Часть 4 из 48 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Вот и я оплошал. Это же натурально Гром Небесный! Словно дьявольская колесница по небу пронеслась!
– Князя Тьмы на огненном шаре я не заметил, а настоящую колесницу никогда не видел. Однако вы правы, сумасшедшее зрелище. Сейчас спущусь.
Один чёрт придётся выходить наружу, надо проверить технику. К моему удивлению, разрушений в квартире почти не наблюдалось. Кое-что упало, весь пол был усеян принесённым через окно мусором. Разве это последствия… Быстро одевшись, я, секунду подумав, прихватил с собой плоскую бутылку коньяку, сунул в карман горсть шоколадных конфет.
Эта сторона здания, закрытая от удара волны, выглядела неповреждённой. Во всяком случае, окна выглядели целыми. Обогнув дом, подошёл к участковому, и какое-то время мы молча стояли и смотрели на мистическое зарево, раскинувшееся над тайгой. Ветер почти стих. Словно и не было ничего. Остался только странный переливающийся свет в небесах.
Капитан начал разговор первым:
– Надо же, сто лет прошло, и вот, здравствуйте, второй гость прилетел, почти на то же самое место.
– Чуть больше прошло, – не удержался я от поправки. – Думаете, там же лёг?
– Не совсем. Пожалуй, немного восточней и северней, ближе к нам. Где-то между Крестами и Ванаварой, примерно на равном расстоянии. И поменьше мощностью, чем предыдущий.
– Бабахнуло здорово, – возразил я.
– Здоровее видали, – важно объявил Храпунов, разгладив усищи. – Я много свидетельств да рассказов всяких прочитал, а один из моих прадедов сам был очевидцем падения Тунгусского метеорита.
– Из казаков?
– Других не имеем. И этот не высоко над тайгой взорвался, а, скорей всего, упал на землю.
– Значит, есть хорошо заметный кратер.
– Опять ничего толкового не найдут, – проворчал полицейский, махнув рукой.
Интересно, как он объяснит своё появление именно здесь и сейчас, задай я ему такой вопрос. Поселковое отделение полиции находится в полукилометре отсюда, а служебного «хантера» поблизости не видать.
– На адрес заходил для проверки. Сигналы от населения – приоритет в нашей работе. И тут такое…
Я уже знаю, что в игры с этим серьёзным человеком играть опасно, он на ходы вперёд видит. А нарушителя спокойствия, на которого якобы стукнули соседи, я, кажется, знаю. В бухгалтерии работает, при администрации. Впечатляющих форм особа.
С минуту мы опять молчали, потрясенные зрелищем пламенеющей небесной полусферы. Ни поваленные деревья, ни разбитый сарай неподалёку, ни груды деревянных обломков и пара сорванных с крыш листов оцинковки на перекрёстке перед школой всё ещё не убеждали, что передо мной – материальные последствия космогонической катастрофы поистине вселенского масштаба. Разум упорно старался связать это зрелище с привычным ему по телепередачам и видеороликам в ютубе. Он упорно пытался приклеить увиденное к террористическим актам, наводнениям и землетрясениям, с локальной войной – моделировал пусть и трагическое, но самым ужасным образом хоть сколько-то привычное современному обывателю, объяснимое, то, что имеет видимые причины и конкретных виновных.
Падение Тунгусского метеорита-2 мой разум воспринимать отказывался наотрез, наверное, считая это кинопостановкой.
Наконец капитан произнес:
– Сколько же там деревьев повалило…
– Не было бы пожара, – подкинул я тревог. – А если ещё в районе и искатели какие-нибудь работали…
– Это не приведи господь, – согласился Храпунов. – Доложить бы по инстанции, да связи нет.
Капитан, не глядя, протянул в мою сторону служебную рацию, пару раз безрезультатно нажав кнопку вызова. Наверное, магнитная буря лютует.
Говорит он на странной смеси канцелярита и местных говоров. Первым меня не удивить, это скорее норма для его службы, а вот к енисейской манере разговора я привыкал долго, пока не обнаружил, что уже и сам вставляю новые для себя словечки.
– Военные наверняка наверх сообщили, у них связь защищенная.
– Доложили. Обязательно, а как же! Скоро в район полетит авиация МЧС с пожарным самолётом, – невесело предрёк участковый, показывая рукой направление, и, чуть подумав, добавил: – А может, и сразу Министерство обороны.
Вот эта часть фразы мне отчего-то очень не понравилась. Однако прав ветеран, военные вполне могут зайти на место первыми, а при необходимости и засекретить всё с ограничением доступа.
– Допускаете происки врагов?
– Не допускаю, – отрезал он. – Не человеческих рук это дело.
На этой стороне стояли две автомашины, владельцы которых жили во втором подъезде. Блестящий антрацитом новенький «Лендкрузер-200» в стоковой комплектации, орал особенно громко. Наконец из второго подъезда вышел растрёпанный Коля Гинзберг, работник службы безопасности одной из золотодобывающих артелей, которой и принадлежал джип. Быстро осмотрев машину, он отключил сигналку. К нам подходить Николай не стал, показав на разбитые окна своей квартиры и взмахнув в отчаянии руками. Второй автомобиль, старый ниссановский пикап на базе «патруля», всё ещё противно верещал.
– Что ж ты орёшь-то так все время? – с этими словами полицейский начальник решительно подошёл к пикапу, оглядел его и, примерившись одним замахом, вторым сильно ударил кулаком по капоту. Как массивной пивной кружкой по столу! Сигнализация тут же заткнулась.
Во, участковый у нас! Все ходы знает, и ко всему у него есть ключики. Хозяин тайги.
– Стиклы-то биты! Гля, кругом стиклы, всё бито, щепа… Все окна у людей повышибало, – покачал он тяжелой головой. – Теперь всем к Галиакбарову.
Вовремя я, однако, затарился! А если Храпунов будет намекать, что хорошо бы стеклом поделиться, то хрен вам, непредусмотрительные потерпят. Одно из окон зимовья выходит на реку, а значит, вполне могло вылететь. Так что подождут. Я вот жду, и ничего, не опух.
– Салофаном придётся затягивать по первости, – сказал он, словно опять прочитав мои мысли. – Но это не самая главная печаль, Никита. По крайней мере, моя. Окна, оно что… Суровые времена для меня наступают, тяжкие, маятные.
– Вы о чём, Сидор Поликарпович?
– Экспедиции сейчас сюда нагрянут, проверки, вот о чём. Пуще, чем в несчастную старушку Ванавару попрут к нам. Табуном прискачут! А зачем мне, скажи, столько новых людей в посёлке, я спрашиваю, да ещё из столиц всяких?
Ёлки-моталки! Я тут же очень живо представил приземляющиеся на тесную площадку вертодрома цветастые геликоптеры с прессой из всех стран мира, один за другим, увидел спешащие по трассе зимника автоколонны с учёными и эзотериками разных школ и течений, колдунами, уфологами и искателями метеоритного железа.
– Вижу, осознали. Во-во.
– Надо срочно в тайгу драпать.
– Хорошо вам. А мне улизнуть не удастся. Утром придётся встречать.
– Думаете, связь быстро восстановится?
– Конечно, это же не ядерный взрыв.
– Отлично. Вот дождусь продавца, заберу мотор, и ходу. Сказали, что он завтрашним бортом должен прилететь.
– А вот на это вы, товарищ писатель, не надейтесь, – ехидно заявил полицейский. – Я, конечно, не специалист в делах СМИ, тонкостей всяких не знаю, да и телевизор смотрю редко. Только думаю вот что: центральные телеканалы любые деньги заплатят авиаторам, но ради такого эксклюзива выкупят все свободные и не очень борта. Да и капитанов катеров найдут, тут заработать каждый будет рад. Так что не видать Азраку билета, как своих волосатых ушей. Вы как, готовы давать красивой журналистке развёрнутое интервью? Да шуткую я, шуткую…
Вот теперь я точно всё осознал и крепко выругался. А потом достал из кармана куртки коньяк с конфетами.
– Раз так, давайте помянем былую спокойную жизнь.
– Эвона как! Вы что же, товарищ писатель, ответлицу прямо вот на улице выпить предлагаете? Спиртные, значится, напитки, на служебном, извините, посту? А давайте-ка! Только зайдёмте за пикап, люди выходить начали, видите, осмелели. Сейчас с сигналами от населения всё будет в порядке…
Гораздо позже, вспоминая, и неоднократно, этот апокалиптический момент, я почти убедил себя, что почувствовал приближение метеорита несколько раньше, чем он появился в небе над Каменными Крестами. Один мой знакомый называет эту форму внезапной интуиции чуйкой. Испускаемые небесным телом какие-нибудь там инфразвуки, не знаю, вызвали спазм диафрагмы, которые я принял за чувство голода. Хотя внезапного озарения не случилось. Но ведь может же быть такое! В результате достаточно долгого одиночного проживания в таёжной глуши писатель Бекетов отчасти вернулся к первобытному состоянию человека разумного. К кроманьонскому способу оценки степени опасности. Разум ещё не понимал, что беда на пороге, а датчики уже собрали информацию и отослали телу, дальше должны были отработать своё рефлексы.
Я даже собирался как-то использовать подобный эпизод в будущей книге. Накопленный опыт сразу выдал: «Драпай как можно быстрей, идиот!» Однако в данном случае мой мозг, всё ещё расслабленно-урбанистический, оказался не на уровне, у домашней и таёжной живности эта самая чуйка работает гораздо лучше.
Качественно прогнозировать нечто плохое пока не получалось. Глядишь, в следующий раз что-нибудь дельное из головы в нужный момент и выскочит. Во всяком случае, очень на это надеюсь.
Глава третья
В столице глухомани
Дальнейшие события развивались в той же последовательности, которую в обмене короткими репликами определил вчера умудренный жизненным опытом поселковый участковый Храпунов. Как правильно заметил капитан, наблюдаемые последствия взрывного удара показывали, что Тунгусский метеорит-2 действительно оказался пожиже силёнками, чем его хрестоматийный космический предшественник, ещё более эффектно рухнувший в эти же места в далёком 1908 году.
Призрачное свечение над тайгой начало быстро терять яркость и опускаться к горизонту, окончательно погаснув уже через несколько часов. К утру в Каменных Крестах восстановилась сотовая и радийная связь, которую я сразу же проверил на автомобильном трансивере. В одиннадцать часов дня, когда я выбрался из берлоги, собираясь купить в ближайшем продуктовом магазине очень вкусный свежевыпеченный хлеб и с полдюжины банок пива, над долиной разнёсся характерный звук вертолётного двигателя. К вертодрому медленно, словно приглядываясь с опаской, со стороны реки подходил двухцветный ютэйровский Ми-8МТ, первая ласточка.
Посетители магазина, ежедневно собирающиеся здесь к началу продажи изумительно вкусной свежей выпечки, прежде всего сладкой, а попутно и в клубных целях, в течение пятнадцати минут щедро снабжали друг друга и меня тоже, только что поступившей и, без всякого сомнения, самой точной информацией. Получив из рук молоденькой продавщицы по имени Екатерина горячий пакет-маечку, я, вопреки своему обыкновению, не удрал, а натурально развесил уши, для прикрытия встав возле углового окна, что-то там озабочено выглядывая. Словно в ожидании несуществующего здесь такси, вызванного по сотовому телефону. Так себе конспирация.
Стоял молча, с демонстративным отстранением, лишь изредка поглядывая на группу обсуждающих и каждый раз натыкаясь на томный взгляд Кати. Ох, неровно дышит ко мне эта девица-красавица, ох, неровно… Она никогда не вручит первый попавшийся батон, всегда начиная выбирать на поддоне самый красивый, румяный, да чтобы без изъянов. После чего непременно поинтересуется, не нужно ли товарищу писателю земли русской что-нибудь ещё. И глядит так… По-моему, она хочет взять надо мной шефство с последствиями.
А я последствий боюсь, я от них бегу в тайгу.
Публика вела себя несколько нервно. Люди постоянно перебивали друг друга, к месту и не очень вставляли несущественные реплики, переспрашивали и настойчиво пытались высказаться, выдавая на гора собственные удивительные версии. Вскоре я узнал, что командование войсковой части внезапно решило существенно увеличить охраняемый периметр, поставив блокпост в самом начале панельной бетонки, где злобствует «злого облика усач с автоматом», небывалое дело! Родственники одной бабки доложили ей по телефону, что в нашу сторону готовы вылететь ещё три вертолёта из Бора, битком набитые глупыми людьми, которым неймётся, и поэтому хлеб в посёлке точно скоро закончится к чертям собачьим, а пьяни прибудет, что хорошо для коммерции.
Некие старые знакомые другой, не менее сведущей женщины, проживающие аж в самом Красноярске, вообще поделились с ней совершенно секретными сведениями о прибытии сюда сил и средств спецназа ФСБ. Поэтому абаканскую говяжью тушёнку и свинину пряную нужно покупать прямо сейчас, и лучше ящиками. Хотя денег нет, до пенсии целых три дня. А водка – тоже отличный товар, может, даже самый лучший, потому как валюта. Ведь будут же все эти экспедиционщики и журналюги пить горькую? Будут, как миленькие, кто ж не знает эту братию! Ну, а цены в «Котлетной» и уж тем более в «Макао» просто обязаны вырасти до небес. С бензином в Крестах пока всё в порядке, плавучий магазин, как обещают, придёт без задержки, но с корректировкой ассортимента и объёма доставляемого груза.
Один бородатый дядька средних лет, собрав вокруг себя всех посетителей, со знанием дела авторитетно вещал красивым басом, что первыми в тайгу полетят дозиметристы и секретные специалисты по химическому и бактериологическому оружию, все в спецкостюмах. На что народ разохался и запричитал, тут же начав предполагать, что грибному и ягодному сезону в этом году хана, и на белых груздях, боровиках и красноголовиках заработать не удастся – власти запретят! На всякий случай, и не думая о тощих кошельках народных масс. Это действительно важная для людей тема, ведь за лето местные, сдавая на заготпункт собранные дикоросы, в зависимости от разворотливости и удачи могут заработать до восьмидесяти тысяч рублей.
Стёкла разбиты примерно в половине поселковых квартир, окна которых выходят на юг, люди уже затягивают прорехи тем самым «салофаном», то есть толстой полиэтиленовой плёнкой, обычно использующейся в парниках-теплицах. И её действительно всем не хватает, прозорлив товарищ капитан!
Ещё я узнал, что в помощь участковому пришлют одного или даже двух полиционеров чином не ниже сержанта, что растерявшаяся местная власть не знает, за что хвататься, а так же принял к сведению разведданные на предмет отсутствия в Крестах чекистов. А вот промпредприятия, как на грех, на общий кипеш не ведутся и продолжают ритмично работать, словно ничего не произошло, у них, видите ли, план.
Самое важное из услышанного: здесь присутствовала двоюродная сестра Галиакбарова, которая заверила обчество, что единственный промтоварный магазин скоро откроется. Хозяин «Мастерка» оказался тем ещё жучилой и всё-таки сумел забить место на одном из ближайших бортов. Скорее всего, утром прилетит. И торопится он потому, что опасается даже не случившегося апокалипсиса, а вероятного постапокалипсиса, во время которого одичавшие жители кинутся ломать замки амбаров, подвергая разграблению всё нажитое честным предпринимательским трудом, а власть кое-что и реквизировать может. Кстати, весьма справедливые для предпринимателя опасения.
На этом моменте политинформации я покинул клубное место и, вдохнув про запас пару глотков аппетитного аромата свежего хлеба, отправился домой.