Коронер. Вы узнаете этот пистолет? Мерсер. Да, сэр. Коронер. Вы видели его раньше? Мерсер. Да, сэр, он принадлежит мистеру Грею. Сердце Хилари затрепетало от гнева. Как могло случиться, что все обстоятельства разом сложились против невиновного человека? Какие чувства должен был испытывать Джефф, сидя там и слушая эту мерзкую, страшную клевету? Сначала он думал, что никто не усомнится в его невиновности, но потом вдруг понял: все вокруг считают его убийцей. Он видел, как люди смотрят на него с выражением ужаса на лицах, веря, будто он застрелил собственного дядю во время отвратительной ссоры из-за денег. На мгновение Хилари ощутила ужас. Это не могло быть правдой. Даже если все люди в мире верят в обратное, Хилари ни за что не откажется от своего убеждения. Супруги Мерсер лгали. Почему? Какой у них мог быть мотив? Они имели хорошую работу и достойную оплату. Зачем им убивать своего хозяина? Но это казалось единственной правдоподобной версией. Если они оклеветали Джеффри, значит, сделали это, чтобы отвести подозрения от себя. Но у них не было мотива. Совершенно никакого мотива. Их обязанности не выглядели обременительными, и они ничего не выигрывали. Новое завещание Джеймса Эвертона, подписанное утром в день его смерти, лишний раз подтверждало это предположение. Им причиталось такое же наследство, как и в старом завещании: десять фунтов на человека за каждый год службы. Они проработали у Джеймса около двух лет, так что вторые десять фунтов им еще были не положены. Какой человек откажется от хорошей работы и заманчивых перспектив, совершив умышленное убийство ради двадцати фунтов на двоих с женой? Хилари задумалась об этом… А если это правда? Деньги и комфорт – это еще не все. Ими могли руководить скрытые мотивы: ревность, ненависть и чувство мести, – а в этом случае собственная безопасность и личная выгода отходят на второй план. Но все-таки должен существовать какой-то мотив. Его наверняка искали, должны были искать, но не нашли. Хилари решила еще раз проверить эту возможность. Она прочитала показания Джеффри, и ее сердце наполнилось болью. Дядя позвонил ему в восемь вечера. Другие люди, дававшие свидетельские показания, говорили «покойный» или «мистер Эвертон», но Джеффри сказал «мой дядя». На протяжении всего допроса он так и говорил: «мой дядя». «Мой дядя позвонил в восемь вечера и сказал: „Это ты, Джеффри? Я хочу, чтобы ты немедленно приехал, немедленно, мой мальчик“. Он казался сильно расстроенным». Коронер. Он был рассержен? Джеффри Грей. Нет, не на меня, я не знаю. Он казался взволнованным, но это никак не было связано со мной, иначе он не назвал бы меня «мой мальчик». Я спросил: «Что-нибудь случилось?» И он ответил: «Я не могу говорить об этом по телефону. Я хочу, чтобы ты приехал как можно скорее». И повесил трубку. Коронер. Вы поехали к нему? Джеффри Грей. Сразу же. Дорога до его дома занимает у меня около четверти часа. На полпути я сел в автобус, который останавливается в четверти мили от его ворот. Коронер. Мистер и миссис Мерсер сказали, что вы не звонили во входную дверь. Они утверждают, парадная дверь была заперта. Стало быть, вы воспользовались другим путем? Джеффри Грей. Был теплый вечер, и я знал, что дверь дядиного кабинета должна быть открыта, – это стеклянная дверь, которая ведет в сад. Я всегда ходил через сад, если дядя был дома, а я хотел с ним увидеться. Коронер. Вы часто навещали дядю? Джеффри Грей. Постоянно. Коронер. Вы жили вместе с ним на Солуэй-Лодж до своей женитьбы? Джеффри Грей. Да. Коронер. Я должен спросить вас, мистер Грей, можно ли назвать ваши отношения с дядей искренней и сердечной привязанностью? В этот момент лицо свидетеля исказила гримаса страдания. Он тихо произнес: «Это была искренняя и нежная привязанность». Коронер. Между вами не было ссор? Джеффри Грей. Нет, никогда. Коронер. Тогда как вы объясните, что он уничтожил свое завещание, в котором вы были главным наследником, и написал новое, где ваше имя отсутствует? Джеффри Грей. Я не могу этого объяснить. Коронер. Вы знаете, что он написал новое завещание утром 16 июля? Джеффри Грей. Сейчас знаю, но тогда не знал. Коронер. Вы не знали об этом, когда отправились на встречу с дядей? Джеффри Грей. Нет. Коронер. И не знали о том, что он уничтожил завещание, в котором оставлял свое имущество вам? Вы под присягой, мистер Грей. Вы по-прежнему заявляете, что ничего не знали об изменении завещания? Джеффри Грей. Не имел ни малейшего понятия. Коронер. Он не сказал вам об этом по телефону? Джеффри Грей. Нет. Коронер. Или после того как прибыли в Патни? Джеффри Грей. Когда я приехал в Патни, он был уже мертв. Коронер. Вы сказали, что приехали в Солуэй-Лодж в двадцать минут девятого. Джеффри Грей. Да, примерно в это время. Я не смотрел на часы. Коронер. Дом расположен на участке земли площадью два акра, и к нему ведет короткая подъездная дорога, не так ли? Джеффри Грей. Да. Коронер. Расскажите, как вы добрались до дома? Джеффри Грей. Я воспользовался подъездной дорогой, которая ведет к парадному входу, но не подходил к двери. Я свернул направо и обогнул дом. Кабинет находится в заднем крыле, а его стеклянная дверь выходит в сад. Дверь оказалась открыта настежь, как я и ожидал. Коронер. Занавески были задернуты? Джеффри Грей. Нет. Было светло, был замечательный теплый день. Коронер. Продолжайте, мистер Грей. Вы вошли в кабинет… Джеффри Грей. Я вошел. Я думал, дядя выйдет мне навстречу. Я даже не сразу заметил его. В комнате было гораздо темнее, чем снаружи. Я споткнулся обо что-то и увидел пистолет на полу у моих ног. Я поднял его, не задумываясь о том, что делаю. А потом увидел своего дядю. Коронер. Сначала вы сказали, что было светло, а теперь утверждаете: в комнате царил полумрак. Поясните свои слова. Джеффри Грей. Я не говорил, что в комнате было темно, я сказал, там оказалось темнее, чем снаружи. На улице было светло, и яркое солнце слепило мне глаза, когда я шел к дому. Коронер. Продолжайте, мистер Грей. Вы увидели мистера Эвертона… Джеффри Грей. Он лежал на письменном столе. Я решил, что он потерял сознание. Потом я подошел ближе и понял, что он мертв. Я прикоснулся к нему, он действительно был мертв. Тогда я услышал крик, и кто-то попытался открыть дверь. Она оказалась заперта изнутри на ключ. Я открыл ее. Там была чета Мерсер. Они решили, что это я убил дядю. Коронер. Пистолет по-прежнему был у вас в руке? Джеффри Грей. Да, я совершенно о нем забыл. Коронер. Это тот пистолет? Джеффри Грей. Да. Коронер. Мы установили, он принадлежит вам. Вы хотите что-нибудь добавить по этому поводу? Джеффри Грей. Он принадлежит мне, но я уже год его не видел. Я оставил его в Солуэй-Лодж, когда женился. Там осталось много моих вещей. Мы снимали квартиру, и там недостаточно места, чтобы загромождать его ненужными вещами. Коронер. Скажите, зачем вам был нужен пистолет? Джеффри Грей. Дядя подарил мне его около двух лет назад. Я собирался в отпуск в Восточную Европу. Ходили слухи, будто там орудуют бандиты, поэтому он хотел, чтобы я взял с собой пистолет. Я так ни разу и не воспользовался им. Коронер. Вы хороший стрелок? Джеффри Грей. Я прекрасный стрелок. Коронер. По мишеням? Джеффри Грей. По мишеням. Коронер. Вы можете поразить человека, находящегося в противоположном конце комнаты? Джеффри Грей. Никогда не пытался. Коронер. Мистер Грей, когда шли по дороге, а затем обходили дом, вы встретили кого-нибудь? Джеффри Грей. Нет. Коронер. Вы слышали звук выстрела? Джеффри Грей. Нет.