Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 2 из 24 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Напитки за мой счет! – выкрикивал капитан Бритт снова и снова, пока в таверну «Затопленный угорь» прибывало все больше посетителей. С тех пор как он купил предсказание у прорицательницы, прошло девять месяцев, и теперь мужчина пригласил всю деревню отпраздновать скорое рождение сына. – Нет, ты ничего не пропустил, – сказал он очередному гостю. «Может быть, следовало выбрать другое место для праздника, – думал капитан. – Не будет ли дурным предзнаменованием отмечать такое событие внутри затонувшего корабля?» Но было уже поздно. Его сын вот-вот появится на свет. – Ну же, женщина, – ворчал капитан себе под нос. – Поторапливайся! Счет в баре рос с каждой минутой. Наверное, зря он пригласил всю деревню. По крайней мере, капитан не торопился открывать бутылки дорогущего вина, он приберег их до появления своего сына: ему хотелось откупорить их ножом из китового уса так, чтобы брызги разлетелись по всей толпе. Его жена продолжала кричать и стенать еще два часа. Она голосила так громко, что ее крики доносились из дома до таверны. Пиво лилось рекой. Толпа все росла. Музыка грохотала. Бармен дал глотнуть спиртного даже детям, и теперь дочери капитана еле держались на ногах, пошатываясь, словно шесть кеглей, которые вот-вот упадут. Тут до окон таверны долетел новый звук. Это был вопль повитухи. Праздничный шум сразу умолк, и в здании воцарилась тишина. Спустя пять минут на пороге появилась женщина, которая явно волновалась. В руках у нее был маленький сверток. – В чем дело? – спросил капитан, поспешив ей навстречу. – Что-то не так? Что-то случилось с моим сыном? О, боги морей и океанов! – взвыл он. – Он же не умер? Женщина покачала головой: – Нет, дело не в этом, капитан. Просто… – Ну? – он шагнул ближе. – Не томи. Чего ты ждешь, женщина? Порадуй меня хорошей новостью. – Ну… э-э… – женщина уставилась в пол. – Твоя жена родила девочку. – Девочку? – его лицо вытянулось. – Нет, – он покачал головой, – не может быть. У меня уже есть шесть дочерей. Проверь еще раз. Сильно сомневаясь, что что-то изменилось, женщина глянула на ребенка, которого держала в руках. – Мне очень жаль, – сказала она. – Но могу заверить тебя, капитан, что это девочка. Хорошенькая здоровенькая малышка. – Но… – он перевел взгляд с ребенка на женщину. – У меня должен был родиться сын. Мне нужен только сын, – мужчина потянулся к ножу из китового уса. – Где она? – рявкнул он. – Где та проклятая предсказательница? В таверне повисла напряженная тишина. Посетители оглядывались в поисках женщины в плаще из шкуры лося и с посохом, увешанном ракушками. Но из всех жителей деревни, собравшихся на праздник, предсказательница судьбы была одной из тех немногих, кто не пришел. – Прочь с дороги, – рычал капитан, прокладывая путь к двери. – Я сверну ей шею! – кричал он. – Я выпотрошу ее, словно рыбу. Я изрублю ее на куски, как китовый жир. Ей конец, слышите? Считайте, что она мертва! С этими словами капитан оставил свою новорожденную дочь и в бешенстве скрылся в ночи. За два переулка от таверны «Затопленный угорь» в небольшом домике, срубленном из носовой части судна под названием «Маленький капитан», появлялся на свет еще один ребенок. – У тебя отлично получается, Матильда, – говорил мужчина своей жене. – Просто великолепно. Мужчина курил старую трубку, украшенную резными китами и рыбами, но она то и дело выпадала у него изо рта. Он нервничал. Никогда прежде ему не доводилось принимать роды. Но единственная повитуха в деревне была сейчас в доме капитана, поэтому все зависело только от него. – Ты почти справилась, – сказал он жене с теплой улыбкой. Она улыбнулась в ответ. Они хотели ребенка больше двадцати лет, и вот наконец их мечты сбывались. В отличие от капитана Бритта, им было все равно, кто появится – мальчик или девочка, лишь бы малыш оказался здоровым, счастливым и был любим своими родителями. Прошло еще два часа. Матильда измучилась и ослабла, но благодаря поддержке своего мужа она не сдавалась. Наконец на исходе третьего часа Матильда родила. Дом погрузился в тишину. – Харойльд, – спросила она, – это мальчик или девочка? – Девочка, – печально ответил он. Матильда засмеялась: – Ты говорил, что тебе все равно, кто родится. Но я знала, что ты хотел сына. Мужчины всегда хотят сыновей. – Дело не в этом, – произнес ее муж. – Она… – он медленно поднял малышку. Девочка не двигалась. – Ох, Харойльд, – выдавила Матильда. – Только не это. – Мне так жаль, Матильда, – завернув тельце ребенка в желтое одеяло, он подошел к жене. – Какая красивая, – сказала Матильда. – Она прекрасна, как северное сияние, – согласился Харойльд. Он нежно погладил холодную щечку малышки большим пальцем и слегка покачал ее. И хотя она уже была мертва, ему очень не хотелось отпускать свою единственную дочь.
Седьмая дочь капитана Десять лет спустя – Ага! – сказала Уна Бритт. – А вот и мой нож из китового уса. Она наклонилась и подняла с земли длинную палку. У всех великих капитанов северных морей были ножи из китового уса. Так говорил ее отец. Свой он носил на поясе, крепко обмотанным веревкой, и доставал, только когда собирался нанести смертельный удар. – Так, куда это подевался мой корабль? – оглядев гавань, Уна различила силуэт «Отважного леопарда», покачивавшегося на волнах. Судно принадлежало ее отцу, но сейчас она представляла, что оно – ее. – Пошли, Гилберт, – сказала девочка игрушечному коту, сидевшему у нее на плече. – Пора на борт. А то опоздаем на Великую охоту. Однако Уна не сделала ни шагу в сторону корабля. Вместо этого, оставаясь на месте, она стала представлять, как садится на борт. Она вскарабкалась по воображаемой доске и посмотрела в морскую даль, представляя себя на месте своего отца, когда тот отправлялся на Великую охоту. Во время Великой охоты по одному кораблю от каждого северного поселения выходили в сторону Ледяных земель: места настолько холодного, что если пробыть там достаточно долго, то море вокруг замерзнет и можно будет подняться на вершину мира. Каждая команда охотилась на кита. Если животное удавалось поймать, его разрубали на куски и везли обратно в деревню, где что только из него ни делали. Мясо и китовый жир шли в пищу. Зимой одна миска похлебки из такого жира давала взрослому человеку сил на неделю. Китовая ворвань и воск жировых тканей использовались в лампах и свечах, которые горели ровно и ярко всю ночь. А китовый ус отправляли на юг, где из него делали корсеты и зонты для жительниц южных земель. Великая охота была очень опасным занятием: во время каждого такого рейса одно из десяти судов обязательно тонуло, и только половине экипажей удавалось поймать китов. Но, несмотря на то что шанс потерпеть неудачу был очень высок, отец Уны неизменно возвращался с добычей, год за годом. Это был рекорд, побить который больше никто не смог. – Эй, Гилберт, – крикнула Уна своему вязаному коту. В северных морях при каждом корабле жил кот. Никто не знал, откуда они берутся, но в какой-то момент между составлением планов и установкой руля кот обязательно появлялся на палубе и оставался на судне, пока оно не прекращало свое плавание. Уна слышала одну южную поговорку: «Капитан идет ко дну вместе с кораблем»1. Но здесь, на Севере, в море тонул кот, а капитан первым садился в шлюпку. – Эй! – снова крикнула девочка. – Кит! Я вижу кита. Мы должны пойти за ним. Но не шуми, – предупредила она игрушечного кота. – Мы же не хотим, чтобы зверь разозлился. Уна присела и поползла по черному песку, покрывавшему побережье Нордлора. Она уже почти поймала воображаемое животное, но тут кто-то наступил на конец ее палки и разломил ее надвое. – Ой! – раздался голос, в котором, однако, не было ни капли сожаления. Мысли Уны неохотно вернулись из Ледяных земель обратно в деревню Нордлор. Она подняла глаза, и сердце у нее упало. Перед ней стояли шесть ее сестер: Ина, Берит, Сиссель, Трин и двойняшки, Онка и Плонка. Уна отбросила сломанную палку и поднялась. – Что вы здесь делаете? Ее сестры никогда не выходили на берег. Именно поэтому Уна проводила тут почти все свое время. – Мы пришли за тобой, – сказала Ина. – Мама с папой приглашают нас на ланч. – И мне тоже можно пойти? – спросила Уна. Она не верила своим ушам. Обычно, когда ее семья выходила куда-то на ланч, ее заставляли сидеть дома в одиночестве. – Наверное, они хотят сказать нам что-то важное, и нужно, чтобы все мы при этом присутствовали. Уна стряхнула черный песок со своей одежды. Она уже хотела уйти, когда одна из сестер заметила игрушечного кота, торчавшего из кармана Уны. – А это что? – сердито спросила Берит. – Это морской кот, – ответила Уна. – Его зовут Гилберт. – Как по мне, так это просто старый сухопутный кот. – Вовсе нет. Посмотри на его глаза. Они голубые, и в них плещутся волны. – Где ты вообще его взяла? – спросила Сиссель. – Могу поспорить, что она достала его из мусорного ведра, – сказала Онка. – Из очень большого вонючего мусорного ведра. – Или сделала сама, – поддержала ее со смешком Плонка. – Тогда понятно, почему он так плохо сшит. – Гилберт хорошо сшит, – возразила Уна. – Он идеальный. – Правда? – спросила Берит. – Дай-ка взглянуть. И прежде чем Уна успела отступить, Берит схватила Гилберта и вырвала его из ее рук. Потом она оторвала ему одно ухо. – Перестань! Ты порвешь его, – воскликнула Уна.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!