— Я не миньон, которым ты меня назвал. Я возглавляю армию, и это моё право выбора. Архангел Уриэль должен принять это. Разиэль бросил быстрый взгляд на Азазеля, тот кивнул, а затем снова повернулся к тяжеловооружённому солдату. — Мы согласны, хотя и не очень верим, что Уриэль согласится на твои условия. — До этого не дойдёт. Я — защитник своего народа, и я убью вашего воина и сотру его кости в песок, а затем подожгу его жену, и её крики будут наполнять воздух, пока мои люди уничтожают остальных из вас. Если вы будете сопротивляться, то тоже погибнете в огне. Если согласитесь со своей участью, то меч будет быстрым и милосердным. — Наш защитник — архангел Михаил, — сказал Разиэль. — У него нет жены. — Он вовсе не архангел. Он пал, — сказал Метатрон пренебрежительным тоном. — И я ещё не совсем ясно сформулировал свои условия. Я тот, кто выберет вашего чемпиона. И я выбираю Азазеля. Он услышал разочарованный рёв Михаила, но не обернулся, и кто-то, должно быть, удержал его. Ещё больше его отвлёк беззвучный крик ужаса Рейчел. И к своему огорчению он знал, что её страдания были для него, а не страхом жертвоприношения, не страхом перед самой мучительной формой смерти. Он знал, что до этого дойдёт. Он посмотрел на Разиэля. — С твоего позволения? — он сказал официально. Через мгновение Разиэль кивнул и попятился назад, присоединившись к ожидающей его армии, жалкой, маленькой, плохо экипированной семье Падших. Азазель знал большинство из них уже тысячи лет. Михаил и Гавриил пали позже, так же как Нисрок и Иоиль, но большинство из них для него были почти вторым я. Но больше всего он боялся за Рейчел. Метатрон был воином, он жил, чтобы сражаться, как и Михаил. Азазелю удалось победить его в Тёмном Городе только из-за переполнявшей его ярости. Здесь, на ровном игровом поле, Метатрон был намного сильнее. Они вдвоём устроят грандиозную битву, и трудно было угадать, кто выйдет победителем. И хотя Азазель был почти такого же роста, как Метатрон, ему недоставало мощной мускулатуры и абсолютной физической силы. Ему придётся использовать другие свои способности, хитрость и скорость, чтобы продолжать битву до тех пор, пока большой мужчина не устанет, и тогда он сможет нанести смертельный удар. — Я буду драться с тобой, — сказал Азазель, и ему показалось, что он слышит приглушённый крик Рейчел. — И я убью тебя, — любезно добавил он. Метатрон свирепо ухмыльнулся. — Ты можешь попробовать, — он развернулся в своей стихии, готовый к бою. — Я буду сражаться с их чемпионом, — крикнул он своим людям, — и исход этого поединка определит исход нашей атаки. Вы все должны придерживаться моего соглашения. Никто не должен быть тронут, пока я не отдам приказ. Если я буду побеждён, их никто не тронет. А потом он повернулся обратно, обнажая меч, и его улыбка была полна кровавого предвкушения. — Я долго этого ждал, предатель. Азазель выхватил меч. Он был мастером по металлу и сам изготовил свой меч тысячи лет назад. Его равновесие было идеальным, лезвие острым, как бритва, а действия плавными и быстрыми. Он улыбнулся в ответ Метатрону. — Ты слишком долго жил, миньон, — промурлыкал он. — Я уже жду. Метатрон сделал выпад, вложив в это движение всю свою силу, так быстро, что другой человек не успел бы среагировать вовремя. Но Азазель знал его с давних пор, и он сместился ещё до того, как Метатрон поднял свой меч, одновременно прочертив им по мускулистому бедру врага. Он не смог дотянуться до бедренной артерии, но смог причинить боль, замедлить его движение, и он ударил мечом по другой ноге, когда Метатрон развернулся, издав яростный рёв. — Трус! — закричал он, обрушивая меч на шею Азазеля, но находя только воздух. Метатрон быстро развернулся, держа меч на уровне пояса, и полоснул Азазела по груди, рассекая кожу и впиваясь в неё. Метатрон усмехнулся. Мгновение спустя клинок Азазеля рассёк Метатрону лицо. Он был бесполезен против стальной брони, но порез был прямо над глазом Метатрона, и кровь хлынула вниз, ослепляя его, когда Азазель приблизился. Даже ослеплённый, Метатрон всё чувствовал, крутился и рубил, и Азазель почувствовал, как лезвие глубоко вонзилось ему в спину. Он упал, а затем откатился в сторону, когда Метатрон рубанул. Тяжёлый меч едва не задел его на пропитанном кровью песке. Азазель вскочил раньше, чем успел высвободить меч из хватки песка, и его меч глубоко вонзился в правую руку Метатрона. Метатрон лишь только рассмеялся и перебросил меч в другую руку. Он глубоко дышал, глядя на Азазеля. — Ты думаешь, я могу убивать только одной рукой, предатель? Я могу убить тебя тысячью способов, и мог бы сделать это уже много раз. — Тогда почему же ты так долго ждёшь, миньон? — Азазель подстегнул его. — Потому что я хочу продлить твои страдания. Зная, что ты беспомощен, чтобы спасти демона Лилит от огненной смерти, которую она заслуживает, ты измучаешься, поскользнёшься, упадёшь и умрёшь. — Ты зря тратишь время, — сказал Азазель скучающим голосом. — Я не ребёнок, чтобы пугаться твоих разговоров. Вместо того используй свой меч и прекрати позёрство. Ни на одну из наших женщин это не производит впечатления. — Все ваши женщины будут мертвы! — закричал Метатрон, бросаясь на него. "Мало чем отличается от корриды", — подумал Азазель, давно видевший эту варварскую практику. Чем больше он сводил с ума Метатрона, тем больше ошибок совершал король ангелов, пока не истощался, не ломался, не истекал кровью. Это был танец с диким партнёром, и та же радость наполняла его, потребность убить, уничтожить силу, которая втянула его, обманула, заставила предать не только Рейчел, но и самого себя, с каждым ударом, с каждым кровоточащим порезом он смывал свой проступок, свою вину. Он тренировался на песке, привык к ощущению и перемещению его под ногами, когда парировал и наносил удары, но кровь запеклась на его ногах, и это замедлило его лишь на бесконечно малую величину, как раз достаточно, чтобы клинок Метатрона обрушился вниз, и он услышал грубый, прерывистый крик Рейчел. Глава 24 ЗВУК СОРВАЛСЯ С МОИХ ГУБ, РАЗДРОБЛЕННЫЙ ОСТАТОК КРИКА, когда я увидела, как лезвие хлестнуло по Азазелю, и как он заскользил по мокрому песку, и создание, которое было Енохом, дёрнулось, необъяснимо испугавшись, так что лезвие рассекло плечо Азазеля, а не шею, сила притупилась, и Азазель смог откатиться назад, вскочив на ноги, грациозный, как танцор. Но он уже начал слабеть. Я видела это, и Метатрон был слишком большим, слишком сильным, несмотря на порезы и раны, нанесённые Азазелем. Скорость и ловкость Азазеля спасали его, но он начал замедляться, и если я не сделаю что-нибудь, то увижу, как его зарубят прямо у меня на глазах. Я буду смотреть, как он умирает, и даже не смогу заплакать. Я могла бы выбежать, встать между ними, отвлечь их достаточно, чтобы Азазель смог нанести смертельный удар. Но Азазель уже сказал, что я делаю его уязвимым. Если я вмешаюсь, это может привести к его смерти. Я в отчаянии огляделась, но никто не пытался мне помочь. Они, казалось, полагались на какой-то совершенно дурацкий кодекс чести, который должен был, в конечном итоге, привести нас всех к погибели, и внезапная, древняя ярость наполнила меня. Мужчины и их честь. Мужчины с их потребностью во власти, в контроле, в глупых поступках из-за глупой гордыни и безумной веры в какое-то нелепое представление о том, что правильно. Они убьют нас всех своей гордостью, и я им это не позволю. Она ушла. Но она всё ещё была во мне. Лилит, демон бури. Лилит, богиня ветра, неистовая ярость, посылавшая ураганы, торнадо и циклоны. Я слегка пошевелила рукой, и песчинки закружили в крошечной воронке, опадая обратно на землю. Азазель ударил Метатрона, рассекая бровь над другим глазом, и кровь хлынула вниз, ослепляя его. Метатрон дёрнулся назад, размазывая кровь по лицу, и нанёс ответный удар, его меч рассёк кожаную безрукавку Азазеля, и я увидела хлынувшую кровь, яркую красную, и я знала, что если не пошевелюсь, он умрёт. Я глубоко вздохнула и приблизилась, объединяясь с демоном, который жил внутри меня. Я крутанула рукой, и ветер обрушился вниз, поднимая песок. Азазель споткнулся и упал, а Метатрон навис над ним, подняв меч для смертельного удара... Мой ветер подхватил его. Песок ослепил его, порыв ветра оттолкнул прочь, и Азазелю снова удалось подняться на ноги. Я закрутила ветер за спиной Азазеля, поддерживая его, когда он собрал последние силы, наступая на Метатрона, который боролся с песчаной воронкой, окружавшей его. Я пошевелила рукой, ветер стих, песок осыпался на землю, и Метатрон увидел Азазеля. Он ухмыльнулся, поднимая меч, и Азазель рубанул его по подмышке, под бронёй. Метатрон упал на колени, его лицо застыло от шока. И Азазель обрушил свой меч на шею врага, рассекая его тело. Воин упал лицом в песок, и воцарилась тишина. И лишь затруднённое дыхание Азазеля, мягкие остатки моего злого ветра, шипение океана, который приводил меня в ужас. Я бросилась вперёд и поймала Азазеля раньше, чем он упал. Он был тяжёлым, но я была сильна и потащила его к морю. Мгновение спустя Элли уже была с нами, поддерживая его с другой стороны, и он взглянул на неё с мгновенной гримасой. А потом он улыбнулся. Великолепная улыбка, которая, казалось, появилась из ниоткуда. Вода плескалась у наших ног. — Мне нужно вернуться, — сказала Элли. — Ты справишься. — Да, — ответила я. И потянула его в исцеляющую, ужасающую воду, всё глубже и глубже, пока она не сомкнулась над нашими головами, и я вдохнула её. Я сняла с него окровавленную куртку под солёной водой и наблюдала, как его жестокие раны начинают затягиваться. Я поцеловала его губы, вдыхая его запах, и позволила ему закинуть мои ноги вокруг его талии. Он поднялся в воздух, и его чёрные крылья развернулись, унося нас вверх, над песком, и я прижалась к нему, ничего не боясь. Ни глубокого океана, ни полёта в туманном небе, ни любви к суровому мужчине. Ни демона, который всё ещё прятался во мне, помогая спасти мужчину, которого я любила. Она останется тайной. Я думала, что она ушла, и ненавидела её, но она была частью меня, частью существа, которое любило Азазеля, и я приветствовала её. Мы опустились на песок возле дома, и он отпустил меня, но я прижала его к себе, защищая так же, как он защищал меня. Мы посмотрели на Разиэля, стоящего перед армией ангелов, и в его глазах появился холодный блеск. — Ваш чемпион побеждён, — крикнул он, — и Уриэль нарушил законы Высшего Существа. Вам здесь не место. Уходите и никогда не возвращайтесь. Они не стали спорить. Они начали отступать, но тут один из них остановился. — Мы можем забрать тело? Элли удалось перевернуть огромное тело Метатрона, он лежал на спине в песке, весь в крови, с закрытыми глазами. Но потом я увидела, что он всё ещё дышит, и я присоединилась к ней, опустившись на колени в песок и расстёгивая тяжёлую металлическую броню. — Это выбор Азазеля, как чемпиона, — сказал Разиэль. Азазель пристально посмотрел на своего поверженного противника. — Он жив, — коротко ответил он. — Спросите его. К моему удивлению, глаза Метатрона открылись под тяжёлым ковром из крови и песка, и они на мгновение сфокусировались на мне, а он перевел взгляд на Азазеля. — Я пытался, — сказал он почти шёпотом. — Я умираю. — Да, — сказал Азазель, бросив на меня неловкий взгляд, прежде чем повернуться обратно. — Ты хочешь, чтобы тебя вернули твоей армии? Метатрон встретился с ним взглядом и медленно покачал головой. — Похороните меня здесь. У меня нет никакого желания возвращаться в темноту.