она. 26 Пейсли Я сижу на том самом столе, на котором всего несколькими минутами ранее Берк трахнул меня, пока он заканчивает возиться с оборудованием. Мое тело болит самой лучшей болью после наших грязных танцев. Не может быть, что никто за дверями этой комнаты нас не услышал, ведь когда Берк находится внутри меня, я забываю значение слова «сдерживаться». Он одновременно жесток и нежен. Он агрессивен, но это только разжигает страсть между нами. Я так ярко чувствую удовольствие, так же как и наши эмоции, когда он вколачивается в меня. Его жесткие прикосновения полны заботы, а его неуступчивые толчки полны эмоций. Возможно даже любовью. Никогда не чувствовала этого раньше. Похоть и преданность. Потребность и тоска. Моя слабость и моя сила. Я не думаю, что когда-нибудь смогу насытиться его великолепием. Берк тщательно настраивает свое оборудование, и мой живот скручивает от волнения. Рисунок Берка, нарисованный простым карандашом, не может быть более совершенным для меня. Я даже не могу описать эмоции, которые испытываю, смотря на него. Я знала с первого взгляда, что хочу его на своей коже. Берк понимает меня без слов. Берк смотрит на меня. Мои щеки болят от улыбки, которую я дарю ему. Он отвечает мне своей — сексуальной и задумчивой. Все начиналось как небольшое приключение, но теперь абсолютно ясно, что я нашла гораздо больше. Он дорог мне, и я уверена, что это взаимно. Мне с ним комфортно, он уравновешивает меня. Не говоря уже о том, что один его взгляд заставляет меня чувствовать себя желанной и сексуальной. Я вышла из своей зоны комфорта и наслаждаюсь этим. — Готова? Он ставит поднос между нами. Я практически полностью оделась, за исключением расстегнутой рубашки. Я переворачиваюсь и пытаюсь занять удобную позу на животе. — Готова. Я смотрю на Берка и наблюдаю, как он переходит в режим сосредоточенности. Его пальцы скользят по коже верхней части моей спины, где он будет перекрывать татуировку моей юности. Его руки прижимаются ко мне, протирая кожу спиртом, а затем его губы касаются моего позвоночника там, где он будет работать. Он нежно целует кожу своими полными губами, прежде чем я слышу звук машинки. — Хорошо, начинаем. Я чувствую прикосновение иглы к моей коже. Он останавливается и проверяет меня несколькими секундами спустя. У меня достаточно высокий болевой порог, и я не чувствую особой боли, особенно с его руками на мне, даже сквозь перчатки, которые он надел. Уже через час или два, прикосновение жужжащей иглы становится невыносимым Пока он работает, я думаю обо всех изменениях в моей жизни за последнее время. Брэйлин в ней больше нет, и я не думаю, что она вернется. Человек, с которым я выросла и прошла через ад, выбросил меня из своей жизни, без всяких сожалений. Кай и Тиган — теперь часть моей жизни. Кай больше похож на моего сводного брата, чем Брэйлин когда-либо была моей сестрой. Я говорю — сводный брат, потому что невозможно не заметить его привлекательность. Сводный брат — табу, верно? Хотя я предпочитаю тьму Берка в моем сердце и моей спальне, но давайте посмотрим правде в глаза, Кай красив. Он может быть полным придурком, но его мальчишеская внешность привлекает, несмотря на его шрамы. Он источает очарование и харизму. Он открылся мне, рассказав о своей семье, и это было душераздирающе. Ему было непросто сказать мне все это. Я много знаю о Брэйлин, потому что мы присутствовали в жизни друг друга — или, возможно, застряли — так долго, но она так и не открылась мне. Брэйлин выгнала меня из дома, черт знает почему, в то время как Кай, зная меня в течение такого короткого периода времени отвернулся от нее. И есть Тиган. Веселая, игривая и яркая. Она предсказала, что что-то случится между мной и Берком и, возможно, даже запустила этот процесс в тот день, когда пришла в закусочную. Мы провели много времени вместе. Мы делали те девчачьи вещи, которые делают только с лучшей подружкой, те, что Брэй и я даже не думали делать вместе. Мы баловались вином и обсуждали наши любимые книги, фильмы и музыку. Она научила меня делать макияж смоки-айз и как оживить любой наряд с помощью подходящих аксессуаров. Я думаю, что за это короткое время я общалась с Тиган больше, чем с Брэй за всю нашу совместную жизнь. Это наталкивает меня на мысль, что я знаю больше о Кае и Тиган, чем о Берке. В то время как у нас, несомненно, глубокая физическая и эмоциональная связь, мы действительно не говорили о нем. — Поговори со мной. Мои мышцы затекли. Отвлеки меня. — Расскажи мне о цветах из твоих кошмаров. Хотя я и не хотела говорить о себе, может быть, ему будет легче открыться, если я сделаю это первой. Я задумываюсь, прежде чем начать говорить. Берк терпеливо ждет, продолжая делать татуировку