Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 4 из 39 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Мам… – В отношении меня хотят возбудить уголовное дело. Я как стояла, так и осела на стул. – А за что? – хлопнула глазами. – За деньги, выделенные на ремонт школы-ы-ы. Моя мать была директором школы, да, но, один черт, я ничего не понимала. Уличить мою маму в воровстве мог только тот, кто ее совершенно не знал. Да и если бы она подворовывала, вряд ли бы наша семья до сих пор жила в квартире, в которой я родилась. Какого черта? Уголовное дело! – Погоди, мам. Ну что за глупости? Наверное, кому-то просто надо выслужиться, но если повода нет… – В том-то и дело, что есть. Деньги попилили департамент с подрядчиком, а как пригорело, так нашли крайнюю, – мама тихо заплакала. – Да знала б я, что так будет, лучше бы, как все, к Вершинину пошла на поклон! Он всем в крае помогает. К нему с любой бедой идут. Что бы он, мне школу не отремонтировал? Поди, не стал бы из-за тебя злопамятничать. – Из-за меня? – открыла я рот. – Ты же его отшила. Ну… Да. Наверное, так можно сказать. Но, боже, где я, а где он? Подумаешь, какая-то соплячка не оценила подката аж целого олигарха. А подкат был красив, да. Букет метровых роз, который весил как половина меня, мерседес с водителем, приглашение на ужин. Если учесть еще и то, что это именно благодаря спонсорской помощи Вершинина я начала танцевать сначала здесь, а потом и поступила в столицу, мой отказ выглядел вообще хуже некуда. Но это я теперь поняла, а тогда… Он подошел ко мне на гастролях в Японии. Все чинно-благородно, ничего лишнего. Настоящий, блин, джентльмен, престарелый только. Ну, сколько ему было? Лет тридцать пять – сорок? Ладно, дело вообще не в этом! А в том, что я почему-то жутко растерялась, увидев его в Японии, хотя сколько там до нее от нашего острова? В погожий день берег видно. В общем, он подошел, взрослый такой, лощеный, а я… Да дурой я была, что и говорить! Вершинин давно поменялся и внутри, и внешне, а я, запомнив его зэком с фиксой во рту и портками на пальцах, то есть совершенно недостойным такой цацы, как я, проблеяла что-то невнятное и упорхнула к своим. Балетные это все срисовали и начали меня пытать, что да как. Ну, я и выдала, смеясь, какую-то обидную ерунду, сейчас уже даже не вспомню, какую именно. А Вершинин ее, наверное, услышал. И дожидаться меня не стал, а потом исчез, я ни на одном своем спектакле его больше не видела. Хотя до этого он регулярно их посещал, да, и цветы слал с курьером. Как ему это удавалось, я совершенно не понимала, учитывая то, кем он был. А о том, зачем ему это было нужно, я вообще старалась не думать. Возвращая меня в реальность, отец резко отодвинул гардину и вышел на балкон покурить. Видно было, что он тоже очень волновался. – Мам, а ты обращалась к адвокату? – Ой, да чем он мне поможет, Сень? Ты же знаешь, как все происходит. У нас не судят, а назначают крайними. Меня уже назна-а-ачили. Стыд какой. Что родители скажут, а дети? Это ж, наверное, и в газете напечатают. – Ага. И по телевизору покажут, – взъярилась я, а мама опять тихо заплакала. – Ну, перестань. Слезами делу не поможешь. Надо думать, как из этого выкрутиться. – Бесполезно. Здесь только Вершинин мог бы помочь, но… – мама пожала плечами. – Давайте есть. А я ведь и так на стуле сидела, поэтому просто пододвинулась ближе, когда мама уселась рядом и стала накладывать мне котлетки из нежнейшего краба. Вершинин мог помочь, да. Он здесь все может. Другое дело, что я трусила к нему обращаться, ведь после всего мало ли чего он мог захотеть в благодарность за свою помощь? Точнее, я как раз таки догадывалась, чего он захочет. И потому трусила до последнего, но потом, когда поникший отец вернулся, все-таки решительно достала из кармана телефон и открыла телефонную книгу. Помню, вместе с очередным букетом Артур Станиславович прислал мне и карточку со своим номером. Он велел мне не стесняться звонить, если вдруг что, и я, точно зная, что никогда этого не сделаю, зачем-то все же вбила его контакт в память телефона. Кто бы мне тогда сказал, зачем он мне пригодится – не поверила бы. – Да. Я вас слушаю. Говорите. От автора: друзья, рада вас видеть в своей новой книге! Спасибо за вашу активность. Не забывайте добавить книгу в библиотеку, чтобы ее не потерять. Будет очень интересно. А для новичков добавлю, что вы читаете книгу в процессе написания. Продолжение выходит ежедневно утром. Люблю вас. Ниже визуализация. Глава 2.1 Глава 2.1 Чуть более чем за год до основных событий. Сводя на нет всю мою решительность, голос в трубке прозвучал жутко требовательно и нетерпеливо. – З-здравствуйте, Артур С-станиславович. Это Есения. Есения Вавилова. Балерина. Вы как-то были у меня на спектакле. Оставили номер. Сказали, что можно звонить, – сбивчиво затараторила я и зачем-то добавила: – Извините, если я что-то не так поняла. Последовавшая затем пауза выдалась довольно мучительной. Но когда я, сгорая со стыда, хотела было отключиться, Вершинин тихо заметил: – Минуту потерпит? – Да, – закивала я, хотя он, конечно, того не видел. – Повиси. Николай Сергеевич, давайте так. Эти поставки идут как есть, а там только предоплата… Голос Артура Станиславовича звучал глухо, как будто он прикрыл динамик рукой, но я все равно вполне отчетливо различала, о чем идет речь. Похоже, я прервала производственное совещание. И это было так же странно, как и волнительно. Ведь складывалось ощущение, что мои проблемы (а иначе, зачем бы я еще стала ему звонить?) для Вершинина были даже важней, чем бизнес. Глупость, конечно. – Так что там? – Вершинин до того резко переключился на разговор со мной, что я не сразу поняла, к кому он обращается. – Есения? – Ох! Извините. Я отвлеклась, да и, наверное, о таком не говорят по телефону. – Ты сейчас где?
– Здесь, – выпалила я. – То есть на острове. – В четыре у меня окно. За тобой заедут. Ты у родителей остановилась? – Да. – Отлично. Пообедаем, там все расскажешь. Устроит? – Конечно! – оживилась я. Обед – это не ужин, правда? – И… спасибо вам. – Еще не за что. В три часа будь готова. Я опустила телефон и сделала глубокий вдох. Это оказалось не так-то и страшно. Хотя, конечно, выдыхать рано. Вполне может так оказаться, что худшее впереди. С одной стороны, я, конечно, волновалась. А с другой – как будто бы даже смирилась. Ведь не было у меня, не было, понимаете, никакого другого выхода. – Сеня… – мама постучала о дверной косяк костяшками пальцев. – Вы поговорили? – Ага. Ничего не бойся, ладно? – Это Артур Станиславович так сказал? – в широко распахнутых глазах мамы мелькнула надежда. – Нет. Это тебе говорю я. А Вершинин еще ничего не знает. Мы договорились обсудить сложившуюся ситуацию при встрече. Кстати, который час? – Первый. – Мать растерянно хлопнула глазами. – Значит, мне уже пора собираться. Ты не против, если я тут немного похозяйничаю? После того, как я съехала, родители переоборудовали мою детскую под спальню для себя. Учитывая, что они всю жизнь ютились в зале, я могла понять эту поспешность. Единственное, чего мне бы не хотелось, так это чтобы в угаре ремонта отец демонтировал мой станок. Но он не стал его трогать. И я была папе страшно за это благодарна. – Сенечка… – Мам, не плачь. Ну что ты! Мама обняла меня крепко. Поцеловала, как ребенка, в лоб. И затараторила, вглядываясь в лицо: – Если тебе что-то не понравится, не унижайся и себя не ломай. Поняла?! Я поняла только то, что моя мать догадывалась, каких жертв от меня может потребовать решение ее проблем. Поняла и вроде бы даже попыталась меня от этого предостеречь. Но вот ведь какая штука… Попытаться-то она попыталась, однако надежда никуда из ее глаз не делась. Ох, мама-мама. – Мам, ну ты что? Я знаю, что делаю. На самом деле, конечно, я ни черта не знала! И лишь одно было ясно как белый день – я не могла допустить того, чтобы мою ни в чем не виновную мать судили. Именно этот страх двигал меня к присланной за мной ровно в назначенный час машине. Услужливый водитель открыл дверь. Я юркнула в шикарный салон, осмотрелась и нервно пригладила складки на брюках-палаццо. – Извините, а куда мы едем? – В офис Артура Станиславовича. Вот, значит, как? В офис? А чего я, собственно, ожидала? Это пока я звездой была, Вершинин наворачивал вокруг меня круги и приглашал в рестораны. А сейчас я того, видно, была недостойна. Ну и ладно. Хорошо уже то, что он в принципе нашел время на встречу, а там… Ну что он сделает? Трахнет меня на письменном столе в отместку за то, что я не принимала его ухаживаний? Все может быть. Я нервно поежилась. Поправила ворот застёгнутой наглухо блузки от Валентино, удивляясь тому, что еще утром всерьез верила, будто ничего хуже травмы в моей жизни уже не будет. Наивная чукотская девочка. И всегда ведь такой была… От автора: друзья, сегодня действует максимальная скидка на первую книгу этого цикла "Лекарство от одиночества" Глава 2.2 Глава 2.2 Во рту пересохло. Я открыла бар, достала бутылку воды и поразилась, как обыденно выгляжу в отражении зеркальной отделки дверцы. По-балетному зализанные и стянутые в низкий узел волосы, черные глаза, сдержанный, даже можно сказать аристократический наряд – так мои ровесницы не одеваются. В общем, все как всегда, да. Волнение выдавали лишь лихорадочно горящие щеки. – Есения Сергеевна, мы приехали. Я вас провожу. Шла я как на плаху. Чтобы как-то усмирить волнение, цеплялась взглядом за окружившие меня детали. Вертела головой по сторонам, отмечая, наверное, для кого-то привычную, и совсем незнакомую мне самой офисную жизнь. Снующих туда-сюда людей, стихийное совещание у кофейного аппарата, огромные опенспейсы в стиле лофт. Обилие зелени. Яркие пятна диванов. Запахи – смешение парфюма, кофе, отсыревшей бумаги и сигарет. А еще китайской еды. – Нам наверх.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!