Пуд соли съевший выше ценит мед. Кто слезы лил, тот искренней смеется. Кто умирал, тот знает, что живет!» Омар Хайям Асенька отвалялась дома до конца недели. Она честно читала и перечитывала все, что прислала ей Вита, и так и сяк крутила информацию в голове, но ничего нового, а значит, утешительного для клиента не обнаружила. А следователь, между прочим, уже готовил дело в суд. Каждый потерянный день мог стоить Райво Таалу месяцев и лет за решеткой. В понедельник в сопровождении Рихарда, готового, как верный рыцарь, отбить ее у любого врага, она наконец-то направилась в офис. Голова больше не болела, рана, заживая, чесалась. Нужно было заново опрашивать господина Таала в надежде извлечь хоть какую-то информацию, способную пролить свет на казавшееся безнадежным дело. Парковка у бюро за ночь покрылась коркой льда. Неустойчивая латвийская погода баловала бурями и перепадами температур, когда выпавший снег начинал таять, образуя лужи, а назавтра, а то и в тот же день к вечеру лужи застывали и превращались в идеальный каток. Балансируя на каблуках, она мечтала добраться до входной двери и не растянуться при каждом шаге в полный рост. И именно в этот момент в сумке зазвенел смартфон. «Ну нет, – решила Асенька, – кто бы ты ни был, у меня план по падениям на эту зиму выполнен и перевыполнен. Пока не дойду, даже не мечтай, не отвечу». Звонивший, видимо, уловил эмоцию, ибо звонки прекратились. Она благополучно доковыляла до ступеней, где ее встретил лично начальник охраны Юрис. Ни разу не напрягаясь, он легонько, но весьма ощутимо подвинул Рихарда и железной лапищей подхватил ее под локоток так, что она едва не взлетела над ступеньками. – Доброе утро, барышня. – Громадный, сам размером с двустворчатый шкаф, главный секьюрити всегда отличался отменной вежливостью. – Жаль, меня не предупредили, что вы сегодня выходите. Кто-то из моих парней вас бы нормально доставил. Асенька посмотрела на мужа: не хотелось бы, чтобы он вдруг обиделся. Но, похоже, Рихард не искал славы силача, ограничивая свои амбиции исключительно адвокатурой. – Давайте договоримся: за полчаса до того, как надумаете куда-то идти, звоните на вахту – мы вам сопровождение организуем. И из дома одна тоже не выходите. Будем встречать и провожать, пока это дело не закончится. – И с высоты своего роста он выжидающе уставился на девушку. В фойе вдруг возникла такая удивительная тишина, что, казалось, было слышно, как растет приютившийся в углу фикус. Внимание всех сосредоточилось на худенькой блондинке. Оставалось только кивнуть в знак согласия. – Очень хорошо. А то мы волновались так, что, кажется, милиционер родился. – Почему милиционер? – Не знаю, в старину была примета такая: если уж слишком тихо становится, не иначе новый милиционер появится. – Как по мне, и старых вполне хватает, – улыбнулась Асенька, не уточняя, имеет она в виду следователя, усердно копающего под клиента, или господина Вариса. И в сопровождении мужа зацокала каблучками вверх по ступенькам. Только в кабинете она посмотрела в смартфон: вызов пришел из из Эстонии с незнакомого номера. – Доброе утро. Здесь Ася Мартинсоне, вы мне звонили. – Доброе утро. – Эстонский акцент Урмаса был неистребим. – Я слышал, вы пострадали. Как сейчас голова? Прошла? – Спасибо, Урмас, уже нормально. – Было приятно, что эстонский оперативник озаботился ее здоровьем. «Надо же, как далеко до Таллинна, целая неделя прошла», – мелькнула непрошенная фраза из анекдота. – Мы тут работали все это время. И кажется мы знаем, кто на вас напал. «Да ладно, откуда?» Асенька прикусила язык, чтобы не сболтнуть глупости и не обидеть собеседника. Впрочем, насколько она помнила, эстонец не производил впечатления ранимой кисейной барышни. – Вы же тоже думаете, что есть кто-то еще, о ком мы не знаем. – Конечно! А что, вы кого-то еще нашли? – Кажется, нашли. Но не понимаем, связан он с делом или нет. Вам нужно еще раз к нам приехать. Сможете? Он еще спрашивает! Никакой ослик за морковкой не кинулся бы с большим желанием, чем Асенька за разгадкой тайны. Наскоро договорившись созвониться, как только она уладит дела с шефом, девушка помчалась по коридору – улаживать. – Ты сумасшедшая? Тебе что, одного раза мало? – Шеф вопил так, что казалось, криком вынесет дверь в кабинет. Впрочем, а чего еще можно было ожидать? А потому Асенька приготовилась к обороне, зажмурив на всякий случай глаза. Гроза бушевала недолго. Когда наступила, наконец, тишина, девушка позволила себе аккуратно приоткрыть один глаз: шеф стоял, отвернувшись к окну, и делал вид, что ему все равно. У входа в кабинет толпились сотрудники, включая Рихарда, Виту и начальника охраны. – Что случилось, шеф? Я уж думал, у нас тут разбойное нападение. – Юрис своим широченным плечом легко оттеснил всех и пробрался внутрь. – Конечно, разбойное! Вон главная разбойница стоит! Не успела от одной травмы оправиться, снова приключений подавай! Опять в Эстонию намылилась! – А надо? – Наверное надо. Но куда ее отпускать такую – посмотри, прямо светится. – Неправда! Я не свечусь – я мамины пироги всю неделю ела! – Уже завершая фразу, Асенька сообразила, что лучше было бы промолчать. Но шеф, запнувшись на мгновение, вдруг засмеялся, да так, что слезы из глаз. – Ну ты только посмотри на нее: пирогов она поела, сразу в бой рвется. А сама от страха еще глаза жмурит. Смех – это куда лучше, чем вопли, да и оба глаза, кажется можно было открывать: смеялись уже все присутствующие. – А давайте я ее быстренько свожу. Туда и обратно. Похоже, начальник охраны вознамерился лично опекать юного аналитика.