– Ты должна кое-что знать. – Эрик берет Еву за руку. Грейс направляется к двери. – Не уходи, – быстро говорит ей Ева. – Это ваше с Эриком дело, – отвечает Грейс. – Я буду в доме. Ева смотрит, как она шагает по дорожке, и испытывает противоречивые чувства признательности и вины. Ей хочется броситься следом, поблагодарить, сказать, что очень нуждается в силе Грейс, и умолять ее вернуться. Но Эрик уже направился в гостиную. – Тебе лучше присесть, – говорит он, закрывая дверь. Ева наблюдает, как ее муж расхаживает из угла в угол, глядит в пол и хмурится, будто подбирая слова. – Соррель часто сюда приходила, – начинает он через пару минут. – Вместе с Поппи приносила одежду для его детей. Ева изумленно глядит на мужа. – Что за чушь? Они его почти не знают. – Они проводили здесь очень много времени. – Кто тебе это сказал? Игорь? – Они приходили сюда около двух лет, – ровным голосом отвечает Эрик. – Чтобы смотреть телевизор. Игорь делал им бутерброды с джемом, угощал чипсами, конфетами, шоколадным печеньем. Всем, что обычно любят дети, и чего мы никогда не позволяем. – Он это выдумал. – Ева встает, но комната плывет перед глазами, и она спешит снова сесть. – Такое от меня бы девочки не скрыли. – Поппи мне сегодня рассказала. В полицейском участке. – Поппи? – Я забрал ее из школы. Оказалось, они отдают ему одежду довольно давно. – Это неправда, я бы заметила. – Они подзадоривали друг друга приносить все больше и больше: футболки, школьную форму, зимние вещи. Поппи сказала, ты ни разу не заметила. Одежда иногда пропадает, нереально за всем уследить. Когда Ева не может что-то найти, эта вещь обычно оказывается в химчистке. Или за радиатором. Или на полу в машине. Если со временем она не обнаруживается, Ева покупает новую. Так проще, чем продолжать ее искать. – …как можно чаще, – продолжает Эрик. – Выбирали время, когда меня не было дома, чтобы никто не заметил. Ева не в силах поверить, что девочки столько времени проводили у Игоря. Ведь она наблюдала за ними из окна кухни и видела, как они бегают по саду, играя среди деревьев. Конечно, она отвлекалась на готовку, на занятия и уход за Эшем, но дети всегда были под присмотром и радовались, устраивая себе убежища в лесу. Они сами говорили об этом. И никогда не опаздывали к обеду и ужину. – Девочки сказали Игорю, что берут вещи, которые ты отложила, чтобы отдать на благотворительность, – продолжает Эрик. – И очень просили ничего не рассказывать, иначе им попадет. – Он берет со стола фото в рамке. – Они живут в этом трейлере. Дети Игоря – ровесники нашим. Им не хватает теплых вещей. Неудивительно, что девочки захотели помочь. – Сдается мне, он ими манипулировал, а вещи, наверное, продавал. – Как ты не можешь понять? – Эрик водворяет фотографию на место и сжимает кулаки. – Все, что он сообщил, подтверждено полицией. Дело простое. У наших детей одежды больше, чем нужно, поэтому они кое-что передавали детям Игоря. Он им нравится, он добрый, у него они чувствовали себя обычными нормальными детьми. – Жаль, что мы не живем в трейлере. – Ева поднимается. – Почему бы тебе не прикупить такой же? Тогда мы все стали бы обычными и нормальными. Она сама не верит, что сказала это – настолько смешно и по-детски прозвучал ее ответ. Эрик, наверное, разозлится, но Ева добивается именно такой реакции. Ей хочется, чтобы муж на нее накричал, тогда и она не останется в долгу. Они хотя бы раз поссорятся, и все выйдет наружу: смерть Эша, исчезновение Соррель, ее роман с Мартином. Эрик обвинит во всем ее. А она упрекнет его в своем отчаянии, одиночестве, чувстве вины и злости. Ева, чуть задыхаясь, глядит на мужа. Кажется, что воздух вокруг звенит от невысказанных слов. Они направляются в прихожую. – Игорь решил остаться здесь, пока не найдут Соррель, а потом уехать. – Эрик с усталым видом прислоняется к стене. – Главное, что он наш друг, а не преступник. Не ответив, Ева выходит наружу и спешит по дорожке. Эрик ошибается, главное – Соррель. Поиски дочери – вот единственное, что сейчас имеет значение. Желание устроить скандал уже улетучилось. Ей не нужен Эрик, чтобы чувствовать себя виноватой, она и так раздавлена чувством вины. Ева заходит на кухню и ощущает необычную пустоту. Грейс, должно быть, вернулась домой, чтобы потом забрать детей из школы – сегодня ее очередь. Чуть подрагивая, Ева озирается по сторонам. Холодно, повсюду беспорядок, дом действительно слишком большой для них. Нужно загрузить в посудомойку грязные тарелки, пол давно не мыли. Она пристально смотрит через окно на сад, словно старается разглядеть там своих любимых дочерей, убегающих от нее в спрятавшийся за деревьями теплый и опрятный коттедж. Грейс Лужи на дороге ярко блестят в свете фонарей, улицы заполнены усталыми покупателями с пакетами в руках. По тротуарам носятся дети. Через месяц Рождество, в воздухе уже витает радостное ожидание. «Уже второй день продолжаются поиски пропавшей шестилетней Соррель Кершоу. Работник, вызвавший подозрения полиции, отпущен на свободу. Область поиска расширена, в нее включены близлежащие садовые участки, приусадебные постройки, школы, парки, автобусные остановки и железнодорожные станции. Всех, располагающих информацией…» Грейс выключает радио на приборной панели. Второй день. Если дети прячутся в брошенных домах или подвалах, через сорок восемь часов после исчезновения их еще можно разыскать. Бывает, уцелевших после схода лавин или землетрясений достают из-под снега или обломков спустя несколько дней. Однако внутренний голос нашептывает: Если Соррель похитили, ей грозит куда большая опасность, чем при несчастном случае – зло ей причиняют преднамеренно. Грейс отвлекается на белокурую девочку, бегущую по тротуару вслед за матерью, и резко виляет, чтобы не столкнуться с соседней машиной. У Эша было всего три Рождества, Соррель может не дожить до следующего. Грейс вытирает глаза рукой и тормозит у школы. Иззи и Поппи ждут ее на тротуаре. Иззи, наклонившись к подруге, что-то ей говорит, но та молчит и безучастно смотрит на стайки носящихся вокруг детей, будто те – обитатели другой планеты. Грейс выходит из машины и торопливо переходит дорогу. – Привет, девчонки. Поппи пристально глядит на Грейс, в ее глазах немой вопрос. – Извини, Поппи. Новостей пока нет, но… – Мы не дурочки, – обрывает ее Иззи. – Сами знаем, что их нет. «Поппи не знала, – хочется возразить Грейс. – Она надеялась получить хоть какое-то известие». Девочки забираются на заднее сиденье, Иззи садится поближе к Поппи, которая задумчиво смотрит в окно. – А где Блейк? Иззи пожимает плечами, Поппи молчит. В зеркале заднего вида Грейс замечает, как по ее щеке стекает слеза. – Поппи, завтра ты можешь пропустить школу, я поговорю с твоими родителями. – Больно им это надо, – бормочет Иззи. Приходит сообщение от Блейка: «Тебя просят зайти в кабинет завуча». – Пойду поищу Блейка, – говорит Грейс девочкам. – Это займет какое-то время. Если хотите, идите домой пешком. – Похоже, Блейк что-то натворил. Мы подождем, – скучающим тоном отвечает Иззи. Грейс звонит в школу Далвич-Хэмлет и просит передать Чарли, что задерживается, но обязательно ее заберет. Выходит из машины и быстро шагает по дорожке мимо велостоянки, а потом через дворик к дверям школы. Мистер Ричардс спешит через просторный вестибюль, чтобы энергично пожать ей руку. Полгода назад они разговаривали по поводу дислексии Блейка. Кажется, он еще больше постарел, этот симпатичный мужчина с поседевшими волосами, добрым лицом и морщинами от забот на лбу. – С Блейком все нормально? – Поговорим в моем кабинете. В этом душном помещении повсюду громоздятся стопки книг. Половину пространства занимает заваленный бумагами стол, у которого сгорбившись сидит ее сын. В такой обстановке он выглядит младше, почти как малыш. Блейк не отрывает взгляда от лежащего перед ним секатора с потертыми деревянными рукоятками и изогнутыми лезвиями, сверкающими в ярком свете потолочной лампы. Мистер Ричардс указывает Грейс на стул, та медленно садится. – Перейду сразу к делу. Блейк находится здесь потому, что один мальчик – назовем его Тим – увидел это в его рюкзаке. Тим объяснил, что хотел на время одолжить линейку. Он рассказал маме, а та позвонила мне. Мы вызвали Блейка, осмотрели его рюкзак и обнаружили секатор. Буду откровенен – это нас не радует. Мистер Ричардс делает паузу, чтобы Грейс хоть что-то ответила, но ей нечего сказать, ее сердце колотится от волнения. Вероятно, теперь последует взыскание или даже наказание. Блейк поджимает губы, он тоже ждет. – Блейк сказал, что одолжил инструмент у друга семьи, ландшафтного дизайнера, которому помогает в работе по обустройству сада. Он утверждает, что использовал секатор для обрезки деревьев и положил его в рюкзак, чтобы на выходных сохранить в надежном месте, но забыл вынуть перед тем, как отправиться в школу. – К чести мистера Ричардса, в его голосе нет недоверия, одна лишь усталость. Наверное, выдался нелегкий день, и проблемы создавал не только Блейк. – Ваш сын говорит, что не имел намерения использовать секатор как-то иначе. Я хотел бы связаться с тем садовником и выяснить, правда ли это. Грейс сообщает фамилию Эрика и номер его мобильника. К счастью, Эрик сейчас не отвечает на звонки, ему не до того. Она сама поговорит с ним с глазу на глаз… – А, мистер Кершоу, прошу извинить за беспокойство, сэр… Эрик все-таки ответил. Возможно, решил, что появились новости о Соррель. Грейс представляет, как разочарованно вытягивается его лицо, и испытывает угрызения совести. Закончив разговор, мистер Ричардс оборачивается. – Мистер Кершоу подтвердил слова Блейка. Он сказал, что сожалеет о том, что забыл забрать секатор и тот оказался в рюкзаке. Блейк, прищурившись, оценивает реакцию Грейс. В его взгляде читаются и стыд, и облегчение. Однако она слишком хорошо знает сына, чтобы не заметить, что тот по-прежнему что-то скрывает. Мистер Ричардс продолжает: – …присутствие любого вида оружия в школе совершенно недопустимо. Полиция классифицирует режущий садовый инвентарь как оружие в случае его обнаружения в ненадлежащем месте, а школа относится к таким местам. Блейку это известно. Его хорошее поведение, подтверждающие слова мистера Кершоу и тот факт, что секатор является садовым инвентарем, свидетельствуют в его пользу. – Завуч вздыхает. – Сегодня днем мы встречались с руководителем службы безопасности. Исходя из того что это первый серьезный проступок и по только что изложенным мною причинам, мы пока не дадим хода этому делу, а всего лишь подробно опишем его и зафиксируем. – Его тон становится резче: – Однако вам надлежит знать, что уровень поножовщины растет: в прошлом году в Британии совершено сорок тысяч подобных преступлений, и это еще не предел. Полиция очень серьезно занимается предотвращением подобных деяний. Если Блейк еще раз принесет в школу любой предмет с острым лезвием, последствия будут плачевными. – Завуч резко встает и открывает дверь. – Я отправлю вам официальное письмо. Они молча идут к машине. Блейк падает на переднее сиденье, игнорируя вопросы Поппи. Грейс торопится в Далвич-Хэмлет и забирает Чарли. Та устраивается рядом с Иззи и нетерпеливо подается вперед. – Новости есть? – Пока нет, но полиция продолжает поиски, люди прочесывают весь Лондон… – Может, хватит, а? – обрывает ее Иззи. – Вы нервируете Поппи. И Блейка.