«Провал, — громогласно пронеслось у Верго в голове. — Все произошло прямо у меня под носом!» — Схаррат! — грязно выругался Вебер. Он нервно топтался у кареты, анализируя все увиденное перед сном и перебирая в голове всевозможные варианты событий. Неподалеку вновь раздался трескучий звук. Повернув голову в его сторону предсказатель раздосадовано прыснул, так как источником звука оказались рыскающие у сложенного под стеною хвороста собаки. Не менее четырех черных облезлых псин копошилось среди полу-высохших еловых веток что-то там вынюхивая. Конечно, в глаза ему бросилось сходство непрошенных гостей с преследовавшими его группу силуэтами, но Верго прекрасно понимал, что стая собак никак не могла быть причиной исчезновения хорошо вооруженной группы опытных гвардейцев. Не став дальше рассматривать четвероногих, обеспокоенный предсказатель кинулся к распахнутым дверям их недавнего пристанища, по пути выкрикивая те немногие имена солдат что запомнились ему в дороге. Оказавшись на пороге здания он едва сдержал рвотный порыв — до невозможного омерзительный запах забился ему в ноздри. Дыша ртом, заслонив большую часть лица плотной тканью кафтана, Вебер ступил вовнутрь, тщетно пытаясь осмотреться. В здании царила непроницаемая тьма — именно так ему показалось после пребывания во дворе, столь ярко освещенном солнцем. В попытке усмотреть ближайший светильник или лампу мужчина изо всех сил напрягал глаза. Ему хотелось утихомирить бешенное сердцебиение глубоким дыханием, но из раза в раз приходилось отгонять эту мысль, поскольку пара неосторожных глубоких вдохов вполне могла вывернуть ему желудок наизнанку. Бросив попытки что-либо разглядеть в непроглядном мраке, Верго решительно брел на ощупь, придерживаясь стены. Шаг за шагом, вдох за вдохом он углублялся в тревожную неизвестность. Единственным ориентиром для него в этот момент выступала холодная шершавая стена. Размашисто водя по ней рукою, Вебер не оставлял надежды нащупать настенный светильник, что определенно должен присутствовать в столь темном коридоре. С очередным напряженным шагом под ногами предсказателя что-то неприятно чавкнуло. «Просто иди вперед. Иди, и даже не смей думать над тем что это было», — повторял у себя в голове Верго, заставляя тело двигаться дальше. Мгновения тянулись предательски долго, в то время как сердце, напротив, с завидной частотой отбивало в ушах предсказателя гнетущую барабанную дробь. В какой-то момент он бросил до этого придерживаемую у рта складку ткани, принявшись наспех ощупывать стены обеими руками. И вот, наконец левая рука задела нечто, своими очертаниями напоминающее потухший масляный светильник. Нащупав в сумке коробок спичек, Вебер на ощупь зажег одну из них, озаряя бледные стены неярким тепло-желтым светом. Гуляющий в доме сквозняк в мгновенье погасил зажженную деревянную щепку, вновь погрузив взволнованного Верго во тьму. Вторая попытка оказалась удачнее, и постепенно разгораясь, крепящееся на латунной подложке маленькое светило начало озарять ближайшее пространство, оголяя все те ужасы что скрывала за собой тьма. С трудом унимая дрожь в руках Вебер снял лампу с подложки, освещая то что было у него под ногами. Вереница черных склизких следов тянулась по паркету аккурат к месту где таинственное нечто чавкнуло под ногами перепуганного предсказателя, упираясь в лишенный всякой формы кровавый ошметок. Почерневшая будто от недельного гниения плоть более не могла быть опознана. Чем или кем бы это ни было, установить было уже невозможно. Тошнота подступила с небывалой силой, и с трудом оторвав взгляд от ужасного почерневшего месива, Верго устремился в ближайшую комнату. Более он не ожидал увидеть здесь кого-либо из выживших, им двигало чистое любопытство. В его голове не укладывалось, как непостижимые ужасы могли происходить в нескольких десятках метров от него, пока он мирно спал. Как подобный кошмар мог не потревожить его? Неужели не было ни криков, ни предсмертной суеты, ни звуков боя? Он оказался в крупной комнате уставленной рядом грубо сколоченных стульев и одним безалаберно сделанным столом. Пол устилал толстый пыльный ковер с неразборчивым узором, а стены были увешены связками сушащегося чеснока и пахучего перца. Безоконная комната, еще недавно служившая соратникам предсказателя трапезной, ныне же представала местом воплотившегося в реальность кошмара: на стульях, будто вросши в них, сидели неподвижные фигуры в которых с трудом, но таки проглядывались человеческие очертания. Покрытые язвами оплывшие лица безмолвно встретили Вебера оскалом гнилых зубов, заметно проступающих из-под остатков десен. Вздувшаяся кожа лоскутами сползла с уродцев, обратившись полосками и нитями, оплетающими их сиденья. Верго застыл, он не мог оторвать взгляда от ужасной картины. Останки его товарищей нелепо сползали с мебели, устилая собой пол. Немыслимый кошмар против воли вырвал у Вебера безумный, совершенной неуместный смешок. Единственный звук, разорвав тишину эхом разнесся по безжизненным комнатам, ставшими отныне гробницей. Комок неумолимо подступал к горлу, сообщая предсказателю что тому жизненно необходимо выбраться на свежий воздух. Будучи в состоянии шока, Верго попытался сделать несколько неуверенных шагов в сторону дверного проема, и болезненно запнувшись о порог комнаты, выпустил лампу из рук. Хитроумная конструкция мигом погасила перешедший в горизонтальное положение фитиль, оставляя Вебера в темноте, наедине с плачевным осознанием ситуации, в которой он оказался. Внезапно, отвратительный сладковатый запах гнили повалил предсказателя на пол, провоцируя неукротимые рвотные позывы. Ошарашенный Верго с теперь уже опустошенным желудком полз, с трудом разбирая путь. Сумев выбраться из комнаты, он вскочил, ринувшись в сторону освещенного солнечными лучами дверного проема что вел на улицу. Вебер более не обращал внимание на гадкое чавканье, его более не угнетала тишина, не мешала даже сгустившаяся тьма. Каждый шаг приближал Верго к выходу из здания. Все о чем он только мог думать, так это о невыносимом запахе, что вытеснял собой любые другие мысли. Вебер знал — он должен вдохнуть свежий воздух, должен наконец освободиться от оков жуткого смрада, для него это вопрос жизни и смерти. Глубоким вдохом был ознаменован момент, когда мертвенно бледный предсказатель таки покинул здание, оставляя останки своих недавних спутников позади. Каждая секунда, проведенная на свежем воздухе влияла на него благотворно, спутанные в клубок мысли начали постепенно выстраиваться в подобие логической цепочки, а сердце понемногу замедляло свой темп. Несмотря на умиротворяющую тишину и отсутствие видимых угроз ощущение опасности все никак не покидало Вебера. Он чувствовал себя зверем, проснувшимся в тесной клетке. Только что пережитые им потрясения, многочисленные странности, опустевший город — все это никак не укладывалось в одну картину. Верго будто очутился в иллюзорном кошмаре, вот только в жутких снах кульминация обычно ведет к пробуждению. Хотел бы и он сейчас проснуться, очутившись в окружении сварливых и неприветливых но все же живых наемников. Этот кошмар просто обязан оказаться сном. В нескольких метрах от озадаченного предсказателя раздались шаги, вкупе с шелестом травы, привлекшие его внимание. Обернувшись, Вебер встретился взглядом с нею — долгожданной кульминацией этого кошмара. Только теперь он понял, что преследовало их группу в предгорьях. Лишь вблизи стало ясно, что вовсе не стая собак посетила треклятую Гларь. Силуэт неспешно приближался, с интересом разглядывая остолбенелого Верго. В других обстоятельствах можно было бы принять это за галлюцинацию, жуткое видение, навеянное помутившимся рассудком. Предсказатель до крови впился ногтями в кисть левой руки, пытаясь убедиться в том, что это все происходит наяву. Мираж не развеялся, напротив, с каждой секундой становясь все более убедительным. Облезлое, угольно черное собачье тело, покрытое множеством язв и болезненных припухлостей, неестественно ставя разъезжающиеся лапы, ковыляло к предсказателю. Массивная, непропорционально большая голова заканчивалась не собачьей мордой, но подобием человеческого лица. Верго не мог поверить в реальность приближавшегося к нему нечто: два черных глаза, небольшой нос, густые брови, обветренные губы; хоть поросшая редкой собачьей шерстью кожа и была темна, несомненно, она покрывала человеческое лицо. Вмиг лицо монстра исказилось гримасой. Не то обозлившись, не то разочаровавшись увиденным, создание прохрипело: — Посторонний… Не наш! Спустя пару мгновений тот же возглас раздался позади Вебера, а потом и вовсе из дверного проема. Целая стая уродцев окружала предсказателя, как заведенные неизменно скандируя одну фразу. «Посторонний… Не наш…» — доносилось отовсюду. Хриплые голоса чудовищ сливались в отвратную какофонию, столь непривычную для царившей здесь тишины. Как зачарованный, Верго не мог оторвать взгляда от невероятных уродцев. Из состояния оцепенения его вырвало лишь особо громкое восклицание чудища, раздавшееся буквально в полушаге от него. С собачьим визгом один из выродков подобравшийся наиболее близко, вцепился черными от гнили зубами предсказателю в ногу. В глазах побелело, а мир заполонил нарастающий звон в ушах. *** Белая пелена резко спала с глаз, громкий шум в ушах исчез так же быстро, как и появился. Слегка сбитый с толку Вебер обнаружил себя целым и невредимым, восседающим на грубой каменной скамье неподалеку от уродливого, недостроенного «банковского хранилища». Вдалеке сновали занятые своими безобразными делами немытые язычники, обрывки разговоров которых изредка долетали до обескураженного предсказателя. У дверного проема здания, еще недавно привидевшегося ему могильником, крутилось несколько уставших гвардейцев, а из-за закрытых ставнями окон доносился приглушенный грохот кухонной утвари. Кошмар, как и полагается всякому отвратному сну растаял, не оставив и следа. — Не идете внутрь? — раздалась знакомая фраза. Голдберг тяжко плюхнулся на каменный блок, предварительно стряхнув пыль и засохшую грязь с поверхности. Он вел себя совершенно естественно, будто ничего и не случилось. — Туда еще нужно дойти, — не задумываясь выпалил Верго нахмурившись. — Как же я вас понимаю, путь взаправду выдался нелегким. Сколько мы были в пути? Семь? Восемь часов? — Не меньше десяти, — бросил Верго, даже не удостоив своего собеседника взглядом. Часы он таки достал, не глядя заводя их механическими, отточенными движениями. Ему не было нужды смотреть на циферблат, ведь время хорошо было ему известно. — Вы нехорошо себя чувствуете? На вас лица нет! — Барон озабоченно разглядывал предсказателя. Не заметить бледность последнего было трудно. — Мистер Голдберг, в то что я вам сейчас расскажу будет трудно поверить, это будет сложно даже воспринять всерьез. И все же я попрошу меня внимательно выслушать не перебивая. От того что я сейчас скажу будут зависеть наши жизни. Я постараюсь быть последовательным... — Реплика Верго прозвучала чрезмерно строго, даже в некотором роде грозно. Усач явно был застигнут врасплох столь резкой переменой в голосе и манере речи спутника. Он ничего не ответил, всем своим видом демонстрируя готовность выслушать уготованные для него сведенья. Медленно, но уверенно, сохраняя серьезное выражение лица, Вебер поведал Барону о своем видении. Некоторые моменты он сознательно упустил, другие же избавил от, как ему казалось, излишних подробностей. Весь рассказ был донельзя сдержан и формален, будто описание военной операции, в последствии сведенное к сухому безжизненному рапорту. Предсказатель вовсе не хотел напугать Голдберга, и уж тем более не желал, чтобы его рассказ был принят за страшилку, или и того хуже — шутку. Пересказывая свои воспоминания, Верго мысленно возвращался к недавно пережитому кошмару. Вероятно, любой оказавшийся на его месте человек был бы в неконтролируемом состоянии шока, по крайней мере будучи до смерти перепуганным. Такая реакция была бы естественной, но Вебер оставался дьявольски хладнокровным. Его мысли были заняты не загадочной природой своего видения, но скрупулезным составлением плана. И никакого секрета в том не было, ведь разумеется подобные видения были для него не в новинку — он назывался предсказателем не ради красного словца. Долгие годы выматывающей работы, десятки и даже сотни жутких видений возможного будущего давно выдавили из него былую наивность и впечатлительность. Покушения, облавы, несчастные случаи, массовые убийства, — чего только ему не доводилось видеть. До сегодняшнего дня он считал, что его уже ничем не удивить, но даже будучи сбитым с толку загадочными происшествиями, Верго не мог себе позволить потерять жизненно необходимую решительность. От его действий зависят не только жизни его спутников, но и его собственная, а значит права на трусость у него нет. В конце концов, каким бы ужасным не было будущее, его всегда можно предотвратить. В тот день ему особенно хотелось в это верить. Начал свой рассказ предсказатель словами о загадочном знакомом Барона, проживающем в Глари. Не забыл он упомянуть и о былых деловых связях усача с Провием. Сталкиваясь со своими видениями не в первый раз, Верго прекрасно осознавал алгоритм необходимых действий. Первое что нужно было сделать, так это любыми способами на основании доступной информации убедить заказчика в правдивости предсказания. Доверие со стороны нанимателя — основа основ. Совершенно любые неудобные для последнего факты, истории, знакомства, имена, и что бы там ни было еще, подходят для убеждения. Праздно настроенный Голдберг по началу едва заметно улыбался, но услышав о своих подельниках мигом поник. Его лицо приобрело весьма озадаченное выражение, усы опустились, а густые брови поползли вверх. Следы недурственных мыслительных процессов не покидали его сморщенного лба. Пытаясь припомнить мог ли он ненароком поведать предсказателю что-либо о своих делах с местными он пришел к неутешительным выводам. Глубоко вздохнув, Барон отвел взгляд от Вебера, всматриваясь куда-то вдаль, его лицо разгладилось, и брови приняли привычную для них позицию. Его голос прозвучал на удивление мягко и спокойно, видимо сказывался многолетний опыт работы торговцем смертью: — И все-таки хорошо, что вы пошли с нами, мистер Вебер. Я верю вам. Серьезно. Не смотря на мой возраст у меня определенно нет проблем с памятью. За весь наш путь я и словом не обмолвился о своем знакомстве с Провием, да и о моих здешних подельниках вы никак знать не могли… Страшно представить, что вы еще усмотрели в своих видениях. Остается только полагаться на вашу добросовестность. Хотя, я все же предпочитаю опираться на условия контракта. Как вы естественно помните, за каждое предотвращение покушение ваш гонорар увеличивается. Покуда вы держите ваше слово, я буду держать свое. Если благодаря вам мы покинем Гларь в целости и сохранности — можете быть уверенны, вам это зачтется. — Мы должны выбраться отсюда как можно скорее. В запасе у нас в лучшем случае несколько часов. Мне греет душу тот факт, что вы мне поверили, но, боюсь Остина так же легко убедить не получиться... — Разве вы не можете рассказать ему парочку сногсшибательных фактов из будущего, также как вы рассказали их мне? — За наш недолгий совместный путь я успел убедиться, что он не самый впечатлительный человек, и что куда печальнее — мне так и не удалось узнать что-либо личное, или же необычное о нем. Для него у меня нет козырей, а потому мне понадобиться ваша помощь. — Что-ж, — с досадой выдохнул Голдберг вставая с каменного блока, — значит нам предстоит не самый приятный разговор. Предводителя гвардейцев они застали отдыхающим в кухонном помещении. Эта комната уже была знакома Верго из видения. Он слегка поежился переступая ее порог, на секунду ему даже показалось что она все еще пропитана сладковатым зловонием подгнившего мяса. Тем не менее, часть наемников беспечно спала, соорудив из пары поставленных впритык стульев своеобразные лежанки. На полупустых столах (помимо закинутых ног) лежали грязные рваные тряпки, служившие своеобразной подстилкой измазанной сажей чугунной посуде. В углу комнаты из грубо отлитой буржуйки не переставая валил пар, беспрестанно покрывая потолок помещения изредка скапывающей испариной. Царившая на кухне невероятная духота давала о себе знать. Какой умник додумался сделать из безоконного, плохо вентилируемого помещения кухню? Все в этом княжестве было продуманно из рук вон плохо. Попробовав провернуть с Остином тот же фокус что и с Бароном, Верго с нарастающим разочарованием лицезрел свое фиаско. Каждая секунда его рассказа, казалось, стоила главарю гвардейцев невероятных ментальных усилий. Закончив, предсказатель взглядом встретился с двумя покрасневшими, полными раздражения и усталости глазами. Остин размеренно встал со стула, потянувшись, он сделал несколько шагов в сторону Вебера, буквально нависнув над мужчиной. — Очень любопытно, — саркастично усмехнулся Остин. — Да тут у нас целая остросюжетная история. Да такая, что лучшие столичные писаки позавидуют! — Все чего я хочу, так чтобы эта история не воплотилась в жизнь. — Верго слегка поморщился, прекрасно понимая, как жалко и неубедительно звучат его неподкрепленные фактами заявления. — То есть ты мне говоришь, что не имея доступа к плану нашего пути, каким-то чудом выследив нас в горах и при этом не попавшись нам на глаза, невиданное нечто всех нас не весть каким образом перебьет, а наши остатки достанутся демоническим псам? Я правильно понимаю? Да уж, звучит очень правдоподобно. Но я все же рискну и останусь. Если твои фантазии так тебя напугали — тебя здесь никто не держит. — Было бы мне наплевать на заказ, потраченное время, и свою репутацию, я так бы и сделал. Если вы желаете тут умереть, это дело ваше, но от жизни наследника зависит и мое вознаграждение. — Кажется был между нами небольшой, но очень существенный устный договор. В нем, если мне память не изменяет, шлось о том, что мы постараемся не создавать ненужных проблем друг другу, — не дав вставить Верго и слова, Остин продолжил. Колеблющаяся тональность его голоса с лихвой выдавала возрастающее раздражение. — И что я слышу? Чудесные предсказания сулят нам скорую кончину! Знаешь, в деревне где я вырос тоже был один такой предсказатель, прям как ты, все время талдычил о скором конце света. Надо ли говорить, что его занятные предсказания почему-то почти никогда не сбывались? Но когда-таки происходило чудо, и что-то из его слов совпадало с реальностью, он вопил об этом громче всех, и односельчане даже ему верили. И однажды, этот дряхлый недоносок после очередного своего видения сказал моей болеющей сестре принять перемолотые семена ипомеи. И что хуже того, моя недалекая родня решила последовать совету.Когда сестра в предсмертном бреду билась у меня на руках он заявил, что ипомея не помогла из-за нехватки каких-то там веществ в ее организме, в основном железа. Ооо, видимо недостаток железа имелся и в его организме тоже. Но я по доброте душевной его восполнил — нашпиговал выродка железом по самое горло! Может и тебе, предсказатель, недостаток железа на мозг давит? — Остин! — громкий возглас донесшийся из дверного проема прервал грозную тираду. Вебер поспешил обернулся в направлении резкого звука. Удивительно, но от чумазой особы, одетой в характерные темные тряпки наемников доносился без всяких сомнений женский голос. Внимательно присмотревшись предсказатель узнал вошедшую, это был тот самый «гвардеец», что сопровождал главаря наемников, шагая по одну руку с предводителем их недавнего шествия. Широкая перевязанная бандана скрывала коротко стриженные русые волосы. Высокий воротник, сейчас будучи расстегнутым, ранее успешно прикрывал добрую половину лица. Разглядеть женскую фигуру за мешковатым плащом и вовсе была задача не из простых. Оказывается, все это время в их команде была женщина. Верго мог бы поклясться, что на протяжении всего пути ни разу не слышал женского голоса. Неужто завышенный воротник так сильно искажал ее звучание, или же дама от природы была столь немногословна? Тем временем, сама жертва столь тщательного зрительного анализа гневно подскочила к своему главарю, в два шага преодолев половину комнаты. — Его наняли так же, как и нас, мы на одной стороне, а ты осыпаешь его угрозами?! — Ты хоть слышала, о чем идет речь? Да как такую чушь вообще можно спокойно слушать? Сорваться с места, выбиться из графика и спать где-то в лесу только потому что ему что-то привиделось? — понизив голос стал оправдываться Остин. Мгновение тому, столь грозный и волевой, теперь он выглядел жалким уставшим работягой, желающим лишь отдохнуть в спокойствии. Вебер все больше задавался вопросом, кем же приходиться таинственная дама главарю наемников? — Тебе не хуже моего известно, что за человек наш наниматель, — практически прошипела девушка, с упреком буравя Остина взглядом. — Неужели ты допускаешь что господин Риганец мог бы нанять обыкновенного шарлатана? Я слышала, что не меньше трех его деловых партнеров посоветовали этого предсказателя. Думаешь такие люди позволили бы водить себя за нос? Нужно дать ему хотя-бы шанс. — Арчи… — начал было Остин, сделав продолжительную паузу. Несколько секунд он молчал, то ли собираясь с мыслями чтобы дать отпор, то ли осмысливая услышанное. Уцепив момент, Верго решил, что самое время действовать. Кем бы ни была девица, сумевшая утихомирить старого вояку, ее вмешательство было весьма к месту. Ему Остина так не заткнуть, а второго такого шанса высказаться могло больше и не представиться: — Подумайте сами, ну даже если моя репутация для вас пустой звук, и авторитетность моих нанимателей вам ничего не говорит, вы же прекрасно видите, что я едва стою на ногах. Неужели мне сейчас действительно так уж беспричинно захотелось покинуть теплый сухой кров и отправиться в дальнейшее путешествие по этим чертовым горам без минуты отдыха? Ну не враг же я себе в конце то концов! — Конечно контракт вы подписывали с Самюэлем, а не со мной, — наконец включился в беседу Голдберг, — но нам с вами уже сотрудничать приходилось. Похоже, что мистер Вебер не лжет, уж что-то он таки увидел. Десять минут назад он рассказал мне такие вещи, о которых знать мог только я, да от силы пара человек на весь Помонт. Если после стольких лет сотрудничества вы мне хоть немного доверяете, доверьтесь же и ему хоть раз. Главарь гвардейцев продолжал угрюмо молчать, вены на его широком, покрытом шрамами лбу неслабо вздулись, белки глаз покраснели, но не смотря на все это ему все же удавалось сохранять видимое спокойствие. Сидящие вокруг наемники отложили свои дела с интересом наблюдая за сложившейся неприятной ситуацией что спешила перерасти в полноценный конфликт. Неизвестно чем бы закончилась эта напряженная дискуссия, если бы их в очередной раз не потревожили. У входа в комнату возник слегка растрепанный гвардеец, привлекши внимание своего командира взмахом руки, минуя все возможные прелюдии, он выдал решающий аргумент в распалившемся споре: — Остин, возможно у нас проблемы. Только что ко мне прибежал Блиц, весь в соплях, клянется, что видел у ворот псину с человечьей рожей, да не одну, а целую стаю. Говорит, что это могут быть те самые твари что следовали за нами по предгорью… — Схаррат! Да вы что все сговорились? Уже и пацану голову задурили? Хотя это конечно вряд ли, меня он боится больше любых предсказаний. — За несколько секунд с главарем наемников произошли дивные метаморфозы. Его лицо разгладилось, раздраженные интонации испарились, а взгляд вновь наполнился прежним туманным безразличием. — Ну, допустим я поверил. Ладно. Арчи, буди всех. Десять минут на сборы, и мы выходим. Пускай приготовят оружие, но не светят им особо. Кто сейчас в карауле? Дай им по самострелу, и пусть глядят в оба. Собак, обычных или нет, к дому и экипажу не подпускать. Мистер Голдберг, пусть ваш человек охраняющий экипаж, подгонит его к черному выходу. Вот же скотство, даже отдохнуть толком не успели… Не смотря на обильное недовольство солдат, сборы прошли достаточно быстро. Плотно поужинав и знатно разморившись в преддверии скорого сна в теплом и сухом доме, наемникам требовалась стальная воля чтобы покинуть только-что обретенное убежище, отправившись в дальнейший путь. Стальная воля и несколько нагоняев от их главаря. Вскоре слухи о виновнике их столь поспешного ухода распространились среди всех гвардейцев, вызывая у них то, что можно было бы назвать крайним недовольством, и может даже «легкой озлобленностью». Обычно, Веберу не было дела до мнений окружающих, если только этими окружающими не были заказчики, но когда ты испортил отношения с людьми с которыми тебе предстоит еще не один день идти в группе — появляется веский повод к опасениям. В последние минуты их сборов предсказатель наслушался нелестных комментариев в свой адрес. Голдберга и Блица, не смотря на непосредственное в случае первого, и косвенное в случае второго, участие в недавних дебатах, осуждение обошло стороной. Как же несправедлив мир по отношению к честным предсказателям. Воистину, нагадай он наемникам славу и богатство — никто бы и не жаловался. Немногим меньше двадцати минут потребовалось их группе, чтобы окончательно покинуть Гларь. Еще при их прибытии в поселок Остин раздобыл у одного из язычников старинную карту местности, сделанную из куска иссохшейся кожи, натянутой на лакированную деревянную раму. Не смотря на свою древность, диковинная вещица вызывала у всех явно больше доверия чем запутанные, и подчас противоречащие себе же россказни местных. Конечно, примерный план пути был составлен главарем гвардейцев еще в поместье Риганца, но знать где какие родники, тропинки и подлески все же не помешает, а расположение всех расщелин и впадин и вовсе, одному только Богу известно. Следовать карте всяко надежней. Главной проблемой при расшифровке карты стала ужасная манера ее создателя сокращать названия и подписи до совсем уж неразборчивых аббревиатур. Удивительно, как столь нервному человеку как Остин, хватало терпения скрупулезно разбирать донельзя укороченные каракули. Тем временем Верго вновь оказавшись в пути мигом вспомнил о своей накопившейся усталости и невыносимой крепатуре. Очень жаль, что обвиняя его в обмане, Остин не осознавал, что предсказатель же больше всех и пострадает от отсутствия отдыха. Краем уха услыхав что им предстоит всего лишь «небольшой» маневр на полтора часа ходьбы, Вебер совсем уж пал духом. В иных обстоятельствах он даже мог бы подумать, что таким образом Остин ему мстит. Мысленно перебирая все возможные варианты развития событий что только могли привести к представшему ему в видении будущему, Вебер поймал себя на легкой дрожи вызванной вовсе не усталостью. Его не покидало скверное предчувствие и не смотря на довольно беспечную атмосферу их продленного похода, тревога только нарастала. Верго хотелось бы верить, что безосновательно. Пытаясь унять дрожь, отвлекшись от хмурых как закоулки Ганои мыслей, он стал вслушиваться в разговор беззаботно шествующей у экипажа солдатни. Двое увлеченно обсуждали меланхолично перебирающего лапами вьючного жука: — Ну и тварь конечно! Как только богатеи содержат у себя такое? — Брось ты, нормальная животина. Глуповатая конечно, но от них ума и не надо. В упряжке никак не хуже целой дюжины дрессированных псов будет. Батька мой, помниться, одним таким красавцем за день по три поля вспахивал!