4 Я резко проснулся. Первым, что я увидел, были круглые коричневые пятна, покрывающие белый оштукатуренный потолок. Находясь на границе между сном и явью, я сперва решил, что коричневые амебообразные пятна медленно растут и раздуваются. Все они были абсолютно разные – некоторые круглые, другие похожи на морские звезды, неровные, слегка волнистые по периметру. Они расширялись и сжимались, соединялись друг с другом и снова делились, наслаждаясь своим тайным танцем. Их поведение напоминало движение бактерий под микроскопом. Я расслышал тихое журчание. Неужели дождь? Кажется, на улице идет дождь… Наконец я осознал, где нахожусь. Это была спальня на втором этаже дома Фудзинами. Соседняя кровать была пуста – похоже, в ней никто даже не спал; свернутое одеяло лежало на том же месте, что и перед моим отходом ко сну. Сквозь занавески в комнату просачивался бледный, рассеянный свет. Снаружи доносились тихие голоса. Внезапно вся комната содрогнулась от оглушительно громкого шума. Кажется, что-то ударилось о стену дома! Я осознал, что проснулся как раз из-за звука удара. Встав с кровати, я надел тапочки и подошел к окну. На улице стояла пасмурная погода – небо покрыли тяжелые облака, дул сильный ветер. Я смотрел на зеленый сад, заброшенное здание бани с дымоходом – все было окутано белой дымкой. Присмотревшись, я понял, что это даже не туман, а мелкая морось. Облака в небе беспрерывно двигались, постоянно меняя свою форму, – выходит, ветер наверху был очень сильным. Странно, но на секунду мне показалось, что я сам смотрю вниз с большой высоты – сквозь плывущие, меняющие форму облака рассматриваю крошечные, словно игрушечные, постройки внизу. Йокогама, где я жил все это время, вдруг стала очень маленькой и совсем пустой. Неужели это хмурое утро породило у меня такие печальные ассоциации? Снова громкий удар! Я, изогнувшись, насколько смог, посмотрел влево в поисках источника звука, но мокрое от дождя оконное стекло мешало обзору. Тогда я открыл окно. Влажный холодный воздух проник в комнату. На мне была лишь рубашка на голое тело – тут же замерзнув, я обхватил себя за плечи. Высунувшись из окна, я почувствовал аромат виноградных листьев, смешанный с запахом дождя. На увитой лианами стене висела серебристая лестница. – Эй, Митараи! – удивленно закричал я. – Доброе утро, Исиока-кун! Я было думал, что ты все расследование проспишь! – неожиданно близко раздался голос Митараи. Он уже взбирался по лестнице на крышу. – Будь осторожнее! – Всё в порядке. Если тоже хочешь подняться, стоит вставать пораньше! Митараи уже миновал второй этаж и лез выше. На земле без зонта стояли Юдзуру и Тэруо, пристально глядя вверх. Получается, Тэруо сдался и решил сотрудничать? Я кивнул им в знак приветствия и поспешно закрыл окно. Когда я наконец оделся и, одолжив у Миюки зонт, вышел на улицу, Митараи уже расхаживал по крыше. – Смотри под ноги! – крикнул я. Услышав меня, мой друг поднял правую руку и двинулся вперед. Тэруо приложил ладонь козырьком ко лбу и, нахмурившись, снова посмотрел вверх сквозь моросящий дождь, а затем повернулся и пошел под навес у входной двери. Я подошел к Юдзуру и, встав рядом, поделился с ним зонтом. – Доброе утро! – поприветствовал я. Тот в ответ поклонился и спросил: – Хорошо выспались? – Да, – коротко ответил я. Мы вместе посмотрели на крышу, где, подобно наезднику на лошади, восседал Митараи. – Да, именно так он и сидел… – вдруг сказал Юдзуру, добавив: – Давайте отойдем чуть дальше, чтобы лучше видеть. – Повернувшись, он слегка подтолкнул меня в грудь. – Здесь? Таку сидел здесь? – кричал Митараи. – Почти так, еще чуть вперед! – закричал в ответ Юдзуру. Митараи, не вставая, прополз немного вперед. Теперь его штаны, должно быть, сильно испачкались. – Здесь?! – снова крикнул он. Прямо перед ним был бетонный постамент для статуи петуха. – Да, хорошо, только еще немного вперед! – громко ответил Юдзуру. Продвинувшись еще вперед, Митараи коснулся постамента. Перед ним в ряд стояли три оранжевых цилиндра – дымоход. Издалека выглядело так, словно они выходят прямо из бетонного постамента. До края крыши оставались считаные сантиметры – с этой стороны стены дома касалась покрытая густой листвой ветвь камфорного лавра. За спиной Митараи остались телевизионная антенна и еще один бетонный постамент с оранжевыми трубами дымохода. – Эй, Митараи-сан! – послышался женский голос. Обернувшись, я увидел Миюки-тян в школьной форме. Она держала белый виниловый зонт и светло-синюю школьную сумку. – Не раскрывайте это дело, пока я не вернусь! – Хорошо, но и ты не задерживайся! – крикнул Митараи с крыши. Миюки слегка поклонилась в ответ и убежала прочь. – Слушай, Исиока-кун, если хочешь написать книгу, то тебе определенно нужно подняться сюда! – крикнул мне Митараи, но я промолчал. – Поднимайся, вид отсюда прекрасный! – Нет уж, спасибо, сам мне потом расскажешь! – крикнул я в ответ. На самом деле я всегда боялся высоты. Дом Фудзинами был трехэтажным – гораздо выше обычного японского дома. Кроме того, шел дождь – крыша наверняка слишком скользкая. Оступившись и упав вниз, можно было лишиться жизни. К тому же мне совсем не хотелось подниматься туда, где совсем недавно был найден труп. Услышав мой отказ, Митараи поудобнее устроился на крыше и стал смотреть прямо перед собой. Интересно, что он видел? – Да, вот так, давай… – жутко бормотал стоявший рядом Юдзуру. – Таким мы и нашли труп моего брата. Слушая его, я снова посмотрел на Митараи. Он замер, из-за чего зрелище стало пугающим. Соседи, должно быть, были в ужасе, обнаружив Таку на крыше. – Эй, Митараи! – забеспокоившись, позвал я. Тот не двигался, совсем как неживой, и меня охватило волнение. Он не реагировал. – Митараи, эй! Эй! – испуганно крикнул я. – Что такое? – ответил мой друг. Я почувствовал облегчение. Хорошо, он жив. – Спускайся скорее! У меня плохое предчувствие. – Скоро буду. Пока позавтракай, – крикнул Митараи. – А ты? – Я уже поел! «Вот как!» – подумал я. Похоже, я слишком долго спал. По всей видимости, из-за накопившейся усталости. – Он странный, ваш приятель, – сказал мне Юдзуру, которого тоже сложно было назвать нормальным. Но даже по его меркам Митараи был необычным человеком. – Да, я это часто слышу. – Он очень смелый! Никто из полицейских даже не попытался забраться на крышу и сесть вот так. Неужели ему совсем не страшно сидеть на краю? – Да… верно. – Значит, у брата было плохо с сердцем? И он просто забрался туда и не выдержал от страха?.. Ничего необычного. От его слов я покрылся холодным потом. Это было очень похоже на правду. – Эй, Митараи, спускайся скорее! – снова закричал я. – Не мешай! Иди уже и поешь! – устало ответил мой друг. – С ним все будет в порядке! Сегодня точно ничего не произойдет. Зайдем внутрь и перекусим? – спросил Юдзуру. Я все еще переживал за друга, но направился к входной двери. Зашел в столовую, где мы ужинали прошлым вечером, и госпожа Макино из фотоателье любезно принесла мне черный чай и яичницу. Однако даже за едой мне не стало спокойнее. Я переживал из-за своего друга, под дождем работающего на крыше третьего этажа. Он запросто мог поскользнуться, учитывая, что, похоже, не спал всю ночь. Завтрак вставал поперек горла, стоило лишь представить, как Митараи навернулся с крыши. Откусив от тоста, я услышал громкий глухой звук удара. Побледнев и с куском хлеба во рту я вскочил, выбежал в коридор, быстро обулся и буквально вылетел в сад. – Эй, Митараи! – крикнул я.