И выше и святей, Меня зовет. Мучитель мой! Давайте лошадей! Губернатор Позвольте-с. Я согласен сам, Что дорог каждый час, Но хорошо ль известно вам, Что ожидает вас? Бесплодна наша сторона, А та – еще бедней, Короче нашей там весна, Зима – еще длинней. Да-с, восемь месяцев зима Там – знаете ли вы? Там люди редки без клейма, И те душой черствы; На воле рыскают кругом Там только варнаки; Ужасен там тюремный дом, Глубоки рудники. Вам не придется с мужем быть Минуты глаз на глаз: В казарме общей надо жить, А пища: хлеб да квас. Пять тысяч каторжников там, Озлоблены судьбой, Заводят драки по ночам, Убийства и разбой; Короток им и страшен суд, Грознее нет суда! И вы, княгиня, вечно тут Свидетельницей… Да! Поверьте, вас не пощадят, Не сжалится никто! Пускай ваш муж – он виноват… А вам терпеть… за что? Княгиня Ужасна будет, знаю я, Жизнь мужа моего. Пускай же будет и моя Не радостней его! Губернатор Но вы не будете там жить: Тот климат вас убьет! Я вас обязан убедить, Не ездите вперед! Ах! вам ли жить в стране такой, Где воздух у людей Не паром – пылью ледяной Выходит из ноздрей? Где мрак и холод круглый год, А в краткие жары — Непросыхающих болот Зловредные пары? Да… страшный край! Оттуда прочь Бежит и зверь лесной, Когда стосуточная ночь Повиснет над страной… Княгиня Живут же люди в том краю,