Как во сне я успеваю подскочить, потянуть будто зависшее в воздухе тело на себя, и уже своим телом смягчить падение сбитого человека. Даже не сразу понимаю, что в этот момент контроль над телом перехватил Домовёнок. Сама я: или от шока, или же он выбитого при падении из лёгких воздуха, — просто не могла дышать! Да и вовсе была не властна над телом. Даже здоровому человеку, сделать всё так чётко, за какие-то доли секунды, просто неподвластно! Домовёнок, кто же ты?! Больно… Запоздало ко мне возвращаются чувства. Звуки улицы тоже врываются в мой мир и только сейчас я понимаю, что до этого момента их совершенно не слышала! Тут же возникает паническая мысль: а не сделал ли домовёнок хуже, пытаясь уберечь человека от падения на асфальт? Вдруг, хватая руками, переломы от удара машины усугубил... Перевожу взгляд на человека. Вижу его лицо перед собой. Приходит тягучее осознание, что это Марк… Мой Марк! Одновременно с этим, сознание, с чувством выполненного долга, ускользает, погружая меня в темноту. Открыв глаза, обнаружила себя в больничной палате. Зарёванная Валька сидит рядом. – Это… это правда был Марк?! – хриплю, пытаясь подскочить, но Валька вовремя перехватывает, придавливая меня к подушке. – Лежи. У тебя сотрясение. – Да плевала я на сотрясение! Марк! Он жив?! Что с ним?! – Шалов? Жив. Только чего ты о нём печёшься? Поделом ему. Это его ж подельница за рулём была. Её арестовали. Макс думает, что они на меня нацелены были, поэтому Марк и решил тебя оттолкнуть, только сноровку не рассчитал, и сам попался. – Стерва… Дай телефон. Валька недоумённо хлопает большими глазами. – Да не ты стерва, а Лика! – Зачем тебе телефон? Лежи! – уже взволнованно реагирует Валька. – Да Лёве позвонить хочу. Голова гудит и сил нет. Он приедет, во всём разберётся. – Я ему уже позвонила. А вот и он! – Валька приветливо улыбается в сторону входа. – Очнулась только что. – Это она уже ему. Поворачиваю голову и вижу Лёву. – Лёва, – из глаз брызнули слёзы облегчения, – хоть ты мне скажи, что там с Марком? К нему можно? – Я только пришёл и сразу к тебе. Подожди, сейчас схожу, разберусь, – не стал спорить друг, сразу поспешив на выход. – И что это было? Я о чём-то не знаю? Вы с Лёвой будто и без слов друг друга способны понять, – засыпала вопросами подруга. – Мы друзья. Не держи. Я всё же встану... – Лежи, ты уже, пока я сама тебя не приложила! – строго предупреждает Валька. – И вообще, будешь дёргаться, попрошу медсестру вколоть тебе снотворное, а потом и вовсе мамке с папкой твоим позвоню! – Не нужно мне снотворное. И звонить никому не нужно. Я должна узнать, что с Марком, а потом хоть огнём всё гори! Валька замолчала настороженно меня разглядывая. Я тоже молчала, так как голова от моих потуг «раскачалась» так, что сил нет. Такое впечатление, что в ней какой-то токсичный кисель колышется, вызывая дурноту. Время, пока не вернулся Лев, казалось, тянулось бесконечно. Зато Лёва вернулся серьёзный и собранный. – Опасности для жизни нет, – первым делом сообщил он и я, не выдержав, разревелась. – Подруга, ты чего?! – Лика, она пыталась задавить меня, а Марк меня спас! Если бы не он… – Да ну, не выдумывай. Эти двое всегда заодно были! – Валя, послушай подругу, – вмешался Лёва, видя, как мне больно говорить, а тем более спорить. – Так и есть. Сегодня утром эта стерва прилетела в страну и решила отомстить. – А Модька-то моя здесь при чём? – уже ревёт вместе со мной Валька. Видать, неслабо за меня переволновалась. – Помнишь, Лика на твоём брате была помешана? – Ну да. Но Серёга с ней же разобрался? – Разобрался. Так, она на Шалова теперь переключилась, но тот ей тоже никак в руки не давался. А Модина очень часто мелькала рядом с Марком. Видимо, воспалённый мозг этой психованной решил так отомстить. В этот раз даже родители не будут её выгораживать. Она понесёт суровое наказание по всей строгости. Мы проследим. – Да плевала я на эту стерву! Что там с Марком? Скажи подробнее? – не выдерживаю, на мой взгляд, совсем неважных разговоров. – Внутренние органы без серьёзных повреждений. Позвоночник цел. Пара переломов, разрыв связок на плече и ушибы. Поковыляет пару месяцев на костылях и будет как огурчик! Мужик он крепкий, – успокаивающе гладит по плечу меня Лёва. – Лёва, спасибо, ты настоящий друг! – всхлипываю. – А к нему можно? – Он под обезболами. Дай ему хоть сутки в покое отлежаться. Очухался, придя в сознание, тоже рвался к тебе. Успокоился, лишь когда ему снотворное в систему ввели. Хотел собственными глазами увидеть, что ты в порядке, — хотя на самом живого места нет. Прямо герой сопливой мелодрамы, – по-доброму хмыкнул Лёва. – Так и я хочу своими глазами увидеть! Можно к нему? Ну хоть одним глазком?! – Лежи уже, – строго напоминает подруга. – Подожди, я спрошу у персонала, что можно сделать, – отзывается Лёва и снова уходит. – Мне не кажется… – начинает подруга. – Не кажется. Я хотела познакомить вас сегодня. Ну, то есть рассказать, что это Марк всё это время помогал мне готовиться к поступлению, и вообще, он для меня много значит. – Вы что? Встречаетесь?! – Нет. Марк играет в благородство, считая, что Арман для меня лучшая партия из возможных, – вздыхаю, сдавливая ладонями виски, в надежде, что голова станет хоть немного меньше болеть. Зря я поревела. Только хуже стало. – Но так ведь и есть, – серьёзно кивает Валька. – Правильно делает. – Только я не уверена, что кто-нибудь, кроме Марка, вот так, ради меня, осознанно под колёса бросится, – произношу рвано, из-за своего состояния. Полежать бы молча, но я продолжаю. Нужно, чтобы Валька меня как надо поняла. – И я б ради него бросилась, не раздумывая. – А ты и бросилась! Все диву дались, — с какой скоростью! Вон сама вся покалечилась, в бинтах лежишь, а о нём думаешь. – Это ж обычные ссадины. С велика в детстве, и то больнее наворачивалась. – Не помню, чтобы в детстве у тебя сотрясение было, – не соглашается Валька. – И что? Вы с Шалевым, выходит, друзья теперь и не только? – Я люблю Марка, подруга, – признаюсь на выдохе. – По-настоящему. А он меня и близко к себе не подпускает. Но без него не будет мне жизни, понимаешь?! – А как же Арман? Не думаешь, что по отношению к нему это всё нечестно? – вспомнила Валька. Понятно, что вспомнила. Мы с Арманом несколько раз у них с Максом в гостях были. Арман не мог им не понравиться. – Подруга, Арман с самого начала знал. Сам увидел и понял. Да и Марк — его лучший друг. Арман сам предложил пожениться, если Марк не одумается. Сказал, что готов меня ждать целый год. – Год? А потом? – Потом… — это уже почти сейчас. Через месяц у нас с Арманом свадьба намечена. После мы уедем из страны, чтобы я больше не виделась с Марком. Такой был уговор. Но после сегодняшнего я не уверена, что когда-либо смогу забыть Марка. Нет для меня более дорогого человека и, наверное, уже и не будет… Входит Лёва. – Я договорился. Завтра Марка переведут из реанимации в двухместную палату. – Что он делает в реанимации?! – паникую. – Это стандартная мера предосторожности. Понаблюдают сутки. Убедятся, что нет осложнений и переведут. – Успокоил, – только сейчас выдыхаю. – Я сказал, что вы вместе живёте и договорился, что вас разместят в одной палате. – Правда?! А так можно?! – от радости чуть не подскакиваю. – Если бы я этого не сделал, ты бы ведь весь персонал с ума свела?! Да и он там не лучше.