— Сойдет. И так крякнет… заражение там, всякое такое… — А это что? — спросил Фикса и указал на пятно крови на плече Слона. Слон удивленно потрогал пятно и сказал: — Он, сволочь, попал в меня! Ну, падла, найду я его! — Тебе в больницу надо, — резонно заметил Фикса. — А то может загноиться и будет хуже. Могут даже руку отрезать. Это называется… а, не помню. Короче отрежут тебе руку и все. Поминай, потом, как звали. — Сам знаю! — Слон не любил, когда ему указывали. — Только менты сейчас все больнички пробивать будут. Надо в деревню какую-нибудь ехать, глухую… — Что ты мне мозги паришь? Я и сам знаю. Поехали к моей бабке в Покровку. — Сейчас? — А когда? Менты через десять минут город перекроют, и тогда вообще не выскочим. Чиф-то, наверно, всё ментам доложит… за ним не заржавеет… Фикса свернул на гострассу. Через пять минут они выехали из города и понеслись в глубь глухой дальневосточной тайги. — Отлежишься, оклемаешься… — сказал Фикса. — Я тебе потом привезу все, что надо… — Водки и девку погрудастей… — усмехнулся Слон. — Чтоб время задаром не терять… — Тебе лишь бы девку погрудастей… — А что еще можешь предложить? — Мальчика… Старая шутка рассмешила Слона, и тот засмеялся через боль. — Гангрена… — сказал Фикса минут через пять. — Вспомнил! — Чего? — не понял Слон. — Чего ты говоришь? — Я говорю — гангрена! — Что это? — Это то, из-за чего тебе руку отрежут, если вовремя не прооперировать… — Да пошел ты! — Слон постарался целой рукой дать Фиксе подзатыльника, но тот вильнул рулем, машина шарахнулась на встречную полосу, и вернулась назад, распугав нескольких участников дорожного движения… — Тихо, не дергайся! Тебе переживать вредно… — Вылечусь, тогда ты — попал… — усмехнулся Слон. Фикса в начале заржал, как лошадь, потом, посмотрев на рану, сказал: — Ты хоть до лета доживи, доходяга… Людка со своей подругой Олей Уткиной, известной в городе поставщицей наркотиков, сидела на кухне и рассказывала о своей никчемной жизни. Жизнь у Людки не задалась — муж, сделав двух детей, свалил, куда подальше заниматься неизвестно чем, старший сын, наркоман, давно уже сел за найденную в кармане «гильзу» и освободиться должен был только через пару лет. Оставалась еще дочка, на которую Людка возлагала свои последние надежды — Оксанка вроде бы нашла себе нормального парня, хоть и рано ей еще, но это — жизнь… да в техникум поступила, может, выучится, да жизнь свою наладит немного лучше, чем родители… Разговор у женщин затянулся. Оля принесла бутылку хорошей дорогой водки, которой Людка не видела никогда, да закуски, да что-то там на завтрашнюю опохмелку… разговор был серьезный. Оля предлагала раз и навсегда решить все финансовые трудности… — Ты же знаешь, за мной стоит сам начальник милиции! Кто что тебе сделает? Вот меня, к примеру, когда начальник отдела по борьбе с наркотиками капитан Кутахов взял с «ханкой» на въезде в город, я позвонила своему полковнику, Кутахову тут же дали понять, чтоб рыло не долбил, и я спокойно дальше поехала… — Ты что, ему платишь? — спросила Людка. Оля сейчас говорила такое, что у нормального человека в голове не укладывалось… — Ну, не просто так же он со мной работает… а вообще, это не твоего ума дело. Твое дело будет такое: я тебе буду привозить «ханку», а ты будешь ее продавать. — Наркоманам? — А кому же еще «ханка» нужна? Им, родимым. Если б их не было, я бы себе такой дом не отгрохала… Людка вспомнила дом, в котором жила ее подруга — крепкий двухэтажный сруб, отделанный новейшими строительными материалами… да бассейн во дворе, да гараж на две машины… — Так они ж страшные… вдруг полезут? — На хрен посылай всех. Говори, что будут иметь дело со мной! Да ты их не бойся! Они тебе вообще-то ничего не сделают. Ты для них будешь как мать родная! Ты сейчас этого просто не понимаешь, но как только начнешь, сразу все поймешь! Ты же им будешь продавать то, что для них нужнее всего на свете — наркотик. Они же без него никак… — А блатные? — А что блатные? Они знают, что я с начальником милиции работаю и на мои «подачи» не лезут… ну, так что? Принимай решение! Что, я зря тебе это все рассказываю? Зря тебе секреты открываю? Оля уже несколько недель всячески ублажала Людку — возила на природу, на шашлыки, водила в сауну, оплачивая все сама, даже свела с мальчиком, который готов был драть Людку день и ночь, чем доставлял бабе, давно забывшей, что такое мужчина, огромное удовольствие… Людка подсознанием понимала, что ничего не бывает в этой жизни халявно, знала, что каким-то образом придется ей рассчитываться за все «добряки», предоставленные хитрющей Уткиной. Так как было ясно и понятно, что, работая сторожем на автостоянке, Людка никогда не сможет расплатиться за все эти кутежи, она понимала, что отказать она просто уже не может… — Ну, я попробую… — нехотя согласилась Людка. — Ты попробуй, попробуй… — Оля знала, что этот ответ равнозначен ответу «да»… — Когда начинать? — спросила Людка. — А хочешь, можно прямо сейчас! — усмехнулась Оля. — У меня есть с собой несколько доз… Уткина открыла свою дамскую сумочку и вынула оттуда несколько крохотных целлофановых пакетиков перетянутых нитками. В пакетиках угадывалась зелено-коричневая масса, схожая с пластилином. Людка боязливо взяла пакетики в руки, рассмотрела их, понюхала: — Это и есть «ханка»? — Да, — кивнула Оля. — Это и есть «ханка» — опий… — А как его продавать? — Один пакетик — одна доза. Стоит доза сто рублей. Поняла? — Поняла. — Но это еще не все… — Что еще? — Клиенты еще будут спрашивать «кислый». — Что это? — Это фигня, из которой наркоманы делают смесь с опием. А уже саму эту смесь они себе вкалывают. — Понятно, — сказала Людка, еще мало чего понимая… Оля извлекла из сумочки небольшой флакончик с прозрачной жидкостью, объяснила: — Вот это «кислый». Его продавать нужно «точками». Одна «точка» — это одно деление в инсулиновом шприце. — Миллиграмм? — Вроде того… — отмахнулась Оля. Она не вдавалась никогда в такие подробности… точка — и все на этом… — За сколько? — Одна точка — десять рублей. — Понятно, — кивнула Людка. — Приступай… — усмехнулась Оля. — Так продавать вроде некому… — Сейчас будет… — улыбнулась Оля, и позвонила тут же кому-то по мобильнику. Уткина в телефон назвала адрес Людки и отключилась.