– Спасибо-спасибо-спасибо!!! Честное слово, так и тянет под стол спрятаться. Не люблю я детей. Не умею. И обращаться с ними тоже не умею. Так что потихоньку стряхиваю их с себя. – Значит так. Забрали Муську и отправились домой. – А что с ней было, госпожа Ветана? Шими стоит в дверях. Да что ж ты такая зараза любознательная? – Лапки ей выбило, справлять пришлось, – проворчала я. – Так что вы поосторожнее с ней пару-тройку дней. И котята у нее скоро будут. Ну кто меня за язык тянул!? Какие же дети все-таки… визжащие! * * * С трудом удается выпихнуть малышню за дверь. Медяки они таки попытались мне оставить, но после угрозы оборвать уши, присмирели. Впрочем, одно обещание я с них взяла. Не топить котят, а раздать их по знакомым. Это и будет оплатой. Плотник пока еще не пришел в себя. Ничего удивительного, сколько сил я в него влила – страшно даже подумать. Зато пришла его жена. Обе женщины переговорили, подумали – и взяли меня в оборот. Мол, они хотят сами ухаживать за своими мужьями. Я только плечами пожала. Хотите – оставайтесь. Одна – до вечера, вторая до утра, ваше право. Мэта я завтра отпущу домой со строгим наказом не перенапрягаться еще дней десять и через пять дней прийти ко мне на осмотр. Вот с Ренаром все немного сложнее. Он пока еще без сознания, и это к лучшему. Моя сила лечит, это верно. У него не будет воспаления, нагноения, не будет прочих проблем, но как он воспримет свою травму? Пусть уж его жена будет рядом, когда он придет в себя. Так лучше. Женщины тут же соглашаются и жена Мэта принимается хлопотать вокруг больных. Я показала ей, как переворачивать мужчин, и она принялась перетряхивать белье. Лучше мы обойдемся без пролежней. Я же вытащила на задний двор таз с бельем и честно постаралась заняться стиркой. Наивная… Явился Тимир. Да не один явился, а в сопровождении какого-то незнакомого мне мужчины. А, вот оно что! Портовый лекарь! Лекари – народ сложный. И в гильдию они не объединяются по очень простой причине. Договориться не могут. Каждый сидит на своих знаниях, что та собака на сене, далеко не все любят брать учеников, а уж деревенских травниц и повивальных бабок они презирают всем скопом. К тому же лекарей не слишком любит Храм. Это в Раденоре Храм сидит тихо и не подает голоса, да и не так тут много храмовников. Проредили их качественно и размножиться не дают. А вот в других странах, в том числе и в моем родном… Так, не думать об этом! Суть в том, что лекарь – работа очень рисковая. Так вот не вылечишь кого надо, или наоборот – вылечишь, кого не надо, и можешь оказаться на костре. Очень даже запросто. Или наоборот – под нежной опекой и заботой Храма. А это никому не нравится. Лекари отлично поняли, что если они объединятся в гильдии, Храм их под себя подомнет мгновенно. А кому охота подчиняться? Лекарям ведь разное делать приходится. И трупы резать бывало, и могилы оскверняли – да много чего еще было. А Храм не одобрит, нет. Поэтому сошлись на одном и том же. Есть лекарь. Есть у него вывеска – золотой треугольник (у моего дома висит медный, подарок одного из вылеченных), вот к ней и идут люди. А дальше… Кто-то из знати просто нанимает себе лекаря, и таковые живут в замках. Кто-то идет на службу, вот как этот портовый. А кто-то селится среди людей, как я, и ждет, когда придут больные. Но рискуют все три категории, только все по-разному. Портовый лекарь сейчас тоже рисковал, хотя и не понимал этого. Но терпение у меня было небеспредельно. Войдя в мой дом, этот нахал и не подумал поприветствовать хозяйку. Да даже ноги вытереть не соизволил, а просто рявкнул на Шими. – Где больные?! Мальчишка от неожиданности посторонился, и лекарь прошел в комнату, оставляя за собой ошметки портовой грязи, щедро смешанной с рыбьей чешуей, смолой и древесными опилками. Что за наглость!? Махнул рукой на жену Мэта и опустился рядом с ним на колени. – Так, молодой человек! Что у вас болит!? Я возмущенно поглядела на Тимира. Мужчина ответил мне виноватым взглядом, мол, все понимаю, уж простите, но… – Да ничего… – А почему тогда вы тут, вместо того, чтобы прийти ко мне? – Госпожа Ветана сказала… – Ах, госпожа Ветана… Лекарь обернулся и впился в меня нехорошим взглядом. Я тоже прищурилась в ответ, зная, что эта гримаса меня не красит. Мужчина был уже немолод, лет шестидесяти. Седые волосы начали редеть, нос украсился красноватыми прожилками – признак любви к вину, второй подбородок удачно дополнял бульдожьи щеки. Фигура была похожа на грушу. Бывают такие мужчины, полнеют в области живота. Плечи узкие, живот громадный, а ножки опять тоненькие, вот с ним так и получилось… Молчание затягивалось. Лекарь сверлил меня взглядом, надеясь, что я скажу что-нибудь неудачное, и он размажет меня по полу, а я насмешливо разглядывала его, как учила меня мама – и помалкивала. Взгляды – это тоже искусство. Смотреть надо прохладно, отстранено и брезгливо, чтобы человек понимал, он – неподходящий элемент в твоей картине мира. Ты не привыкла смотреть на подобное ничтожество. Можно еще улыбаться краешками губ. А если сосредоточишь взгляд на человеке – смотри ему в переносицу. Или в точку на лбу, посередине, чуть повыше бровей. Но не глаза в глаза. Это взгляд равных, а ты – выше него. Я ведь тогда фыркала, а вот пригодилось! Не знаю, кто из нас выиграл бы в поединке взглядов – первым молчание нарушил Тимир. – Госпожа Ветана, господин Логан просил передать. – Господин Логан? – Э… портовый начальник. Я кивнула. Как-то не интересовалась я портовым начальством, отлично понимая, что никто меня туда не пустит. Порт слишком хлебное место, чтобы такие, как этот лекарь поделились с никому не известной девчонкой. Кошелек мягко лег в мою ладонь. Я кивнула и сунула его в карман, даже не заглядывая внутрь. Вот еще не хватало… А лекарь аж взвился. – Вы считаете себя вправе брать эти деньги? – Да, вполне, – подтвердила я, мягко улыбаясь. – И за что же? – ехидства в голосе мужчины было хоть ложкой ешь. – За оказанную людям помощь. У господина Ренара серьезная травма, пришлось ему ампутировать ногу. Господи Шаронер мог остаться калекой на всю жизнь. У него перелом ключицы, сложный, к тому же у него было смещение шейных позвонков, и не окажись я рядом… – Нечего вам там было делать! – Тот, кому надо было делать, в этот миг валялся пьяной свиньей, – парировала я, забывая об осторожности. Это я живу тем, что больные заплатят! А этот гад сидит на жалованье с двумя такими же бездельниками, и даже не может оставаться трезвым в день своего дежурства! Лекарь вспыхнул. – Ты, девчонка, еще судить меня будешь?! Да я людей лечил, когда тебя еще на свете не было! Ты, сопля зеленая… – Не смейте ее ругать! Шими оказался храбрее всех мужчин. А может, дело даже не в этом. Просто и Мэту, и Тимиру было не с руки ссориться с лекарем, мало ли как жизнь сложится. Такой может и из порта выжить. А что мальку терять? Лекарь хватанул ртом воздух, не ожидая отпора, а Шими продолжил. – Господа Ветана и дядю Мэта, и дядю Нота вылечила! И мне помогла! И вообще… она добрая! А вы… дармоед! – Ах ты!.. Лекарь размахнулся, собираясь отвесить мальчишке здоровущую оплеуху, но тут уж не мешкала я. Чему-то же меня учили! На середине замаха рука лекаря встретилась с удачно выставленной вперед метлой. Звук был…