«Ну и зачем ты мне в отношения напакостил? Что теперь Марк обо мне подумает?!» «Это чтобы ты этого придурка, Степана, быстрее забыла. Ну как, оценила?! Этот-то куда лучше целуется. Властно так. Не то что твой слюнявый Фудьбинуфтька!», – передразнивает, передёргивая слово шепелявым голосом. «Тебе ли о поцелуях с мужиками судить? А я дура о тебе ещё и волновалась! Сгинь нечистая!» «Ну вот! И помогай ей после этого», – затухает ворчливый голос. – Ди, ты точно в порядке? – Марк уже обеспокоено смотрит в моё лицо. – А что? – Не знаю, как сказать. Ты будто в себя ушла… – Так и было. Не обращай внимания. Со мной бывает, – криво улыбаюсь, не совсем понимая, как себя вести. Не рассказывать же про домовёнка. Он психолог. Сразу к повёрнутым причислит. – Я правда не думала, что это так очевидно со стороны. – Не слишком очевидно. Просто я тебя уже успел изучить. – Смотрю, ты уже отдышался, – интересуюсь максимально непринуждённо. – Можем уже вернуться к тому, на чём остановились? – добавляю, очень сильно желая замять тему домовёнка, и тут же краснею, прочухав, чего ляпнула! Опять я не подумав… Лицо Марка надо видеть! От этого я прямо глаза не знаю, куда деть… – Вообще-то, я про цель нашего визита сюда говорю, – поясняю, а то у Марка явно навигатор сбился. Вон как глаза лихорадочно блестят. Что за мужик?! Вечно заставляет смущаться. Я-то думала смущение — это удел наивных дурочек. Видать, не только. Да и сердце в груди от всего происходящего просто громыхает. – Ты ответила на поцелуй, – Марк держит лицо, но голос вышел несколько сдавленным, – почему? Вопрос логичный и даже закономерный. Только вместе с голосом вызвавший приятную толпу мурашек. Марк, с ним так сложно. Коли не боялась спугнуть, сейчас бы и без всякого домовёнка повторила! Целуется мужик умопомрачительно! Марк внимательно смотрит и ждёт реакции, а я так и застыла с приоткрытым ртом… Ему реально нужно объяснять: почему я сейчас ответила, тогда как Армана за подобное своеволие чуть не прибила! Очевидно же почему… Только если отвечу как есть, — всё испорчу! Гулять со мной точно больше не поедет. А без него всё не то и жизнь серая. – Ты же знаешь, я цыганка любопытная. Мне всё нужно осмотреть, потрогать пощупать. – Блин, не прокатит. Мы ж уже целовались… – Иногда по нескольку раз. – Добавляю для убедительности. Ой! Про пощупать опять как-то слишком двусмысленно прозвучало… «Хе-хе», – ржёт домовёнок, не стесняясь, отчего в голове аж звенит! Вздыхаю, стараюсь не обращать внимания на истеричный смех в голове. Смотрю на Марка. Переглядываемся. Внимательно так. Кто кого, что ль?! Вот как не смотрю на Марка, чего у него сейчас в голове, — не разберу! – А ты в курсе, что любопытство сгубило гораздо больше девственниц, чем любовь? – прищуривается Марк, и шагнув на меня, вдруг очаровательно так, с коварством во взгляде, улыбается... Невольно отступаю, и лишь после спохватываюсь. – Остаётся порадоваться, что оно мне не грозит, – отрезаю, поджав губы. – Но в самом-то деле, чего ты к этому поцелую несчастному прицепился?! – Уже бурчу. – Жалость тоже не лучшая эмоция по отношению к мужчине. – Чего?! – Ты так на меня смотрела, когда вела рукой по щеке, что я не сдержался. Надеюсь, я показал тебе, что не нуждаюсь в жалости? «Да, Домовёнок…, туго у тебя с выражением эмоций», – ворчу чтобы пристыдить. «У тебя столько мышц на лице, — попробуй все их удержи в нужной пропорции! Между прочим, больше жалостливые глаза всем мужикам нравятся!» – Кто сказал, что я тебя жалею?! – обращаюсь уже к Марку. – Тогда что это было? – приподнимает бровь. – Ничего. Считай, этим поцелуем я отбросила твоё прошлое. Такой своеобразный цыганский обряд очищения, – мелю я с умным видом. – Для меня ты теперь чистый лист. Я сейчас очень старалась. Так что не загадь! Ну не бред ли несу? «Ну, даёшь! Вместо того чтобы сказать мужику, что тебе охренительно понравился поцелуй, ты говоришь метафорами, чтобы его с концом запутать!» – Предлагаешь нарисовать для тебя на нём что-нибудь красивое? – пытается уловить цыганскую логику Марк. «Во, мужик! Уважаю! Соображает! Компас с курса не собьёшь!» «Да пошли вы уже все, со своими компасами и запутанными концами!» – отвечаю домовёнку, окончательно вспылив! Глава 11 – Рисуй, но так, чтобы у меня желания разрисовать тебя в ответ не возникло, – выпаливая вслух, разозлённая словами домовёнка, слишком уж резко спустив собак на Марка! Реально, разве что не рыча! И вообще, чё-то он подозрительно просто в руки даётся?! Прищуриваюсь, внимательно разглядывая лицо… Будто это что-то дало… Не сбегает, да не увиливает, а будто принимает какие-то правила игры, о которых я сама не подозреваю? Чую подвох… – Даже в мыслях ничего подобного не было, – вдруг ухмыляется Марк, приняв мой ответ как заторможенную, но всё же верную реакцию. – Я всего лишь имел в виду твоё светлое будущее. У нас всего год для подготовки к нему. Поэтому подобные прогулки давай использовать с пользой. Наблюдение за людьми и практика помогут тебе скорректировать нужное поведение в ответственный момент. – Зачем это? – Забыла уже? Я же говорил, что это самый надёжный способ преодолеть твою главную проблему: психолога при поступлении. «Какой психолог? По нам с тобой психиатр плачет!» – ехидно подмечает домовёнок. Впрочем, справедливо. «Только когда твоим телом всякая нечисть управлять начинает, тут тогда уж не психиатр, а экзорцист нужен!» – сжав зубы в милую улыбку для Марка, отвечаю бесящему домовёнку. «Не трусь! Потолкую я с этим психологом за тебя. Ты главное на вашей адской машине тест пройди, а там уж подсоблю, заговорю мозгоправу зубы». – Да пошёл ты! – машу в сердцах руками и плююсь через плечо! Подсобит он! Ага! Как сейчас с Марком! Я без адского подселенца этих тестов больше, чем огня боюсь! Кто ж меня с сожителем в голове учиться пропустит?! Слышу смешки в голове. Даже страшно, что он там задумал… Голова моя, а что в ней твориться узнать невдомёк! И вдруг приходит горькое осознание, что с таким подселением по адресу, меня даже Марк стороной будет обходить! «Ты мне жизнь вернулся испортить?!» – сжимаю зубы ещё крепче, чуть не плача. Под кожу прокрался страх, что Марк начнёт смотреть на меня иначе… Никогда не думала о домовёнке в таком ключе, а теперь эта мысль испугала. «Помнится, раньше я тебе лишь помогал» – укоряет. – Сгинь! – кричу, сжимая кулаки.