– Чего я там не видел! – огрызнулся Лерт. – Посудину ей под зад не Светлый, чай, подкладывает. Но вышел. И даже дверью специально хлопнул. Я присела на кровать рядом с Мелли. Та смотрела в стену тоскливыми глазами. – Как самочувствие? – Спасибо… – Спасибо, хорошо? Или плохо? – дотошно выясняла я, разглядывая зрачки. Определенно, сотрясение еще осталось. На него и моих сил не хватило. Я просто тащила девчонку с того света, а это всегда тяжко. С маркизом не легче было, но там-то хоть без внешних повреждений обошлось, большая часть силы ушла на устранение последствий. А тут… – Зачем вы меня спасли? – Работа у меня такая. Ты недовольна? Интересные разговорчики. Кажется, я ухватила проблему, но дай мне Светлый терпения. Потому что, если я правильно понимаю суть бреда… Лекарю нельзя бить пациента по свежеотремонтированной голове. Даже чтобы ума добавить. А жаль. – Это я во всем виновата. – В чем? – Что папа умер, что Лерт с грехом на душе жить будет. Ну… Папу я не знала, но видела, что он с дочкой сотворил. И сама бы прибила скотину. Лерт тоже угрызениями совести мучиться не будет, ему сестра всяко дороже. Это я девушке и высказала бы, прямо в лицо. Только вот нельзя. Настроение пациента – одно из условий успешной работы лекаря. Сколько раз видела: кому и срок уже отмерен, а он стиснет зубы и через силу малым не на коленях ползет. Что-то делает, борется – и мир подхватывает своего птенца. И дарит годы жизни, признавая его право жить. А бывает и так, что человеку жить бы и жить, и болячка-то не страшнее прыща, а он ноет, и ноет, и сопли разводит на кисель… И мир отторгает подобную братию! Просто вышвыривая человека из числа живых. Вот у Мелли явно наклевывалось второе. Если я сейчас вычешу ее поперек шерсти, она расклеится окончательно, и все мои труды пропадут впустую. Это плохо. Значит, надо придумать нечто другое. Разум работал быстро и четко. – Виновата. Только не в этом. В другом. Мелли распахнула глаза, глядя на меня. Отлично, внимание поймано. – В чем? – А ты не догадываешься? Это вина мнимая. Не ты заставляла отца пьяной скотиной становиться, не ты ему в руки бутылку вкладывала. И что кинулся он на тебя, тоже понятно. Бешеная собака всех кусает, кто рядом. Это не твоя вина. На Лерте тоже вины нет. Он не отца убил, а пьяную тварь. Не грех совершил, а тебя спасал, кстати. А не сбегал бы за мной, так ты бы сейчас и жива не была. Хочешь – в храме в том поклянусь? Чтоб детей у меня не было, коли вру. – Не надо. Верит. И правильно. – Выздоровеешь – все равно в храм сходим. В любую минуту. А вина твоя в неуместной жалости. – К-как? – А так! Тебе ведь не раз, не два говорили, что может случиться. А ты тянула и тянула. Давно бы от отца ушли, и прожили бы сами, и с голоду не померли. Или замуж бы вышла, да брата с сестрой к себе забрала. Могла ведь? – Д-да… – А не сделала. Отца жалела. Хотя и знала, что если человек желает себя в могилу загнать, то ты ему не помешаешь. Вот и ушел он. И тебя едва с собой не забрал, и брата твоего убийцей сделал. Хоть и нет на мальчишке вины, а все же ему долго будет эта боль вспоминаться. Вот за это тебе прощения и просить. И не в храме! А у тех, кому твоя глупость едва жизни не стоила. Думаешь, я бы смогла девочке помочь, если бы он до Дарины добрался? Ты-то здоровая, и то едва успели, а если бы двое вас было? Кого спасать первой? – Он же… – Ты тоже его дочь. Помогло? Мелли молчала. Я знала, что не убедила ее до конца, но сомнения посеяла, и это уже хорошо. Господин Самир еще добавит. Так, шаг за шагом, и человека сделаем из жертвенной овцы. И не таких в чувство жизнь приводила. Спасибо, сейчас еще не слишком большую цену взяла. * * * – Светлейший, маг определенно в Алетаре. Молодой служитель боялся приближенного, это было видно по дрожащим пальцам, по бегающим глазам, но… Что толку с того страха? Вычислить мага он не поможет. Шантр насколько был склочной тварью, а все же эти подобострастные болваны ему и в подметки не годились. – И вы не можете даже локализовать район, в котором он работает? – Светлейший, маг словно рассеян по всему городу. Вспышки то в Желтом городе, то в Белом, то в Зеленом, мы не можем ничего сказать определенно. Возможно, если бы мы попробовали поработать поближе к месту… – Вы предлагаете возить приборы по городу и ждать, что и когда сработает? Фолкс только головой покачал, удивляясь наивности юнца. К его чести, мальчишка не дрогнул. – Пресветлый, другого выхода нет. Просто нет. Невозможно засечь мага, который работает от раза к разу и перемешается по городу, как ему захочется. Как ему захочется? Фолкс поднял руку, и служитель послушно замолчал. Ему. Захочется. А ведь верно. Из чего исходил в своих размышлениях Фолкс? Из того, что маг жизни – обязательно чья-то собственность. А если нет? Если он работает сам на себя? Не лечит хозяина и тех, кого оный хозяин прикажет, а просто живет и работает с теми, кто под руку подвернется? И сможет оплатить его услуги? Тогда все становится на свои места. И одновременно еще больше усложняется. Если маг жизни не попал никому в руки, он должен, во-первых, быть очень умен, а во-вторых, отлично маскироваться. Так, чтобы даже в Храме его не угадали. А вот тут можно поработать… – Приборы, которые распознают активную магию, сложны в изготовлении, я знаю. Возможно ли изготовить прибор, который будет распознавать неактивную магию? – Нет. – Почему? – Потому что пока маг не применяет силу, она находится словно в спящем состоянии, – развел руками служитель. – Это как с грозой. Пока не грянет, не узнаешь. – Но есть что-то, что предсказывает грозу. Возможно ли это в отношении мага? – Надо подумать, пресветлый. – Мы же распознаем таланты в детях. – Когда они проявляются. И только в этот момент. – Маг обязан отличаться от обычного человека. Плотность ауры, строение… Кому я это рассказываю! – вспылил приближенный. При продвижении по карьерной лестнице он отлично усвоил принцип: «Требуйте невозможного с подчиненных, тогда они сделают все возможное». – Придумайте что-нибудь компактное, чтобы это распознавать! Как маги видят друг друга? Как их распознают животные? – Если что-то вроде стекла? – задумался служитель. – Не знаю, пресветлый. Надо поработать. – Так идите и работайте! Служитель удалился, а Фолкс задумался. Маг жизни был в Алетаре – хорошо. Его не удалось вычислить с налету – плохо. И удастся ли? Но сомнения – не повод отказываться от вкусной добычи. Нет, никак не повод. Если маг жизни работает в Алетаре, он обязан это делать в пользу и на благо Храма. Или… Не нам, так и никому. * * * Я как раз дежурила. Была глубокая ночь, когда в дверь постучались. – Госпожа Ветана? – Да, Силена? С этой девушкой мы работали вместе уже несколько раз. Нельзя сказать, что она мне нравилась. Я предпочитала тех, кто работает без возвышенных чувств. Силена же готова была объяснять всем и каждому, что ей нравится лечить людей, и поэтому она пошла помогать в лечебницу, а потом пойдет в ученицы к лекарю, только вот выберет кого получше. Не самое плохое побуждение, но руки у девчонки были деревянные. Просто дубовые. Перевязанная ею рана воспалялась, вдетая в иголку нитка рвалась, а состав лекарства надо было писать на бумажке. Иначе точно перепутает. Лично я считала, что с такими антиталантами Силене прямая дорога куда-нибудь в плакальщицы. Там она точно никому не навредит, а рыдать у нее дар. Чуть что – и в сопли. – Тут к вам…