– Сначала ответьте на вопросы. Вы кто? Где Вера? Почему требуете огромную сумму онлайн-переводом? Назовите немедленно свое имя! В ответ раздались частые гудки. Я протянула трубку Галине, та вскочила. – Он ответил? – Разговор прервался, – объяснила я. Фикина схватила свой мобильный, встала, пошла к двери, приоткрыла створку и обернулась. – У меня нет богатых знакомых. В моем окружении деньги водятся лишь у тебя. Никогда не старалась дружить с олигархами, знаменитыми, чиновными. Свое место знаю. Но тебя считала хорошим человеком, для которого полмиллиона незаметная сумма, но от нее зависит жизнь Верочки. А ты даже пальцем не пошевелила, чтобы помочь. – Просто не хочу кормить мошенников, – возразила я. – Номер того, кто звонил, определился? – Будь ты проклята, – воскликнула Галина, – пропади пропадом, чтоб тебе света не видеть, во тьме всегда блуждать! Фикина выбежала из кабинета, хлопнув дверью. Я схватила бутылку воды и начала делать жадные глотки. Створка приоткрылась, я намотала нервы на кулак. Галина возвращается! Но в офис заглянула незнакомая женщина в ярко-красном пиджаке. – Вы Степанида Козлова? – Да, присаживайтесь, – кивнула я, стараясь приветливо улыбаться. Что сегодня происходит в наших служебных помещениях? Охрана у входа в коридоры, куда не следует заглядывать покупателям, впала в летаргический сон? Каким образом незнакомка смогла беспрепятственно дойти до моего офиса? – Меня зовут Ирина, – представилась женщина, – фамилия Жаркова. Вы сегодня беседовали в кафе с Элизой, так? – Нет, – соврала я. Гостья молча показала мне фото на телефоне. Снимок сделали, похоже, через стекло, но Елизавета Петровна и я оказались хорошо видны. – Она уехала, – продолжала старшая внучка Элизы, – а вы сначала зашли в кафе, потом в обувной магазин. Я вспомнила, как официант попросил меня посмотреть в зеркало. Там мелькнула фигура в красном, но быстро исчезла. Некто в красном находился на улице, смотрел в окно, оно отражалось в мируаре[7]. И когда мы с Елизаветой беседовали в розовой комнате спа-салона, я приметила за окошком пятно того же цвета. И вот сейчас в кабинете женщина, цвету пиджака которого позавидует пожарная машина. – Вы следили за мной! – возмутилась я. – А как узнали, где сейчас нахожусь? – Я Ирина Жаркова, – повторила посетительница, – пожалуйста, дайте мне рассказать. Волнуюсь за бабушку. Она в последнее время сама не своя, делает вид, что все нормально, а я вижу: нервничает. Незваная гостья прижала ладони к груди. – Пожалуйста, выслушайте! Пришла с выгодным предложением. Получите хорошую сумму. Вы работаете по найму. Это достойно уважения, но много денег не приносит. Обручального кольца на руке нет, следовательно, не замужем. Я молча слушала Ирину. Не следует делать выводы на основе собственных наблюдений. Если у женщины отсутствует золотой символ супружества на пальце, то это не означает, что она холостячка. Когда-то давно в моей жизни появился человек, который подарил в знак своей любви украшение с очень дорогим камнем. Вот только оно не сделало меня счастливой и, в конце концов, перстень оказался брошен в реку. В тот день я твердо решила: если когда-нибудь встречу того, кто меня полюбит, выйду замуж, то не стану носить обручальное кольцо. Зачем? Не от золотого ободка, пусть даже с большими брильянтами, зависит мое счастье. Кстати, ювелирное изделие, о котором мечтают многие женщины, у меня есть, оно лежит дома, в спальне, в одном из чемоданчиков. Роман ухитрился купить самое дорогое. – Вы сами содержите себя, – продолжила Ирина, – значит, не откажетесь от денег. Я не перебивала необычную посетительницу. И снова неверный вывод. Да, я с удовольствием получаю разные суммы, но это оплата моего труда. И я совсем не все готова сделать за хрустящие купюры. – Увидела, что бабуля куда-то собралась, – говорила тем временем старшая внучка Элизы, – забеспокоилась, поехала за ней, шофер остановился у спа. Это очень-очень странно, Элиза туда только вчера заходила. Каждый день она к косметологу не обращается. Сообразила: Елизавета Петровна с кем-то встречается. Занервничала сильнее, не знала, о чем и думать. Смотрю, еще одна машина, из нее вышли вы и вместе с бабусей направились внутрь. Я решила подождать, когда Елизавета выйдет. Но она потом появилась вместе с вами. Значит, ради вас в салон прикатила. Ирина съежилась. – Мое волнение еще возросло. Но я уже выяснила: бабулечка разговаривала со Степанидой Козловой. Узнать номер, на кого зарегистрирован автомобиль, легко, а вы машину бросили на стоянке. Запустить поиск по вашему имени по соцсетям – минутное дело, получила общую информацию. А когда вы пошагали к зданию «Бак», сообразила: спешите на службу. Я постаралась говорить спокойно: – В вас погиб Шерлок Холмс, и вы, наверное, являетесь любящей внучкой. Но ваша бабушка не выглядит больной, она бодра, обладает ясным умом. – Умоляю, расскажите, о чем вы говорили, – прошептала Ирина. – Вам лучше задать этот вопрос Елизавете Петровне, – не дрогнула я. – Не уйду, пока не узнаю! – воскликнула женщина. Я встала. – Мне пора на совещание. Прошу вас покинуть кабинет. Внучка Элизы вцепилась пальцами в подлокотники кресла. – С места не сдвинусь, пока не услышу тему беседы. Я поняла, что женщина настроена более чем решительно. Вызывать охрану не хотелось. – У нас с госпожой Жарковой идут переговоры об одном проекте, – бодро соврала я. Лицо Ирины расслабилось. – О каком? – Это коммерческая тайна, – ответила я. – Она моя бабушка! – снова впала в истерику женщина. Я попыталась сохранить спокойствие. – Не следует говорить о том, чего пока нет. Могу лишь сообщить, что мы обсуждали уходовые средства за лицом и телом для дам пенсионного возраста. Простите, мне пора на совещание. Ирина встала. – Да. Конечно. Спасибо. Извините. Успокоили. Вокруг много жуликов, которые, зная о воцерковленности Элизы, вымогают у нее деньги. Вы, наверное, посчитали меня плохо воспитанной девушкой. Я, которая секунду назад подумала: Ирина – истеричка, избалованная баба, капризница, особа, приученная к тому, что все исполняют ее требования, лицемерно возразила: – Конечно, нет. Простите, очень тороплюсь. Ирина взялась за ручку двери. – Очень, очень боюсь за бабулю. Она ранимая, хрупкая, болезненная. Элиза производит впечатление бодрой, активной, но это маска, которую она натягивает на себя. В действительности у бабушки слабое здоровье. Я слушала женщину и твердила про себя: «Когда ты, наконец, уйдешь?» И тут мой телефон зазвенел, никогда я так не радовалась вызову. – Привет, – поздоровался Лебедев, – у меня для тебя есть кое-что интересное. – Уже начали? – невпопад ответила я. – Простите, один человек задержал. Бегу. – Поговорим, когда избавишься от постороннего, – правильно понял Лебедев. Я подошла к двери, распахнула ее. Ирина оказалась вынуждена направиться в коридор, но это не помешало женщине объявить: – Не знаю, как найти выход! Я показала на створку в конце узкого прохода. – Вам туда. Окажетесь в торговой зоне. – Ой, заблужусь, – простонала Жаркова. Пришлось сделать глубокий вдох. Спокойствие, Степа, только спокойствие. Улыбаясь изо всех сил, я вывела посетительницу в общую зону, где бурлила толпа покупателей, потом собралась живо юркнуть в служебное помещение. Но спутница мертвой хваткой вцепилась в рукав моей блузки. – Как интересно! А можете экскурсию провести? Показать все? Рассказать, что тут есть? Конечно, я встречаю порой людей, которые считают себя центром Вселенной, но Ирина оказалась уникальным вариантом. Я быстро оглядела зал, подозвала консультанта и попросила: – Алена, помоги, пожалуйста, нашей гостье. Ответь на все ее вопросы. Войдя снова в коридор, я поинтересовалась у незнакомого охранника: – Почему вы впустили сюда женщину? Ту, с которой я сейчас выходила. – Она сказала, что идет к вам, – объявил парень. – Разве я заказывала для нее пропуск? – продолжила я. – Ну нет, но она сказала, что идет к вам, – повторил секьюрити. – Пожалуйста, никогда никого не впускайте сюда без разрешения, – попросила я и увидела Андрея, который вышел из лифта.