Паника охватила меня, когда Фэйбл произнесла мое полное имя. Оно прозвучало как напоминание о прошлом, от которого трудно избавиться. Но, несмотря на это, я хотел, чтобы она была рядом, хотел чувствовать ее, зная, что с ней мне всегда комфортно. При этом, конечно же, Фэйбл мучала меня, но я смог бы с этим справиться. Поэтому, когда она попыталась уйти, я схватил ее за руку и попросил остаться. Мне не хотелось быть наедине со своими мыслями и воспоминаниями. Было видно, что ей не очень-то хотелось, но в любом случае Фэйбл осталась, полностью сняв свою мокрую одежду. Во рту пересохло от вида ее прекрасного стройного обнаженного тела представшего во всем своем великолепии. Как только она забралась в постель, я притянул ее ближе, прижав спиной к своей груди. Так мы уснули – под звуки льющегося снаружи дождя. Я не мог вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя настолько умиротворенным, пока рядом в моих объятиях лежала теплая, красивая девушка, кожа к коже. Наше дыхание синхронно, мои руки покоятся на ее мягком животе. Я подумал, что все еще сплю, когда проснулся рядом с ней, растянувшейся вдоль моего тела. Ее ароматные, все еще влажные волосы лежали на моем лице. Но осознав, что это все происходит на самом деле, я боялся пошевелиться, чтобы не потревожить Фэйбл. Вдруг она уйдет? В этот самый момент я понял, что не хочу ее отпускать от себя никогда. Осторожно запустив пальцы в ее волосы, разглаживаю их, затаив дыхание. Фэйбл придвигается еще ближе, ее лицо прижимается к моей груди, губы щекочут мне кожу, испытывая мое терпение. Дождь по-прежнему льет снаружи, в комнате совершенно темно и я ничего не вижу. Только чувствую. Я годами ничего не чувствовал. Фэйбл медленно просыпается; я ощутил момент, когда это произошло: ее дыхание изменилось, она начала отодвигаться от меня. Сомкнув свои руки вокруг нее, притягиваю обратно, не говоря ни слова, боясь облажаться и ляпнуть какую-нибудь глупость. Вместо того чтобы отстраниться, Фэйбл поднимает голову и сильнее прижимается, ее губы оказываются на моей шее. И она целует меня там. Медленно, мягко. Ощущение покалывания проникает в мое тело, заставляя дрожать. Клянусь, что чувствую ее улыбку. Растопырив пальцы, крепко обхватываю руками ее талию, чтобы почувствовать как можно больше обнаженной кожи. Не знаю, что я делаю и чего пытаюсь добиться, но точно знаю, что смогу с этим справиться. В темноте с Фэйбл. Ни одно воспоминание не преследует меня в этот момент. Она в моих руках, ее длинные волосы щекочут мне кожу, ее теплое дыхание щекочет мое ухо. Фэйбл погружает свои зубы в нежную плоть моей мочки, и я вздрагиваю, резко вздохнув. Кажется, слышу ее приглушенный смех. – Щекотно? – шепчет Фэйбл. Киваю, боясь что-то сказать. Смакую звук ее сладкого голоса, обволакивающего меня. Никогда раньше я не смеялся во время секса, никогда не рассматривал его как нечто забавное. Он больше походил на средство достижения цели… Или на нечто постыдное… на грязный секрет с послевкусием вины. – У тебя самое красивое тело, какое я когда-либо видела, – шепчет она, пока забирается на меня. Теплое одеяло все еще обернуто вокруг нас. Жар тела Фэйбл просачивается в меня, создавая кокон вокруг нас в нашем собственном небольшом убежище. – Ты даже не можешь разглядеть меня. – Ее комплимент вызывает отклик в моей душе, и это меня удивляет. – Ох, я тебя видела. И я могу тебя чувствовать. – Руки Фэйбл везде. Ласкают меня. Возбуждают. – Ты сплошная гора мышц, Дрю Каллахан. В тебе нет ни унции жира. – Я могу различить веселье в ее голосе, и знаю, она наслаждается тем, что дразнит меня. – Наверное, это не правда, – спотыкаюсь на последнем слове, когда Фэйбл скользит своим обнаженным телом вниз, ложась на бок рядом со мной. Она проводит рукой по моей груди, вдоль торса, ее пальцы нежно скользят по моему животу, заставляя его напрячься. Я твердый, как скала, и это больно. Но я отказываюсь попросить у Фэйбл больше, чем она готова дать. Я боюсь. Чертовски боюсь заниматься сексом, опасаясь снова все разрушить и извратить. Или еще хуже. Все воспоминания превратятся в обломки, и я окажусь погребенным под ними. То, что произошло со мной в прошлом, бросает тень на мое будущее. Разрушает его. Я устал позволять прошлому управлять мной. Так. Чертовски. Устал. Рука Фэйбл поднимается вверх от моего члена, вздыхаю одновременно с облегчением и страданием. Я бы отдал все, лишь бы ощутить ее руки на мне. Чувствую огромную потребность соединиться с ней. Дотронувшись ладонью до щеки Фэйбл, наклоняю ее голову, яростно целуя. На этот раз никаких нежных, сладких поцелуев. Я поглощаю ее, упиваюсь ее губами, втягиваю ее язык в свой рот, и она делает то же самое. Наши руки везде. Мы исследуем тела друг друга, с каждым движением пальцев продвигаясь на более интимную территорию. Я чувствую, что ее контроль надо мной возрастает. Руки Фэйбл дрожат, как и мое тело. Стону от ее прикосновений, будто для меня это первый раз. Моя реакция придает ей храбрости. Фэйбл сжимает мой член и начинает гладить. Тонкие пальцы работают, быстро приводя меня в боевую готовность. Я целую ее снова, и теряю себя в ее вкусе, в ее руках. Уже не могу выносить чувства, накатывающие на меня. Фэйбл шепчет мое имя прямо мне в губы, движения руки становятся все быстрее, и я издаю стон, выгибая бедра навстречу прикосновениям. Внутри меня идет война: я близок к оргазму, но пытаюсь отсрочить его наступленье. «Это не правильно. Тебе должно быть стыдно, тошно от того, что ты делаешь. Ты отвратителен». Я игнорирую навязчивый голос в своей голове и напоминаю себе, что это Фэйбл. Красивая, нежная, сильная Фэйбл. И то, что мы делаем, что разделяем друг с другом не должно вызывать стыд. Нет ничего плохого в том, что два человека желают быть рядом, доставляя друг другу удовольствие. Но мне трудно до конца в это поверить. Ее руки останавливаются, и она разрывает поцелуй. – Ты в порядке? То, что Фэйбл это спросила, взрывает мне мозг, а также заставляет чувствовать себя проклятым слабаком. Я начинаю отстраняться, но она крепче сжимает мой член, немного напугав меня. С такой мертвой хваткой на самой интимной части моего тела я точно никуда не смогу уйти. – Дрю, я просто… У меня такое чувство, что это нелегко для тебя. Иметь близость, – она говорит неуверенно, колеблется и ослабляет хватку, ее большой палец рисует круги на самом кончике моего члена, снова и снова. Я сейчас взорвусь. Быстро. Тянусь к ней, обхватив ее голову руками, нежно целую. С благоговением. Не хочу, чтобы этот миг заканчивался. Не даю Фэйбл отстраниться. Она уже так глубоко проникла в меня, что боюсь, если узнает мои секреты, то я больше не буду тем, кого она хочет. Не буду тем мужчиной, которого она ищет. – Я хочу этого, – разорвав поцелуй, говорю я. Фэйбл убирает руку с моей эрекции, но все еще чувствую там ее прикосновения. Хочу ее. Нуждаюсь в том, чтобы перейти с ней на следующий уровень, где можно полностью забыться, хотя бы на какое-то время. – Я хочу этого с тобой, Фэйбл. Звук ее имени опускает меня на землю, напоминая, что это Фэйбл. Девушка, которая стала моим живительным источником за такой смехотворно короткий срок. Девушка, в которую я влюбляюсь. Фэйбл Дрю такой огромный и твердый, ему, должно быть, очень больно. Это одна из причин, по которой я прикасаюсь к нему. Просто не могу сопротивляться. А еще мне нужно было знать, что произойдет, если я это сделаю. Оттолкнет ли он меня на этот раз? Так хочется доставить ему удовольствие, потому что его радость потом медленно перейдет и ко мне. Если я смогу помочь Дрю вытолкнуть те ужасные мысли, которые вызывает у него секс, из памяти, то оно того стоит. Было бы не плохо, если бы горел свет, тогда я бы смогла его видеть, но чувствую, что он еще к этому не готов. Испытывая такую сильную боль между ног, чувствую, что почти умираю от желания. Хочу почувствовать Дрю во мне, но… не могу на него давить. Мысль, что я своего рода инициатор происходящего сейчас, конечно, огорчает меня. Но у Дрю есть ужасные тайны, которые, надеюсь, смогу вытащить из него когда-нибудь, независимо от того, насколько эта идея меня пугает. Действительно по-настоящему пугает. Дрю шепчет мое имя, и я целую его. Сильнее обхватив его член, двигаю рукой все быстрее. Если сегодня я могу удовлетворить его только рукой, пусть так и будет. От этого кажется, что мы все еще подростки. Хотя мы – двое взрослых людей, находящихся в кровати в абсолютно пустом доме, при этом полностью обнаженные, и можем трахать друг друга везде, где захотим. Он может отыметь меня в каждой комнате этого дома, на террасе, например, да где угодно, и я ему позволю. Я так сильно его хочу. Но здесь мы как на заднем сидении машины, припаркованной в самом конце кинотеатра на открытом воздухе, пытающиеся поиметь друг друга до наступления полуночного комендантского часа. У Дрю вырывается низкий стон, и он тут же застывает. Его тело напрягается, прежде чем развалиться на кусочки. Он кончает на мои пальцы, поскольку я держу свою руку на нем, его тело бьется в конвульсиях, бедра двигаются резкими толчками. Мощная волна удовлетворения накрывает меня, наклоняюсь и целую его, переплетая наши языки. И улыбаюсь, когда он прерывает поцелуй, с содроганием испуская тихий стон. Оторвавшись от него, молча поднимаюсь с постели и иду через коридор в ванную. Щелкаю по выключателю, мое отражение в зеркале поражает меня, и, замерев на мгновение, я пристально его разглядываю. Глаза сияют, щеки покраснели, губы распухли от сокрушительных поцелуев Дрю, тело покрыто розовым румянцем, а соски затвердели. Хотелось бы, чтобы Дрю увидел меня такой. Но мы вынуждены скрываться в потемках. Может, в темноте ему легче? Изгнав мрачные мысли из своей головы и помыв руки, выключаю кран и пробую пригладить свои растрепанные волосы. Благодаря дождю на моей голове полный беспорядок: спутанные, дикие волны обрамляют лицо. Кстати, еще виноват тот человек, который запустил руки в мои волосы, чтобы удерживать и чувственно целовать. Уловив его силуэт, когда зашла в спальню, я поняла, что Дрю остался лежать там, где я его оставила. Его дыхание уже выровнялось. Направляюсь к нему, заползаю на кровать и на коленях останавливаюсь рядом с ним. – Фэйбл… – начинает он, но я заставляю его замолчать, склонившись к лицу Дрю, чтобы приложить палец к его губам. – Не говори ни слова. Ты все разрушишь, – бормочу я и чувствую слабую улыбку под моим пальцем. Удовлетворенный, он не собирается говорить, чтобы не испортить момент. Я ложусь рядом с ним, натягивая на нас одеяло. Несмотря на дрожь, пробегающую по телу, я истощена. Перед мыслью провалиться в сон в объятиях Дрю просто невозможно устоять. Сильнее прижавшись, упираюсь щекой в его твердую, как камень, грудь. Я чувствую бешеное биение его сердца. Дрю опять запускает пальцы в мои волосы и проводит губами по моему лбу. Чувство удовлетворения опьяняет и заполняет меня целиком, и я закрываю глаза, позволяя своим рукам путешествовать по его коже. – Знаю, завтра День Благодарения и все такое, и мне стоит приберечь это признание до утра, но нет такой пытки в аду, которая бы заставила меня выказать благодарность перед моими родителями. Поэтому я скажу тебе сейчас, за что благодарен, – шепчет он прямо мне в волосы. Его низкий, глубокий голос успокаивает меня, убаюкивая ложной надеждой. Я слишком устала, чтобы бороться. Открываю глаза, уставившись в темноту невидящим взглядом. – За что же ты больше всего благодарен? – спрашиваю я, дыхание перехватывает. Одновременно желаю и боюсь узнать, что он хочет сказать. Дрю молчит, будто собирая все свое мужество. И мое сердце сжимается. – За тебя. Находиться здесь, проводя с тобой время, наблюдая за тем, как ты обо мне заботишься, несмотря на все мои попытки тебя оттолкнуть… – Его голос срывается, и он откашливается. – Я благодарен за тебя. Ничего не говорю, и, к счастью, Дрю тоже не нарушает эти долгие минуты тишины. Мое горло забито незнакомыми эмоциями, которые я не могу понять. Стараюсь проглотить сказанное, но это не помогает. Его мускулистые руки плотно сжаты вокруг меня, и я чувствую, что не могу двигаться и дышать. С небольшим вскриком сползаю вниз и выскальзываю из его объятий. И, конечно же, падаю на пол, делая это. Поднимаясь на нетвердые ноги, слышу, что Дрю сел, одеяло зашуршало от его движений. – Фэйбл, в чем дело? Теперь паникую я, и ненавижу это. Чувствую себя ужасно. Он не просил терапию такого рода. Дрю просто открыл свое сердце и сказал, что благодарен за меня. И вот, я пытаюсь сбежать, напуганная его словами и чувствами, которые они во мне вызывают. Все это так реально. Но это не реально. Он пойман, как и я, и больше я не могу отличить, что реально, а что нет. Знаю, он в такой же ситуации, хочет, чтобы между нами все было по-настоящему. Легко думать, что у нас что-то получится, когда мы наедине и притворяемся теми, кем не являемся. Вернувшись в реальный мир, мы поймем, насколько мы разные. Мы никогда не сможем стать парой. Я недостаточно хороша для таких, как Эндрю Д. Каллахан. – Мне… мне нужно в душ, – неожиданно говорю я. Идея об обжигающе горячем душе невероятно соблазнительна, вода поможет смыть все мои бурные эмоции, и мне срочно нужно отсюда выбраться. – Хорошо, – Дрю прочищает горло. Интересно, понимает ли он, насколько мне неуютно? Вроде бы должен. – Ты… ты вернешься ко мне в постель, когда закончишь? По его тону стало понятно, что потребовались все его силы, чтобы спросить меня об этом. – Конечно, – лгу я, чувствуя себя ужасно. Я становлюсь худшей из людей, обманывая его, ведь сама ненавижу лжецов. Значит, мне стоит ненавидеть и себя, потому что я вру сама себе, думая, что Дрю каким-то образом может что-то ко мне испытывать. Покинув его комнату, прячусь в ванной и принимаю самый горячий душ, какой только могу вынести. Тру кожу, пока она не становится красной и не начинает саднить. Голова кружится от пара, заполняющего маленькую комнатку, и горячего воздуха. Слезы струятся по моим щекам, уродливые, беззвучные всхлипы сотрясают тело. Не понимаю, почему мне так плохо, ведь я сама ушла от Дрю. Я не жалею о том, что для него сделала, как к нему прикасалась и что принесла ему облегчение. Освободила. Если мои прикосновения помогли ему стереть хотя бы малую часть того, что его преследует, то я счастлива, что сделала это. Это меньшее, чего он заслуживает. Но моя реакция на произошедшее нелепа до слез. Я разваливаюсь. Не хочу становиться зависимой от Дрю, но уже слишком поздно. Я пропала. Медленно, но верно, и если в ближайшее время не остановлюсь, мое сердце настолько сплетется с его, что если вдруг мы расстанемся, оно будет в буквальном смысле кровоточить.