Посланец настороженно оглянулся на дверь и, понизив голос, возбужденно зашептал: — Обкладывают, суки. Со всех сторон обкладывают. Славка сгорел, Софрон тоже, теперь еще тот пацан сгинул куда-то. — Какой пацан? — Который к тебе приходил. Папаша тут с ним толковал. — И потом этот черт из собеса, — упавшим голосом добавил Купцевич. — Во, во! Это Папаше сильно не по вкусу пришлось. — Ну, тут еще дело не ясное, — буркнул Купцевич. — Не гавкай. Папаша на три аршина в глубь земли все видит. Его не проведешь. Так, понял? А маячок оставь на всякий случай. Ну, я потопал… С этого дня и поселилась тревога в душе Купцевича. А тут еще приезжает этот братец. Купцевич хмуро поглядывал на суетившихся соседок и больше, чем обычно, ссорился с женой. Пить Купцевич тоже стал больше, но, к великой его досаде, в полном одиночестве: к нему теперь никто не приходил. Купцевич инстинктивно ждал каких-то событий, готовый, в зависимости от обстоятельств, или к отчаянной борьбе, или к хитрому маневру. …В это время Катя с тревогой ждала того часа, когда надо будет ехать на вокзал встречать поезд из Сибири. Томительно долго тянулись эти последние два дня. Суетилась с озабоченным лицом Полина Григорьевна, на кухне по вечерам вертелась Антонина, принимая горячее участие во всех приготовлениях, изредка вылезал из комнаты мрачный Купцевич. Наконец день приезда Николая настал. Катя и Полина Григорьевна собрались на вокзал. Перехватив полный жгучего любопытства взгляд Антонины, Катя неожиданно предложила ей ехать с ними. Та в ответ только всплеснула руками и побежала одеваться. Полина Григорьевна с удивлением поглядела на Катю. На вокзал приехали минут за двадцать до прихода поезда. Занесенный снегом перрон был пуст, встречающие толпились в зале ожидания. Наконец радио объявило о приближении поезда. Сквозь пелену снежной метели вскоре проступили желтые огни паровоза, донесся знакомый лязг и шум колес: к перрону подошел сибирский экспресс. Встречающие устремились к вагонам. Оттуда стали выходить с вещами в руках пассажиры, замелькали белые фартуки носильщиков, кругом послышались радостные возгласы. На площадке четвертого вагона появился молодой человек в шубе с поднятым воротником, в большой меховой шапке, в валенках, держа в руках чемодан и круглую плетеную корзинку. Он огляделся по сторонам и, увидев Катю, радостно взмахнул корзинкой и стал поспешно спускаться на перрон. Катя устремилась к нему. На глазах у растроганной Полины Григорьевны и Антонины молодые люди горячо обнялись и оживленно, со смехом стали обмениваться первыми, как всегда, не очень связными, взволнованными словами. Катя познакомила брата со своими спутницами. Он сразу непринужденно заговорил с ними, тепло, почтительно обращаясь к Полине Григорьевне и совсем запросто к Антонине, чем обеих окончательно обворожил. Домой возвращались на такси. Молодой человек всю дорогу жадно разглядывал улицы и площади столицы, засыпая женщин вопросами. Когда приехали, Антонина забежала вперед и своим ключом открыла дверь квартиры. Гость, чуть замешкавшись с вещами, бросил лукавый взгляд на Катю и, вздохнув, решительно переступил порог. С этого момента Сергей Коршунов и приступил к выполнению нового, необычного и опасного задания. Дело в том, что неделю назад Катю Светлову неожиданно вызвали в комитет комсомола. В кабинете секретаря сидел незнакомый широкоплечий парень. Катя поймала на себе его внимательный взгляд. — Вот что, Светлова, этот товарищ должен с тобой поговорить, — строго сказал секретарь комитета. — Ну, не буду вам мешать. Он вышел, а незнакомый парень встал, спокойно запер за ним дверь и положил ключ на стол. Катя иронически осведомилась: — Что это за таинственные приготовления? — Серьезный разговор будет. — Скажите, пожалуйста. А зачем же двери запирать? — Надо. — Интересно. Парень вернулся на свое место. — Давайте прежде всего познакомимся, товарищ Светлова. Вас-то я уже знаю, а вы меня еще нет. Вот, читайте. Он протянул ей красную книжечку. Пробежав ее взглядом. Катя с изумлением посмотрела на своего собеседника. — Уголовный розыск? — Совершенно верно. — И… И ваша фамилия Гаранин? — Тоже верно, — усмехнулся Костя. В глазах Кати неожиданно запрыгали веселые искорки. — Вы что же, хотите, чтобы я с вами преступников ловила? Но у меня, знаете, другая специальность. — Нет, мы их сами ловим, — сдержанно ответил Костя. — А вот помочь нам вы должны. — Я?.. — Да, вы. — Чем же я могу вам помочь? — Послушайте, Катя, вам никогда не приходилось выполнять боевые задания? — очень серьезно спросил Костя. — Нет, — растерялась Катя. — А что? — Мы хотим вам дать такое задание. Не перебивайте меня, — поднял руку Костя, заметив, что Катя порывается что-то сказать. — Сначала выслушайте. Так вот. Задание, прямо скажу, трудное. Но мы посоветовались с товарищами, подумали и решили, что вы справитесь. Вы, как говорится, девушка с характером. А задание это важное, и выполнить его — ваш комсомольский, гражданский долг. — Ну хорошо. Ближе к делу, — нетерпеливо сказала Катя. — Сейчас все узнаете. Но прежде я обязан вас предупредить. Хватит у вас духу выполнить это задание или нет, наш разговор вы не имеете права разглашать никому, ни при каких обстоятельствах. Даете слово? — Конечно. Честное комсомольское. — Это очень важно. А теперь слушайте. Мы сейчас заняты разоблачением большой и опасной группы преступников. Следы привели в вашу квартиру. — Что вы говорите? — Да. Я имею в виду ваших соседей. И тут у нас произошла заминка. Чтобы разобраться, надо ввести нашего сотрудника к вам в квартиру. Он должен познакомиться с этими людьми, не вызывая никаких подозрений. Пока ясно? — Ясно… пока. Катя почувствовала легкий озноб и зябко повела плечами. Костя уловил тревогу в ясном взгляде этой славной кареглазой девушки, и на минуту в душе его шевельнулась жалость. — Да вы не бойтесь, — мягко сказал он. — Тут нет ничего страшного. От вас требуется только выдержка и небольшое, как бы сказать… актерское мастерство. — А я и не боюсь, — самолюбиво возразила Катя и не очень естественно засмеялась. — С чего вы взяли? — Вот и хорошо. Скажите, ведь ваша семья живет в Иркутске? — неожиданно спросил Костя. — Да, в Иркутске. — И есть брат, старше вас, работает техником на заводе, его зовут Николай? — Да, откуда вы все это знаете? Костя добродушно усмехнулся. — Я просто подготовился к разговору. Так вот, Катя. План такой… Костя говорил спокойно, неторопливо, но Катя чувствовала, как у нее все сильнее колотится сердце, и не могла унять охватившего ее озноба. В голове вихрем проносились какие-то обрывки мыслей. Зачем ее впутывают в такое дело? Что думает о ней этот человек? Какой он спокойный и, наверное, очень смелый. А она? Нет, она тоже смелая. И раз надо… Ну, раз так надо, неужели она не сможет?.. Как он смотрит на нее, как будто все понимает. Хороший у него взгляд, прямой и честный. Ему можно довериться. А что, если прямо сказать, что она не сможет?.. Не сможет? Нет, нет. Ни за что. Она сможет. Это действительно боевое задание. А во время войны комсомольцы шли и не на такие дела. Например, Лиза Чайкина, Зоя… И он очень доверяет ей, Кате, верит в нее. Вот лицо у него строгое, а глаза улыбаются, так хорошо улыбаются. Господи, да что с ней делается, при чем тут его глаза? — Вы думаете, я не справлюсь, да? — вдруг с вызовом спросила она. — Думаете, струшу? — Нет, не думаю, — очень просто и серьезно возразил Костя. — Я вас знаю. — Откуда вы меня знаете? — Но ведь я не ошибся, правда? — он не смог удержать улыбки. Костя вдруг почувствовал, что ему нравится эта девушка, просто нравится и ему не хочется кончать разговор, не хочется уходить от нее. Это было так неожиданно, что Костя невольно сбился с ясного, делового тона и сам рассердился на себя за это. Раньше с ним такого никогда не случалось. — Допустим, что не ошиблись, — сухо сказала Катя. — Это еще ни о чем не говорит. И… и скажите: мне, что же, и обнять его надо будет, да? — Обязательно, — подтвердил Костя. — Завтра вы познакомитесь с Сергеем. Это очень хороший парень. Между прочим, мой друг.