– Кто бы это ни был, прекратите баловаться! Тут из динамика раздался голос: – Это я. Сон не поверила своим ушам. Знакомый голос. Она до сих пор не ответила на СМС с вопросом, одна ли она дома. Сон собиралась написать, что дома ее нет, но теперь она сама себя выдала. Не показывая своей обеспокоенности, она спросила: – Зачем пришла? – Надо поговорить. – Почему объявляешься без предупреждения? И о чем… – Это срочно. Надо поговорить. Ты сама знаешь о чем. О том, что произошло недавно. Но Сон от этих объяснений легче не стало. Она знала, что надо делать, но все же с тревогой спросила: – Как ты узнала, где я живу? Она услышала чье-то дыхание, но экран по-прежнему был темный. Неужели вот так внезапно сломался? – Ты сама сказала. – Я? Сон запуталась. Видимо, она была в таком замешательстве, что точно не помнит, как много успела рассказать. Нельзя исключать возможность того, что она просто оговорилась. – Да, открой дверь. Разговор не для улицы. Почему она настаивает на личной встрече? Что еще у нее случилось? Сон не отвечала, и тут раздался глухой стук. Кто-то стучал в дверь кулаком. Сердце снова оборвалось. В этот момент Сон осенило, она прислонилась к динамику и спросила: – Это ты закрываешь камеру домофона? Глава 15 Санми лежала на полу. Вдруг закашлявшись, она стала с трудом приходить в себя. Ёнён абсолютно спокойно посмотрела на нее. В комнате было по-прежнему темно – свет горел лишь в прихожей. Вдруг Санми почувствовала, как что-то горячее льется из носа, – она полностью пришла в себя. Это была кровь. Ёнён отодвинулась назад, села в прежнюю позу и осмотрела себя. – Давайте, соберитесь, вы хотели что-то мне рассказать. – Бросив фразу, Ёнён встала на ноги и взяла в руки гаечный ключ. Выходя из комнаты, она не стала закрывать дверь. Через проем было видно, как она отправилась на кухню. Было слышно, как она открывает холодильник и гремит тарелками. Но даже эти привычные уютные звуки посуды сейчас казались угрожающими. Посмотрев в приоткрытую дверь, Санми заметила, что Ёнён села за обеденный стол. Почему-то от одного взгляда на это стало противно и жутко. Она поняла, что время, которое ей дала Ёнён, на самом деле всего лишь небольшая передышка. Санми осознала, что совершенно не знает, какое сейчас число и который час. Сколько бы она ни старалась оглянуться, нигде не было часов, которые раньше висели в комнате. Видимо, Ёнён их убрала. Ёнён вернулась и снова села у порога; все так же была видна лишь половина ее лица, освещенная светом из прихожей. – Рассказывайте уже. Хватит терять сознание… Монотонные приказы были настолько чуждыми, будто это говорила не Ёнён. «Как же все так вышло?» – подумала Санми. – Это я убила Минсо? – Да, это была ты. – В день выпускного? А где в этот момент находились вы? На мгновение у Санми перехватило дыхание, и она не смогла ответить. Ёнён переспросила: – Где вы пропадали? Даже не знали, что Минсо пошла на встречу со мной? А если б знали, то не отпустили бы одну. Да еще и в день выпускного… Что-то здесь не сходится. – Меня тогда не было в школе. Голос Санми задрожал, из груди вырвался плач. Даже не плач, а злость, смешанная с обидой. Враг был прямо перед ней, но она с этим ничего не могла поделать. Невыносимое чувство ярости, от которого трясло все тело. * * * 10 февраля 2009 года. Смерть Минсо. Выпускной. Санми заранее договорилась взять на полдня отгул, но из-за внезапного аврала на работе все равно опаздывала. Она постаралась закончить лишь самое основное и в спешке покинула офис. В этот момент Санми вспомнила, что даже не позвонила дочери, чтобы предупредить об опоздании. Наверное, Минсо не находила себе места, не понимая, почему матери нигде не видно и почему от нее нет сообщения. Наверное, следила за идущей своим чередом церемонией, стоя за спинами одноклассников. Санми неслась изо всех сил на автобусную остановку. И, запрыгнув в последнюю секунду в автобус, достала телефон. От Минсо был один непринятый вызов и одно сообщение: «Ты где? Все уже началось». Санми сразу же набрала телефон дочери, но безрезультатно. Наверное, мероприятие было в самом разгаре и ей не до этого. Поэтому она отправила сообщение: «Еду». К школе Санми подъехала только через час, когда официальная часть уже подходила к концу. Актовый зал был забит людьми, а воздух стал спертым. Все выпускники, одетые в одинаковую форму, стояли в ряд и пели школьный гимн. Она пыталась отыскать взглядом Минсо, но нигде ее не обнаружила, и трубку дочь не брала. В этот момент Санми пожалела, что не знала ни одного телефона ее друзей. Тут она вспомнила про одноклассницу Ынчжи и отыскала ее номер, позвонила ей, но та тоже не поднимала трубку. Видимо, все были слишком сосредоточены на происходящем. «В любом случае мы сразу отыщем друг друга, как только церемония закончится», – подумала Санми и решила послушать директора, который выступал с напутственной торжественной речью. В груди у Санми защемило, на глаза накатили слезы, но она держала себя в руках, не хотела, чтобы дочери было стыдно за плачущую перед всеми мать. Официальная часть закончилась, и выпускники стали расходиться по своим классам, а Минсо так и не позвонила. Зажатая в толпе вместе с другими родителями, Санми решила сама найти ее класс. Она в школе бывала всего один раз, когда приглашали на родительское собрание по вопросам профориентации. Сегодня людей было гораздо больше, чем тогда, это затрудняло поиски. Подойдя к кабинету, она, как и все остальные родители, стала наблюдать за происходящим из коридора. Учительница стояла за кафедрой у доски, а выпускники сидели на своих местах и внимательно слушали ее речь. Это было последнее школьное собрание – никто из детей не отвлекался. Она заметила, как несколько учениц украдкой смахивали слезы. В классе было около тридцати выпускников. Не составляло особого труда найти своего ребенка. Но как бы Санми ни вглядывалась – Минсо среди них она не увидела. В классе ее точно не было. В кабинете почему-то пустовали три парты, это могли быть просто лишние столы, либо кто-то из школьников по непредвиденным обстоятельствам не смог прийти – в этом нет ничего странного. Но странным было то, что на месте нет ученицы, которая изначально пришла на выпускной. Может, она еще не вернулась из актового зала? Застряла где-то в толпе гостей? Но странности не прекращались. Классная руководительница вызывала учеников по одному и выдавала каждому аттестат. Дошла очередь до Минсо, учительница несколько раз назвала ее имя, но никто не отозвался, она покачала головой и отложила аттестат в сторону. Всем, кроме Минсо, выдали заветный документ. Вся процедура длилась целых двадцать минут. За это время можно было уже вернуться в класс… Когда все закончилось и ученики вышли наружу, Санми зашла в класс и подошла к учительнице. Она поинтересовалась, где ее дочь, на что учительница с удивлением ответила, что сама не поняла, куда подевалась Минсо, добавив, что все одноклассники вернулись в класс после торжественной церемонии в актовом зале. Тут подошла одна из учениц и сказала, что еще в середине мероприятия Минсо вышла из актового зала. Кажется, ей кто-то позвонил. Санми стала закидывать девушку вопросами: дружит ли она с ее дочерью и насколько хорошо общается с ней. Та в замешательстве ответила, что особо не общалась с Минсо. Тогда Санми попросила назвать имя какой-нибудь ее подруги, но в ответ услышала: «Не знаю таких». Затем Санми поинтересовалась, с кем ее дочь обычно обедает в столовой, но ответ опять не порадовал: «Ни с кем». Последнее, что спросила Санми, – знает ли та, из какого класса Ынчжи, ответ вновь был отрицательным. У Санми подкосились ноги. Она оббежала всю школу. Все, кто был в актовом зале, уже разошлись по домам. Санми носилась по пустым коридорам и классам. Прошло три часа с момента окончания выпускного. Вдруг она заметила, что к школе подъехали полицейская машина и скорая помощь. На улице было довольно прохладно, но Санми вся обливалась потом. В этот момент она увидела тело дочери. Она лежала на земле в неестественной позе в луже крови. На крыше обнаружили и задержали Ким Ёнён. Она отрицала все обвинения, находясь в какой-то растерянности. Но любой человек со стороны сказал бы, что причина убийства очевидна и понятна. Ким Ёнён твердила, что причина самоубийства Сугён кроется в Минсо. Ёнён маниакально в это верила, ни на минуту в этом не сомневаясь, несмотря на то, что прошло столько времени. Наоборот, она еще сильнее убеждалась в своей правоте. Она отыскала в интернете пост своей сестры с просьбой о помощи и психологической консультации. Помимо прочего, там было написано, что ее сердце разбито из-за предательства подруги. Полиция также нашла подобные записи на страницах ее учебников и тетрадей. Все это послужило доказательством, что Сугён сама пошла на самоубийство. Разве это не говорит в пользу того, что вины Минсо в этом нет? Расставание между друзьями в подростковом возрасте частое дело. Ким Ёнён несколько раз заявлялась домой к Минсо и просила о встрече с ней. Но Санми не открывала; Ёнён била ногами в дверь и устраивала истерики на весь подъезд, приходилось вызывать полицию. Но и после задержания Ёнён возвращалась к ним еще несколько раз. Тем временем Минсо все больше уходила в себя. Для нее стало настоящим ударом, что ее близкая подруга после разлада совершила самоубийство, а бесконечные вопросы окружающих и внимание к ней нанесли еще бóльшую психологическую травму. Минсо совсем закрылась и замолчала. С каким бы вопросом ни обращалась Санми, в ответ она слышала лишь односложные редкие реплики. Поначалу Санми думала, что девочки поссорились из-за кого-то третьего. Может, им обеим понравился один и тот же молодой человек. Такое часто случается в их возрасте. Но сколько бы она ни выпытывала, дочь все отрицала. Когда Санми в первый раз спросила об этом, сказав «молодой человек», ей показалось, будто Минсо вздрогнула. Но позже, когда она вспоминала их разговор, решила, что ей показалось. Минсо становилась бледной и худой, словно изнутри ее что-то съедало. Вывод напрашивался сам собой: Ким Ёнён убила Минсо. Но Ким Ёнён нагло утверждала, что Минсо спрыгнула сама и она даже пальцем ее не тронула. Но через неделю под ногтями Минсо и в ране на ладони была обнаружена ДНК Ким Ёнён. А в ране на теле Ким Ёнён подтвердилось наличие ДНК Минсо. Судебный процесс по этому делу тянулся долго. Окончательное решение суд вынес практически через год. Ким Ёнён так и не признала свою вину и не раскаялась в содеянном. В конце концов ей дали двенадцать лет тюремного заключения. Санми все это время жила как в анабиозе. Никакое другое слово более точно не могло описать ее существование в тот период. Ела она один раз в день и то через силу. Ни к чему не испытывала интереса и работала ровно столько, сколько от нее требовали. Жить без каких-либо целей и желаний само по себе – пытка. Время для нее будто остановилось. Санми, полностью потеряв счет времени, ждала дня освобождения Ёнён. Это стало единственным мотивом ее существования. Поначалу она и не думала ни о какой мести. У нее не было сил на такие ухищрения. Она горевала о смерти дочери. Не могла стереть из памяти ту ужасную картину, которую увидела в день выпускного. Санми порекомендовали посещать психолога, к которому она исправно ходила, но никакого эффекта эти встречи не дали. Все, на что она могла рассчитывать, – лекарства. Ей помогали только снотворное и транквилизаторы. Только это спасало ее психику от полного разрушения. Администрация школы хотела как можно скорее замять эту историю, что у них прекрасно получилось. Нельзя было допустить, чтобы журналисты пронюхали про этот инцидент, поэтому всё молниеносно уладили и заставили молчать всех, кто мог иметь к этому отношение. Причина была тривиальной – руководство не могло позволить, чтобы все их старания превратились в мыльный пузырь. Школа участвовала в апробации новой программы Министерства образования и готовилась стать одной из самых престижных школ города. Одиночный пикет, на который выходила Санми, тоже не дал никакого результата. Никто не смотрел в ее сторону, а в какой-то момент администрация вызвала полицию, и они прогнали женщину с территории школы. Обида, горечь и душевная боль съедали Санми изнутри, ее мучило чувство несправедливости. Сердце разрывалось на части, которые со временем превращались в пыль. В последний день слушаний Санми видела, как Ёнён после вынесения приговора поднимается в автозак, она хотела подбежать и исцарапать девушке лицо в кровь, но ей не дали. Санми стояла как вкопанная с чувством полной беспомощности, ругая себя за то, что она самая никудышная мать на свете. Когда Санми узнала, что Ёнён будет отбывать срок в тюрьме в Аняне[4][Анян – город в Южной Корее, расположенный в 20 километрах от Сеула и соединенный с ним при помощи метро.], у нее почему-то подкосились ноги, и она без сил упала на стул. Больше она ничего не могла поделать. Время заключения Ким Ёнён высосало последние силы. Начался невыносимый период, который она должна была как-то прожить. Все вокруг твердили, что дело успешно завершилось. С того дня Санми оборвала все связи с окружающим миром. Никто не мог понять ее боль. С самого начала это было понятно, поэтому Санми сама стала целенаправленно отдаляться от всех.