— И все-таки я сомневаюсь... — Давай подойдем, спросим. Девушка с явной неохотой направилась к человечку. — Здравствуйте, — поздоровалась она. — Вы дядя Саша? — Да, я. — Тот заискивающе заулыбался. — А ты — Роночка. Помню, помню... Гляди, какая большая выросла. Я помню тебя вот такой. — Он показал рукой возле колен. — У тебя была тоненькая косичка. Как крысиный хвостик. Тебя все так и звали: крысиный хвост. Даше стало неприятно. Когда не видишь родственницу двадцать лет, не обязательно начинать воспоминания с крыс. Рона растерянно улыбнулась: — А я вас совсем не помню. — Ну еще бы... — Дядя подслеповато щурился на Дашу, возвышавшуюся над ним, словно Арарат осенью. — Это и есть твоя подружка? — Да. Познакомьтесь, ее зовут Даша. — Какие у тебя, однако, взрослые подруги. На лысоватой голове неопрятным бисером застывали капельки дождя. — Совсем взрослые... Даше тут же захотелось припечатать коленом обвислый зад дяди. «Взрослые»! Разумеется, он имел в виду «старые». Зараза. — Честно говоря, мне не совсем понятно, к чему эти ваши комментарии, — едва сдерживая раздражение, бросила она. — У нас с Роной разница в возрасте всего несколько лет и потому... — Ну да, ну да, — забормотал дядя, как-то странно подхихикивая. — Если вы имеете в виду, что «несколько» — это больше десяти... — Несколько — это чуть больше трех. — Конопатые щеки пошли пятнами. — Я понимаю, вы живете в Литве и родной язык могли забыть... — Я, деточка, филолог по образованию, и у меня прекрасная память. — Значит, это вы мне назло говорите! От дальнейшей перепалки ее удержал удивленный взгляд Рогнеды. Девушка явно не понимала, из-за чего весь сыр-бор. Дядя незамедлительно воспользовался образовавшейся паузой: — Даша, девочка, может, вы заглянете к нам вечером на чаек? Девочка Даша прищурилась. Приглашение сделано явно не из вежливости. Он открытым текстом намекал, что намеревается остаться с племянницей наедине. Даша отрицательно покачала головой: ни при каких обстоятельствах она не оставит Рогнеду одну. — Не загляну. — Ах, как жаль! — Проклятый сатир просто издевался над ней. — Нам будет вас так не хватать. — Вам — да, Рогнеде — нет. Потому что вечером мы с ней идем в театр. — Но Роночка не пойдет в театр, — с удивлением сказал дядя. — К ней приехал близкий родственник и... — Простите, но если вы двадцать лет не желали видеть свою племянницу, то почему она теперь должна менять свои планы по вашему первому требованию? — Потому что я ее родственник, — уверенно заявил дядя. — В таком случае, где вы были, когда умерла ваша сестра? Человечек густо покраснел, но не от смущения, а от злости. — В любом случае вас это не касается! И вообще, оставьте нас в покое... — Зато меня это касается, — спокойно произнесла Рогнеда. — В самом деле, я посылала вам телеграмму, а вы даже не ответили. — Я не мог. Меня не было. Но как только узнал... — принялся оправдываться человечек, не забывая бросать на рыжеволосую дылду яростные взгляды. — Пойми, деточка, у меня были обстоятельства. — Какие? — Что? — Я хочу знать, какие у вас были обстоятельства. Дядя выглядел весьма огорошенным. — Господи, неужели тебе интересно, что происходит в жизни у такого старого зануды, как я? — Очень. Даша скосила глаза: Рогнеда действительно походила на человека, готового выслушать самую длинную историю. — Я... был болен. — Чем? — Чем я был болен? — Да. Я хочу это знать. — Но... зачем? — Вы же мой родственник, я должна о вас заботиться. — Это деликатная болезнь. — Я никому не скажу. — И все равно это не для юной девушки. — Человечек хлопал белесыми ресницами. — Роночка, детка, я ведь тебя на руках качал... — Я этого не помню. — Голос девушки стал жестче. — Кроме того, у меня мало времени... Думаю, нам придется расстаться прямо сейчас. — Подожди! — Из-под личины сатира выглянула еще более неприглядная морда мизантропа. — Ну хорошо... Я не был в больнице. Все не так просто, как тебе кажется. У нас с твоей матерью были сложные отношения. Мы поссорились много лет назад... — Из-за чего? — Ну какое это имеет значение? — Для меня — огромное. — Из-за пустяка. — Вы скажете, или мне уйти? Человечек вытаращил злые глазки. — Ты характером совсем как мать. Допустим, мне не нравился человек, за которого она вышла замуж... — Допустим, я вам поверю, но ведь это ее дело, при чем здесь вы? — Как — при чем? Я же ее брат. Рона окончательно потеряла терпение: — Хорошо, тогда говорите, что вам понадобилось от меня? Человечек смутился. — А почему ты думаешь, что мне что-то надо от тебя? Я просто хотел навестить... — Не лгите. — ...по-родственному... — Я сейчас уйду. — Хорошо. Я приехал, чтобы все свое имущество завещать тебе. — Что?!