Лидочка ничего не ответила, только закрыла глаза, ее всю трясло, как в лихорадке. Поздно вечером она кое-как добралась до дома, за ночь отлежалась и утром пошла на работу. Подруги встретили ее настороженно, сочувственно, но ни одна не решилась заговорить. А в обеденный перерыв к ней подошла Аня Бакланова. — Вот что, Лида, — решительно сказала она. — Мы у тебя вчера дома были. Тетка твоя страх один, что на тебя наговорила. При этих словах Лидочка закусила губу, лицо у нее стало злым и упрямым, но Аня не дала ей ответить. — Я тебя не собираюсь допрашивать. Что было, чего не было — ладно. Одно тебе скажу: ты с этой старой каргой не живи больше. С завтрашнего дня перебирайся к нам в общежитие. Поняла? Я с Волиной уже договорилась, ордер тебе выписан. А если о чем посоветоваться хочешь, то приходи в комитет. Круглова уже в курсе. — Это в каком еще курсе? — криво усмехнулась Лидочка. — Ну, твоих дел, что ли. — Каких дел?! Что вы знаете о моих делах?! — пронзительно закричала Лидочка. — Чего вы суете нос, куда вас не просят! И никуда я не пойду жить! И отстаньте от меня! Отстаньте! Отстаньте! — в исступлении повторяла она, с ненавистью глядя на Бакланову. В тот день Лидочка незаметно и вынесла с фабрики первую шкурку, а через два дня — вторую. Вскоре ее вызвала к себе Круглова. Лидочка, конечно, не пошла бы, но за ней явилась Соня Плецкая, технический секретарь комитета, строгая, решительная, и Лидочка подчинилась. Ей вдруг стало невыносимо жаль себя. Тихая и покорная, побрела она за Соней. Когда пришли в комитет, Соня сказала: — Садись. Жди. Сейчас выясню обстановку. Она скрылась за дверью. — Велела подождать, — сказала Соня, появляясь через минуту. — С горкомом разговаривает. Лидочка долго сидела на диване, перебирая в руках косынку, ту самую, что подарил когда-то Карасевич (она теперь даже в мыслях называла его только по фамилии). Темные курчавые волосы ее были небрежно собраны на затылке, уголки губ нервно подергивались. Неожиданно в комнату зашел Клим Привалов. Он внимательно, серьезно посмотрел на Лидочку и, обращаясь к Соне, спросил: — Зачем Круглова вызывала? — Зайди и спроси, — пожала плечами Соня. — Я потом зайду, раз тут уже ждут. И вышел. А Лидочка вдруг снова вспомнила свой разговор с ним, и ей впервые стало почему-то совестно перед Климом. Из двери выглянула Круглова. — Заходи, Голубкова, — сказала она. Лидочка вошла. Круглова велела ей сесть около стола, сама опустилась в свое кресло, зачем-то переставила чернильницу, подвинула пресс-папье и, не глядя на Лидочку, сказала: — Давай, Лида, поговорим откровенно. Она умолкла, не зная, видно, с чего начать, потом, чуть покраснев, сказала: — Между прочим, Лида, у тебя большая задолженность по членским взносам. Так нельзя. Это нарушение устава. Надо погасить из первой же зарплаты. Хорошо? Лидочка безучастно кивнула головой. А Круглова, уже увереннее, продолжала: — И вообще, ты оторвалась от организации, от коллектива. С этого все начинается, имей в виду. Всякие там… семейные и личные неприятности. — С чего же они начинаются? — тихо спросила Лидочка, подняв на Круглову свои большие карие глаза, в которых навернулись вдруг слезы. — Ну, как с чего, — неуверенно ответила Круглова, — с этой… с моральной неустойчивости, с отсутствия правильной перспективы в жизни. — Перспективы, — горько усмехнулась Лидочка. — С чем ее едят, эту вашу перспективу? — Я, может быть, не так сказала, — смутилась Круглова. — Но ты же меня понимаешь? Лида, давай говорить начистоту, — решительно произнесла она. — Расскажи, как ты живешь, чем мы тебе помочь можем? — Ничем мне помогать не надо, — устало возразила Лидочка. — Нет, надо! — Нет, не надо! — Надо. Я же знаю. Ну, чего ты скрываешь? — Что вы знаете, что? — запальчиво спросила Лидочка. — Откуда вам знать? — Сигналы получила. От актива. — Ах, сигналы? Ну и сигнальте, сколько влезет! А мне плевать! — Ну, Лида, — вдруг как-то жалобно произнесла Круглова. — Ну, ведь мне же надо знать, пойми. Я же секретарь комитета. — А что мне с твоего секретарства? Я же сказала: членские взносы уплачу. Все! А в душу ко мне не лезь! Ясно? И без тебя тошно! Лидочка вдруг вскочила, глаза ее смотрели сухо и зло. — И идите вы все к черту! — крикнула она и выбежала из комнаты. Круглова ошеломленно смотрела ей вслед. На следующий день Лидочка решила вынести с фабрики еще одну, третью по счету, шкурку. Надежно запрятав ее в широкий рукав платья, она после окончания смены направилась к проходной. Лидочка уже перевернула табель, когда перед ней неожиданно выросла тощая фигура Перепелкина. Растянув в улыбке длинные губы, он с изысканной вежливостью произнес: — Прошу зайти в мои апартаменты. — Это зачем еще? — испуганно спросила Лидочка. — Требуется смена декораций. На фоне служебного кабинета крупно: он и она. Драматическое объяснение. — Никуда я не пойду. Пусти, — попыталась оттолкнуть его Лидочка. Но Перепелкин уже цепко держал ее за рукав пальто. — Попрошу без эксцессов. Не создавайте массовок. Выходившая с фабрики вместе с Лидочкой Аня Бакланова сердито крикнула: — Эй, кавалер! Чего к девчонке прицепился? А ну, дай проходу! Перепелкин весело возразил: — Анечка, мечта моя, вас вызовут. В этой мизансцене вы не участвуете. Пошли, девушка, пошли. В это время к ним подошел Клим, тяжелым взглядом измерил Перепелкина и коротко спросил: — Ты чего это? — Вот, Климушка, — начиная нервничать, пожаловался Перепелкин. — Я же при исполнении служебных обязанностей. Выборочная проверка. А они срывают мероприятие. Клим как будто и не видел перепуганного, бледного лица Лидочки. Глядя куда-то в сторону, он с усилием проговорил: — Веди, раз так. И баста. В проходной уже образовалась пробка. — Давай, служба, действуй, — поддержал Клима Женя Осокин. — Все законно, и обижать никого не должно. Довольный Перепелкин провел Лидочку к себе в кабинет. Закрыв плотно дверь, он повернулся к девушке и насмешливо спросил: — Сама отдашь или обыскивать будем? — Чего тебе отдавать? — Ну, ну. Все известно. У меня, знаешь, глаз — алмаз, насквозь все вижу. Так как же? Лидочка молчала. — Да ты не бойся, — вдруг заговорщически понизил голос Перепелкин. — Обойдется без суда и следствия. Я даже протокола составлять не буду. Просто отправлю на беседу к Свекловишникову, и все тут.