Анна и Сергей Литвиновы, Татьяна Устинова, Евгения Михайлова, Людмила Мартова, Анна Велес Анна и Сергей Литвиновы Татьяна Устинова Евгения Михайлова Людмила Мартова Анна Велес notes1 2 3 4 5 * * * Анна и Сергей Литвиновы, Татьяна Устинова, Евгения Михайлова, Людмила Мартова, Анна Велес Детектив дальних странствий Анна и Сергей Литвиновы Жемчужные тени И в тот момент, когда она увидела в ванне распростертое, выгнутое судорогой, явно мертвое тело Николая, время вдруг стремительно стало раскручиваться назад, с безумной скоростью листая эпизод за эпизодом - словно ребенок прокручивает пальцем страницы книги или монтажер пустил фильм в ускоренную обратную перемотку, - и в памяти пронеслись те моменты, что были связаны (или, может, наоборот, нет, НЕ были связаны, а просто случайно совпали?) с ее, Татьяниным, последним путешествием и тем убийством, которое здесь, в пятизвездном отеле «Колизеум», только что приключилось… Кто сказал, что супергерои не болеют? Уж на что Татьяна наша Садовникова, казалось, в огне не горит и в воде не тонет. Успешно борется с бандитами, террористами, находит сокровища, спасает мать и любимого отчима, носится по всей планете!… Однако и эту великолепную сивку укатали крутые горки. И болезнь подкралась с той стороны, откуда не ждала. Всю жизнь Татьяна гордилась, про себя, да и вслух, что желудок имеет практически луженый. Острейшую корейскую морковку он у нее без проблем переваривал. Черемшу с рынка. Южные приазовские солености типа маринованного арбуза. На Мальдивах, в Индии и Японии местные специалитеты без проблем ела, даже рыбу фугу. А уж повседневное меню всегда начиналось на завтрак остренькой сырокопченой колбаской и чернющим кофе. Не говоря уж о том, что никакого режима питания не соблюдалось. Когда дедлайны в рекламном агентстве, не до чинных обедов с супчиком. Хорошо, если помощница-секретарша пиццу догадается принести или бургер. Схватишь на бегу, диетколой зальешь - и дальше побежала креативничать. А бесконечные нервы-нервы в ходе приключений! Или сидение без крошки во рту в секретной американской тюрьме, или в трюме у бандитов. Или гостевание в бедняцкой греческой семье. Или ночные прогулки в морги на таинственном острове в поисках улик. Ясно, что полные стрессов приключения вряд ли благотворно сказываются на человечьих внутренних органах. И у каждого организма имеется свой запас прочности, который однажды берет и подступает к пределу. И вот… Впрочем, ничего особо гибельно-страшного с Татьяной и ее ЖКТ (желудочно-кишечным трактом) не происходило. Подташнивало иногда, особенно после еды. Какая-то (извините за подробность) неприятная кислая отрыжка являлась. Под правым ребром порой тянуло. Не смертельно, но неприятно. Так что когда выдалось на работе посленовогоднее затишье, Садовникова записалась на прием к гастроэнтерологу. Как многие высокооплачиваемые столичные сотрудники - да еще в западной фирме работающие! - Садовникова лечилась в медцентре за изрядную страховку. Почти все окружающие ее друзья-родственники отказались, волей-неволей, от услуг бесплатной муниципальной медицины. Отчим Валерий Петрович, как бывший чекист и разведчик-нелегал, обслуживался в поликлинике, которую скромно именовал «мидовской». В последние годы он туда же и бывшую супругу Юлию Николаевну пристроил - так что мамми лишилась, к ее сожалению, важнейшей темы для рассказов Танечке о том, как она сражается с противными эскулапами за повышение качества обслуживания. Напротив, в повествованиях мамочки появились благостные темы: о великолепных, внимательных мидовских врачах, замечательном медперсонале, паркетных коридорах. Она и Таню туда попыталась сосватать - под причитания: ты бы видела, какие там встречаются в высшей степени достойные молодые люди! Однако Садовникова-младшая наотрез отказалась; да и отчим взмолился, что не в состоянии для всей семьи организовывать спецполиклинику - есть же границы! Впрочем, за Танину медицинскую страховку ее компания и без того бешеные тысячи платила. В медцентре ей сразу посоветовали сделать УЗИ и анализ крови. К доктору Татьяна пришла уже вооруженная неясным черно-белым сканом своего живота. Докторица ей сразу понравилась: кандидат меднаук, молодая, вдумчивая - типичнейшая yappi, young professional, как сама Садовникова. Она долго мяла пациентке живот, потом выспрашивала анамнез, заполняла карту в компьютере. - Что со мной, доктор? - проговорила пациентка; отчасти она пародировала трагический надрыв, а отчасти и впрямь несколько трусила - обстановка врачебного центра, к которой она не была приучена, так и навевала мысли о серьезном, возможно, неизлечимом заболевании. - Хронический панкреатит, стадия обострения, - молвила докторица, звали ее, кстати говоря, Мария Яковлевна. Потом оторвалась от компьютера, увидела погрустневшее лицо Татьяны и успокаивающе добавила: - Ровно никаких поводов для беспокойства я не наблюдаю. Конечно, диета, пятый стол. Плюс я вам выпишу пищевую добавку, лагозу. Вдобавок могу порекомендовать, если имеется возможность: а поезжайте-ка вы, Татьяна Валерьевна, на курорт. На воды. - Онегин едет к докторам, - в задумчивости процитировала Таня, - те хором шлют его к херам. - По-моему, у Пушкина не совсем так было? - подняла бровь врачиха. Она оказалась начитанной не только в сфере заболеваний кишечника. - Да. У солнца русской поэзии иначе: «Онегин едет к докторам - те хором шлют его к водам». Но вы никогда не задумывались, почему Пушкин - вообще-то король рифмы! - вдруг столь странно рифмует? «Водам - докторам» - далеко не лучшее созвучие. - Возможно, вы правы, - рассмеялась докторица. - Мне и еще одно место про минеральные воды у «нашего всего» нравится. Как там, бишь? - Она наморщила лоб, припоминая. - «Там, возле вод его волшебных, больных теснится чахлый рой…» Татьяна вдохновенно подхватила, на ходу поправляя специалиста по животам: «…Вокруг ручьев его волшебных Больных теснится бледный рой; Кто жертва чести боевой, Кто почечуя…» - И пояснила: «Почечуй» - это геморрой, - врачиха со знанием дела кивнула, мол, сама знает, а пациентка продолжила цитирование: «кто почечуя, кто Киприды», - жертва Киприды, это совершенно ясно, у кого венерическое заболевание. - И триумфально завершила: Страдалец мыслит жизни нить в волнах чудесных укрепить, кокетка злых годов обиды на дне оставить, а старик помолодеть - хотя на миг. Врачиха взглянула на девушку со смесью восхищения и некоторой опаски. Улыбнулась: - Вы что, филолог? - Типа того. Рекламист. Не станешь же объяснять, что целую строфу из «Путешествия Онегина» Татьяна не от бескрайней любви к Александру Сергеичу выучила, а потому, что «Российские минеральные воды» ей рекламную кампанию заказывали, и она хотела их на Пушкина склонить - но они не повелись: слишком старо, сказали, скучно, народ не поймет. Однако строки в садовниковской памяти остались. Можно при случае впечатление произвести. Как хорошо все-таки не в районной поликлинике лечиться! Врачам на многое времени хватает: и успокоить, и позубоскалить, и поэзию обсудить. А докторица меж тем неспешно вернулась к основной теме разговора: - Могу порекомендовать хорошие воды при вашем заболевании - Чехия, Королевские Вары. У них там сейчас как раз низкий сезон. А самый лучший отель в городе, «Колизеум», вдобавок дополнительную скидку объявил, двадцать процентов. У меня там главврач знакомая, доктор Яна Горакова. Я ей позвоню, она вас в хороший номерок поселит, лично наблюдать будет. - Вы от них процент, что ли, за каждого больного получаете? - бухнула циничная Татьяна - да, испорчена она была столичной бизнесовой жизнью и рекламной тусовкой. - О нет! - рассмеялась отнюдь не обидевшаяся врачиха. - Они в клиентах правда не нуждаются. Просто вам хочу помочь, вы мне симпатичны. Да и доктору Гораковой о себе напомнить. Подарите ей от меня баночку икры по приезде. Вы ведь раньше в Кенигсбадене, или в Королевских Варах, не бывали? Татьяна еще как бывала! Она даже вздрогнула, когда Мария Яковлевна произнесла это название. Здесь когда-то стартовали ее приключения - точнее, оттуда она вылетела в Шереметьево и затем на Северный полюс, чтобы по пути познакомиться с журналистом Димой Полуяновым и игроком Игорем Старых и начать погоню за красным бриллиантом[1] в Королевских Варах они с Юлией Николаевной принялись искать старого возлюбленного матери[2]… И отель «Колизеум» она, разумеется, знала - он заслуженно считался лучшим в курортном городке: мрачным и величественным замком возвышалась гостиница-санаторий над всей округой, славилась лучшими врачами, процедурами и кухней. Но оба раза - и когда только закручивались ее авантюры, и в самой их сердцевине - Таня пребывала на водах в роли спутника, можно сказать, балласта, только из любопытства припадающего к животворным источникам.