– Если это адрес распродажи, я не буду с тобой больше разговаривать. – Нет. Не глупи! Я встречу тебя там. Будет лучше, если ты возьмешь такси. Я заплачу. Хилари почувствовала себя заинтригованной. Она не часто ездила в такси, хотя это ей нравилось. Она любила наблюдать, как юрко они ныряют и выныривают из потока уличного движения, срезая углы, будто их вовсе не существует. Выглянув из окна, она убедилась, что на улице замечательная погода. Солнце съело туман, остатки которого клочьями повисли на кирпичных и оштукатуренных стенах зданий, придав им неуловимое очарование, которое так любил изображать Тернер. Великолепный день для встречи с Генри. Прекрасно пуститься в приключение, не зная, куда оно тебя приведет. Адрес Монтегю-Мэншнс ей ничего не говорил. В голову пришла внезапная мысль: если бы все это происходило в романе, а не в реальной жизни, в телефонной трубке прозвучал бы голос другого мужчины, а в квартире 16 ее ждали бы злодеи, чтобы связать, заткнуть рот кляпом и сделать инъекцию снотворного. Она немедленно решила, что не станет входить ни в один дом или квартиру без Генри. Ей всегда казалось неприятным сидеть с кляпом во рту. Поэтому, если Генри не будет ждать ее у входа, она никуда не пойдет. Уж лучше оказаться на благотворительной распродаже Общества защиты детей, чем в логове злодеев, готовых накачать тебя смертельной дозой лекарства. Кроме того, Генри обещал заплатить за такси. Генри ждал ее у входа. Они стали подниматься в квартиру 16 на лифте, говоря одновременно, поскольку Генри пытался объяснить, кто такая мисс Мод Сильвер, а Хилари воображала, как бы она поступила, будь это логово убийц. – Я не хотел обращаться к женщине, но Чарлз Морей сказал… – Я все тщательно продумала… – В ней есть что-то удивительное. Она обнаружила… – Если бы это оказался не ты… – Что Мерсеры не были женаты… – А кто-то с похожим голосом… – И поженились только на следующий день после смерти Джеймса Эвертона. Громкий голос Генри заглушил все остальные звуки. Хилари крепко схватила его за руку и спросила: – Что? – Если бы ты слушала, вместо того чтобы болтать… – Генри, довольно! Ты все время говоришь, я даже слова вставить не могу! – Тогда почему ты меня не слушала? – Я слушала. – Тогда зачем переспрашиваешь? – Но, дорогой, что же ты хочешь? Ведь ты упомянул миссис Мерсер! Повтори, пожалуйста! – Мерсеры поженились на следующий день после смерти Джеймса Эвертона. Лифт замер. Хилари открыла дверь, и они вышли на площадку этажа. Миссис Мерсер – просто невероятно! Почтенная дама средних лет! В этом было что-то ужасное. Она была удивлена и немного напугана. Сон, о котором она уже позабыла, всплыл в памяти. Он был таким ярким, что Генри, шахта лифта и пустынная холодная площадка у квартиры мисс Сильвер показались ей почти нереальными. Она вновь услышала свой вопрос: «Зачем вы продали свои показания?» И ответ миссис Мерсер: «Ради того, чего мне хотелось больше всего на свете». Они говорили о свидетельских показаниях миссис Мерсер – показаниях, за которые ей заплатили, и о том, зачем она это сделала. Генри дотронулся до ее плеча, и она подняла на него глаза. – Что случилось? – Ничего. Кое-что вспомнила. Он обнял ее на мгновение. Потом нажал на кнопку звонка, и они вошли. Мисс Сильвер сидела за своим письменным столом, а перед ней лежала раскрытая папка с делом Эвертона. Бледно-голубая детская кофточка была отодвинута на край стола, а прилагавшийся к ней клубок пряжи свалился на пол и укатился в угол. Хилари подняла его, когда вошла. – Спасибо, – сказала мисс Сильвер, – они все время падают. Вы не могли бы наколоть его на одну из вязальных спиц? Большое спасибо. Казалось, ее ничто не интересует, кроме раскрытой папки. Спустя несколько мгновений она, слегка нахмурившись и жестом пригласив их сесть, произнесла: – Это мисс Кэрью? Садитесь, пожалуйста. Капитан Каннингем объяснил, зачем я попросила вас прийти? – Нет, – ответила Хилари, – он позвонил мне, и я пришла. Краешком глаза она укоризненно посмотрела на Генри, но, казалось, он не заметил ее взгляда. Мисс Сильвер продолжила: – Капитан Каннингем позвонил мне рано утром. Он казался весьма обеспокоенным… – Она остановилась, слегка кашлянула и добавила: – Он беспокоился о вас, мисс Кэрью. Ему нужно было незамедлительно со мной посоветоваться. Он сообщил, что у него имеется папка с материалами дела Эвертона. Я попросила захватить ее с собой, и он это сделал. Когда он рассказал мне о вашем вчерашнем приключении, я предложила ему пригласить вас сюда. Тем временем мне удалось просмотреть папку, и я убедилась, что ничего нового для меня здесь нет. Конечно, у меня было недостаточно времени, чтобы прочитать все документы. Однако материалы дознания и судебного процесса публиковались в общественных изданиях, и я с ними хорошо знакома. А вот заявление горничной из гостиницы «Шотландия» оказалось для меня новостью, как и заявление адвоката из Глазго относительно мистера Фрэнсиса Эвертона. Здесь находятся только копии – думаю, оригиналы забрала полиция. Вы можете мне это подтвердить, мисс Кэрью? – Нет. Я была за границей в июле и вернулась домой только после окончания следствия. – Понятно. Капитан Каннингем тоже был за границей. Он говорит, что миссис Грей совсем не расположена отвечать на вопросы. – Она не станет, – ответила Хилари. Мисс Сильвер поджала губы. – Это весьма глупо, – сказала она. – Родственники часто мешают расследованию, отказываясь искренне отвечать на вопросы. Они боятся своей информацией навредить близкому человеку. Но если мистер Грей действительно невиновен, лучше всего будет пролить как можно больше света на недостающие детали. Возможно, миссис Грей скрывает то, что, по ее мнению, может навредить ее мужу… Генри вмешался, нахмурившись: – У нас нет причин подозревать ее в этом. Но взгляд маленьких бесцветных глаз мисс Сильвер был обращен не на него, а на Хилари. – Мисс Сильвер, почему вы так говорите? – Это ведь правда, не так ли? С чего бы ей тогда отказываться отвечать на вопросы, чтобы помочь расследованию? Она боится, что всплывет нечто уличающее его, о чем ей стало известно. Мисс Кэрью, полагаю, вы знаете, о чем идет речь? Генри изумленно взглянул на Хилари и увидел, как ее лицо стало пунцовым до корней вьющихся каштановых волос. Глаза наполнились слезами. Она испуганно спросила: – Как вы догадались? Мисс Сильвер вновь посмотрела на папку. Затем оценивающе кашлянула. – Нет ничего удивительного, если ты видишь то, что находится прямо перед тобой. Вы расскажете мне, чего так боится миссис Грей? – Не знаю, могу ли я. Взгляд мисс Сильвер изменился. Теперь у нее был вид доброй тетушки. Тетушки Эммелин, которая собирается подарить вам пять фунтов стерлингов на Рождество. Суховатым голосом она произнесла: – Я большая поклонница лорда Теннисона. У него есть одна весьма справедливая мысль. «Доверяйте мне всецело или не доверяйте вовсе». Мне очень часто приходится ссылаться на него в беседах с клиентами. Необходимо, чтобы вы полностью мне доверились. Хилари посмотрела на Генри. Он кивнул. В конце концов, что бы ни рассказала Хилари, это уже никому не принесет вреда. Грея не повесят, даже если появится еще какая-нибудь улика. Генри уже не раз убеждался в проницательности этой старой девы. Хилари подперла щеку рукой и стала рассказывать мисс Сильвер о своем визите к миссис Эшли. – Она была приходящей работницей в Солуэй-Лодж. Но ее не вызывали в качестве свидетельницы, так как она ушла в шесть часов. Она сказала полиции, что ничего не знает. Генри взял ее за руку. – О чем ты? – Я не говорила тебе, Генри. Не могла. – Продолжайте, – сказала Мод Сильвер. Хилари вздохнула и продолжила свой рассказ: – Я пошла к ней. Это маленькая напуганная женщина. Она заплакала и рассказала о своем обещании Мэрион молчать. Генри начал жалеть о том, что вынудил ее к этому признанию. Он крепче сжал руку Хилари. – Я заставила ее все рассказать. Она ушла в шесть, но вернулась. Она обронила письмо и решила, что это случилось в кабинете. Намереваясь войти в него через открытую стеклянную дверь, она приблизилась и услышала голоса. Двое ссорились. Она слышала, как мистер Эвертон воскликнул: «Мой родной племянник!» А потом раздался выстрел, и она убежала. – Понимаю, – сказала мисс Сильвер. – Теперь все понятно. А который был час? Хилари задержала дыхание. – Вот это и есть самое страшное. Для Джеффа, разумеется. Она слышала, как били церковные часы, когда шла по Уокли-роуд. Пробило восемь часов. Узнав об этом, я подумала, что все замечательно, поскольку дорога от Уокли-роуд до Солуэй-Лодж заняла бы у нее не больше десяти минут. Джефф проходил это расстояние за пять минут, не думаю, что кому-то понадобилось бы больше семи или восьми минут, поэтому я беру десять минут как предельный срок. Если она услышала выстрел в десять минут девятого, это снимает с Джеффа все подозрения, так как он не мог оказаться там раньше четверти девятого. Поэтому я решила – теперь все в порядке. Однако ее голос ясно указывал, что эти ожидания не оправдались. Генри спросил: – Так в чем же дело? Мисс Сильвер тоже смотрела на нее выжидательно.