– Ого! – выдавила я. – Так что забудь про него, он тебя больше не тронет, я об этом позабочусь, – улыбнулся Джеймс. Я утвердительно кивнула, не отрывая от него свой взгляд, наслаждаясь видом его розовых губ и небольшого румянца на щеках. При виде этого я вспомнила его бледное безжизненное лицо, которое видела вчера, и мне стало не по себе. – Кэти, я… – он сжал челюсти и отвел свой взгляд. – Мне надо с тобой поговорить, – слишком серьезно произнес он. Ни один приятный разговор не начинался со слов «нам надо поговорить». Моя улыбка спала, и я внимательно посмотрела на него, боясь услышать того, чего я не хочу слышать. – О нас с тобой, – продолжил он. – О чем именно? – непонимающе спросила я. – Вчера я так испугался, что этого просто не описать словами. Я боюсь снова пережить то, что пережил с Анной, понимаешь? Я просто не смогу это пережить снова, – почти прошептал он. – Я понимаю, – медленно ответила я и сдвинула брови, понимая, к чему он вел этот разговор. – Я тоже очень испугалась за тебя. – У нас начинает все заходить слишком далеко и я… Не могу… – Ты… хочешь расстаться? Из-за того, что боишься? – с опаской переспросила я. – Не знаю. Но мне очень страшно подпускать кого-то близко к себе. – Джеймс… Конечно, жить, не подпуская к себе никого, чтобы не привязываться и не любить, намного проще, но в чем тогда смысл жить вообще? – Чтобы больше не страдать, – резко ответил он и убрал свою руку из моей. – Почему ты уверен, что что-то обязательно должно случиться? – А что, если случиться? – А если нет? – Кэти, я не знаю. Все слишком сложно для меня сейчас. Вчера я видел, как ты была на волосок от смерти. И если бы это произошло… – Да, но ты меня и спас. А если бы тебя у меня не было, кто бы спас меня тогда? – спросила я и наклонилась к нему ближе. – Хотя, если бы ты не познакомился со мной, моя жизнь бы для тебя ничего и не значила… – Эй, не надо так, – повернулся он ко мне. – Но это так, не правда ли? Поэтому ты и хочешь отдалиться от меня сейчас, так ведь? – я попыталась заглянуть в его глаза. – Да, Кэти, да! Я понимаю, что это очень эгоистично – заботиться только о своих чувствах, не подумав о тебе, но… это сильнее меня. Я ничего не могу поделать с собой. Я опустила глаза вниз и начала рассматривать свои руки. – Кэти, прости меня, мне просто надо подумать, хорошо? Мне необходимо время, чтобы попытаться перебороть свой страх или… Не знаю… Давай пока не будем принимать никаких решений. Подняв свой взгляд на него, я неуверенно кивнула. – Хорошо. Не отводя глаз, я попыталась улыбнуться. Уголок его губ немного приподнялся, и он взял меня за руку. – Можно, я позвоню тебе завтра? – вдруг спросил он. – Конечно, можно. Можешь даже снова завалиться ко мне посреди ночи, я не против, – я начала посмеиваться. – Когда поправишься, конечно. – Хорошо, – грустно усмехнулся он. – Буду иметь ввиду. Поднявшись с кровати, я потянулась к нему, чтобы поцеловать, хотя бы в щеку. Но Джеймс не отвернулся и подставил мне свои губы. Я нежно прижалась к нему губами, поглаживая его лицо рукой. – Тогда, до завтра? – прошептала я ему в губы. – До завтра, мисс Остин. Более ли менее удовлетворенная окончанием нашего разговора, я взяла кофту и направилась к выходу. Когда я нажала на ручку двери, на моем лице расплылась широкая улыбка, и я резко развернулась. – Детектив Леннокс? Он приподнял одну бровь и непонимающе посмотрел на меня с удивленной улыбкой. – Может, переспим? – с вызовом спросила я. Джеймс прыснул от смеха и начал хохотать, придерживаясь за повязку на животе. – Дамочка, вы кто? И куда вы дели мисс Остин? – сквозь смех попытался выговорить он. – Зря, – лишь ответила я и выскользнула из его палаты. 31 Джеймс Я сам не знал, на кой черт сказал Кэти, что позвоню ей, ведь прекрасно знал, что звонить не собирался. Возможно, просто не хотел, чтобы она грустила при мне. Звонить я ей не стал ни в тот день, ни на следующий. Она прислала мне смску на второй день после нашей встречи в больнице, но я сказал, что позвоню позже. И, естественно, не перезвонил. Мной еще не было принято решение, как жить дальше. Не хотел ее обнадеживать нашим общением. Нам обоим надо было о многом подумать. Нужны ли нам такие проблемы. Ей такой проблемный я, а мне постоянные стычки с моими страхами. Фримана тем временем закрыли, и начались судебные тяжбы по его делу. Никакой адвокат уже не мог ему помочь. Убийство Линды Ройс, покушение на Кэти и покушение на сотрудника полиции при исполнении. Выйдет он еще не скоро, если выйдет вообще. Что ж, он это заслужил. И я искренне надеялся, что он сгниет за решеткой. Через неделю меня выписали домой, так как рана хорошо заживала, и мне не было смысла тухнуть в больнице, занимая место того, кто нуждается в медицинской помощи больше меня. И меня это только радовало. Раз в день мне приходилось ездить в больницу на перевязку, но все-таки я был дома. Возил в больницу меня Тони, потому что не разрешал мне ездить самостоятельно. Я сопротивлялся первое время, но, когда понял, что все бесполезно с этим упертым засранцем, перестал. Да и, признаться честно, первые дни я бы вряд ли смог управлять машиной. Тони помирился с Люси, поэтому каждый раз, когда отвозил меня в больницу, совал мне контейнеры с домашней едой, приготовленной ей. Я делал недовольное лицо, но всегда съедал все и отдавал ему обратно пустые контейнеры. Он лишь самодовольно улыбался и взамен давал новые блюда. Готовила Люси бесподобно, стоило отдать ей должное. А ее мексиканские блюда я уплетал за обе щеки. Первые дни рана причиняла много неудобств. При любом резком движении появлялась тянущая тупая боль, которая потом не проходила часами. Но это не мешало мне ползать в магазин напротив, чтобы купить виски и замороженную пиццу, что, как я понял только тогда, была действительно отвратна на вкус. Удобнее всего мне было лежать горизонтально, тогда рана почти не болела. Но лежать и пить у меня никак не выходило, содержимое стакана вечно проливалось на подушку, стекая по моим щекам и шее. Один раз жидкость даже попала мне в нос, и от кашля рана заболела так, как будто в меня выстрелили снова. Поэтому мне пришлось найти более ли менее подходящую позу, в которой мне было комфортнее всего находится: пришлось расправить диван, положить под спину две подушки, вытянув ноги вперед. Так у меня получалось не проливать содержимое стакана. Я пытался лежать в такой позе, не двигаясь. Даже если я хотел в туалет, терпел до самого последнего момента. Но со временем боль становилась все меньше, переходя в зуд. А спустя почти три недели, когда дома кончилась вся выпивка, я даже решил наведаться в бар через квартал от моего дома, чтобы хоть как-то разнообразить свой больничный. И догнаться. – Джеймс, здарова, – поприветствовал меня бармен. – Давненько тебя не было, куда пропал? – Служебное ранение, – угрюмо ответил я и уселся на высокий стул у барной стойки, чуть поморщившись. – Оу, ничего себе, – удивленно сказал он. – Издержки профессии, Марк. – Расскажи это дамочкам справа, – он наклонился ко мне. – Они тебя пожалеют. – Сегодня я хочу просто выпить, – чуть тише ответил я ему, положив локти на стол. – Оформи мне, как обычно. – Как скажешь, – покорно сказал он и отошел, чтобы налить мне виски. Я сделал большой глоток из своего третьего стакана, как кто-то подошел ко мне сзади и резко схватил меня за талию, причиняя резкую боль. – Джеймс, привеееет! – услышал я протяжный пьяный женский голос. Чуть не вскрикнув от боли, я резко скинул с себя чужие руки и оттолкнул даму от себя со всей силы. Я повернул злобный взгляд на источник моих страданий и лицезрел Риту. Или Рэйчел, никак не мог вспомнить. Она, пьяная или обдолбанная, испуганно взглянула на меня. – Привет, – чуть слышно поздоровался я. – Прости, у меня служебная травма, и ты очень удачно на нее надавила, – попытался оправдаться я. – Я не сделал тебе больно? – Ох, Джеймс. Нет, все нормально, прости, я же не знала. Сильно болит? – она подошла ближе, пытаясь поднять свои руки к моему животу. Я поднял свои руки, чтобы перехватить ее и не дать ей ко мне прикоснуться. – Нет, все нормально. – Хорошо, что случилось? – уточнила она и положила свою руку мне на плечо. – Огнестрельное ранение, ничего страшного, – ответил я и отвернулся. – Бедненький, – произнесла она и завела свою руку дальше мне на шею, поглаживая ее. – Это так возбуждает. Может, поедем к тебе? Я тебя пожалею. – Прости, не сегодня, – ответил я, не повернувшись к ней. – Ты уверен? – переспросила она, наклонилась ближе, прижимаясь губами к моему уху, и начала покусывать мочку моего уха. – Рэйчел! – я одернулся от нее. – Рита, – злобно поправила она.