Бенте потащила дочь по полу за дверь в сад. Вдруг из груди Кайсы прорезался клокочущий звук. Она стала ловить ртом воздух, закашлялась, вдыхая его в сузившиеся проходы. Карстен повернул ее на бок, сел на пол за ее спиной, подхватил ее тело снизу, подтянул к себе, затем передвинулся сам спиной назад, снова подтянул, и так много раз, пока не оказался у двери. В этот момент вернулась Бенте. – Положи ее мне на спину, – сказала она. Карстену удалось встать на колени. Бенте наклонилась, и вместе они закинули руки Кайсы на плечи Бенте. Она вытащила ее как рюкзак вверх по лестнице в сад. Карстен пополз обратно по полу. Легкие обжигало, когда он потянулся вперед и положил палец на горло Лауритсена. Есть слабый пульс. Вегард Дьюпвик лежал на полу с безжизненными глазами. Карстен схватил старое полотенце из стиральной машинки и намотал его на маленький кусок доски. Матрас, на котором лежала Туне, уже вовсю горел, пламя подбиралось вверх по стене к лестнице на первый этаж, жар был такой сильный, что казалось, будто кожа на лице плавится. Он перерезал веревку на руках Лауритсена, убрал шарф с его глаз, расстегнул молнию на его куртке, голубая полицейская рубашка была красной от крови. Карстен рванул ее, пуговицы отлетели, и прижал полотенце к входному отверстию пули в ране прямо под ключицей. Руне Лауритсен поморгал, Карстен выкрикнул его имя, похлопав по щеке. В этот момент зазвонил телефон. Карстен зажал его между плечом и ухом. Это был Эггесбё. Ветер сменился. Они были у мола в Лусвике. – Быстро к дому Сиссель Воге! – прокричал Карстен. – Речь идет о жизни и смерти! И бросил телефон на пол. – Уходи, Карстен! – закричала Бенте у двери. – Уходи! – Нет, помоги мне. – Он попытался потянуть за собой Лауритсена тем же способом, как и вытащил Кайсу. Но это был крупный высокий мужчина, на несколько десятков килограммов тяжелее Кайсы. – У нас не получится, скоро вспыхнет весь подвал! – закричала Бенте. – Нам нужно уходить! – Нет! Одним прыжком Бенте оказалась около Карстена и потянула Лауритсена. – Он слишком тяжелый, мы не справимся, – простонала она. Карстен в отчаянной попытке ухватиться за что-нибудь оглянулся вокруг и заметил грабли, лежавшие на полу. Он уперся ручкой грабель в пол, поднялся, опираясь на стиральную машину, зажал зубья грабель под мышкой, как костыль, и одной рукой взял Лауритсена за куртку. Вместе с Бенте им удалось оттащить крупное тело Лауритсена к двери. Вслед за этим раздался грохот. Карстен оглянулся. С потолка рухнула доска, от нее на пол упало облако искр и зажгло картонные коробки прямо около них. – Быстрее! – заорал Карстен и напрягся изо всех сил, чтобы вытащить Лауритсена наружу. Бенте захлопнула дверь за ними. Карстен встал коленями на первую ступеньку, положив руку Лауритсена себе на шею. Бенте сделала то же самое с его второй рукой, и ступенька за ступенькой им удалось дойти до верха. Дождь перешел в снег, и в саду Сиссель бушевала пурга. Карстен, Бенте и Лауритсен выползли из двери и легли на заснеженный луг рядом с Туне и Кайсой. – Карстен? – донеслось от Кайсы. – Я здесь, – слабо отозвался он. Туне застонала и открыла глаза. – Мама? Бенте прижала ее к себе. – Все кончилось, – сказала она, погладив ее по голове. – Все будет хорошо. В этот момент они увидели сквозь метель поток света. – Сюда! – закричал Карстен. – Где папа? – спросила Туне. – Не надо думать сейчас об этом, – сказала Бенте. – Я здесь. Ее голос звучал легко и непринужденно. 93 Карстен сидел у постели Дага Рисе в больнице Олесунна. Он только что навестил Руне Лауритсена, лежавшего в палате этажом выше. Руне поправляется. Даг Рисе был не в состоянии объяснить, как выжил, так как в памяти ничего не отложилось. Но он помнил, что был на пристани вместе с Вегардом Дьюпвиком, чтобы проверить его яхту, когда вдруг Вегард достал пистолет и толкнул его на край пристани. Даг прыгнул. Потом все почернело. Он не знает, как его нашли на прибрежных камнях двое мужчин, которые вышли в непогоду на тракторе в попытке спасти свою лодку. У него были раны от пуль в плече и в обоих бедрах. – Вы сбили Пернилле и должны были понимать, что похищение Туне могло быть связано с тем наездом, – сказал Карстен. Даг не смотрел на него. – И не только это, – продолжил Карстен. – Вы также убили Сиссель. И боялись, что все это выяснится. С каким страхом вы, должно быть, жили. – Не понимаю, о чем вы говорите, – сказал Даг Рисе, покачав головой. Теперь у Карстена было большая часть костяшек, не все, но достаточно, чтобы понять, как все это было связано между собой. Вегард заплывал в несколько мест в разных фьордах, вдоль берега Мёре-о-Румсдал на своей яхте, останавливался на несколько дней в каждой гавани. Многое указывает на то, что он искал сестру и наконец нашел ее в Лусвике. У полиции не было никаких фактических доказательств того, что Педер Воге насиловал Сиссель, или того, что Вегард надругался над ее отцом. Но сказанное им Кайсе в подвале указывало на то, что это, скорее всего, так. Бенте нашла эсэмэс-сообщение от похитителя в телефоне Дага. Она общалась с Вегардом и после того, как он закончил плотницкие работы у них дома; и когда она увидела ошибки правописания в сообщениях, у нее закралось подозрение, что это Вегард, так как она знала, что у него дислексия. Они договорились с ним о встрече на яхте якобы для того, что ей необходимо с кем-то поговорить. Ее наивной целью было уговорить Вегарда сдаться или взять Бенте вместо дочери. Но он накачал ее снотворным так же, как Туне, и запер в подвале, пока, вероятно, планировал убийство Дага. Туне не могла вспомнить, как оказалась в подвале дома Сиссель. Она помнила, как над ней издевались одноклассники на гравийной дороге, как пришел Вегард и заставил ее пойти к нему на яхту, но из последующих событий она мало что помнила. У нее было смутное воспоминание, как Вегард сфотографировал ее с газетой в руках и как впихивал в нее какие-то таблетки. Полиция нашла огромное количество снотворного на яхте. Но не все пошло по плану, и Вегарду пришлось импровизировать на ходу. Первые дни Туне провела на яхте, но когда во время поисковой операции все лодки стали обыскивать, Вегард вызвался помочь с этим и отчитался, что его яхта пуста. После того как проверили дом Сиссель, он переместил Туне в его подвал. Гавань была ненадежным местом, там много народу в любое время суток. Он плотничал в доме у Сиссель и поэтому знал, где был спрятан ключ от подвала. Когда убили Сиссель, Вегард знал, у кого был мотив, и, скорее всего, это убийство и спровоцировало его на месть. Но Даг должен был еще и испытать, каково это – потерять своего ребенка, прежде чем поплатиться собственной жизнью. Почему Вегард все-таки сохранил Туне жизнь, сказать сложно. Возможно, у него возникли проблемы в осуществлении своего плана, но нельзя исключать и того, что в своем сумасшедшем восприятии реальности он чувствовал себя хозяином жизни и смерти, будучи свидетелем отчаяния Дага. Это решительно могло быть местью сумасшедшего. Карстен готов был поспорить, что Вегард рассказал Дагу, что Туне еще жива, когда направил на него пистолет в шторм на краю пристани. Туне жива, но Даг уже не сможет ее спасти, потому что умрет сам. Карстен показал ежедневник Сиссель Дагу Рисе. – Прочтите, что здесь написано под двадцать третьим мая. – Это никакое не доказательство, – сказал Даг. – Скажите, вы проверили, жива ли Пернилле после наезда, или сразу смылись? Ее можно было спасти? Даг нервным движением провел пальцами по волосам. – Не убий, – сказал Карстен. – Вы нарушили пятую заповедь. Или лучше сказать: «Не убивай умышленно». Пернилле вы не убивали умышленно, это мог быть несчастный случай. Но Сиссель вы убили. Даг посмотрел мимо него в окно. – Вы пошли поговорить с ней после того, как она прислала вам несколько писем, где рассказала, что видела случившееся. Вы угрожали ей, она до смерти испугалась вас и впала в депрессию. Но вы и сами испугались. Испугались, что она расскажет кому-нибудь об увиденном, пойдет в полицию. Поэтому вы вломились к ней, открыв дверь ключом, который у вас был. Вы не хотели ее убивать, конечно, не хотели, но это все же случилось. В приступе ярости вы схватили подсвечник и ударили ее. А потом усадили ее в кресло, где она и гнила, пока ваша жена не нашла ее. Вы думали, что сможете выйти сухим из воды. Но у вас это не получилось, понимаете? Вы кое о чем забыли. Вы вспомнили об этом позже: записные книжки и ежедневники. Они могли вас выдать. Поэтому вы вернулись. Бьюсь об заклад, вы были там несколько раз и искали их еще до того, как труп был обнаружен. Сказать, где они были? – Карстен сделал небольшую паузу и продолжил: – В кресле, где она сидела, зажатые между подушкой и подлокотником. Вам было слишком неприятно искать там, касаться женщины, которую вы убили. Или вы об этом не думали? Бог простит тебя и окажет тебе милость, если ты обуздаешь свои грехи. Это было написано в записной книжке Сиссель. Это она вам написала, правда ведь? – Он показал Дагу листок. – Невероятно, на что способна наука. – Я не понимаю, что здесь написано, – раздраженно сказал Даг. Карстен указал на предложение и прочел вслух: – Анализ Дага Рисе идентичен профилю ДНК-X1, взятому из-под ногтя потерпевшей, указательный палец правой руки. – Карстен откинулся на спинку стула. – Идеальное совпадение. А сейчас мы проверяем, ремонтировали ли вы свою машину. У нас есть проба лака со щеки Пернилле. Даг приподнялся в постели, его лицо побагровело. – Это был несчастный случай, а Сиссель угрожала мне, напала на меня, она совершенно обезумела. Это была самозащита! – Вы убили ребенка. Вы, успешный бизнесмен, глубоко уважаемый человек в деревне. Какое падение вас ожидало бы. Вы запаниковали, сбежали. Но была та, которая знала об этом, и вы должны были, прошу прощения, помешать ей выдать вас. – Бог знает, что произошло – что с Сиссель это была самозащита, а Пернилле выехала на велосипеде прямо на дорогу. Только Бог, который ведает людскими душами, может судить меня! – Нет, – возразил Карстен. – Это будет позже. Сначала вас будут судить люди. Эпилог Кайса изо всех сил взбежала вверх на последнюю горку перед тем, как дорога станет пологой, и там уже в спокойном темпе продолжила бег к старым покосившимся воротам по той дорожке, где начиналась Квитсандвика. Шхер не было видно, одно только море повсюду, сколько хватало глаз. Дикое, прекрасное море в такие удивительные дни, как этот.