– Представления о чем? – О том, что прилично обсуждать, а что неприлично. Эти ребята такие особенные, они совсем по-другому думают и по-другому относятся к жизни. Интересно, какая у него машина. – А тебе не все равно? – На нем одежда не новая, но очень дорогих брендов. То есть куплена давно, несколько лет назад, но в момент покупки она стоила кучу денег, потому что была на пике моды, последняя коллекция. – А ты несколько лет назад, конечно, уже разбиралась в пиках и коллекциях, – насмешливо проговорил Петя. – Конечно, разбиралась. А как прикажешь косяки вылавливать, если по каждому поводу не проводить факт-чекинг? Поневоле освоишь материальчик. Например, герой носит лоферы, проверяю – а в тот год, когда происходит действие, даже слова такого еще не знали. Она собралась было поделиться с Петей своими соображениями о финансовом положении Дмитрия, но не успела. Зять Галины Демченко стремительно приближался. Подойдя к ним, сказал: – Сейчас, еще момент, добегу до машины. Вон она, на платной парковке. Он подошел к большому черному внедорожнику, открыл переднюю дверь с пассажирской стороны, достал что-то из бардачка, сунул в карман куртки. – Машина тоже старой модели, но очень дорогая, – шепнул Петр. – Та же история, что и с одеждой. Хочешь сказать, что раньше было много денег, а теперь их не стало? – Масса вариантов, – прошептала Карина в ответ. – Ты же знаешь, как я люблю придумывать ответы на вопрос «Как же так вышло?». Дома обсудим. * * * Заведение, куда привел их Дмитрий, оказалось довольно просторным, но совершенно пустым. – Сейчас удачное время, – пояснил он, усаживаясь за столик в углу возле окна. – Рядом огромный офисный комплекс, и в обеденное время здесь аншлаг. Готовят вкусно, обслуживают быстро, а цены более чем демократические. И по вечерам, когда заканчивается рабочий день, тоже зал бывает полным: кому-то после работы хочется что-то обсудить с коллегами, кто-то отмечает успешную сдачу проекта, у кого-то день рождения и так далее. А в остальное время здесь пусто и тихо. Он достал телефон, написал какое-то сообщение, отправил. – Простите, это по работе. Петр заказал кофе, Карина и Дмитрий попросили чаю. Разговор сразу зашел о машинах, сложностях московского трафика и проблемах с парковкой. – Иметь свою машину вообще никакого смысла теперь нет, – сказал зять Демченко. – Года два назад я еще носился с мыслью купить новую тачку, хорошо, что вовремя остановился. На этой доезжу, пока не развалится, и буду завершать водительскую карьеру. Проще на такси ездить, голова не болит о том, где машину оставлять. Карина оживленно поддерживала беседу, давая возможность Петру собраться с мыслями и сформулировать нужные вопросы. Но Дмитрий первым перешел к делу: – У меня осталось полчаса. Вы же не о машинах хотели поговорить? – Вы обещали кое-что прояснить, – напомнил ему Петр. – О Галине Викторовне. – Да… – Дмитрий неожиданно замялся. – Кажется, я погорячился и ввел вас в заблуждение. Пояснять особенно нечего. Просто хотел, чтобы вы поняли, что я не охочусь за богатыми дамами. Я действительно люблю свою жену. Когда мы познакомились, я был самым молодым и самым крутым спецом в крупном банке, а она – клиенткой этого банка. Шел по коридору, она навстречу идет, со своим персональным менеджером о чем-то разговаривает. Увидел ее, голос услышал – и все, пропал с концами. Верите, что так бывает? – Верим, – с серьезным видом кивнула Карина. – А дальше как было? – Да как обычно. Узнал, кто она, выяснил, когда в следующий раз придет, подкараулил, придумал повод, познакомился. Делов-то! Но потом все стало сложно, конечно. Лена меня всерьез не воспринимала, в ее глазах я был зеленым пацаном. Она-то состоявшаяся бизнес-леди, за спиной два брака и два развода, а я что? Мальчишка! Ну да, денег у меня было достаточно, но для нее это не аргумент, у нее своих полно. И вот я начал мозги наизнанку выворачивать, придумывать, чем бы поразить ее воображение. Какие-то немыслимые поездки организовывал, подарки на заказ, с учетом ее интересов и вкусов, сюрпризы устраивал… О разнице в возрасте вообще не думал, влюбился так, что аж в глазах темно. А Лена об этой разнице очень даже думала. И выходило, что для интима я гожусь, а для человеческих отношений не подхожу. В общем, два года мы вот так протянули, потом Лена познакомила меня с матерью. Тут все и решилось. – Это как? – с любопытством спросил Петр. – Галина Викторовна убедила дочь, что вы ей подходите? Дмитрий рассмеялся: – Сегодня вы сами видели, как Галина ко мне относится. Так вот, три года назад это было раз в десять хуже. Или даже в двадцать. Не стану пересказывать в красках, но это было ужасно, можете мне поверить. Лена выскочила из дома, я следом за ней, на улице она разрыдалась, говорила, что ей стыдно за свою мать, просила прощения. Я ее утешал, уговаривал не сердиться на Галину, не обижаться. Сказал, что у каждого человека внутри сидят свои травмы, и обычно людям даже в голову не приходит, что у кого-то другого травмы тоже есть, но совсем другие. То, что лично вам кажется совершенно нормальным, другому человеку может причинять невыносимую боль, и наоборот: то, что ранит и обижает лично вас, для другого – ерунда, не стоящая внимания, и он не может взять в толк, на что вы так обиделись и из-за чего такая буря эмоций. Ну, что-то вокруг этого ей говорил. А Лена тогда посмотрела на меня, вытерла слезы и сказала: «Посмотри, вот я стою перед тобой, опухшая, с красным носом, с невыносимой матерью. Старше тебя на тринадцать лет. Ты все еще готов?» Я поверить не мог своему счастью! И понял, каким же был дураком. Хотел подарками и сюрпризами ее впечатлить, а оказалось, что ей нужно было совсем другое. После этого мы и поженились. К третьему замужеству дочери Галина Викторовна Демченко отнеслась настолько плохо, что даже на свадьбе не появилась. И немедленно съехала из просторного загородного дома Елены в свою старую квартиру на Текстильной улице. – После второго развода Лены мать жила с ней. Вообще-то Галина не собиралась, она переехала к Лене на время, пока в этой квартире делали ремонт, но как-то прижилась. А из-за меня снова уехала. Видеть меня не желает. Но теперь, – Дмитрий усмехнулся, – ей приходится терпеть, пока нога не восстановится полностью. Хотя она не особенно старается терпеть. Честно говоря, совсем не старается. Ну, вы сами все видели. Карина собралась было спросить кое-что «про любовь», но Петр первым успел задать вопрос: – Вы сказали, что раньше Галина Викторовна вела себя с вами еще хуже, чем сейчас. Значит, она как-то смягчилась? Приняла вас в качестве зятя? Дмитрий долго молчал, не отрывая взгляда от своей чашки, до половины наполненной зеленовато-желтым травяным чаем. Потом полез в карман, достал маленький флакончик, запрокинул голову, закапал в глаза. «Вот что он брал из машины», – догадалась Карина. – Вечная проблема компьютерщиков, – сказал он с извиняющейся улыбкой. – Приходится капать каждые два-три часа, в глазах щиплет, роговица сохнет. И снова умолк, медленно и тщательно заворачивая крышечку на флаконе. Карине показалось, что даже слишком медленно. – Дело не во мне, – произнес он наконец. – Галина… У нее не все в порядке с головой. Она и с Леной так же обращается. Какое-то помутнение на нее находит, и она начинает лепить все подряд, не фильтруя, не выбирая выражений. Или замыкается в глухом молчании, не разговаривает, на вопросы не отвечает. Нет, я неправильно выразился… Не с головой у нее беда, а с характером. – Но сейчас стало лучше? – настойчиво уточнил Петр. – Да, но не знаю, надолго ли. Одно время было совсем хорошо, Лена приезжала от матери спокойная, даже веселая. Потом снова стало ухудшаться. Но сейчас все-таки не так ужасно, как раньше. Мне Лену жалко, очень жалко, она после каждой встречи с матерью ходит больная, Галина обязательно чем-нибудь ее обидит, ну не может она без этого. Поэтому если есть возможность, я себя подставляю под удар, а Лену берегу. Мне-то по барабану, пусть обзывает как угодно, а Лене зачем это все слушать? «Похоже, он действительно любит свою жену, – подумала Карина. – Надо же, как бывает: два года ухаживал, старался, пыжился-тужился, изображал из себя крутого, а оказалось, что нужно всего несколько правильных слов, чтобы другой человек увидел, каков ты на самом деле». – Вы не знаете, почему Галина Викторовна так болезненно отреагировала на имя Губанова? – задал Петр свой следующий вопрос. – Она когда-нибудь упоминала о нем? Дмитрий снова пожал плечами: – Впервые слышу эту фамилию. Сами видите, Галину можно вывести из себя в любой момент, причем невозможно заранее угадать, что именно ее взбесит. Это я к тому, что если вы надеетесь прийти еще раз и попытаться поговорить с ней, то… – Безнадежно? – понимающе подхватила Карина. – Как повезет. Но скорее всего, не повезет, – кивнул Дмитрий. – Одно неосторожное слово – и вас опять выгонят. Если она вообще согласится на повторную встречу. А это вряд ли. Только время потратите. Кстати, а кто такой Губанов? * * * Петр Кравченко Пока добирались до дома, зарядил дождь, не по-осеннему сильный и вдобавок с ветром. Когда ехали к Галине Демченко, погода была тихой и приятной, и ни Петру, ни Карине мысль о том, что надо бы взять зонт, даже в голову не пришла. Мокнуть под дождем не хотелось, и они решили оставить машину максимально близко к подъезду, а в магазин уже не идти. – Наскребем еды из того, что есть в холодильнике, – сказала Карина. – На один раз хватит, а когда перестанет лить – сбегаем в магаз. Или закажем доставку. По дороге обсудили визит к Галине Демченко и пришли к выводу, что в этом направлении вряд ли чего-то добьются. Правда, Петру показалось, что Карина соглашалась с ним только для виду, а на самом деле думала иначе. Ну, понятное дело, после того, что случилось у Демченко, ей хочется быть белой и пушистой, чтобы снова не сердить его. Сейчас она ни за что не станет спорить с Петром, даже если он заявит, что Земля стоит на трех китах. Галина Викторовна ничего не расскажет о своем любовнике Евгении Петровиче Садкове, это понятно. А ее дочь Елена? Здесь объективной информации тоже не дождешься, Елена своего отца никогда не видела, родилась уже после его смерти, и все, что она о нем знает (если вообще хоть что-то знает), известно ей со слов матери. А можно ли этим словам доверять? Дмитрий вполне доходчиво объяснил, что нельзя. Он постарался быть максимально деликатным, говоря о проблемах с характером, но по всему выходило, что проблемы у Галины вовсе не с характером, а именно с головой. И потом, какая нормальная мать станет признаваться своему ребенку, что одного ее любовника убил другой любовник? Как-то не комильфо. Наверное, настоящий сыщик все равно попытался бы поговорить с Еленой Евгеньевной, порасспрашивать ее, но, во‐первых, Петя Кравченко не сыщик, а обыкновенный журналист, и задачи перед ним стоят совсем другие, а во‐вторых, этой дамы все равно нет в стране, она сейчас в Лондоне, в какой-то бизнес-школе повышает квалификацию. Разговоры на столь деликатные темы нельзя вести онлайн, только лично, глаза в глаза. Но если Садкова убили все-таки не из ревности, а по другой причине, то почему вдова следователя настаивала именно на этой версии? В общем, полная непонятка. И старый пень Николай Андреевич Губанов знает ответ, но тянет кота за причинное место. – Наверное, придется признать, что Садкова я для книги отобрал ошибочно, его смерть не связана с исполнением служебного долга, а если и связана, то как-то очень косвенно, – сказал Петр, когда они пришли домой. – Собираешься бросить? Голос у Карины был странным. Петр отметил, что по мере приближения к дому девушка становилась все более напряженной и даже словно бы испуганной. Что это с ней? Боится, что вот сейчас-то и начнется настоящая выволочка за неосторожно сказанные слова? Думает, что Петр не хотел затевать разборку ни при Дмитрии, ни в машине, сделал вид, что все в порядке и он не сердится, а дома уж оторвется по полной? Господи, вот дурочка! Неужели за все время, что они вместе, Карина не поняла его характер? – Нет, бросать не стану. Хочется понять, что за историю мне рассказывает Губанов. Там явно что-то есть, какая-то фишка. Ну и вообще, интересно стало. Даже если Садков не подходит для этой книги, все равно материал любопытный. Знаешь, у людей в головах живет стереотип, что, дескать, если убивают сотрудника правоохранительных органов, то автоматически считается, что он геройски погиб при исполнении. А они ведь точно такие же люди, как мы все. С точно такими же проблемами. И их могут убить за что угодно, как и любого из нас. Из ревности, при ограблении, из хулиганских побуждений, по пьяни… Я даже подумал, что следующую книгу напишу именно об этом, соберу материал о полицейских, следователях, прокурорах, судьях, которых убили по самым обычным мотивам, как простых смертных, а не геройских небожителей. Петр старался говорить весело и увлеченно, чтобы Карина поняла, что он не намерен затевать ссору, и уже расслабилась. Но она слушала и словно уменьшалась в размерах. Съеживалась, что ли… Да что с ней такое?! – У тебя что-то болит? – озабоченно спросил он. – Ты прямо сама не своя. Карина уселась на диван, судорожно сжимая руками свой рюкзачок, который обычно валялся в прихожей. – Петя, я не буду просить, чтобы ты не ругался… – начала она дрожащим голосом. – Да я и не собираюсь, – улыбнулся Петр. – Ты что, Кариша? Все в порядке, проехали. Ты же знаешь, я отходчивый и не злопамятный. И потом, я тебе уже сказал, что все к лучшему. Она удрученно покачала головой: – Я не про это. Я совсем плохое сделала, Петя. Если ты будешь сильно ругаться, то я готова. Я заслужила. Петр не на шутку перепугался. О чем это она? Что случилось? Карина молча расстегнула рюкзачок, вытащила две фотографии, протянула ему.