– Пей. Это горькое, но надо. Мальчишка послушно выпил воду. Вскоре глаза его остекленели, и он провалился в забытье. Тамира посмотрела на меня. – Что вы будете делать? – Промою рану, зашью, и пусть полежит у нас. – Я посмотрела. Собака бешеная. Он обречен. – Зараза могла не попасть в рану, – упрямо возразила я. – Ты же видишь – из него кровь аж хлещет. Могло просто вымыть. – Я о таком не слышала. – Ты мне помогать будешь? – разозлилась я. – Или поди вон, а сюда Нитель позови! – Буду, – отозвалась Тамира. – Тогда давай сюда воронку. Надо промыть рану как следует. Вдвоем мы справились достаточно быстро. Надо отдать Тамире должное, при всей шлюховатости руки у нее были ловкие, крови она не боялась и просимое подавала вовремя. Я завязала последний узел на повязке и кивнула. – Палату подготовишь? – Да. Какую? – Давай в конец коридора. Помнишь, вторая дверь от окна? Там есть свободное место и народ приличный, проживет он там несколько дней. Тамира кивнула и вышла. А я, не теряя времени, сосредоточилась на малыше. Ну-ка… Дар уверенно шевельнулся в кончиках пальцев. М-да… Повезло мальчику. Собака действительно была бешеной, и зараза таки попала в рану. Но здесь и сейчас хватит короткого импульса, чтобы убить ее. Пока она еще не разнесена по всему телу. Пока не начала жрать мальчишку. Всего один импульс. Тепло разливалось из-под пальцев, я стояла спиной к двери, загораживая ребенка, но отлично слышала шаги в коридоре. Еще чуть-чуть… все! Руку я отняла буквально за секунду до возвращения Тамиры. – Все готово. – Вот и отлично. Где его родители? – Мать на улице ревет, отец ее утешает. – Позовешь? Пусть сына перетащит. Не нам же его тягать? Мальчишка был увесистый. Крупный, плотный, по-моему, я не намного больше вешу. Может, и не надорвемся мы с Тамирой, но зачем мучиться, если есть кому его поднимать? Тамира думала точно так же, потому что через пару минут в дверях появились кузнец с женой. – Помогите перенести ребенка в палату, – попросила я. – Дня три он у нас побудет, потом заберете. Мужчина подхватил мальчика на руки и послушно понес вслед за Тамирой. Мать вцепилась мне в руку. – Скажите, Сай умирает? Да? Я резко выдернула руку. – Никто. Не. Умирает. Глупости! – Я видела, собака была бешеная. И она укусила моего мальчика… Он умре-е-е-ет… Тьфу. Сыном я занималась меньше, чем его матерью. Мальчик уже спал, а мать мы успокаивали втроем, с отцом и Тамирой. Потом накапали и ей макового молочка, уложили на кровать рядом с сыном и наконец-то смогли перевести дух. В комнате для лекарей Тамира оказалась вслед за мной. И тут же вцепилась. – Госпожа Ветана, зря вы это. – Что именно? – Надежду им дали. Ведь не выживет же. Я скрипнула зубами. Светлый, насколько ж легче работать одной! И глупых вопросов никто не задавал. – Считаешь, лучше им было бы сразу похоронить сына? Тамира замялась. Потом тряхнула головой. – Они бы хоть смириться успели. Попрощаться… – Лет через сорок. Будут умирать и попрощаются. Тамира хлопнула дверью. * * * На следующий день меня вызвал господин Растум. Карн только плечами пожал – мало ли что? – Вета? Заходи. – Добрый день, господин Растум. – Вета, день добрый. Что там за история с мальчиком? – Какая история? – Мне сказали, что у нас в лечебнице находится мальчик, больной бешенством. – Нет у нас такого! – возмутилась я. – Ребенка действительно покусала собака, но рану я промыла, прижгла и уверена, что он выживет! – А если нет? – Обязательно выживет! – надавила я голосом. – Учтите, если ребенок не выживет, я вас выставлю на улицу. – За что?! – Вы должны были сразу сказать родителям, что шанса нет, а не подавать им необоснованную надежду! – Тамира нажаловалась? – То есть вы не отрицаете… – Я не собираюсь оправдываться. За три дня станет ясно, что с ребенком все в порядке, и мы отпустим их из лечебницы. Я уверена, что мальчик выживет. – У вас такой богатый опыт? – Намного меньше, чем у вашей наушницы. Зато он весь лежит в сфере лечения людей! – выпалила я. И хлопнула дверью.