Даша растерянно заморгала. – Да... А ты откуда знаешь? – Ох, Дарья... – Полетаев с силой загасил сигарету. – Не расстаться нам с тобой до конца жизни – так и останешься нашим клиентом. – Что значит «вашим клиентом»? – То и значит. Что знакомых ты плохо выбираешь. – Я не ваш клиент! – Наш, наш, – поддразнил ее Полетаев. – Ты теперь навеки наша. – Но, заметив, что молодая женщина опять начинает покрываться пятнами, поспешил переменить тему: – Ладно, допустим, я поверю, что ты не знала, зачем тебя позвал Максимов. А у тебя у самой-то никаких идей нет? Даша отрицательно покачала головой: – Абсолютно. Может, соскучился по мне... – Я его понимаю, – сочувственно вздохнул головой Полетаев. – Без тебя действительно очень скучно. Жаль. – Чего жаль? – не поняла Даша. – Что не можешь мне ни о чем рассказать. Я думал, мы могли бы быть друг другу полезны. Ко мне попала кое-какая любопытная информация. Но раз ты считаешь, что с тобой это никак не связано... – Он потянулся за приборами. Услышав последнюю фразу, Даша принялась ерзать на стуле и даже попыталась заглянуть подполковнику в глаза, но тот сохранял невозмутимое выражение лица. Официант принес заказ. Полетаев расправил на коленях салфетку и с аппетитом принялся за закуски. Даша наблюдала за ним, как мышь за обедающим котом: с любопытством и опаской. – Ты чего не ешь? – Он поднял глаза от тарелки. – Дожидаешься моей смерти в виде десерта? На самом деле Даша уже давным-давно забыла про десерт. Ее терзали муки сомнений. Действительно, Полетаев может очень помочь и при желании даже раздобыть ту самую кассету, которую Рыбий глаз хотел передать ей перед смертью. Вместе с тем Даше слабо верилось, что сотрудник ФСБ, человек с чем-то там холодным, а с чем-то там горячим, да еще небось с чистыми руками и ногами, согласится на добровольных началах помогать разыскивать клад, спрятанный человеком, застреленным при вооруженном нападении. Молодая женщина тяжело вздохнула. – Да? – Коварный эфэсбэшник предупредительно склонил голову. – Слушай, Палыч, а давай баш на баш? – Это как? – Я рассказываю все, что знаю про Максимова и Макеева, а ты за это делишься со мной своей любопытной информацией и достаешь копию одной видеокассеты. Идет? – Хм. Это интересно. Но насколько ценными для меня окажутся твои сведения? Ты ведь даже не знаешь, зачем Максимов тебя пригласил, – Полетаев пожал плечами и снова принялся за салат. – Да знаю я, знаю! – раздраженно бросила Даша. – Как пиявка, ей-богу! – Вот это другое дело. – Подполковник самодовольно улыбнулся, взял в руки и чуть приподнял рюмку. – Твое здоровье. – Давай, говори, что за информация. – А ты меня не обманешь? – Я – тебя? – Она горько рассмеялась. – Разве такое в принципе возможно? – Ну, смотри... – Полетаев промокнул салфеткой губы, облокотился о стол и склонился в сторону собеседницы. – Макеев вылетел из Москвы не в Прагу. Первым желанием Даши было сказать «ну и что?», но потом она решила, что раз эфэсбэшник акцентирует на этом факте внимание, то он чего-нибудь да стоит. – А куда? – В Испанию. – В Испанию? – Да. – Ну и что? – Тебе это ни о чем не говорит? Молодая женщина задумалась. Через минуту она отрицательно покачала головой. – Абсолютно. – Ну тогда ладно. – Полетаев преспокойно продолжил обед. – Подожди. Это и есть твоя ценная информация? – Для человека умного – безусловно. – Подполковник даже не улыбнулся. – Кстати, а какую именно кассету из кабинета Максимова ты хотела получить? Надеюсь, не «дас ист фантастиш»? – Он вильнул бедрами. Дашу бросило в краску. – А ты можешь без своих казарменных шуточек? Я что, похожа на... Полетаев от души рассмеялся. – Я просто сделал предположение. Раз ты хочешь заполучить кассету из архива хозяина мужского стриптиза, то о чем еще можно подумать? – Одни гнусности у тебя на уме, – язвительно заметила Даша. – Если там были найдены несколько кассет, я хочу увидеть их все. Даже те, на которые ты намекал. Идет? – Идет. Надеюсь, ты уже совершеннолетняя. – Полетаев отложил приборы и встал. – Я сейчас отойду на секундочку, а потом ты мне все расскажешь. 4 Подполковник вернулся через пять минут. По его виду невозможно было предположить, где он был и что делал. Так ничего и не поняв, Даша заговорила первой: – Я хочу тебя кое о чем попросить. Вернее, спросить. Я действительно ищу... Очень важное для меня лично, но ни для тебя, ни для твоей конторы не представляющее никакого интереса. – Заметив скептический взгляд эфэсбэшника, она поспешила приложить руку к сердцу. – Клянусь всем святым: я сама еще точно не знаю, что это такое. – Послушай себя внимательно, – перебил ее Полетаев. – С одной стороны, ты категорично заявляешь, что не ищешь документы и деньги своего бывшего свекра, а с другой, пытаешься меня убедить, что не знаешь, что именно ищешь. А не может быть это одним и тем же? – Нет, – качнула она головой. – Может, я не знаю, что ищу, но зато я точно знаю, чего не ищу. – Чем же я могу тебе помочь? Если ты сама не знаешь, что ищешь... Даша отвела глаза в сторону. – Понимаешь, меня сейчас скорее интересует правовая сторона вопроса... Полетаев заинтересовался. – Что ты имеешь в виду? – Ну вот, если, к примеру, существует нечто очень ценное... Но это ценное никому не принадлежит, имею я на него право? Ну хотя бы на часть его? У меня совсем нет денег, – добавила она еле слышно. – Хорошо, начну с конца: выходи за меня и вопрос денег будет решен. Обещаю по ночам тебя не допрашивать, у меня на них более интересные планы. – И он улыбнулся, как кот в начале марта. – Ну а что касается остального... – Полетаев распрямил плечи, и в лице его появилось что-то казенное. – Давай поставим вопрос по-другому. Откуда у тебя уверенность, что эта вещь никому не принадлежит? Даже если ее владелец мертв – это еще ничего не значит. Особенно в том случае, если вещь добыта преступным путем. Сначала необходимо установить ее юридическую чистоту и отсутствие претензий с третьей стороны. Кроме этого... Даша поняла, что ее затея с привлечением эфэсбэшника в качестве добровольного помощника провалилась, но напоследок решила предпринять еще одну попытку: – Палыч, я не знаю, что мне делать. Помоги. – Она подняла на собеседника несчастные глаза, полные слез. – У меня одни неприятности. Неделю назад пошла в банк снять хоть пару крон на хлеб. Только присела на стул, как за моей спиной начали стрелять. Я обернулась, смотрю – Кока... Но не успела я ему даже «здрасьте» сказать, как его застрелили. – Даша всхлипнула. – Умирая, он мне сказал: «Забери это себе». Вот и все. Макеев был человеком одиноким, несемейным, возможно, купил какую-нибудь безделушку и решил перед смертью мне подарить. Имею я право оставить ее себе на память? – Дашка, – Полетаев не выдержал и рассмеялся, – тебе в актрисы идти надо. У тебя нахальства больше, чем совести. – Хочешь, я расскажу тебе, как все было на самом деле? Вполне возможно, что ты в банк пришла случайно, но то, что там оказался Макеев, случайностью уже не было. Предполагаю, что археолог перед смертью действительно сделал тебе подарок, но не в виде пустяковой безделушки, а в виде какой-то очень важной информации. И как только ты это поняла, сразу же пустилась во все тяжкие. Тебя даже не интересует, что именно ты найдешь, нет, тебя просто охватил азарт кладоискательства. Однако проблема заключается в том, что ты, как всегда, не желаешь ничего видеть дальше кончика своего конопатого носа. Убили уже двух людей, нагло, открыто, в полном смысле слова на глазах толпы. А ты жива еще только потому, что преступники так же, как и я, уверены, что Макеев передал тебе некий ключ ко всему делу. Дарья, дай мне его, и я гарантирую тебе безопасность... Даша слушала подполковника, не перебивая, но под конец она нахмурилась, словно пытаясь что-то вспомнить и наконец хлопнула ладошкой по столу: – А я-то все сижу и думаю, что у меня дежа вю! Нет, вы только посмотрите – и он еще обвиняет меня в нахальстве! Вспоминаешь, как всего несколько месяцев назад ты говорил мне то же самое? И что? Все – от первого до последнего слова – оказалось ложью! – Она наклонилась к нему и понизила голос: – Неужели ты и вправду думаешь, что я тебе поверю? Ты бы хоть слова другие подобрал. Полетаев добродушно улыбнулся, но на лице все же промелькнула тень смущения. – Не переворачивай все с ног на голову. Это не я говорю то же самое, а ты попадаешь в одни и те же ситуации. И в прошлый раз я, между прочим, оказался не особенно далек от истины. – Как бы то ни было. Я тебе не верю.