Неприятные, конечно, для тебя итоги, но ты и сама знаешь: летчик твой погиб, а Егорка, ну, как сказать… потерял память, а так ему ставят тяжелое психическое расстройство. Кукушнулся он! Осталась ты без женихов. Да и зачем они тебе в тюрьме? Ты же отправишься туда надолго. Радуйся, что смертную казнь отменили. — Я и радуюсь. И тебя тогда заодно заберу, все равно больше двадцатки не схлопочу, — ответила ей зло Алиса, на минуту теряя контроль и допуская ошибку. Она не заметила, как к ней подобрались сзади и скрутили, вывернули руки и отняли пистолет. — Отпустите! Сволочи! А-а! — заголосила она, не сразу даже поняв, что набросились на нее и обезвредили мужчины из соседней компании. А там был и Анатолий Анатольевич, и частный сыщик Лаврентий. — Все записали? — Яну несколько потряхивало. — Все. Надеюсь, что Мартин нас не убьет, опять ты рисковала своей жизнью, — ответил ей Анатолий. — Я сделала все, чтобы он ничего не заподозрил, — ответила Яна. — Мы все-таки правильно предположили, что она выйдет на тебя, — сказал Лавр. — Гениальная операция! — Ничего не докажете! Это все бред! Я потерпела крушение и, как Егор, сошла с ума! — извивалась Алиса. — Почему? Самое главное доказательство даже не для полиции, а для служб покруче у меня есть! — ответила ей Цветкова, доставая из своей большой холщовой сумки изголовье от массажного кресла. — Вы его искали? А оно все время было со мной, только недавно я его выкинула. Но потом мы нашли его на свалке, спасибо Мартину, не побрезговал, искал его со мной несколько дней. Он, конечно, не был рад, выйдя из изолятора, провести еще несколько дней на свалке, но идею он поддержал. Навел на мысль искать именно эту часть массажного кресла. И вот мы нашли, а внутри обнаружили маленькую флешку. Ее исследуют и, уверена, найдут то, что позволит обвинить вас в государственной измене. А как иначе? Теперь все сложилось в единую картину! Ваш коварный замысел и невинные жертвы, начиная с Мартина — владельца самолета, и заканчивая нами — случайными пассажирами. И даже обычный местный мужчина, катающий туристов в карете с лошадью, тоже чуть не погиб от пуль. И все это из-за твоих миллионов. — Яна оглянулась по сторонам и понизила голос. — Алиса, если честно, я несколько обеспокоена, не сказать — расстроена. Я-то думала, что найду в этом чертовом подголовнике алмазы, на худой конец, какие-нибудь рубины. Это было бы красиво, понятно. А там всего лишь какая-то техническая хрень. Скучно! — заключила Яна и отвернулась от Алисы, словно теряя к ней всякий интерес. Девушку увели. Напротив Яны сел улыбающийся Лаврентий. — Ты бы утонула с камнями-то… — Чего? — не поняла Яна. — Сидушка… Тьфу, то есть подголовник, начиненный алмазами, не держал бы тебя на воде, — пояснил он. — А… ты об этом. Но всё равно, я как-то не так себе все это представляла. В государственных делах я еще не участвовала. И к технике у меня нет интереса. Для меня маленькая флешка не может стоить человеческих жизней. — А алмазы могут? — прищурился частный детектив. — Мне это было бы понятнее, — нахмурилась Яна. — Или, например, какой-нибудь новый, безумно дорогой наркотик. — И ты бы так плыла в нем? А если бы он начал действовать? — Я бы плыла веселая, — вздохнула Яна, вздрогнув от телефонного звонка. — О, нет! Алло, Мартин? Да, я решила тебя не будить. Пошла прогуляться. Нет, ничего не случилось. Голос? Абсолютно нормальный голос. Да никто рядом не смеется! Тебе кажется! Нет, ты что хочешь от меня услышать? Да! Я изменяю тебе с клоуном! Эпилог Яна понимала, что этот «отдых» рано или поздно должен был закончиться. Счастье близости с Мартином вернуло ей и силы, и внутреннее спокойствие. Но надо было возвращаться к детям, к работе, потому что владелец фирмы, который долго отсутствует, является уже каким-то странным руководителем. Народ может подумать, что тебе совсем наплевать на работу, а значит, и на их благосостояние, а значит, и на их детей, семьи. Она сказала Мартину, что готова вернуться в Москву. Тот, как мужчина, который берет все на себя, сказал, что день-два и он решит этот вопрос и вернет Яну домой. Конечно, он предложил ей поехать с ним в Санкт-Петербург и жить вместе, но Яна настаивала на Москве. — У меня дети там. — Перевезем их в Питер, я лично проведу их по всем самым интересным туристическим местам. Я буду наслаждаться общением с ними. Я так долго этого ждал. — А работу свою со всем персоналом и пациентами я тоже в Питер перевезу? — спросила Яна. — Ой, если бы я была Элли из «Волшебника изумрудного города» и мою клинику можно было бы перенести, вот так, по воздуху, в целости и сохранности… Да, это было бы здорово! Но мне в Москву надо. — Тебе плохо со мной? — спросил Мартин. — Ты же знаешь ответ. — Хорошо, отвезу, куда скажешь. Я через месяц-два снова куплю личный самолет. — Я бы на твоем месте не торопилась, — тут же предостерегла его Яна. — Почему? — Самолет ты, может, и хороший купишь. А вот персонал ты подбирать не умеешь, — ответила ему Яна. — Я тебя попрошу помочь подобрать, — засмеялся Мартин. — А ты думаешь, что я не ошибаюсь никогда? — удивленно спросила она. — Ну, ты только в личной жизни ошибаешься, а в рабочих делах, как мисс Марпл, видишь всех насквозь, — попытался серьезно ответить ей Мартин, и все равно получил от Яны подзатыльник. — Хватит меня тролить! Выберу тебе старых мужиков, чтобы не ходили молодые девчонки по салону и не крутили бедрами. Улыбка невольно возникла на лице Яны, когда она увидела у себя на кровати платье мерцающего перламутрового цвета и серебристые туфли. К одежде и обуви прилагалось колье из комбинированного желтого и белого золота очень тонкой работы с вкраплениями синих сапфиров, нежно-голубых топазов и любимых Яной бриллиантов. Мартин настолько чувствовал, что ей могло пойти, что понравится, что никогда не ошибался. Она сразу же поняла, что намечается какая-то прощальная вечеринка, так сказать, закрытие сезона. — Как все мило. И опять дорого, — прошептала она, вытаскивая конверт из-под платья. В конверте находились инструкции, что в определенное время она должна выйти из санатория, сесть в ожидающее ее такси и прибыть в неизвестное место назначения, полностью доверившись случаю и ему, то есть Мартину. Яна выполнила все пункты в приглашении и прибыла на место. С удивлением Цветкова поняла, что находится перед спуском к той замечательной морской лагуне, куда она приезжала с Лавром, и где так прекрасно провела время. Деревянные ступеньки с деревянными перилами были торжественно украшены. Ступеньки посыпаны лепестками роз, а перила увиты гирляндами, светящимися в темноте всеми цветами радуги. Она приподняла подол платья и начала свой спуск. Перламутровое платье на ее точеной фигуре переливалось теми же красками, что и лампочки на гирляндах, и было похоже на светящееся в темноте волшебное перо из сказки. Внизу ей пришлось снять туфли и двинуться дальше к импровизированному алтарю по песку, усыпанному все теми же лепестками роз. Все утопало в розах и экзотических цветах, названий которых Яна не знала. По всему пляжу были красиво расставлены свечи. А у алтаря стояла группа знакомых и дорогих для Яны людей. Они все здесь были. Все были нарядны и улыбались. У алтаря стоял Мартин в элегантном темно-синем костюме и белоснежной рубашке. Глаза его светились счастьем. Чтобы хоть как-то отвлечься от него, Яна скосила глаза на незнакомую женщину с пышной прической, в деловом костюме и деловой папкой в руках, и сердце ее забилось в определенном предчувствии. А еще напрягали слезы в глазах родителей и Стефании Сергеевны. — А вот и наша невеста! — произнесла деловая дама. Яна остановилась несколько в шоковом состоянии, заметив среди гостей и Анатолия Анатольевича, и даже Лаврентия. К ней двинулся Мартин с букетом цветов, скрепленных лентой серебристого цвета. — Я предлагаю тебе выйти за меня замуж. Совершенно официально, с записью в актовую книгу. Отмечать свадьбу будем, где хочешь, и в свадебное путешествие полетим, куда захочешь. Я обещаю сделать твою жизнь счастливой, не потому что я люблю тебя, а потому что только тебя и люблю. — Молодые, подойдите сюда для оглашения актовой записи и оставления подписей, — пригласила их женщина. Яна посмотрела на даму и только сейчас заметила, что она стоит на заботливо подложенной ей кем-то фанерке, поэтому сама она к ним приблизиться не могла. Яна посмотрела в искренние любящие темные глаза Мартина и утонула в них. — Совет вам, да любовь! Ну, наконец-то, — раздались голоса собравшихся. Мартин протянул ей руку. И вдруг она начала медленно отступать и качать головой. — Зря все это… Извини, я не могу вот так вот… Нет… — Почему? — оторопел он. — Это неправильно. Ты узнал, что Ева — твоя дочь и сразу же решил жениться. Это неправильно, — упрямо качала головой Яна. — Это не так! Яна, выслушай меня! — Сейчас не до разговоров! До этой новости я бегала за тобой, добивалась тебя, а ты меня всячески избегал! А теперь вдруг все это… Да и свадьба какая-то неправильная, здесь нет моей подруги, детей, моего уже взрослого сына. Я не хочу за тебя замуж! Своего ребенка ты можешь видеть, когда хочешь! А для меня это — унизительно! — Яна резко развернулась и побежала прочь по прохладному песку. — Яна! Яна, постой! — Мартин выглядел так, словно ему дали пощечину. Целую секунду, которая показалась ему вечностью, он стоял оглушенный и ошарашенный ее словами. Потом сделал порывистое движение, чтобы бежать за ней, но Анатолий и Лавр его остановили. — Постой! Это сейчас бесполезно! Дай побыть ей одной! — сказал ему Витольд. — Я же говорил, что ничего не получится. — Почему? Я же так хотел… я… — Мартин пребывал в шоке. — Удивительное дело, — заметил Лавр, — я знаю Яну совсем ничего, а вы — давно и так близко. Но вы так и не поняли, что она очень свободная, честная и очень гордая. Такие сюрпризы явно не для нее. — Сынок, счастье было так близко, — подошла к нему Стефания. — Держись! — Спасибо, мама. — Извините, — прокашлялась официальная дама, — что мне делать? Я так понимаю, что бракосочетание не состоится? Не всегда такие сюрпризы полезны. Хотя я на месте невесты даже не сомневалась бы, — поддержала несостоявшегося жениха работница ЗАГСа. — А правда, чего церемонии-то пропадать? — встрепенулся Иван Демидович. — А давай, мать, мы с тобой распишемся? Ну, что? Сорок лет все ходим туды-сюды! — обратился он к Валентине, и тут уже у дамы из ЗАГСа челюсть отпала. — Дурак! — фыркнула мама Яны и, гордо выпрямив спину, удалилась вслед за дочерью в темноту.