Я не понял, что она имеет в виду, и продолжил: – Давайте съездим в магазин, приобретем вам вещи первой необходимости. Саша прищурила один глаз. – Вы не мой слайм. – На зеленый лимон определенно непохож, – согласился я. – Лимон? – повторила Саша. – Зеленый? Я обрадовался – кажется, удалось добиться от девочки хоть какой-то эмоции. – Из ваших уст прозвучала фраза: «Вы не мой лайм». Лайм – цитрусовый фрукт. Он по форме и вкусу похож на лимон, поэтому многие именуют его «зеленым лимоном». – Поч? – пробормотала Саша. Я понял, что теряю нить разговора, и попытался ухватиться за нее: – Почта неподалеку, можем пойти туда пешком. – Поч? – повторила школьница. В комнату вошла Демьянка, а ко мне на телефон прилетело сообщение от Бори: «ИП! Слышу вашу беседу. Девочка говорит на сленге подростков. «Рофл» – «смешно». И не «лайм», а «слайм». «Вы не мой слайм» в переводе на человеческий язык – «вы не мой друг». «Поч» – «почему». Я спрятал трубку и начал гладить Демьянку. – У кого есть собака, тому не нужна жена, – неожиданно объявила Александра. – Согласен, – кивнул я. – Да, я не являюсь вашим приятелем. Но странные порой зигзаги закручивает судьба человека. Нравится мне это, не нравится, но вы моя сестра. – Беды и близнецы никогда не приходят в одиночку, – доложила Саша. – Поч? – Почему я ваш брат? – спросил я и сразу ответил: – Владимир Иванович одно время считался вашим отцом. – Никогда нельзя быть уверенным на сто процентов даже в том, какой у тебя цвет глаз, – усмехнулась Саша. – Верно, но давайте предположим, что это так, ведь Владимир Иванович одно время был мужем вашей мамы. Наверное, вы не в курсе, что он женат на Николетте, а она моя матушка. Следовательно, Владимир Иванович – мой отчим. Вы можете быть родной его по крови. Я не чужой ему по факту женитьбы. Следовательно, мы оба дети Владимира. – Рофл, – с каменным лицом отреагировала Саша. – Да, забавно, – согласился я. – Давайте считать, что мы с вами сводные брат и сестра. Общей генетики нет, нас объединяет Владимир. А он умчался в командировку, забыв вализу с ветманом. В глазах Саши засветилось простое человеческое любопытство. – Лизу с чем? – Вализа с ветманом, – повторил я. – Каждое поколение говорит на своем языке. Парниша идет с гульбища в мокроступах. Понимаете, о чем речь? – Нет, – хихикнула Саша. – Юноша идет после вечеринки, надев калоши. – Рофл, – улыбнулась Александра. – В мои студенческие годы говорили так: «хиляли по Бродвею, потому что шнурки в стакане были». Перевести? Саша кивнула. – Гуляли по улице Горького, потому что родители дома сидели, – быстро произнес я. – Улица Горького теперь Тверская, – на всякий случай уточнил Борис, входя в столовую. – Вас не бесят мои слова? – спросила Саша. – Неужели не раздражаю? – Нет, – ответил я. – Понимаю, что есть люди, которые составляют свое мнение о человеке, глядя на его одежду. А есть те, кто никогда не станет общаться с девушкой, которая не владеет литературной речью, изъясняется только с помощью сленга. Вы придете в ресторан с ночным горшком в руке, поставите его в центре зала, сядете и начнете процесс освобождения кишечника? Саша снова захихикала: – Нет! – Почему? – Так никто не делает, – ожидаемо ответила девочка. – Есть люди, для которых ваши слова «поч» и «слайм» – как ночной горшок в ресторане, – тихо сказал Боря. – Надо уметь разговаривать на разных языках в зависимости от того, где вы находитесь. – Поедем в магазин? – предложил я. – Ок, – согласилась Саша. Глава седьмая Мы с Александрой пробродили по разным лавкам часа два, когда раздался звонок от мамы. – Ты где? – спросила маменька. Ее тон не предвещал ничего хорошего. Я насторожился, быстро сбросил звонок, открыл календарь и понял, что совершенно забыл о том, что сегодня очередной журфикс. А я раб, обязан толкать тачку, в которой лежит огромный камень с надписью «Любящий сын Никки». – Вас кто-то напугал? – улыбнулась Саша, потом села на бортик фонтана. И тут со мной произошло то, чего ранее никогда не случалось. Я устроился около девочки и неожиданно для самого себя рассказал ей, как не хочу присутствовать на всех маминых вечеринках. Но деваться некуда, придется отправляться и развлекать Нюку, Зюку, Коку, Люку и примкнувшего к ним Сергея Васильевича. Саша сначала засмеялась, потом вдруг сказала: – У меня есть друг Леша, ему двадцать пять лет. Не смотрите так, мы никогда даже не целовались и не хотим это делать, он просто приятель. Бабушка мечтает внука женить, каждый раз, когда Леха приходит поздно домой, Алла Петровна начинает требовать: «Покажи мне девушку, с которой гуляешь!» А ему не хочется семью заводить. Вот мы и придумали спектакль. Когда бабуля внука совсем достала, я надела мини-юбку, ботфорты, кофту с большим вырезом, на голове сделала жуткий причесон, макияж адский в придачу, Лешка на лестнице облил меня пивом. Бабулька дверь распахнула, а там я! Стою, качаюсь, икаю, воняю, как старая жаба, говорю: «Приветик… ик… ик… Алла… Петров… ик… ик… У нас с Лехой любовь-морковь… Мона в сортир? Поссать охота и блевать тоже. Я ваша, старухина, невестка!» Мое отвратительное настроение как ветром сдуло, я начал смеяться так, что из глаз полились слезы, потом спросил: – Помогло? – Алла Петровна нас в дом не впустила. Внук ее заранее предупредил, что приведет любимую. Старуха гостей собрала. А тут я! «Ик… ик… ик…!» Бабулька дверь перед нами захлопнула, полгода с Лехой не разговаривала, к себе его не звала, не звонила каждый день, не гоняла его за продуктами. Вообще про внука забыла! Как вам идея сыграть такой же спектакль? – Замечательно, – кивнул я, – только мама никогда не поверит, что я увлекся подобной особой. – В невесты вам точно не гожусь, – захихикала Саша, – а вот в дочери запросто. Слушайте, придумала. У вас была любовница – богатая, красивая, вы с ней того самого, она забеременела, а мужу наврала, что от него. Ну-ка… Саша вытащила телефон, потыкала пальцем в экран и продолжила говорить, не отрывая глаз от мобильного. – Вот! Константин Морани! У него миллиарды! Дядька умер, жена его тоже на кладбище. Осталась дочка Александра. Удачненько зовут, как меня. Ей шестнадцать лет, все деньги отец отписал дочке. Но на самом деле родитель – вы! Она это знает, приехала жить к вам. Пошли! – Куда пошли? – на всякий случай уточнил я. Саша помахала телефоном. – В интернете есть все, даже то, чего там нет и быть не может. Ваша мама живет в Москве? – У нее есть загородный дом, но сейчас она в столице. – Звоните ей, сейчас объясню, что сказать надо. Инструктаж занял пару минут, потом я вступил в беседу с мамой. – Ты где? – прошипела маменька. – Уже все собираются! Боже! Как я устала от твоей невнимательности! – Прости, пожалуйста, буду через час, – проворковал я, – не один, с девушкой. – С кем? – закричала маменька. Но я уже отсоединился, выключил телефон и посмотрел на Сашу.