— Вот оно что? Ну, тащите его сюда. Через минуту перед Зотовым уже сидел шофер такси Василий Чуркин. Вся его щуплая, подвижная фигурка выражала крайнее волнение. — Значит, пришлось-таки нам встретиться, — добродушно усмехнулся Зотов. — А как же? Я ведь, товарищ Зотов, сдрейфил тогда по глупости, а не от природы. — Верно, верно. Я это сразу понял. — То-то и оно. Второй раз такое дело повториться не может. Это я себе точно сказал. И вот тут такой случай. Вчера, значит, является ко мне домой неизвестный парень. Вызывает на лестницу. Так, мол, и так, говорит. «Ты нам летом одну услугу оказал. Изволь теперь вторую оказать. А то плохо будет». — «Что вам, — говорю, — от меня надо?» А у самого страха нет, ей-богу, одна злость. Я, знаете, от такого нахальства завожусь с полоборота. «Надо, — говорит, — чтобы ты свою машину послезавтра в семь часов вечера подал на площадь Свердлова, к закусочной „Метрополя“. Может быть, придется кое-куда съездить. А нет, так мы тебя тут же завернем и проваливай на все четыре стороны до другого случая. И смотри, — говорит, — если нас продашь, то на другой день хана тебе». И давай, значит, грозить, да так, что у кого другого все бы поджилки затряслись. А у меня, верите, товарищ Зотов, одна злость — и все тут. Хотел было я его турнуть, а потом думаю: «Шалишь, брат, здесь военная хитрость нужна, как на фронте». Делаю, значит, вид, что до смерти испугался и соглашаюсь. Он и ушел. Ну, а я, значит, сегодня прямиком к вам, еле с работы отпросился. Чуркин умолк, беспокойно ерзая на стуле и поминутно откидывая со лба свой непослушный чуб. Видно было, что на душе у него далеко не так спокойно, как он хотел показать. Зотов минуту сидел молча, барабаня пальцами по столу, потом сказал: — Смелый вы человек, Чуркин. Спасибо, что снова помочь нам решили. Значит, точно еще неизвестно, поедут они на дело или нет? Это станет вам ясно только в последний момент, в машине? Ну что ж, теперь составим план действий… Сергей уже складывал в несгораемый шкаф бумаги, собираясь идти домой, когда в его комнату зашел Зотов. Вид у него был утомленный. Он не спеша прикрыл за собой дверь и грузно опустился на диван. Сергей выжидающе молчал. — Домой? — спросил Зотов. — Так точно, домой. Но если требуется… — Требуется только одно: чтобы завтра вы были в полной боевой форме. — Но Сергей почувствовал, что Зотов пришел неспроста. — Завтра у вас большой день, — задумчиво продолжал тот. — Вы впервые назначены руководить очень ответственной операцией. — Я это понимаю, Иван Васильевич. — Вы этого заслужили. Вообще скажу прямо, вы сильно изменились за этот год. Как сами-то чувствуете? — Кажется, да. Сергей присел на край стола и вытащил из кармана пиджака сигареты. — Дайте уж и мне, — протянул руку Зотов. — Одну, сверх программы. Они закурили. Зотов откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза. «Устал, а не уходит. Наверно, за меня беспокоится», — подумал Сергей. — Знаете, вот сколько лет я уже в МУРе, — негромко произнес Зотов, — и представьте: каждый раз перед такой операцией тревожусь. — Все будет в порядке, Иван Васильевич, — тряхнул головой Сергей, как бы прогоняя последние сомнения. — Надеюсь. — Зотов помолчал. — Но вот что я вам хотел сказать. Неверов мне сообщил, что завтра в машине, кроме него и какого-то Федьки, будет и Папаша. Очень серьезное сообщение. Это, собственно, то самое, из-за чего мы пошли на рискованный разговор с Неверовым. Вы кого наметили взять на эту операцию? Сергей ответил. — И Воронцова? — улыбнулся Зотов. — Что, налаживаются, наконец, отношения? — Я раньше сильно ошибался в нем, Иван Васильевич. — Так, так. Значит, люди познаются на деле? — Вот именно. — Это хорошо. Зотов неожиданно умолк и, нахмурившись, потер рукой левую сторону груди под пиджаком, потом с досадой швырнул недокуренную сигарету и буркнул: — Что-то пошаливать стало… по вечерам. А курить все никак не брошу. Он с трудом пересилил боль. — Тревожитесь? — спросил Сергей. — Да, тревожусь, — покачал головой Зотов. — Особенно если сам не участвую в операции. — Он вздохнул. — Ну, да ладно. Только смотрите. Не прощу ни малейшего промаха. Они сидели еще около часа, обдумывая план операции, потом вместе вышли на улицу, и Зотов на своей машине отвез Сергея домой. ГЛАВА 9 КОНЕЦ ДЕЛА «ПЕСТРЫХ» На следующее утро Сергей приехал на площадь Свердлова и внимательно изучил обстановку, определив удобные пункты для наблюдения. Вслед за ним на площади в течение дня побывали остальные сотрудники. Потом все собрались у Зотова и в последний раз уточнили задачу каждого. Зотов сообщил, что полковник Силантьев утвердил план операции. Около шести часов вечера первая группа сотрудников МУРа прибыла на площадь Свердлова и взяла под наблюдение всю площадь и особенно место встречи преступников. Спустя некоторое время на площади, около стоянки такси, появились две новые машины, их зеленые глазки под ветровым стеклом горели, как и у всех остальных машин здесь. В одной из них находились Сергей, Воронцов и Забелин, в другой — еще двое сотрудников. Немедленно по прибытии была установлена зрительная связь с сотрудниками, дежурившими на площади. Наступило томительное ожидание. Все в машине, включая шофера, непрерывно и молча курили. Громадная, окутанная сумерками площадь жила обычной, суетливой и напряженной жизнью. Бесчисленные машины, троллейбусы, автобусы, сдержанно сигналя, плавно огибали засыпанный снегом сквер в центре площади. Но вот вспыхнули, наконец, на высоких узорчатых столбах фонари, засветились разноцветные рекламы кинотеатров, вывески магазинов и ресторанов, наполнился светом высокий портал Большого театра. Ставшее было пасмурным лицо Сергея тоже посветлело: зрительная связь, нарушенная сгустившимися сумерками, теперь снова восстановилась. К машине Сергея подошел один из сотрудников. Он тихо прошептал: — Пришел Неверов, потом еще один парень. Все выпивают. В этот момент Сергей увидел, что напротив закусочной остановилась машина Чуркина. Он толкнул шофера: — Видишь? За ним ехать будем. — А как же. Он самый. Точно. Сергей оглянулся на вторую машину. Оттуда подали знак, что Чуркин замечен и ими. В этот момент Сергей получил новое сообщение: — В закусочную пришел какой-то старик в старой, на меху шубе. Высокий, худой, глаза навыкате, нос крючком, седые усы. — Это Папаша! Сам Папаша, черт его побери! Воронцов тронул Сергея за плечо. — Ловко, а? Теперь одним ударом всех — хлоп! И полный порядок. Можно сказать, на одну насадку. Не спуская глаз со стоявшего на углу площади сотрудника, Сергей иронически усмехнулся: — Эх ты, рыболов! Кто это радуется, пока щуки вокруг живца ходят? Радоваться надо, когда уху из них ешь. В машину влез Коля Чупров. — Из таких щук уху варить нельзя, — наставительно произнес Воронцов. — Отравиться можно. Они… — Внимание, товарищи! — воскликнул Сергей и, поймав условленный сигнал, резко закончил: — Пошли! В ту же минуту машина сорвалась с места и вылетела на площадь. За ней пошла вторая. Последнее, что видел Сергей, когда его машина пронеслась мимо закусочной, это злое лицо Забелина и непонятный жест, который тот сделал в сторону удалявшейся машины Чуркина. «Это еще что значит? — мелькнула у Сергея тревожная мысль. — Неужели он упустил Папашу?» Но долго раздумывать Сергей не имел времени: все внимание поглощала идущая впереди машина. Специально отобранные и проинструктированные шоферы точно выдерживали интервал — тридцать-сорок метров. Переезжая площадь, Чуркин дал тормозным фонариком первый сигнал: «Все в порядке, едут на дело», и его машина понеслась по узкой Петровке. Потом Чуркин вдруг замигал левым фонариком, и все три машины въехали в Столешников переулок. Здесь машина Чуркина неожиданно на секунду притормозила, из нее выскочил высокий человек и мгновенно затерялся в толпе прохожих. — Ушел, гад! Папаша ушел! — яростно крикнул Воронцов. — Да, ушел, — сквозь зубы процедил Сергей. «Неужели эта старая лиса еще на площади почувствовала неладное? — лихорадочно размышлял он. — Нет. Не может быть. Иначе остальные не поехали бы на дело. Скорей всего обычная осторожность». Машины тронулись дальше. Они ехали сначала по Пушкинской, потом по улице Чехова и через несколько минут выскочили на кольцо «Б». Здесь машины свернули направо и понеслись в сторону вокзалов. И только тут, наконец, был принят новый сигнал Чуркина. «Внимание, приступаю», — означал он. — Молодец, — сдержанно заметил Сергей. — Самое удобное место.