– Кровосос ничего о тебе не знает! – Узнает! – Как?! И девушки, не сговариваясь, посмотрели на Феликса. Которому пришлось продемонстрировать спокойствие и полнейшую уверенность в том, что ситуация будет разрешена благополучно: – Не узнает. Однако, несмотря на приложенные усилия, успеха не добился: скепсис из взглядов подруг – или бывших подруг? – не исчез. У Даши задрожали губы, поэтому Регина решила её успокоить: – А если Кровосос узнает твой адрес и явится, чтобы убить, то полицейские его возьмут. – Регина вопросительно посмотрела на Феликса. – Ведь так? Даша всхлипнула. Даня мрачно произнёс: – Ты вообще понимаешь, что говоришь? А Феликсу впервые в жизни захотелось ударить женщину. Он нисколько не изменился внешне, продолжил сидеть в спокойной, расслабленной позе, сохраняя на лице невозмутимое выражение, однако внутри у него всё кипело. – Вы правильно сделали, что не указали имя подруги, – пробубнил Колыванов, который не знал, что ещё сказать. – Вот видишь! – воскликнула Регина с таким энтузиазмом, будто полицейские полностью одобрили её поступок. – Всё хорошо! – Но вы неправильно сделали, что вообще об этом заговорили, – вернул себе слово Феликс. – Своим необдуманным поступком вы подвергли опасности жизнь вашей подруги. – Я думала, что помогаю вам. – Извините, но в это трудно поверить, – покачал головой Вербин. – Если бы вы хотели нам помочь – вы бы с нами посоветовались. – Я приняла решение спонтанно! Под влиянием эмоций. Мы говорили… у меня брали интервью для очень широкой аудитории… – Регина выдержала паузу, не дождалась комментариев и продолжила: – Я как раз рассказывала о том, как мы шли к машине, неожиданно вспомнила рассказ Даши и подумала, что ведь на самом деле она могла видеть Кровососа. Могла! Так почему бы так не сказать? Пусть он дёргается! – Сука, – рявкнул Даня. – Заткнись, – спокойно отозвалась Регина. – Какая же ты дрянь. – Я прошу всех соблюдать спокойствие и не опускаться до взаимных оскорблений, – громко произнёс Колыванов. – Я понимаю, что все на нервах, но давайте относиться друг к другу с уважением? Даня мрачно кивнул. Регина посмотрела на Гену с благодарностью. И чуть улыбнулась. Вербин беззвучно выругался, но напарника поддержал: – К сожалению, изменить мы ничего не сможем, даже с помощью длинных нецензурных монологов, поэтому давайте подумаем, как из всего этого выпутаться. – А что думать? – удивилась Регина. – Разве вы не можете обеспечить Даше надёжную охрану? Вот как объяснить бестолковому созданию, убеждённому, что мир вертится вокруг её хотелок, что реальная жизнь сильно отличается от благостных картинок, которые рисуют в телесериалах? И от неблагостных, «чернушных», кстати, тоже. Настоящая жизнь ухитряется проходить между этими двумя полюсами, заглядывая на них весьма редко, и в ней, в реальной жизни, всё и проще, и сложнее одновременно. Вербин мог бы рассказать, что в эти самые мгновения его шеф, подполковник Шиповник, вместо того чтобы думать о поимке Кровососа, получает совершенно незаслуженный нагоняй от руководства управления, но по результатам этого нагоняя Даша скорее всего обретёт круглосуточную вооружённую охрану уже сегодня – без лишних бюрократических процедур и согласований. Как объяснить Регине, что Кровосос – не маленький сетевой тролль, от которого можно избавиться нажатием на пару кнопок, по принципу: «я тебя забаню и буду жить спокойно»? Как заставить поверить, что в обычной жизни тебя может отыскать опасный человек и миллионы «лайков» мгновенно потеряют всякую ценность. А фраза: «Передавай привет Кровососу!» – обернётся мрачным предсказанием. Как всё это объяснить тем, кто воспринимает реальность частью игры и готов до тридцати пяти лет считать себя ребёнком? – Почему вы молчите? – тихо спросила блондинка. Кажется, до Регины и без объяснений стало доходить, что её выходка может иметь весьма печальные последствия – оказалось достаточно долгой и очень тяжёлой паузы. – А что будет с нами? – Голос Дани дрогнул, но кто его за это осудит? К тому же Даня сказал: «с нами», показав, что будет рядом с Дашей, чего Феликс от любителя пива не ожидал и чему оказался очень рад. И потому позволил себе чуть забежать вперёд – несмотря на отсутствие подтверждения от получающего нагоняй шефа: – Мы будем вас охранять, Даня, не беспокойтесь. Как именно и как долго – обсудим позже. – Что значит «как долго»? – поинтересовалась Даша. – Это может затянуться? – Если Кровосос поверил словам Регины и считает вас свидетельницей, а мы будем отталкиваться от этого предположения, вам придётся прятаться до окончания расследования. – Пока вы его не поймаете? – Да, – кивнул Вербин. – Исходя из вашего рассказа, можно сделать вывод, что Кровосос принял достаточные меры предосторожности и должен быть уверен в том, что вы его не разглядели. Но этот человек не совсем нормален психически, и никто не даст гарантий, что он не начнёт за вами охоту. – Сука! – вновь повторил Даня. Перехватил взгляд Колыванова и извинился. – Я ведь сказала, что не хотела этого, – отчеканила Регина, глядя на Даню. После чего вновь повернулась к Феликсу: – А меня охранять будут? – Зачем? – удивился Вербин. – Вы сказали, что ничего не видели, а значит, вы в полной безопасности. Живите спокойно и молитесь, чтобы с вашей подругой ничего не случилось. в прошлом году – Фильм поедет на фестивали? – поинтересовалась Ада, аккуратно нарезая помидоры. Илья отправился к установленному на террасе мангалу – жарить шашлык, а они с Платоном занимались готовкой на кухне. Ну, как занимались: женщина готовила, а Брызгун развлекал её разговорами. В основном – разговорами о себе. – В Канны фильм поедет обязательно, об этом уже договорились, – ответил Платон. – Пальмовую ветвь я вряд ли возьму, но о себе напомню. А если повезёт – то и заявлю. – Ты талантливый. – На фестивалях одного таланта мало. – Это я понимаю, – кивнула Ада. – А чем занимаешься сейчас? По-прежнему на федеральном канале? – Зачем уходить оттуда, где тебе хорошо? – удивился Брызгун. – Я в жюри популярного шоу, каждую неделю свечусь на всю страну, не выпадаю, так сказать, из обоймы. К тому же они купили ещё одну лицензию у американцев, и с января я буду светиться уже в двух проектах. – Ты снова в жюри? – Да. – Это ведь хорошо? – С точки зрения пиара и финансов – очень хорошо, – ответил Брызгун, внимательно наблюдая за тем, как ловко Ада управляется с ножом. – Тогда в чём проблема? – Почему ты решила, что есть проблема? – Потому что знаю тебя примерно столько, сколько ты живёшь, – улыбнулась женщина. – Всё время об этом забываю, мамочка. – Шапку надень. Они рассмеялись, после чего Платон долил в бокалы красного – подготовка к шашлыку была всеобъемлющей – и совсем другим, немного грустным тоном рассказал: – Я знаю, что должен этим заниматься. Мир изменился, стал одним большим шоу, и я не могу тратить время только на кино: приходится быть на виду. В том числе – оценивать старающихся «звёзд» в популярных телеаттракционах. – А тебе не нравится, – прошелестела Ада, пригубливая вино. – Меня это бесит, но я улыбаюсь, – ответил Брызгун. – Знаю, что лицемерю, но нахожу для них тёплые слова. – Играешь по правилам. – Как все мы. – Я ни в коем случае тебя не укоряла. – Ада нежно провела ладонью по щеке Платона. – Сейчас снимаешь что-нибудь? – Готовлюсь к запуску нового сериала. – Когда съёмки? – В конце весны, не раньше – я только-только прочитал сценарий. – И он тебе понравился? – Иначе бы не взялся.