– Нюта по образованию медсестра, – доложила Несси, – в начале двухтысячных она подалась в Италию, бросила маму. Не звонила ей, не писала, как утонула. Галюша дочурку найти не могла. И, нате, приехала эмигрантка в Москву с младенцем, Верой Андреевной Орловой. Девочке год стукнуло. Анюта сообщила, что живет хорошо, вышла замуж, пригласила Галюшу в гости, вот прямо через неделю они вместе полетят в Рим. Потом сказала: «Мамочка, сбегаю, куплю что-нибудь в подарок для родни мужа». Оставила сумку, чемоданчик, ребенка, убежала и до сих пор не вернулась. Вере четырнадцать исполнилось, а бабы так и нет. – Хорошо, документы у ребенка в порядке, – вздохнула Галина, – свидетельство о рождении имеется. Вера Андреевна Орлова. Бумага не итальянская. Не знаю, как у них там метрика выглядит, но эта точно наша, российская! Почему фамилия такая, отчество? Понятия не имею. Дочку больше не видела, чем она занимается, не представляю. Ну, сама я виновата, воспитывала Анюту без отца, жалела очень, многое позволяла. С Верой решила не повторять ошибки. Гайки закрутила. Записала в секцию художественной гимнастики, музыкальную школу. Так расписание составила, чтобы ни минуты свободной у малышки. Если она четверку по контрольной принесет, я ее ругаю. Наша цель – звание мастера спорта международного класса, школьный аттестат с одними пятерками. Верочка понимала, что все это для ее же блага. Она тихая, спокойная, воспитанная, никаких проблем от ребенка. Всегда по хозяйству поможет… Галина на все лады расхваливала внучку, я кивала в такт ее словам. Моя бабуля Изабелла Константиновна пребывала в уверенности, что Степа, которой исполнилось четырнадцать, ложится спать в восемь вечера. А запирает девочка изнутри дверь своей спальни, потому что постояльцы гостиницы порой забредают на третий хозяйский этаж и начинают ломиться в комнаты владелицы, путают их со своими номерами. Белка владела небольшим отелем в Подмосковье, там прошло все мое детство. То, что внучка способна вылезти в окно, бабуле в голову не приходило. В двадцать ноль-ноль Степанида целовала Изабеллу Константиновну и, демонстративно зевая, отчаливала баиньки. Да только Белка совершенно упустила из вида, что прямо у моего балкона росла огромная ель с мощными лапами. Ветки служили девочке Козловой ступеньками. Тихие, скромные, молчаливые школьницы способны на разные поступки. Похоже, Верочка из этого эскадрона отчаянных тихонь. Несколько дней назад внучка Галины села делать уроки и поняла: она забыла в классе тетрадь, в которой выполняются задания по истории. Пособие сделано в виде теста, ученику после изучения очередной порции знаний необходимо ответить на вопросы. Их, как правило, много. И нельзя писать просто «да» или «нет», следует отвечать развернуто. Например: «Что послужило причиной начала Первой мировой войны в тысяча девятьсот четырнадцатом году?» Если сообщить: убийство эрцгерцога Фердинанда, то получишь тройку, потому что смерть несчастного наследника престола Австро-Венгрии – повод для старта битвы, а причины иные: территориальные, экономические притязания, союзные обязательства европейских держав… Домашняя работа по истории выполняется долго, на перемене ее не успеть сделать. Вера бросилась в гимназию, до закрытия которой оставался час. Девочка так спешила, что забыла на столе в кухне свой мобильный. Галина никогда не просматривает сотовый внучки, а тут не удержалась, взяла трубку. И прочитала занимательную переписку. Галина схватилась за сердце, но не отложила мобильный, продолжила изучение переписки. – Сообщить о моей беременности? – спросила Вера. – Да, – ответил некто, чей контакт оказался отмечен как «И». – Сказать, ребенок не нужен? – Конечно. – Все сегодня сделают? – Точно. – Как это происходит? – На месте все расскажут! – Не обманут? – Нет! – Вдруг меня выгонят? – Спокуха. Все ок. – Куда ехать? – Адрес «БаК» помнишь? Там, где тебе косметику подарили? – Конечно. – Вот и езжай туда. Рудик встретит, и нет проблемы. Не бойся, все получится, как тебе надо. На этом переписка закончилась. Следующее сообщение упало через час. – Тебе пора. – Уже бегу, – ответила Вера. И только тогда Галина сообразила: школьница ее обманула. Умчалась девочка не за забытой тетрадкой, поспешила к какому-то знахарю. Женщина обыскала комнату подростка, нашла дорогую коробочку с пудрой, губной помадой и поняла: девочка натворила глупостей. – Все случилось неделю назад, – спокойным голосом объясняла Фикина, – Степа, помоги мне, найди Рудика, он у вас служит. Простите, сейчас вернусь! Гостья встала и вышла из столовой. Магда пошагала за ней. – Знаешь Рудольфа? – быстро спросила Несси. Я взяла свой телефон. – В «Бак» работает много людей, вероятно, имеется мужчина с таким именем. Галина, похоже, не очень нервничает. – Она в миллиметре от истерики, – возразила Захарьина. Я приложила мобильный к уху. – Непохоже. Приехала в хорошем настроении, улыбалась, с букетом, тортом. Говорит спокойно, словно не о своей внучке, о чужой девочке сообщает. Алло, Нинуля, Степа беспокоит. – Узнала тебя, – ответила начальница департамента персонала. – У нас есть сотрудник Рудольф? – продолжила я. – Надо проверить. Сообщи фамилию, отчество. – Знаю только имя, – уточнила я, – пожалуйста, постарайся. Вероятно, он замешан в плохих делах. Совращение малолетней, девочка семь дней назад пропала. Информация просочится в прессу… – Такого не надо, – забеспокоилась Нина, – сейчас займусь. – Напиши мне сразу о результате, – попросила я. – Непременно, – пообещала Чернова. Когда я положила трубку на стол, Несси зашептала: – Мама Галюши из родовитой дворянской семьи, дочь она воспитывала так, как ее саму обучали. Плакать, громко смеяться на людях неприлично. В гостях не следует много есть. – Почему? – удивилась я. – Неприлично, – повторила Агнесса, – все эмоции демонстрировать прилюдно не комильфо. В гости, даже к самым близким, приходят с презентом. Милым, но недорогим, уместнее всего: букет, конфеты, торт. Это если идешь к очень хорошим знакомым. Коли приглашена впервые, тогда только цветы, без сладкого. Галю дрессировали, словно цирковую лошадь. Животное никогда не заартачится на арене, а Фикина даже умирать будет с улыбкой на устах. Без улыбочки на тот свет уезжать неприлично, не комильфо такое. Глава 10 – Уже час прошел, – занервничала Несси. – Почему твоя знакомая не звонит? И в ту же секунду ожил мой телефон. Я схватила трубку: – Говори. – Человек по имени Рудольф у нас не работает, – сообщила завотделом персонала, – и ни одного иностранного специалиста с таким именем нет. – Может, его зовут по-другому, – пробормотала я, – в тексте Рудик. – Ну, ты даешь, – возмутилась Савельева, – по твоей просьбе все перерыла. А теперь выяснилось, что нужен Рудик! Может, это вообще кличка, а на самом деле мужик Николай Иванович Петров! Все, больше не дергай меня сегодня. – Что делать? – тихо осведомилась Галюша. – Если Верочка беременна, то почему она не сказала о своем положении мне? – Побоялась, что рассердишься, – объяснила Агнесса. – Давайте рассмотрим все варианты развития событий, – предложила я, – Вера отправилась делать укол, ей стало плохо после инъекции, подростка отвезли в больницу. Второй путь. Школьница испугалась делать укол, спряталась, не хочет сообщить бабушке правду. Третий. Ей ввели лекарство, и она уехала. Куда? Даже вариантов нет. Сейчас попробую поговорить кое с кем. Сидите тихо. Я нажала на экран и через короткое время из телефона донесся голос: – Привет. – Андрей, можешь найти в Москве Рудика? – попросила я. – Просто Рудика? – уточнил Лебедев. – Какая-то еще информация есть? – Это мужчина, – сообщила я и добавила: – Скорей всего. Вроде связан с «Бак». – Отлично, – обрадовался Андрюша, – лицо мужеского полу, Рудик. Полное имя или уменьшительно-ласкательное? Я посмотрела на Несси, которая сидела, зажав рот ладонью, и продолжила: – Никаких сведений о человеке нет. В переписке его называют Рудик. – Хоть что-нибудь еще дай на него, – попросил Лебедев. – Может сделать укол, который прерывает беременность, – больше ничего не знаю, – сказала я и глянула на часы.